Our journals
Submit manuscript Sign in / Sign up
Advanced search
Article sections

ILLNESS AS A FACTOR IN THE FORMATION OF POST-TRAUMATIC EXPERIENCES IN CANCER PATIENTS AND THEIR SPOUSES

Research article
Ivashkina M.G.
Kuznetsova A.M.
Chernov D.N.
DOI:
https://doi.org/10.23670/IRJ.2021.114.12.108
Issue: № 12 (114), 2021
Published:
2021/12/17
PDF

БОЛЕЗНЬ КАК ФАКТОР ФОРМИРОВАНИЯ ПОСТТРАВМАТИЧЕСКИХ ПЕРЕЖИВАНИЙ У БОЛЬНЫХ ОНКОЛОГИЧЕСКИМ ЗАБОЛЕВАНИЕМ И ИХ СУПРУГОВ

Научная статья

Ивашкина М.Г.1, *, Кузнецова А.М.2, Чернов Д.Н.3

1 ORCID: 0000-0002-3784-9046;

2 ORCID: 0000-0001-8264-3314;

3 ORCID: 0000-0001-5404-5325;

1, 2, 3 Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова, Москва, Россия

* Корреспондирующий автор (wowmania[at]mail.ru)

Аннотация

В данной статье представлены результаты исследования особенностей посттравматических переживаний пациентов с онкологическим заболеванием и их супругов. Выявлено, что данный тип пациентов и их супруги показывают более выраженные проявления посттравматических переживаний, чем испытуемые без соматического заболевания. В структуре отношения к болезни превалируют гармонический, эргопатический и паранойяльные типы. Статистически значимые различия обнаружены по шкалам «Депрессия» и «Гипомания», свидетельствующие об активном восприятии жизни, но в то же время, о склонности к тревоге у пар, сталкивающихся с онкологическим заболеванием. Данные результаты могут служить опорой для построения коррекционно-профилактических мероприятий и поддерживающей психотерапевтической работы с семьями пациентов.

Ключевые слова: стресс, посттравматические переживания, онкологическое заболевание, тип отношения к болезни.

ILLNESS AS A FACTOR IN THE FORMATION OF POST-TRAUMATIC EXPERIENCES IN CANCER PATIENTS AND THEIR SPOUSES

Research article

Ivashkina M.G.1, *, Kuznetsova A.M.2, Chernov D.N.3

1 ORCID: 0000-0002-3784-9046;

2 ORCID: 0000-0001-8264-3314;

3 ORCID: 0000-0001-5404-5325;

1, 2, 3 Pirogov Russian National Research Medical University, Moscow, Russia

* Corresponding author (wowmania[at]mail.ru)

Abstract

This article presents the results of a study of the features of post-traumatic experiences of patients with cancer and their spouses. The authors determine that this type of patients and their spouses show more pronounced manifestations of post-traumatic experiences than subjects without somatic diseases. Harmonic, ergopathic and paranoid types are the most common within the structure of the attitude to the disease. Statistically significant differences were found on the scales of "Depression" and "Hypomania" indicating an active perception of life, but at the same time, a tendency to anxiety in couples facing cancer. These results can serve as a support for the construction of correctional and preventive measures and supportive psychotherapeutic work with the families of patients.

Keywords: stress, post-traumatic experiences, cancer, type of attitude to a disease.

В настоящее время онкологическое заболевание считается основной причиной смерти и одним из наиболее глобальных препятствий на пути увеличения продолжительности жизни во всех странах мира. Так, по оценкам Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) на 2019 год онкологическое заболевание является первой или второй ведущей причиной смерти до 70 лет в ста двенадцати из ста восьмидесяти трех стран мира [15].

По оценке ведомства, сейчас в России живут 3,7 млн. человек, больных каким-либо онкологическим заболеванием (около 2,6 тыс. случаев на 100 тыс. населения). За год их число выросло более чем на 100 тыс. человек (в 2018 году было 3,63 млн. человек) [6].

Именно поэтому исследование психологических особенностей лиц, имеющих какое-либо онкологической заболевание, и их реакций на объективный стресс несет в себе социальную значимость в форме возможного трансформирования процесса сопровождения пациентов и повышения эффективности терапии за счет лучшего комплаенса с лечащим врачом.

По данным, опубликованным в журнале Cancer исследователями С. Чан и др. у 21,7% пациентов с поставленным онкологическим диагнозом в течение полугода развивались посттравматические реакции на изменившиеся условия жизни, что негативно влияло на восприятие пациентами своей болезни и готовности ей противостоять [9]. Д. Найдич и Р. Мотта обнаружили, что у женщин с раком груди наблюдались явные признаки посттравматического стрессового расстройства, такие как нежелательные высказывания или избегание определенного поведения [14]. Дж. Эбби с соавторами, проведя мета-анализ 25 исследований, из которых 21 исследование касалось пациентов с раком молочной железы (РМЖ), с общей выборкой из 4189 пациентов сделали вывод о достаточно большом разбросе частоты ПТСР от 7% до 14% в зависимости от используемых скрининговых инструментов [11].

Возникновение рака затрагивает всю семью - не только пациентов, но и их родственников, которые поддерживают больных и подвергаются стрессу [4]. Следовательно, высока вероятность того, что член такой семьи испытает симптомы посттравматического стрессового расстройства. Это может быть очень нежелательной ситуацией, учитывая, что социальная поддержка является важным фактором в поддержании позитивного настроения у онкологических больных, в то время как лица, осуществляющие уход, могут демонстрировать даже больше симптомов посттравматического стресса, чем пациенты.

Цель данной работы заключалась в выявлении специфических особенностей посттравматических переживаний у больных с серьезными соматическими заболеваниями и их супругов.

Материал и методы

Было обследовано 28 человек (14 пар супругов) на базе ФГАОУ РНИМУ им. Н.И. Пирогова. Исследуемые были разделены на две группы на основании наличия (далее, – группа А) или отсутствия (далее, – группа Б) онкологического заболевания у одного из партнеров. Так, в группу А (с соматическим заболеванием одного из супругов) вошли 12 человек, а в группу Б (условно здоровых) вошли 16 человек. Возраст обследованных – от 23 лет до 61 года (M=37 лет, SD=10,84).

Применялись следующие психологические методики:

1) Шкала оценки влияния травматического события (ШОВТС) М. Горовитца для исследования наличия посттравматических переживаний [12];

2) Сокращенный многофакторный опросник для исследования личности В.П. Зайцева для составления личностного профиля [2];

3) Психологическая диагностика типов отношения к болезни (ТОБОЛ) Л.И. Вассермана и др. для диагностики типа отношении пациентов к своей болезни и членов их семей к болезни партнера [2];

4) Опросник на скрининг ПТСР С. Брювина как вспомогательная шкала оценки выраженности реакции на онкологическое заболевание [9].

Статистическая обработка данных осуществлялась при помощи критерия U-Манна-Уитни для независимых выборок и Т-критерия Уилкоксона для зависимых выборок.

Результаты и обсуждение

При сравнении выраженности исследованных показателей между больными и здоровыми супругами из группы А с помощью критерия Уилкоксона мы не выявили значимых различий. Следовательно, здоровые супруги в группе А показывают такие же значения, как и их больные партнеры. Отсутствие статистически значимых различий позволяет проводить сравнение группы А с группой условно здоровых без разделения ее на две подгруппы по критерию наличия/отсутствия онкологического заболевания.

Из общего числа обследованных (n=28) 28,5% показывают более шести симптомов посттравматического переживания своего заболевания или заболевания супруга. При этом ни один респондент группы Б данные признаки не демонстрирует.

Проведенный анализ показал, что хотя бы один из супругов, в группе с соматическим заболеванием, в методике на скрининг ПТСР показывает баллы выше референтного значения, что свидетельствует о выраженном проявлении посттравматических переживаний у супругов, встречавшихся с онкологическим заболеванием. Так, исследуемые группы Б показывали результаты M=2,81 (SD=1,56), в то время как группа А показала значения M=5,67 (SD=1,40) (p<0,001).

Сравнение групп по результатам психологического обследования также выявило значимые различия. Так, в группе с соматическим больным более высокими оказались показатели шкал оценки влияния травматического события. Таким образом, исследуемые с онкологическим заболеванием и их супруги имеют более выраженные негативные проявления посттравматических переживаний, заключающихся в фактах интрузии травматического события в психике (наличие дистрессирующих воспоминаний, кошмаров и т.д.) и упорном избегании стимулов, связанных со стрессовым событием.

Исследование типа отношения респондентов к болезни показало преобладание в группе А гармонического, эргопатического и паранойяльного типа отношения к болезни (25%, 11% и 21% соответственно). Значит, для них характерно стремление активно содействовать успеху лечения, при этом сохраняя профессиональный статус и тот же уровень социальной активности, что и до болезни, а также внешний локус контроля в вопросах неудачного лечения или побочных действий лекарств.

При этом в группе Б мы видим преобладание анозогнозического типа отношения к болезни (32%), что обуславливается доминирующим типом отношения к болезни среди респондентов данной группы, которое заключается в активном отбрасывании всех мыслей о заболевании и ее последствий и отрицание всех проявлений болезни.

При описании личностного профиля группы А можно заметить, что показатели по шкале «Гипомания» статистически значимо выше, чем в группе Б (p<0,01). Это означает, что пары, которые сталкивались с онкологическим диагнозом, имеют направленность к более активному восприятию жизни, повышенному настроению и склонны быть более энергичными. Данные результаты могут быть объясняться тем, что у респондентов группы А на момент исследования соматическое заболевание находилось в стадии ремиссии.

Также и показатели шкалы «Депрессия» статистически значимо различаются (p<0,01) в двух группах, характеризуя группу с соматическим больным как более сенситивную и склонную к тревоге.

Статистически значимые различия на уровне тенденции (p<0,05) были получены по шкалам «Истерия», «Паранойяльность» и «Психастения». Следовательно, исследуемые группы А склонны в большей степени прибегать к неврологическим защитным реакциям конверсионного типа, систематизации накопленного опыта, формированию сверхценных идей, а также им свойственно быть более боязливыми и тревожными по сравнению с исследуемыми группы Б, что сочетается с полученными данными по шкале «Депрессия».

Таким образом, результаты нашего исследования не только подтвердили факт наличия посттравматических переживаний у больных с онкологической нозологией и их супругов, но и установили факт коморбидности данных переживаний с тревожными и депрессивными проявлениями личности, что подтверждается исследованиями других авторов [1], [5], [7], [8].

Данное исследование носит разведывательный характер и служит начальным этапом в формировании более глубокого понимания принципов построения работы с онкологическими пациентами и системной работы с супружеской парой. Дальнейшая работа может быть направлена на увеличение исследуемой выборки для повышения репрезентативности полученных результатов, а также более детальный анализ посредством разделения выборок пациентов по нозологиям онкологического заболевания, этапам развития данного заболевания и лечения. Полученные данные требуют дальнейшей верификации при помощи других диагностических инструментов, что позволило бы осуществить более глубокий анализ индивидуальных особенностей респондентов и поиск отличительных механизмов формирования посттравматических переживаний у лиц с тяжелым соматическим заболеванием.

Полученные результаты свидетельствуют о необходимости проведения психоинформирующих мероприятий с супругами и больными с онкологической патологией о вероятных проявлениях посттравматического стресса и возможных реакций на травмирующее событие, а также создания индивидуальных и групповых форм психотерапевтической работы с семейными парами.

Выводы
  1. Пациенты, имеющие в анамнезе онкологическое заболевание и члены их семей (супруги), обнаруживают более высокие показатели проявления посттравматических переживаний по сравнению с группой условно здоровых, что может служить критерием для отнесения данных больных в группу риска по формированию посттравматического стрессового расстройства. Это говорит о необходимости создания более узко направленного диагностического материала для определения мишеней психотерапевтической работы и составления реабилитационных программ.
  2. Статистически чаще в группе с онкологическими больными встречаются Паранойяльный, Гармонический и Эргопатический типы отношения к болезни. Следовательно, для них характерно стремление активно содействовать успеху лечения, при этом сохраняя профессиональный статус и тот же уровень социальной активности что и до болезни, а также внешний локус контроля в вопросах неудачного лечения или побочных действий лекарств.
  3. Пары, которые сталкивались с онкологическим диагнозом, имеют направленность к более активному восприятию жизни, повышенному настроению и склонны быть более энергичными, однако статистически значимо данная группа является более сенситивной и тревожной, по сравнению с условно здоровой группой.
  4. Пациенты, имеющие в анамнезе онкологическое заболевание, и их супруги склонны в большей степени прибегать к неврологическим защитным реакциям конверсионного типа, систематизации накопленного опыта, формированию сверхценных идей, а также им свойственно быть более боязливыми и тревожными по сравнению с исследуемыми контрольной группы.
  5. Больные соматическим заболеванием, как и их супруги, показывают большую выраженность посттравматических реакций, меньшую сосредоточенность на социальном одобрении и низким неосознанном контроле своего поведения, а также предрасположенность к тревожным реакциям, сензитивности, неуверенности в себе и низкому порогу фрустрации.
Конфликт интересов Не указан. Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

  1. Бакиров А.Б. Посттравматическое стрессовое расстройство у больных гемобластозами / А.Б. Бакиров, Р.М. Масагутов, Б.А. Бакиров и др. // Медицинский вестник Башкортостана. – 2007. – № 6. – C. 48–52. [Электронный ресурс]. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/posttravmaticheskoe-stressovoe-rasstroystvo-u-bolnyh-gemoblastozami (дата обращения: 18.07.2021).
  2. Вассерман Л.И. Психологическая диагностика отношения к болезни: пособие для врачей / Л.И. Вассерман, Б.В. Иовлев, Э.Б. Карпова. – СПб.: изд-во НИПНИ им. В.М. Бехтерева, 2005. – 32 c.
  3. Зайцев В.П. Вариант психологического теста Мini-Мult / В.П. Зайцев // Психологический журнал. – 1981. – № 3. – С. 118–123.
  4. Ивашкина М.Г. Взаимосвязь типа отношения к болезни и отношения к родителям у подростков, страдающих онкогематологическими заболеваниями / М.Г. Ивашкина, Д.Н. Чернов, К.В. Беляков // Международный научно-исследовательский журнал. – 2020. – №5–3 (95). – С. 211–213
  5. Масихина С.Н. Постсстрессовые расстройства у родителей детей с онкологическими заболеваниями / С.Н. Масихина, Е.В. Корень // Консультативная психология и психотерапия. – 2014. – Т. 22. – №1. – С. 90–105.
  6. Министерство Здравоохранения. (21 июля 2021 г). Статистический сборник. Получено из Веб-сайта Министерства здравоохранения: [Электронный ресурс]. URL: https://minzdrav.gov.ru/ministry/61/22/stranitsa-979/statisticheskie-i-informatsionnye-materialy/statisticheskiy-sbornik-2018-god (дата обращения: 18.07.2021).
  7. Тарабрина Н.В. Взаимосвязь психологических характеристик посттравматического стресса и иммунологических параметров у больных раком молочной железы / Н.В. Тарабрина, Г.П. Генс, М.А. Падун и др. // Социальная и клиническая психиатрия. – 2008. –№4. – С. 22–28.
  8. Barskova T. Posttraumatic growth in people living with a serious medical condition and its relation to physical and mental health / T. Barskova, R. Oesterreich // Disabil Rehabilitation. – 2009. – № 31 (21). – P. 1709–1733.
  9. Brewin C.R. Brief Screening Instrument for Post-Traumatic Stress Disorder / C.R. Brewin, S. Rose, B. Andrews et al. // The British journal of psychiatry. – 2002. – Vol. 181 – № 2. – P. 158–162.
  10. Chan C.M.H. Course and predictors of post-traumatic stress disorder in a cohort of psychologically distressed patients with cancer: a 4-year follow-up study / C.M.H. Chan, C.G. Ng, N.A. Taib et al. // Cancer. – 2018. – №124 (2). – Р. 406–416.
  11. El-Jawahri A.T. Quality of life and mood predict posttraumatic stress disorder after hematopoietic stem cell transplantation / A.T. El-Jawahri, H.B. Vandusen, L.N. Traeger // Cancer. – 2016. – №122 (5). – Р. 806–812.
  12. Horowitz M. Impact of Event Scale: a measure of subjective stress / M. Horowitz, N. Wilner, W. Alvarez // Psychosom Med. – 1979. –№41 (3). – Р. 209–218.
  13. Morrill E.F. The interaction of posttraumatic growth and posttraumatic stress symptoms in predicting depressive symptoms and quality of life / E.F. Morrill, N.T. Brewer, S. C. O’Neill et al. // Psychooncology. – 2008. – №17 (9). – Р. 948–953.
  14. Naidich J.B. PTSD-related symptoms in women with breast cancer / J.B. Naidich, R.W. Motta // Journal of Psychotherapy in Independent Practice. – 2014. – Vol. 1. – № 1. – P. 35–54.
  15. World Health Organization (WHO). Global Health Estimates 2020: Deaths by Cause, Age, Sex, by Country and by Region, 2000-2019. WHO; 2020. [Electronic resource]. URL: who.int/data/gho/data/themes/mortality-and-global-health-estimates/ghe-leading-causes-of-death (accessed 11. 11. 2020)

Список литературы на английском языке / References in English

  1. Bakirov A.B. Posttravmaticheskoe stressovoe rasstrojstvo u bol'nyh gemoblastozami [Post-traumatic stress disorder in patients with hemoblastosis] / A.B. Bakirov, R.M. Masagutov, B.A. Bakirov et al. // Medicinskij vestnik Bashkortostana [Medical Bulletin of Bashkortostan]. – 2007. – № 6. – P. 48-52. [Electronic resource]. URL: https://clck.ru/ZKSye (accessed: 18.07.2021). [in Russian]
  2. Vasserman L.I. Psihologicheskaja diagnostika otnoshenija k bolezni: Posobie dlja vrachej [Psychological diagnostics of the attitude to the disease: A manual for doctors] / L.I. Wasserman, B.V. Iovlev, E.B. Karpova. – SPb.: V.M. Bekhterev NIPNI Publishing House, 2005. – 32 р [in Russian]
  3. Zajcev V.P. Variant psihologicheskogo testa Mini-Mult [A variant of the Mini-Mult psychological test] / V. P. Zaitsev // Psihologicheskij zhurnal [Psychological Journal]. – 1981. – № 3. – P. 118–123. [in Russian]
  4. Ivashkina M.G. Vzaimosvjaz' tipa otnoshenija k bolezni i otnoshenija k roditeljam u podrostkov, stradajushhih onkogematologicheskimi zabolevanijami [relationship of type of attitude to disease and attitude to parents in adolescents with oncohaematological diseases] / M. G. Ivashkina, D. N. Chernov, K. V. Belyakov // Mezhdunarodnyi nauchno-issledovatel'skii zhurnal [International research journal]. – 2020. – №5-3 (95). – P. 211–213. [in Russian]
  5. Masihina S.N. Postsstressovye rasstrojstva u roditelej detej s onkologicheskimi zabolevanijami [Post-stress disorders in parents of children with cancer] / S.N. Masikhina, E.V. Koren // Konsul'tativnaja psihologija i psihoterapija [Counseling psychology and psychotherapy]. – 2014. – Vol. 22. – №1. – P. 90–105. [in Russian]
  6. Statisticheskij sbornik [Statistical collection] // Ministerstvo Zdravoohranenija [Ministry of Health]. Polucheno iz Veb-sajta Ministerstva zdravoohranenija: [Electronic resource]. URL: https://clck.ru/U4qEX (accessed: 18.07.2021). [in Russian]
  7. Tarabrina N.V. Vzaimosvjaz' psihologicheskih harakteristik posttravmaticheskogo stressa i immunologicheskih parametrov u bol'nyh rakom molochnoj zhelezy [Interrelation of psychological characteristics of post-traumatic stress and immunological parameters in breast cancer patients] / N.V. Tarabrina, G.P. Gens, M.A. Padun et al. // Social'naja i klinicheskaja psihiatrija [Social and clinical psychiatry]. – 2008. – №4. – P. 22–28. [in Russian]
  8. Barskova T. Posttraumatic growth in people living with a serious medical condition and its relation to physical and mental health / T. Barskova, R. Oesterreich // Disabil Rehabilitation. – 2009. – № 31 (21). – P. 1709–1733. [in Russian]
  9. Brewin C.R. Brief Screening Instrument for Post-Traumatic Stress Disorder / C.R. Brewin, S. Rose, B. Andrews et al. // The British journal of psychiatry. – 2002. – Vol. 181 – № 2. – P. 158–162.
  10. Chan C.M.H. Course and predictors of post-traumatic stress disorder in a cohort of psychologically distressed patients with cancer: a 4-year follow-up study / C.M.H. Chan, C.G. Ng, N.A. Taib et al. // Cancer. – 2018. – №124 (2). – Р. 406–416.
  11. El-Jawahri A.T. Quality of life and mood predict posttraumatic stress disorder after hematopoietic stem cell transplantation / A.T. El-Jawahri, H.B. Vandusen, L.N. Traeger // Cancer. – 2016. – №122 (5). – Р. 806–812.
  12. Horowitz M. Impact of Event Scale: a measure of subjective stress / M. Horowitz, N. Wilner, W. Alvarez // Psychosom Med. – 1979. –№41 (3). – Р. 209–218.
  13. Morrill E.F. The interaction of posttraumatic growth and posttraumatic stress symptoms in predicting depressive symptoms and quality of life / E.F. Morrill, N.T. Brewer, S. C. O’Neill et al. // Psychooncology. – 2008. – №17 (9). – Р. 948–953.
  14. Naidich J.B. PTSD-related symptoms in women with breast cancer / J.B. Naidich, R.W. Motta // Journal of Psychotherapy in Independent Practice. – 2014. – Vol. 1. – № 1. – P. 35–54.
  15. World Health Organization (WHO). Global Health Estimates 2020: Deaths by Cause, Age, Sex, by Country and by Region, 2000-2019. WHO; 2020. [Electronic resource]. URL: who.int/data/gho/data/themes/mortality-and-global-health-estimates/ghe-leading-causes-of-death (accessed 11. 11. 2020)