Complex interregional analysis of factors contributing to prostate cancer development in men of different ages
Complex interregional analysis of factors contributing to prostate cancer development in men of different ages
Abstract
Substantiation. There has been an annual increase in proven cases of de novo prostate cancer (PC) worldwide: between 2007 and 2017, the incidence rate doubled (from 20,200 to 40,800 people). There is a widespread belief that hereditary factors in PC are linked to environmental quality, nutrition, harmful habits and lifestyle, which could potentially influence the development of PC at a young age.
The aim is to determine the relationship between risk factors for the development of prostate cancer in patients of different ages in three regions of Russia based on the results of an original questionnaire.
Methods. An original questionnaire was developed and implemented to clarify information about the characteristics of diagnosis, treatment, and factors in the development of PC. A random survey of 150 patients with PC was conducted after radical surgical treatment in three regions of the Russian Federation: St. Petersburg and Leningrad Oblast, SPb (n=62; 41.3%), Kaliningrad and the Kaliningrad Oblast, KLG (n=51; 34.0%), and Moscow and Moscow Oblast, MSK (n=37; 24.7%). Patients were divided into two groups: A — younger than 50 years (n=50); B — older than 50 years (n=100). STATISTICA for Windows (vers 12) was used for data analysis.
Results. In group A, the incidence of PC among patients from the MSC was 40.5% of those surveyed, in St. Petersburg — 29%, and in the KLG — 33.3%. In group B, St. Petersburg led with 71% (KLG and MSC — 66.7% and 59.5%, respectively). A correlation was established between the development of PC and previously diagnosed chronic prostatitis (CP): in patients from the MSC in group A, CP was diagnosed in 40% of cases, and in group B, the figure was similar for St. Petersburg (54.5%).
The relationship between the risk of PC and a family history of the disease in first-degree relatives has been established. Patients from the MSC in group A had the highest rate (53.3%), as did those from St. Petersburg in group B (15.9%). The correlation between alcohol consumption and the risk of PC deserves attention: in group A among patients from the MSC (80.0%) and in group B in St. Petersburg (59.1%). The highest rates of PC malignancy (Gleason sum 8=4+4/3+5, ISUP-4) were found in patients from KLG in group B (76.9%), with about 80% of patients regularly consuming alcohol and 40% consuming it daily.
Conclusion. A relationship has been established between the development of PC and alcohol consumption, with a correlation between highly malignant forms and the frequency of alcohol consumption. Among PC patients younger than 50 years of age, there were more men with hereditary tumours, which highlights a global trend. Further study of this issue is needed for the prognosis and prevention of clinically significant PC progression in young men.
1. Введение
Рак предстательной железы (РПЖ) занимает V место в мировом рейтинге причин смерти мужчин от злокачественных новообразований (ЗНО) . Согласно сведениям базы данных GLOBOCAN, в 2020 г. в 174 странах зарегистрировано 1.414.259 новых случаев РПЖ и 375.304 смертельных исходов, обусловленных развитием этого ЗНО .
В Российской Федерации (РФ) наблюдается ежегодный прирост доказанных случаев РПЖ: с 2007 г. абсолютное число заболевших увеличилось в 2 раза (с 20,2 тыс. до 40,8 тыс. или до 90,6 человек на 100 тыс. мужского населения) .
Среди всех ЗНО у российских мужчин РПЖ находится на II месте (14,3%) после ЗНО трахеи, бронхов и легкого (17,8%). Среди остальных ЗНО рак простаты занимает лидирующую позицию (18,5%) у мужчин старше 60 лет, однако ежегодный прирост заболеваемости РПЖ в возрасте от 15 до 40 лет во всем мире составил 2% (р < 0,01) . По данным Bleyer A. и соавт. (2020), за 1990-2020 гг. заболеваемость РПЖ в возрасте 35–55 лет на момент постановки диагноза увеличилась достоверно (с 2,3% до 9,0%), а средний возраст верификации РПЖ снизился с 72 до 68 лет .
Одним из ключевых факторов, повлиявших на рост числа новых случаев РПЖ за минувшие 30 лет, стало внедрение тестирования сыворотки крови мужчин на простатический специфический антиген (ПСА) . По мнению Sartor O. (2020), частота встречаемости диссеминированного РПЖ у молодых мужчин оказалась выше в связи с тем, что этим людям не проводился регулярный скрининг, основанный на уровне ПСА .
В 2022 г. проведена оценка заболеваемости в 50 и смертности в 59/185 странах мира: заболеваемость РПЖ возросла в 11 странах, а смертность — в 9 государствах Азии, Африки, Латинской Америки и Карибского бассейна, что косвенно свидетельствует об увеличении доступности медицинской помощи в данных регионах .
Скрининговые тесты на рак позиционируются как инструмент для ранней диагностики с целью увеличения продолжительности жизни, но до сих пор не известно, увеличится ли продолжительность жизни пациентов на фоне широко используемых скрининговых тестов? По данным систематического обзора и мета-анализа рандомизированных клинических исследований , в которые включено 2.111.958 человек, при медиане наблюдения 10 лет, не выявлено существенной разницы в продолжительности жизни при сплошном скрининге РПЖ с тестированием ПСА (37 дней; 95% CI, 37–73 дня). Это важный аргумент не в пользу сплошного исследования ПСА крови для выявления клинически значимого РПЖ.
Целесообразность скрининга РПЖ посредством тестирования крови на ПСА в последнее время вызывает вопросы. Möller F. и соавт. (2024) провели исследование, доказывающее, что у мужчин с уровнем ПСА 1.8–3 нг/мл уже выявляются клинически значимые формы РПЖ . В исследование включено 6.006 мужчин, в среднем возрасте 55,9 лет: в 11% случаев (n=670) ПСА составил 1,8–3 нг/мл (медиана ПСА 2,1 нг/мл [IQR 1,9–2,5]) и в 6,3% случаев (n=377) — 3–10 нг/мл (медиана ПСА 3,9 нг/мл [IQR 3,3–5.0]). После проведеиия магнитно-резонансной томографии (МРТ) органов малого таза (PI-RADS V2) и биопсии РПЖ верифицирован у 64 мужчин (9,5%) в группе с низким уровнем ПСА: 33 (51%) с суммой Глисона (GS) = 6 (клинически незначимый РПЖ) и у 31 (49%) с GS≥7. У мужчин с высоким уровнем ПСА РПЖ выявлен у 61 (16%): 26 (42%) с GS=6; 35 (58%) cGS≥7. Верифицировано значительное количество клинически значимых форм РПЖ у мужчин с низким уровнем ПСА (1,8–3 нг/мл), что свидетельствует о неполноценности тестирования.
Вопрос гипердиагностики и последствий для организма, в зависимости от возраста пациента, требует изучения. Важным фактором раннего развития РПЖ принято считать отягощенную наследственность по мужской линии, что предопределяет агрессивный тип течения заболевания с неблагоприятным исходом . Приведенный факт свидетельствует о необходимости обследования мужчин с наличием РПЖ в анамнезе по мужской линии, с вниманием к генетическим мутациям BRCA2, ATM и др. для определения групп лиц с риском ранней диссеминации опухоли. Учет соматических мутаций позволяет рано начать лечение пациента для обеспечения удовлетворительного срока его жизни.
Результаты недавних исследований показывают, что комбинация наследуемых факторов РПЖ с индексом качества окружающей среды (EQI), усиливают воздействие каждого и повышают риск развития данной опухоли . Экзогенные факторы EQI имеют свойства вмешиваться и/или изменять такие биологические процессы, как экскреция и функция гормонов, воспаление, повреждение ДНК и подавление/гиперхэкспрессия генов. Анализ доказал взаимосвязь факторов окружающей среды, темпов развития ЗНО (ДИ 34,84–53,54) с сопутствующей медикаментозной терапией, метаболическим синдромом и воспалительными заболеваниями органов мочеполовой системы.
Немаловажную роль для ранней диагностики РПЖ традиционно отводят особенностям диеты человека, связанных с повышенным содержанием воспалительных компонентов (IL-6, С-peptide) и гиперинсулинемической диетой, что сопровождается повышением уровня гликированного гемоглобина (HbA1C). Гиперинсулинемия и воспаление — два важных биологических пути, которые связывают диету с развитием РПЖ. За 28 лет наблюдения за 41.209 мужчинами из медицинских организаций зарегистрированы 5.929 случаев РПЖ, в том числе 667 случаев — с летальным исходом . Для каждого стандартного отклонения в диете с гиперинсулинемией на 7% риск прогрессирования РПЖ оказывался выше (HR: 1,07; 95% CI: 1,01–1,15) и на 9% увеличивался риск смерти (HR: 1,09; 95% CI: 1,00- 1.18). Диета с повышением содержания воспалительных элементов была связана с более низким риском развития распространенного РПЖ в модели с поправкой на возраст, однако не получено значимых взаимосвязей при корректировке питания с развитием РПЖ в общей исследуемой популяции.
Некоторые данные свидетельствуют о клинически значимой зависимости риска развития РПЖ с образом жизни и питанием . Не исключается роль катехина зеленого чая, ликопина томатов, и других продуктов, которые могут модулировать канцерогенные пути реакции на окислительный стресс. Омега-3 жирные кислоты, продукты с высоким содержанием насыщенных жиров, эллагитаннины в экстракте граната, продукты, содержащие изофлавоны, генистеин и дайдзеин, витамины и минеральные добавки, селен и много другое в той или иной степени оказывают влияние на развитие РПЖ.
В отечественном мета-анализе от 2022 г. изучены сведения об эпидемиологии и распространенности РПЖ у мужчин разного возраста за 24 года (с 1997 по 2021 гг.) : в работе описаны направления развития ранней диагностики клинически значимого РПЖ с помощью новых молекулярно-генетических и гистологических методов исследования, пока не распространенных из-за высокой стоимости и малой выборки молодых (до 50 лет) пациентов. Недостаточное освещение в мировой научной литературе вопросов верификации РПЖ у пациентов трудоспособного возраста пока не позволяет говорить уверенно о победе над этим агрессивным заболеванием, в том числе у пациентов трудоспособного возраста.
Цель – определить взаимосвязь факторов риска развития РПЖ у пациентов разного возраста в трех регионах России по результатам оригинального анкетирования.
2. Материалы и методы
Разработана анкета из 56 вопросов (приложение 1), для уточнения информации о диагностике, лечении, осложнениям и возможных факторах риска развития РПЖ. При составлении анкет учитывались сведения о факторах риска, описанных в научной литературе и/или в ходе международных клинических исследований. Проанализированы анкеты 150 пациентов с верифицированным РПЖ после проведения радикального хирургического лечения (радикальной простатэктомии), из трех регионов РФ: Санкт-Петербург и Ленинградская область (n=62, СПб), Калининград и Калининградская область — (n=51, КЛГ), Москва и Московская область (n=37, МСК) (рис. 1).
Рисунок 1 - Процентное соотношение пациентов с РПЖ по регионам
Рисунок 2 - Группы пациентов по регионам проживания
3. Результаты
Средний возраст пациентов на момент верификации РПЖ составил 56,5±21,5 лет: в группах А и Б 42±7 и 64±14 лет, соотв. Индекс массы тела пациентов в возрасте 30 лет в среднем составил 26,12 кг/м2, в группе А 26,58 кг/м2, в группе Б 25,9 кг/м2; на момент анкетирования — 27,98 кг/ м2 (27,5 кг/м2 в группе А и 28,2 кг/м2 в группе Б) (рис. 3).
Рисунок 3 - Соотношение индекса массы тела пациентов в 30 лет и на момент анкетирования
Таблица 1 - Характеристики исследуемых пациентов
Показатель | Значения по группам | P | ||
Критерии | А (< 50 лет), n=50 | Б (>50 лет), n=100 | ||
Возраст | M±s.d | 42 ± 7 | 64 ± 14 | <0,05 |
min÷max | 35 ÷ 49 | 50 ÷ 78 | ||
Me (LQ; UQ) | 48 (46;49) | 65 (61,5;69,5) | ||
Индекс массы тела в 30 лет | M±s.d | 25,5 ± 5,7 | 30,05 ± 9,85 | >0,05 |
min÷max | 19,8 ÷ 31,2 | 20,2 ÷ 39,9 | ||
Me (LQ; UQ) | 27 (23,8;29,2) | 25,4 (22,4;28,6) | ||
Индекс массы тела на момент анкетирования | M±s.d | 27,55 ± 6,25 | 27,4 ± 7,1 | >0,05 |
min÷max | 21,3 ÷ 33,8 | 20,3 ÷ 34,5 | ||
Me (LQ; UQ) | 27,4 (25,2;30,6) | 28,1 (25,45;31,55) | ||
ПСА на момент биопсии (нг/мл) | M±s.d | 6,68 ± 3,18 | 15,43 ± 10,53 | <0,05 |
min÷max | 3,5 ÷ 9,86 | 4,9 ÷ 25,95 | ||
Me (LQ; UQ) | 6,64 (5,62;8,4) | 10,52 (8,15;13,4) | ||
ПСА через меся после РПЭ (нг/мл) | M±s.d | 1,45 ± 1,45 | 7,39 ± 7,39 | <0,05 |
min÷max | 0 ÷ 2,9 | 0 ÷ 14,78 | ||
Me (LQ; UQ) | 0,135 (0,05;0,4) | 0,04 (0,0035;0,151) | ||
ПСА на момент анкетирования (нг/мл) | M±s.d | 3,45 ± 3,45 | 0,397±0,397 | <0,05 |
min÷max | 0 ÷ 6,9 | 0 ÷ 0,794 | ||
Me (LQ; UQ) | 0 (0;007) | 0 (0;0,018) | ||
Категория злокачественности | ISUP*-1 | 8 | 15 | <0,05 |
ISUP-2 | 22 | 49 | ||
ISUP-3 | 12 | 23 | ||
ISUP-4 | 8 | 13 | ||
Примечание: * – Международное общество урологических патологов
Средний возраст пациентов групп А и Б на момент верификации диагноза отличался на 22 года (42 лет против 64 лет, P<0,05), разница показателя возраста у самого молодого и самого возрастного пациентов составила 43 года (35 и 78 лет), минимальная разница — 1 год (49 и 50 лет). Самым молодым оказался пациент с РПЖ в возрасте 35 лет, житель Москвы.
По результатам анкетирования, 109 пациентов родилось в городе (72,7%), 41 пациент — в сельской местности (27,3%), на момент проведения операции все пациенты проживали в городе (рис. 4).
Разработанные анкеты содержали ряд вопросов для выявления закономерностей развития РПЖ с учетом вредных привычек, особенностей питания и образа жизни (приложение 1)
Рисунок 4 - Распределение пациентов в группах по месту их рождения
Рисунок 5 - Распределение пациентов по группам, с учетом их пристрастия к алкоголю
Таблица 2 - Частота потребления алкоголя при ретроспективном анализе в группах пациентов
Кратность потребления | Город | Количество пациентов по группам | |||
А | Б | ||||
абс. | % | абс. | % | ||
1 раз в неделю | СПб | 1 | 12,5 | 8 | 30,8 |
МСК | 3 | 2 | 1 | 12,5 | |
КЛГ | 1 | 14,3 | 5 | 26,3 | |
1 раз в месяц | СПб | 1 | 12,5 | 5 | 19,2 |
МСК | 2 | 16,7 | 1 | 12,5 | |
КЛГ | 1 | 14,3 | 3 | 15,8 | |
Более 1 раза в неделю | СПб | 2 | 25 | 3 | 11,5 |
МСК | 4 | 33,3 | 4 | 50 | |
КЛГ | 4 | 57,1 | 4 | 21,1 | |
По праздникам | СПб | 2 | 25 | 8 | 30,8 |
МСК | 2 | 16,7 | 1 | 12,5 | |
КЛГ | 0 | 0 | 5 | 26,3 | |
Практически каждый день | СПб | 2 | 25 | 2 | 7,7 |
МСК | 1 | 8,3 | 1 | 12,5 | |
КЛГ | 1 | 14,3 | 2 | 10,5 | |
Таблица 3 - Объем употребляемого алкоголя пациентами исследуемых групп
Город | Объем употребляемого алкоголя, мл/человека | |
СПб | 268,7 | 242,7 |
МСК | 683,3 | 235 |
КЛГ | 692,8 | 231,6 |
Среднее, всего | 548,3 | 236,4 |
У 15 человек группы А (30%) до верификации РПЖ установлен диагноз: «Хронический простатит», ХП (СПб — 5 человек; 27,8%, МСК — 6 человек; 40%, КЛГ — 4 человека; 23,5%). В группе Б у 41 человека (41%) это заболевание было в анамнезе: СПб — 24 (54,5%), МСК — 7 (31,8%) и КЛГ — 10 (29,4%) человек, соотв. Средний возраст подтверждения диагноза: у пациентов группы А — 33 ± 8 лет, в группе Б 44,5 ± 16,5 лет (рис. 6).
Рисунок 6 - Показатель возраста верификации хронического простатита у исследуемых пациентов
Таблица 4 - Злокачественные заболевания у родственников первой линии родства
Злокачественные новообразования | Группа А, абс. (%) | Группа Б, абс. (%) | ||
предстательной железы | СПб | 0 | СПб | 4 |
МСК | 5 | МСК | 1 | |
КЛГ | 2 | КЛГ | 2 | |
Всего | 7 | Всего | 7 | |
яичников | СПб | 0 | СПб | 0 |
МСК | 1 | МСК | 1 | |
КЛГ | 2 | КЛГ | 2 | |
Всего | 3 | Всего | 3 | |
молочной железы | СПб | 0 | СПб | 2 |
МСК | 2 | МСК | 1 | |
КЛГ | 1 | КЛГ | 0 | |
Всего | 3 | Всего | 3 | |
иных локализаций | СПб | 0 | СПб | 1 |
МСК | 0 | МСК | 0 | |
КЛГ | 2 | КЛГ | 1 | |
Всего | 2 | Всего | 2 | |
Всего | 15 (30) | 15 (15) | ||
У пациентов группы А в 8% случаев (n=4) обнаружен отдаленный метастатический процесс (1 — СПБ, 2 — КЛГ с метастазами в лимфатические узлы (ЛУ), 1 из КЛГ с метастазами в кости таза). В группе Б, также, в 8% (n=8) выявлено распространение опухоли в ЛУ (3 — СПБ, 3 — МСК, 1 — КЛГ) и 2 случая из СПБ — метастазы в отдаленные органы.
На развитие РПЖ, по данным анкетирования, не оказали влияния такие показатели, как: индекс массы тела, курение, употребление сладкого, молочных продуктов и мяса, фертильность, количество половых партнеров, наличие сахарного диабета, инфекции передающиеся половым путем, физические нагрузки, аденома предстательной железы и уровень ПСА.
4. Обсуждение
Согласно регрессионному анализу , риск развития РПЖ наиболее высок у мужчин с отягощенной наследственностью по данному заболеванию, в любой степени родства, по сравнению с мужчинами, в семейном анамнезе которых не отмечено эпизодов онкологических заболеваний (adg-HR = 1,36; 95% CI 1,21–1,52). Подобная закономерность отмечена и у мужчин, у которых брат и/или отец имели доказанный диагноз РПЖ, в сравнении с мужчинами без отягощенной опухолевой наследственности (adg-HR = 2,20; 95% CI 1,61–2,99). РПЖ – полигенное заболеванием с высокой степенью наследуемости, но не все мужчины в равной степени подвержены риску развития РПЖ . У мужчин, не имеющих брата или отца с диагностированной карциномой простаты, риск развития РПЖ в 2 раза меньше, чем у мужчин с отягощенным семейным анамнезом. Риск развития РПЖ возрастает при верификации заболевания у родственника первой линии родства (РПЛР) в молодом возрасте (≤ 55 лет). В результате проведенного нами исследования получены данные о зависимости факта развития РПЖ с отягощенной наследственностью в первой линии родства, что полностью соответствует данным мировой литературы.
В группе А и Б наибольшее процентное отношение диагностированных РПЖ у пациентов из МСК и СПБ соответственно, что сопоставимо с количеством пациентов из этих же регионов, с анамнестически подтвержденным ХП. По данным мета-анализа в 15 из 2794 исследований имеются данные о повышении риска развития РПЖ у пациентов на фоне ХП . По результатам исследования 422 943 пациентов относительный риск составил 1,83 (95% ДИ: от 1,43 до 2,35; P < 0,00001). Согласно критериям GRADE, общее качество данных мета-анализа низкое, в основном из-за наличия систематической ошибки, искажающих факторов и крайних значений эффекта. Еще в одном исследовании были проанализированы данные 746 176 пациентов в возрасте ≥ 50 лет с установленным диагнозом ХП в период с 2010 по 2013 год . При наблюдении за данными пациентами до 2019 года, заболеваемость РПЖ была значительно выше у пациентов с ХП, в сравнении с представителями контрольной группы (1,8% против 0,6%, p<0,001), также относительный риск для РПЖ был значительно выше у пациентов с ХП (ОР 2,99; 95% ДИ 2,89–3,09, p<0,001). При остром простатите риск развития РПЖ был выше чем при ХП (3,82; 95% ДИ 3,58-4,08; p < 0,001; ОР 2,77; 95% ДИ 2,67-2,87, p<0,001). Частота смерти от всех причин у пациентов с диагнозом РПЖ была значительно ниже в группе с ХП (ОР 0,58, 95% ДИ 0,53-0,63, p<0,001).
До настоящего времени не получено данных о взаимосвязи употребления алкоголя и развития агрессивных форм РПЖ. По нашим данным, прослежена взаимосвязь не только развития собственно РПЖ, но и наиболее агрессивных форм опухоли с ISUP 4 (сумма Глисона 8=4+4/3+5) у пациентов, употребляющих алкоголь ежедневно. В 2020 году проведен метаанализ по изучению данных о риске развития РПЖ в зависимости от дозы и вида употребляемого алкоголя (весь алкоголь, вино, пиво и крепкие спиртные напитки) . Риск развития неагрессивного РПЖ линейно увеличивался при употреблении алкоголя, относительный риск — 1,04 при употреблении 14 грамм алкоголя в сутки (95% доверительный интервал = 1,02-1,06, I2 = 0%, три исследования) и, нелинейно, при употреблении пива (Pнелинейность = 0.045, четыре исследования). Повышенный риск отмечен в более низком диапазоне дозы алкоголя (ОР = 1,03, 95% ДИ = 1,01-1,05; 14 г/сут), при приеме 28 г/сут — 1,05 (95% ДИ = 1,01-1,08). Факт употребления вина не был существенно связан с риском развития неагрессивного РПЖ. По сравнению с непьющими, значимая положительная связь оказалась более очевидной при низких дозах (от 14 до 28г) употребления алкоголя (ОР = 1,12, 95% ДИ = 1,04–1,20 при 14 г / сут; ОР = 1,16, 95% ДИ = 1,03–1,31 при 28 г / сут; Pнелинейность = 0,005, три исследования), но при более высоких дозах при употреблении вина (ОР = 1,02, 95% ДИ = 0,90-1,16 при 28 г / сут, ОР = 1,35, 95% ДИ = 1,08-1,67 при 56 г /сут; Pнелинейность = 0,01, четыре исследования). Напротив, при меньших дозах пива риск РПЖ снижался (ОР = 0,85, 95% ДИ = 0,79–0,92 при 14 г/день; ОР = 0,79, 95% ДИ = 0,70–0,90 при 28 г/день, Pнелинейность < 0,001, четыре исследования). Общий факт употребления алкоголя не был связан с развитием агрессивного и неагрессивного типов РПЖ, но выявлена неоднородная связь между употреблением алкоголя и риском опухоли, с учетом типа алкоголя.
Из 27/340 исследований в базах данных PubMed и Web of Science содержалось 126 оценок воздействия различных видов алкоголя на риск РПЖ . Значительно повышенный риск опухоли наблюдался у тех, кто употреблял алкоголь в малых (ОР = 1,08, P < 0,001), средних (ОР = 1,07, P < 0,01), больших (ОР = 1,14, P < 0,001) и очень больших (ОР = 1,18, P < 0,001) количествах, по сравнению с группой мужчин, не употреблявших алкоголь: выявлена значимая зависимость «доза-риск развития» (Pтенденция < 0,01).
5. Заключение
В ходе рандомного опроса РПЖ констатирован наиболее часто у пациентов молодого возраста, жителей г. Москва и Московской области, по сравнению с индивидами из остальных регионов. Выявлена взаимосвязь ранее установленного диагноза ХП и вероятности развития РПЖ в лидирующих по заболеваемости РПЖ регионах: в группе А — Москва и Московская область, в группе Б — Санкт-Петербург и Ленинградская область. Определена четкая взаимосвязь развития РПЖ с употреблением алкоголя, с корреляцией развития высокозлокачественных форм этой опухоли и кратности употребления алкоголя. В группе молодых (до 50 лет) пациентов с РПЖ оказалось больше мужчин с наследственными опухолями, что подчеркивает общемировые данные.
До сих пор исследований о закономерности развития РПЖ у мужчин путем влияния ацетальдегида (промежуточный продукт распада этанола) на повышение уровня эстрогенов не проводилось. Необходимо продолжить изучение подобной гипотезы для прогноза и профилактики прогрессирования клинически значимых новообразований простаты у мужчин молодого возраста.