Optimisation of the order of interaction between participants in preliminary investigations when conducting certain investigative actions remotely

В системе государственной деятельности уголовное судопроизводство постепенно приобретает новые формы, обусловленные стремительным развитием цифровых технологий. В условиях тотальной информатизации общества и возрастающего значения данных как ресурса управления становится очевидным, что цифровизация правоприменительной сферы выступает не просто техническим, но и правовым фактором, влияющим на реализацию прав и законных интересов участников уголовного процесса, в том числе — потерпевшего. Применение цифровых инструментов и платформенных решений направлено не только на оптимизацию процессуальных процедур, но и на повышение уровня их прозрачности, эффективности и доступности, что соответствует общей тенденции модернизации государственного управления.

Качество взаимодействия участников предварительного расследования при дистанционном проведении следственных действий находится в прямой зависимости от степени адаптации уголовного процесса к новым цифровым реалиям. Современная правоприменительная практика подтверждает, что использование электронных технологий способно трансформировать не только формы взаимодействия между участниками судопроизводства, но и механизмы защиты их прав. Вместе с тем российская система уголовного процесса лишь на начальной стадии комплексной цифровой трансформации, вследствие чего нормативное закрепление порядка использования цифровых инструментов пока носит несистемный, фрагментарный и во многом экспериментальный характер.

Исследователь О. А. Малышева справедливо подчеркивает, что внедрение цифровых технологий в сферу уголовного судопроизводства преследует двойственную цель: с одной стороны, повышение эффективности деятельности органов власти, участвующих в процессе, а с другой — совершенствование механизмов обеспечения прав всех его участников. При этом действующая правовая регламентация не исключает возникновения рисков, связанных с чрезмерным ограничением процессуальных гарантий личности в результате технологического вмешательства

Методологическую основу настоящего исследования составил диалектический метод, позволивший получить новые знания о взаимодействии участников уголовного процесса при дистанционном проведении отдельных следственных действий. Применение данного метода ориентировано на познавательную сущность самой диалектики, которая обеспечивает возможность выявления внутренних противоречий цифровой трансформации уголовного процесса и их теоретического разрешения. В работе использовались такие общенаучные методы, как анализ, синтез, логический, а также частные научные методы, такие как сравнительно-правовой и формально-логический.

Одной из актуальных проблем, возникающих в контексте цифровизации уголовного судопроизводства, является недостаточная полнота и внутреннее несоответствие правового регулирования следственных действий, проводимых с применением технологий видео-конференц-связи. Представляется важным подчеркнуть, что сама возможность участия в таких процессуальных мероприятиях открывает дополнительные возможности для реализации участниками следственных действий их прав, предоставленных уголовно-процессуальным законом. Это, в свою очередь, способствует более эффективной защите их законных интересов и укреплению гарантий процессуального статуса на стадии предварительного расследования.

Следует отметить, что проведение «онлайн-допросов» еще недавно относилось исключительно к компетенции суда, что прямо вытекало из положений части 4 статьи 240 и статей 277, 278.1 УПК Российской Федерации. Однако после вступления в силу Федерального закона от 30 декабря 2021 г. № 501-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», законодатель закрепил возможность осуществления ряда следственных действий — таких как допрос, очная ставка и опознание — посредством видео-конференц-связи. Таким образом, в силу части 1 статьи 189.1 УПК РФ следователь получил право использовать дистанционные коммуникационные технологии при производстве данных процессуальных действий.

Вместе с тем, анализ положений статьи 166 УПК РФ, устанавливающей общие правила оформления протокола следственного действия, позволяет выявить определенные коллизии. Согласно указанной норме, протокол предъявляется для ознакомления всем участникам следственного действия. Однако в статье 189.1 УПК РФ закреплено иное регулирование: документ оглашается лицам, находящимся вне места его составления, а подтверждение ознакомления осуществляется посредством отбора подписки. Такая процедура, на наш взгляд, не может рассматриваться как эквивалентная фактическому ознакомлению участников с содержанием протокола. Оглашение документа следователем, по существу, ограничивает процессуальные возможности участников в части реализации их прав на замечания, уточнения и дополнения, что способно повлечь нарушение принципов полноты и достоверности фиксации хода следственного действия.

При проведении следственных действий в традиционном формате, без применения технологий видео-конференц-связи, участники процесса обладают непосредственным доступом к протоколу и могут самостоятельно ознакомиться с его содержанием, визуально воспринимая текст документа. Такая форма взаимодействия обеспечивает более высокий уровень осведомлённости и контроля над процессом фиксации доказательственной информации. В противоположность этому, при дистанционном участии в следственном действии посредством видео-конференц-связи участник, находящийся вне места его проведения, фактически ограничен в реализации права на ознакомление с протоколом. Он получает лишь возможность прослушивания его содержания в устной форме. Между тем, как отмечают отдельные исследователи

Сведение права участника следственного действия на ознакомление с протоколом к простому прослушиванию, без предоставления возможности непосредственного ознакомления с его текстом, фактически ограничивает процессуальные гарантии, обеспечивающие реализацию его прав. Такая ситуация может создавать препятствия для последующего обжалования действий или бездействия следователя (дознавателя) и негативно отражаться на качестве взаимодействия участников уголовного процесса при дистанционном проведении следственных действий. Таким образом, отсутствие нормативной определённости в части обеспечения полноты ознакомления участников следственных действий с материалами протокола при дистанционном формате его составления свидетельствует о наличии законодательного пробела.

Наряду с этим, предоставление участнику следственного действия возможности полноценного электронного взаимодействия с основным субъектом доказывания на стадии предварительного расследования может рассматриваться как один из действенных механизмов обеспечения реального доступа к правосудию. Электронные формы коммуникации способны существенно упростить процесс обмена информацией, ускорить получение ответов на ходатайства и повысить прозрачность процессуальных действий, что, в конечном итоге, способствует укреплению принципа состязательности и равноправия сторон.

Таким образом, действующая редакция уголовно-процессуального законодательства демонстрирует очевидную потребность в уточнении механизмов дистанционного документирования следственных действий, обеспечивающих баланс между технологической эффективностью и соблюдением процессуальных гарантий сторон.

В этой связи представляет интерес позиция А. В. Волченко и Е. В. Лакеевой, высказывающих обоснованное предложение о необходимости разработки специального Регламента, устанавливающего порядок организации и применения видео-конференц-связи при производстве следственных действий на стадии предварительного расследования — в частности, допроса, очной ставки и опознания

С целью повышения эффективности и правовой защищённости участников предварительного расследования при проведении таких следственных действий, как допрос, очная ставка и опознание, осуществляемых с применением видео-конференц-связи, представляется целесообразным внести изменения в действующее уголовно-процессуальное законодательство, направленные на оптимизацию порядка документирования процессуальных действий и укрепление процессуальных гарантий их участников.

В частности, обоснованным видится установление в законе обязанности следователя, осуществляющего фиксацию соответствующего следственного действия, предъявлять участнику, находящемуся дистанционно, электронный образ протокола либо заверенную копию документа на бумажном носителе. Такая мера обеспечила бы реализацию принципа гласности и позволила участникам процесса полноценно ознакомиться с содержанием протокола, независимо от их физического местонахождения.

Следует учитывать, что предложенный механизм предъявления электронного образа протокола не является универсальным и в ряде случаев может оказаться недостаточным для обеспечения реального ознакомления участника следственного действия с его содержанием. Проблемы могут возникать как в силу индивидуальных особенностей участника следственного действия (например, наличие у последнего заболевания органов зрения, снижающих способность к визуальному восприятию текста), так и вследствие объективных технических препятствий: невозможности оперативного изготовления и цифрового заверения копии протокола, а также сбоев в программном обеспечении. В целях преодоления подобных ограничений целесообразно предусмотреть альтернативные режимы ознакомления, включая озвучивание текста техническими средствами, возможность направления протокола в адаптированном формате, привлечение специалиста для обеспечения доступности восприятия содержания протокола, а также предоставление участнику дополнительного времени для ознакомления и внесения замечаний. Кроме того, участникам следственного действия следует предоставить право на получение надлежащим образом заверенной копии протокола на бумажном носителе либо электронного образа, подписанного усиленной квалифицированной электронной подписью следователя.

В целях обеспечения юридической значимости и процессуальной достоверности соответствующих материалов представляется необходимым закрепить правило, согласно которому подписанный участником следственного действия электронный образ протокола (либо бумажная копия с собственноручной подписью) должен направляться следователю, ведущему производство по делу, вместе с подпиской и приобщаться к материалам уголовного дела. При этом, учитывая, что электронный образ документа может быть приложен только в цифровом формате, дополнительное упоминание о носителе информации в законе не требуется.

С учётом изложенного, предлагается внести изменения в часть 3 статьи 189.1 УПК Российской Федерации, дополнив её после слов «в части второй настоящей статьи» положением следующего содержания:

«Копия протокола, заверенная следователем либо дознавателем по месту нахождения лица, указанного в части второй настоящей статьи, либо электронный образ протокола, удостоверенный усиленной квалифицированной электронной подписью следователя или дознавателя, осуществляющего предварительное расследование, предъявляется лицам, участвующим в следственном действии дистанционно, для ознакомления и подписания.»

Дополнительно представляется целесообразным уточнить редакцию ряда норм указанной статьи:

- в части 3 слова «запись об оглашении им протокола следственного действия» следует заменить словами «запись о предъявлении копии либо электронного образа протокола следственного действия»;

- в части 5 слова «и оглашения» заменить словами «и предъявления копии либо электронного образа протокола»;

- в части 6 после слов «и материалы,» добавить «копию либо электронный образ протокола следственного действия»;

- в части 7 слова «получив подписку, приобщает ее» изложить в следующей редакции: «получив подписку, а также копию протокола либо электронный образ протокола, приобщает их.»

Помимо этого, в целях устранения неопределённости понятийного аппарата УПК РФ предлагается дополнить статью 5 Кодекса новым пунктом 63 следующего содержания:

«63) электронный образ протокола — документ, составленный в соответствии с требованиями статьи 166 настоящего Кодекса и удостоверенный усиленной квалифицированной электронной подписью, содержащий в цифровом виде сведения о ходе и результатах процессуального действия.»

Реализация данных предложений позволит устранить существующие пробелы в правовом регулировании дистанционного документирования следственных действий и обеспечит надлежащую реализацию прав участников процесса. В данном контексте заслуживает поддержки позиция Л. Н. Масленниковой, указывающей на то, что в условиях формирования «новой цифровой реальности» именно электронные механизмы взаимодействия между государством и обществом должны занять центральное место в процессе трансформации досудебного производства

В заключение отметим, что законодательное регулирование использования цифровых технологий в уголовно-процессуальной деятельности должно осуществляться, в первую очередь, с точки зрения соблюдения конституционных прав участников уголовного судопроизводства и охраны основных принципов и ценностей, выработанных в ходе его многовекового развития.