ОТРАЖЕНИЕ ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ В 1927–1929 ГОДЫ НА СТРАНИЦАХ ГАЗЕТЫ ЛЕНИНГРАДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА «СТУДЕНЧЕСКАЯ ПРАВДА»
ОТРАЖЕНИЕ ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ В 1927–1929 ГОДЫ НА СТРАНИЦАХ ГАЗЕТЫ ЛЕНИНГРАДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА «СТУДЕНЧЕСКАЯ ПРАВДА»
Аннотация
Благодаря цифровым технологиям сегодня в открытом доступе находятся многолетние архивы газеты Ленинградского университета («Студенческая правда» до 1930 года, «Ленинградский университет» с 1930 года, «Санкт-Петербургский университет» с 1991 года) с 1927 по 1995 год. На страницах этого вузовского издания нашли отражение основные события в истории страны и развитии отечественной высшей школы, ключевые идеологические акценты, характеризующие тот или иной период времени. Мы обратились к номерам газеты, которые были выпущены в первые годы существования издания — в 1927–1929 годах, чтобы проследить, как отражались в тематике материалов процессы трансформации отечественного высшего образования в те годы. Достижение цели потребовало решения нескольких задач: во-первых, ознакомления с научной литературой, содержащей описание ключевых событий в истории отечественного образования, связанных со сменой политического строя и идеологических приоритетов; во-вторых, изучения истории периодических изданий Ленинградского университета, в-третьих, исследования публикаций в газете «Студенческая правда» выбранного периода и выделения ключевых тем проанализированных материалов, отражающих процесс радикальных преобразований отечественной высшей школы. Применяя методы анализа и синтеза, наблюдения и описания, мы пришли к выводам о том, ранние выпуски газеты «Студенческая правда» Ленинградского университета воссоздают достаточно сложную картину университетской жизни второй половины 1920-х годов, отличавшейся большим количеством проблем и вызовов. Тематика публикаций отражает не только глобальные исторические события, произошедшие в стране, но и не всегда последовательные и продуманные действия новых органов управления в стране – в частности, решения о пролетаризации университетов, которые были скорректированы уже к концу 1920-х годов. В то же время материалы «Студенческой правды» позволяют получить сведения и о том, как формировалась идеология советской интеллигенции, благодаря которой уже в 1930-е годы Советский Союз вышел на одно из первых мест в мире по подготовке специалистов с высшим образованием для всех отраслей народного хозяйства страны, науки и культуры.
1. Введение
Феномен вузовского периодического издания очень интересен. Страницы университетских газет и журналов содержат обширную информацию по истории страны, о вехах развития высшей школы и конкретного вуза, о научной деятельности, культурной жизни. Материалы изданий наглядно демонстрируют идеологические акценты того или иного периода времени, а их визуально-полиграфические и структурно-содержательные особенности отражают актуальные на момент публикации требования к изданиям и специфику редакционной политики. Благодаря цифровым технологиям сегодня в открытом доступе находятся многолетние архивы университетских газет и журналов, в том числе выпуски газеты Ленинградского университета с 1927 по 1995 год («Студенческая правда» до 1930 года, «Ленинградский университет» с 1930 года, «Санкт-Петербургский университет» с 1991 года).
Один из интереснейших этапов в истории университетов связан с глубокими и радикальными изменениями, произошедшими в России после 1917 года в связи со сменой политического строя и идеологических приоритетов.
В данной статье будет описано исследование публикаций газеты «Студенческая правда», которые были выпущены в Ленинградском университете в первые годы существования издания — в 1927–1929 годах. Цель исследования — с опорой на методы анализа и синтеза, наблюдения и описания проследить, как отражались в тематике материалов процессы трансформации отечественного высшего образования в те годы. Достижение обозначенной цели требует решения нескольких задач: во-первых, ознакомления с научной литературой, содержащей описание ключевых событий в истории отечественного образования, связанных со сменой политического строя и идеологических приоритетов; во-вторых, изучения истории периодических изданий Ленинградского университета, в-третьих, исследования публикаций в газете «Студенческая правда» выбранного периода и выделения ключевых тем проанализированных материалов, отражающих процесс радикальных преобразований отечественной высшей школы.
Отметим, что трансформационные процессы, происходившие в системе высшего образования в 1920-е годы, описаны в научных исследованиях, в том числе советскими учеными (см.
, , , ), однако в осуществленной нами работе объектом являются не конкретные исторические события и решения, а их отражение в публикациях, во-первых, вышедших в то же время, во-вторых, адресованных непосредственным «акторам» университетской деятельности – студентам и преподавателям. Благодаря этому мы можем получить сведения о том, какие именно правительственные решения, касающиеся вузов, оказывались приоритетными на примере Ленинградского университета, а также о том, какую идеологическую окраску приобретала реализация данных решений на практике.2. Основные результаты
Исследователи отмечают, что В. И. Ленин хорошо знал проблемы высшей школы и оценивал значение вузов как важной составляющей культурного наследия прошлого
. Он «лично разрабатывал принципиальные положения советской системы подготовки специалистов, постоянно интересовался ходом революционных преобразований высшей школы, направлял этот процесс в нужное русло. <…> за период с ноября 1917-го до начала 1921 года подписал более 100 декретов советской власти по различным вопросам народного образования, высшей школы», — такую обобщенную характеристику деятельности правительства нового государства, касающейся деятельности вузов, дала З.Ф. Федотова .В основу реформы высшего образования было положено несколько важнейших принципов, в том числе привлечение дореволюционных специалистов, прежде всего профессорско-преподавательского состава, на сторону советской власти и открытие широкого доступа в вузы для молодёжи из рабочих и крестьянских семей. Однако реализация ленинского декрета «О приёме в высшие учебные заведения» от 2 августа 1918 года, декрета СНК РСФСР «О некоторых изменениях в составе и устройстве государственных учебных и высших учебных заведений Российской Советской Федеративной Социалистической Республики» и ряда других актов встречала немало трудностей. Например, возникали сложности с социальным обеспечением как студентов, так и преподавателей; не всем новоиспечённым учащимся уровень подготовки позволял в полной мере осваивать образовательные программы. Жизнь вузов наладилась только в 1922—1926 годах, а в 1928—1929 годах партийно-государственное руководство страны, недовольное качеством подготовки специалистов, начало кардинальную перестройку системы высшего образования, которая в основных чертах была завершена к концу 1930-х годов (см.
). При этом важной вехой стало «Положение об управлении высшими учебными заведениями в РСФСР» 1925 года, централизованно закреплявшее все административные нововведения в управлении университетами: руководитель учебного заведения назначался государством, что означало потерю автономности академической среды, которая теперь разбавлялась представителями революционного студенчества .Мы поделимся наблюдениями, сделанными нами в результате изучения выпусков газеты Ленинградского университета за 1927–1929 годы. В открытом доступе архива Санкт-Петербургского государственного университета находятся 11 оцифрованных выпусков издания.
Газета начала выходить в 1927 году. Появлению газеты предшествовало существование стенной газеты «Студенческая правда», которая пользовалась большой популярностью у студентов и преподавателей.
Как отмечают исследователи, в 1920-е годы студенческая пресса выполняла идеологическую, информативную, просветительскую и воспитательную функции
: издания призывали к пересмотру учебных программ, осуждали пережитки дореволюционного времени, призывали студентов служить делу построения социализма.Наиболее ярко в публикациях «Студенческой правды» рассматриваемого периода выражена идеологическая составляющая, касающаяся пересмотра содержания образования. Показательным в этом плане является заявление в передовой статье «Десять лет» в первом номере газеты от 7 ноября 1927 года
: «Раньше с высоты университетских кафедр нередко защищались священные права частной собственности, научно обосновывались буржуазные предрассудки и тщательно опровергались революционные учения. Теперь с тех же кафедр раздаются бодрые слова революционного марксизма, в кабинетах изучается ленинизм, в лабораториях вырывается последнее жало донаучного идеалистического мышления. Старый университет умер — в муках рождается новый».Главный лейтмотив выпусков газеты тех лет звучал так: «Из священного храма чистой науки, изолированного от всей хозяйственной и общественной жизни страны, наши вузы должны превратиться в социалистические фабрики советских специалистов и научных работников, включенные в общую систему народного хозяйства»
.«Родовые муки» нового университета, как показывает знакомство с выпусками газеты, проявляются и в пересмотре статуса преподавателей. Так, в газете от 24 января 1929 года в статье «Последние могикане» отмечается: «В наше время профессор и студент не разделены непроницаемой стеной субординации» . О преподавателях, не желающих разделять эту позицию, говорится: «Эти люди нарочно затыкают уши ватой, чтобы не слышать и не видеть ненавистную им современную жизнь» . Преподаватели критикуются за самые разные проступки разного масштаба. Например, в рассматриваемом материале «Последние могикане» называются должности и фамилии сотрудников, не желающих оформлять платную подписку на газету, из чего делается вывод об их «чуждости» революционным идеям. Критике на страницах газеты подвергаются и студенты — в том же выпуске в материале «Красный либерал» высмеивается тип студентов, активно погруженных в общественную и культурную, но не в учебную жизнь: «Он учится на юридическом факультете, но учится только потому, что ему нужно высшее образование. Ямфаковские дисциплины его не интересуют. Он учится на втором курсе второй год. Кино, театр и печать — вот сферы его компетенции. Здесь он силён»
. А на первой полосе газеты от 4 июня 1929 года мы видим заголовок: «Позорные цифры» и подзаголовок: «Половина физматовцев — второгодники» .Публикации идеологической направленности касаются не только университетской жизни. Наряду с материалами о событиях в Советском Союзе затрагивается и международная повестка. Так, 30 марта 1928 года на первой полосе печатаются фрагменты обращения японского коммуниста Сэна Катаямы: «Пролетарское студенчество Советского Союза должно усилить свою помощь огромному числу жертв белого террора»
. В этом же выпуске читателям напоминают о кампании помощи политзаключённым, томящимся в тюрьмах Польши и Китая. Вообще, в каждой газете рассматриваемого периода содержатся различные призывы — например, о вступлении в социалистическое соревнование с МГУ или о помощи в уборке урожая во время каникул . Также на страницах газеты обсуждаются вопросы, касающиеся организации учебной деятельности: например, в газете от 30 марта 1928 года на первой полосе опубликована информация о студентах, отчисленных за прогулы. Обсуждаются вопросы организации практик, проведения психологического обследования студентов и т. д.Главное, что обращает на себя внимание, — это открытые обсуждения проблем, касающихся жизни вуза и общества. При этом критика обрушивается не только на «могикан» (сопротивляющихся «новому порядку»). Так, в статье «Женская доля» автор прямо заявляет: «Октябрьская революция ничего не дала женщинам, абсолютно ничего. Все права, которые она декларировала, остались только на бумаге. Все осталось по-старому». Попробуйте сбросить с глаз красную пелену, и вы увидите, что мир женщины — это по-прежнему мир кухни и детской, мир примусов и пелёнок, кастрюль и «зингеров», сплетен и чёрной лестницы»
.Следует отметить, что по своему тематическому наполнению газета «Студенческая правда» 1920-х годов кардинально отличается от современных вузовских «многотиражек». И дело не только в исторических реалиях — различия обнаруживаются в самом подходе к подаче информации. Современные вузовские издания, как правило, не затрагивают проблемные темы, ведь их основные функции — информирование и формирование положительного образа университета в глазах читателей. Это в полной мере относится к современному журналу «Санкт-Петербургский университет», предшественницей которого является «Студенческая правда». Сегодняшний корпоративный журнал посвящен достижениям сотрудников СПбГУ, является научно-популярным изданием. Послереволюционное периодическое издание Ленинградского университета большую часть публикаций посвящало конфликтным, конфронтационным темам.
Отметим, что на этом раннем для советской вузовской жизни этапе, пусть и нерегулярно, но уделялось внимание и литературным опытам студентов. Публикации начинающих поэтов и писателей размещались на последней полосе газеты — но не в каждом выпуске. А в газете от 15 марта 1928 года
опубликована статья «Смех на повестке дня» (о пользе смеха) и карикатура с подписью: «Я бы хотел в столицу главным редактором, я бы хотел занять директорский пост, а меня загонят в деревню, к тракторам, чинить деревянный мост». Что касается карикатур, нужно сказать, что визуальная составляющая в рассмотренных газетах представлена слабо (уже в выпусках 1930-х годов заметны эксперименты со шрифтами, появляется больше иллюстративного материала), что для современного читателя, привыкшего к врезкам, обилию фотоматериалов и инфографики, выглядит непривычно.3. Заключение
Знакомство с ранними выпусками газеты «Студенческая правда» Ленинградского университета показывает, что эти материалы представляют безусловный интерес с точки зрения отражения на ее страницах исторических событий, касающихся модернизации отечественного высшего образования. Рассмотренные публикации в совокупности воссоздают достаточно сложную картину университетской жизни второй половины 1920-х годов, отличавшейся большим количеством проблем и вызовов. Сложности были вызваны не только глобальными историческими событиями, произошедшими в стране, но и не всегда последовательными и продуманными действиями новых органов управления в стране. Так, известно, что решительная стратегия пролетаризации университетов была скорректирована уже во второй половине 1920-х годов, когда стало понятно, что не все «красные студенты» обладают необходимым уровнем подготовки, а дореволюционная система образования не должна быть кардинально переработана.
Необходимо отметить, что правительственные решения, касающиеся вузов, и события, происходящие в университетах в рассматриваемый период, описаны исследователями — некоторые работы были упомянуты в рамках статьи. Более важными нам кажутся результаты, касающиеся особенностей преподнесения информации о таких решениях и событиях: мы увидели, что публикации не только информировали преподавателей и студентов, но и «воспитывали» их, поэтому информационное содержание сопровождалось оценочным компонентом. Особенно ярко этот оценочный компонент был реализован через критику поведения преподавателей и студентов, которое не соответствовало новой идеологии, а также через констатацию неверной реализации декларируемых принципов. 1920-е годы по итогам изучения публикаций «Студенческой правды» предстают как время поиска оптимальных инструментов языкового воздействия, время, когда механизмы такого воздействия часто представали выпукло, эксплицитно. Обращаясь благодаря оцифрованному архиву к более поздним выпускам газеты, мы замечаем, как уже в 1930-е годы постепенно угасает стратегия критики, направленная как внутрь университетского сообщества, так и вовне, как яркие формулировки постепенно превращаются в штампы, как постепенно базовой коммуникативной стратегией вузовских СМИ становится тщательное выстраивание определенного позитивного имиджа. Процесс угасания критической составляющей в университетской прессе – то есть «сворачивания» отрицательной оценки при информировании – мы рассматриваем как одно из перспективных направлений для дальнейших исследований.