МАССОВЫЕ УБИЙСТВА В РОССИИ
МАССОВЫЕ УБИЙСТВА В РОССИИ
Аннотация
Массовые убийства мало изучены в Российской Федерации (РФ), при том, что прослеживается тенденция к их росту в нашей стране. Материалы и методы. Анализировались 303 убийства (с тремя жертвами и более), совершенных 303 убийцами (мужчин – 295, женщин – 8) в возрасте от 15 до 71 лет (средний возраст – 33,6±11,0 года) в 85 регионах РФ в 2002-2021 гг. Источником сбора данных являлись открытые электронные источники: новостные порталы регионов РФ, средства массовой информации, сайты следственных комитетов субъектов РФ, содержащие репортажи по убийствам за 20 лет. Результаты. Как показал анализ, среди массовых убийц отчетливо преобладали мужчины (97,4%) в возрасте от 20 до 59 лет (91,7%), большинство проживали в городе (55,8%) и находились в состоянии алкогольного опьянения (56,8%) в момент деликта. Убийства чаще всего (53,8%) совершались колюще-режущими предметами (53,8%), а жертвами оказывались знакомые агрессору люди (58,7%). Ведущей причиной преступления являлись различные конфликты (67,7%). Психические расстройства редко указывались в репортажах (8,6%), судимыми были 26,4% преступников. Всего погибло 1020 жертв (56,7% мужского пола; дети до 18 лет – 16,4%, 18-59 лет – 72,9%, 60 лет и старше – 10,7%). С тремя жертвами было 75,2% МУ, с четырьмя – 17,2%, с пятью и более – 7,6% (максимум – 10). Преимущественно три жертвы чаще выявлялись среди знакомых убийцы, а пять и более – в группе потерпевших, куда входили дети. Три жертвы чаще были убиты с помощью колюще-режущих предметов – кухонных или специальных ножей, а пять – там, где прибегали к поджогам. Женщины чаще убивали свои жертвы путем поджога и ими оказывались родственники агрессора, по причине мести; у мужчин – главным мотивами были различные конфликты. Ранее судимые убийцы чаще убивали своих знакомых, а не имеющие «тюремного опыта» – незнакомых людей, своих родственников и детей. Находящиеся в состоянии алкогольного опьянения убивали тех, с кем вместе пили и незнакомых людей, реже прибегали к огнестрельному оружию; главным мотивом убийств у пьяных преступников служили конфликты. Заключение. Массовые убийства в РФ соответствуют демографическим показателям таких деликтов из других стран, но отличаются большей долей использования колюще-режущих предметов и редким – огнестрельного оружия. Наравне с семейно-бытовыми массовые убийства, значительную часть в нашей выборке составляют «хулиганские» и «общеуголовные» массовые убийства. Изученные деликты во многом напоминают обычные убийства, но только с большим число жертв.
1. Введение
Массовыми убийствами (МУ) в научной литературе считается преднамеренное лишение жизни нескольких людей (3-5) в течение короткого промежутка времени (24 часа) , , . Число три как минимальное число жертв для квалификации МУ встречается во многих научных исследованиях , , . МУ обычно совершаются в каком-то (жилом или служебном) помещении, но встречаются случаи, когда жертвы были убиты в разных местах с коротким промежутком времени (так называемые «раздвоенные», разделенные по локации МУ) .
МУ составляет менее 0,2% всех убийств в США . По другим данным, МУ считается редким деликтом с частотой 0,2 до 0,38 на 100 000 человек . Большинство исследований МУ проведено в США , , , , . С 2006 по 2020 гг. было совершено 448 МУ, с участием 567 правонарушителей, 2357 жертв убиты и еще 1693 – ранены. В 2016-2019 гг. доля смертей в МУ составила 1,2% по сравнению с 0,9% за предыдущее десятилетие . МУ также изучались в Австралии, Новой Зеландии и Великобритании (7 случаев в 1987-1996) , Швеции (14; 1960-1995) , Швейцарии (20; 1972-2015) , Канаде (307; 1974-2020) ; отдельные случаи регистрировались в Бразилии , .
В Российской Федерации (РФ) описание МУ (множественные убийства по терминологии автора монографии) приведены в . В ней анализируются 100 лиц, осужденных Московским городским судом за убийства трех человек и более (7-8%) в 2001-2006 гг. МУ в образовательных учреждениях (скулшутинг) РФ, взятые из публикаций и Интернета РФ в 2014-2021 гг., обсуждаются в . При этом авторы к критериям массовых расстрелов отнесли убийства двух человек и более; не все случаи являлись МУ, а анализ в основном основывался на обзоре опубликованных работ. Случаи МУ с самоубийством агрессоров описаны нами ранее . В.Д. Бадмаева и соавт. приводят клинико-психопатологический анализ подростков-правонарушителей, совершивших нападения на учебные заведения; однако большинство случаев не относится к МУ .
Краткий обзор литературы показал, что интерес к МУ в последнее время повысился , , , , в том числе с тенденцией к росту таких случаев в странах мира , , , включая РФ . Накопленный к этому времени материал требует новых и углубленных сравнительных исследований с учетом особенностей использованного оружия, групп агрессоров, видов МУ и их причин , , , . Учитывая, что «школьные расстрелы» и МУ с самоубийством агрессора являются самостоятельным криминальным феноменом , , , , имеет смысл проанализировать МУ в РФ с исключением этих двух категорий агрессоров.
2. Объекты и методы исследования
Анализировались 303 убийства, совершенных 303 убийцами (мужчин – 295, женщин – 8) в возрасте от 15 до 71 лет (средний возраст – 33,6±11,0 года) в 85 регионах РФ с 6 февраля 2002 г. по 27 ноября 2021 г. Источником сбора данных являлись открытые электронные источники: новостные порталы регионов РФ, средства массовой информации (СМИ), сайты следственных комитетов субъектов РФ, содержащие криминальные репортажи, включая заметки по убийствам с тремя и более жертвами за 20 лет.
Критериями включения в исследование было:
– одномоментное убийство трех человек и более, без периода «охлаждения», совершенные в короткий период времени/друг за другом.
Критериями исключения из исследования являлись:
– МУ с самоубийством преступника после убийства;
– МУ, совершенные в группе;
– МУ, совершенные в стенах учебных и образовательных учреждений;
– террористические акты, случаи серийных убийств.
Учитывались медико-социальные (пол агрессора, его возраст, регион с уточнением городской/сельской местности, указание на психические расстройства) и криминальные показатели (судимость преступника, орудия агрессии, число жертв), а также пол, возраст и взаимоотношение жертв с агрессором, характер ПР, алкогольное опьянение и особенности случая.
Математико-статистическая обработка осуществлялась с помощью описательной статистики (расчет среднего значения – М, стандартного отклонения – SD) и χ2-распределения. Когда один или несколько показателей были <5, использовали поправку Йейтса.
3. Результаты и их обсуждение
Как показал анализ, среди массовых убийц отчетливо преобладали мужчины (97,4%) в возрасте от 20 до 59 лет (91,7%), большинство проживали в городе (55,8%) и находились в состоянии алкогольного опьянения (56,8%) в момент деликта. Как видно из таблицы 1, убийства чаще всего совершались колюще-режущими предметами (53,8%), а жертвами оказывались знакомые агрессору люди (58,7%). Среди 1020 потерпевших (в возрасте от 1 месяца до 90 лет) преобладали мужчины (56,7%) и совершеннолетние граждане (83,6%); детей было 16,4%, лиц 60 лет старше – 10,7%; в среднем на один инцидент приходилось 3,37 жертвы. Выжившие при МУ указывались только в 10 случаях; сведения о получивших ранения гражданах не сообщались в репортажах.
Таблица 1 - Демографические и криминологические показатели МУ в группах сравнения
Показатель | Оба пола303, % | М295, % | Ж8, % | Судимые80, % | Алкогольное опьянение172, % | МУ с 4 жертвами и более75, % |
Демографические показатели | ||||||
<19 лет | 6,3 | 6,4 | - | 3,8 | 6,4 | 5,3 |
>60 лет | 2,0 | 1,7 | 12,5 | - | 1,2 | - |
Горожане | 55,8 | 55,3 | 75,0 | 60,0 | 55,8 | 53,3 |
Орудия (способ) убийств | ||||||
Колюще-режущие предметы | 53,8 | 54,2 | 37,5 | 56,3 | 55,2 | 41,3 |
Огнестрельное | 13,2 | 13,6 | - | 8,7 | 8,2 | 12,0 |
Поджог | 11,9 | 10,8 | 50,0 | 8,7 | 14,5 | 22,7 |
Прочие | 5,9 | 5,8 | 12,5 | 7,5 | 5,8 | 6,7 |
Несколько методов | 15,2 | 15,6 | - | 18,8 | 16,3 | 17,3 |
Группа жертв убийств | ||||||
Родственники | 16,2 | 15,3 | 50,0 | 7,5 | 10,4 | 12,0 |
Знакомые | 58,7 | 59,3 | 37,5 | 75,0 | 69,8 | 38,7 |
Незнакомые | 9,6 | 9,8 | - | 3,7 | 5,8 | 12,0 |
Жертвы из разных групп | 15,5 | 15,6 | 12,5 | 13,8 | 14,0 | 37,3 |
Мотивы (причины) убийств | ||||||
Конфликт | 67,7 | 68,5 | 37,5 | 76,2 | 77,9 | 68,0 |
Месть | 6,6 | 5,4 | 50,0 | 5,0 | 5,2 | 6,7 |
Ограбление | 5,9 | 6,1 | - | 2,5 | 5,2 | 8,0 |
Ревность | 5,6 | 5,8 | - | 6,3 | 4,7 | 6,7 |
Прочие | 11,2 | 11,2 | 12,5 | 10,0 | 4,7 | 10,6 |
Примечание: надстрочные цифры указывают число наблюдений
Ведущей причиной МУ являлись различные конфликты (67,7%). Психические расстройства редко указывались в репортажах (8,6%), судимыми были 26,4% преступников.
С тремя жертвами было 75,2% МУ, с четырьмя – 17,2%, с пятью и более – 7,6% (максимум жертв – 10). Анализ показал достоверную связь с использованием орудий убийств (χ2=34,124; df=8; p<0,001) и группой жертв (χ2=19,927; df=6; p=0,002). Так, преимущественно три жертвы чаще выявлялись среди знакомых убийцы (62,3% vs 48,0%; χ2=4,749; df=1; p=0,029), а пять и более – в группе потерпевших, куда входили дети (47,8% vs 27,5%; χ2=4,261; df=1; p=0,038). Три жертвы чаще были убиты с помощью колюще-режущих предметов – кухонных или специальных ножей, топоров и лопат (57,9%; χ2=6,228; df=1; p=0,012), а пять – там, где прибегали к поджогам (27,8%; χ2=23,734; df=1; p<0,001).
Женщины чаще убивали свои жертвы путем поджога (50%; χ2=7,971; df=1; p=0,005) и ими оказывались родственники агрессора (50%; χ2=9,736; df=1; p=0,001), по причине мести (50%; χ2=18,394; df=1; p<0,001); у мужчин – главным мотивами были различные конфликты (68,5%; χ2=4,977; df=1; p=0,025).
Ранее судимые лица чаще убивали своих знакомых (75%; χ2=11,850; df=1; p<0,001), а не имеющие «тюремного опыта» – незнакомых людей (11,7%; χ2=5,218; df=1; p=0,022), своих родственников (19,7%; χ2=6,029; df=1; p=0,014) и детей (24,6%; χ2=4,439; df=1; p=0,035).
Находящиеся в состоянии алкогольного опьянения убивали тех, с кем вместе пили (69,8%; χ2=19,941; df=1; p<0,001), но только не родственников (10,5 vs 23,7%; χ2=9,556; df=1; p=0,001) и незнакомых людей (5,8 vs 14,5%; χ2=6,286; df=1; p=0,012), реже прибегали к огнестрельному оружию (8,1 vs 19,8%; χ2=8,896; df=1; p=0,002); главным мотивом у пьяных преступников служили конфликты (77,9%; χ2=19,102; df=1; p<0,001).
В помещениях (квартире, доме, кафе) было совершено 82,2% МУ, на открытом воздухе (улице, поле, озеро, река) – 14,5%, в разных местах (помещение и машина; дом и улица и др.), но на одной территории (локации) МУ фигурировали в 3,3% репортажей.
Собранный в электронных региональных СМИ РФ материал в 2002-2021 гг. является репрезентативным для РФ (85 регионов). Общее число случаев МУ пригодных для включения в исследование составило 303 с учетом исключения некоторых групп МУ. В научной литературе многие работы основаны на значительно меньших выборках МУ, взятых из СМИ , , .
Совпадают полученные нами данные с другим российским исследованием об орудиях убийств (преобладали колюще-режущие предметы и относительная редкость огнестрельного оружия) при МУ, совершенных в алкогольном опьянении (около 60%), находят подтверждения такие характеристики МУ, как возраст (преимущественно 30-35 лет) агрессоров (средний – 33,6±11,0 года), малая доля психических расстройств (8,5%) и женщин (2,6%) , , . В РФ было совершено сравнительно больше МУ в сельской местности (44,2%), чем в США (10-30%) .
Отсутствие различий между МУ совершенных подростками с преступниками из других возрастных групп объясняется малым числом наблюдений и исключением «школьных стрелков» из настоящего анализа , .
МУ в нашей выборке в чем-то совпадают с «обычными» убийствами в РФ с меньшим числом жертв, собранных также в электронных СМИ . В частности, чаще всего используются колюще-режущие орудия, относительно редко – огнестрельное оружие; оба вида убийств совершаются в состоянии опьянения молодыми мужчинами вследствие межличностных конфликтов. Схожими выглядят пропорции горожан и селян среди фигурантов убийств. При обычных убийствах значительно больше лиц с психическими расстройствами и женщин среди агрессоров , . При МУ – достаточно часто отмечается поджог как способ убийства многочисленных жертв. Это, видимо, неслучайно, так как в исследовании J. Fox, J. Levin поджоги встречались в 6,5% МУ, занимая третье место после огнестрельного оружия (72,6%) и колюще-режущие предметов (10,2%) .
Обсуждаемая классификация МУ , с выделением «семейных, криминальных и социальных» разновидностей убийств с многочисленными жертвами не в полной мере подходит к нашей выборке наблюдений. Если «семейные МУ» не вызывают возражений и легко квалифицируются, то критерии «криминальных и социальных МУ» применимы лишь к небольшой доле случаев. Так, финансовая выгода и криминальные мотивы (сокрытие другого преступления или его содействие) прослеживалась в 5,9% случаев наших МУ. То же самое относится к «социальным (публичным) МУ». Возможно, наши трудности, связанные с квалификацией МУ связаны с недостатком информации о совершении деликта, а также исключением из выборки случаев МУ, совершенных в учебных (образовательных) учреждениях, в группе и с совершением самоубийства после убийства. Типология J. Knoll также лишь частично решает проблему квалификации МУ . Определяются различные группы с обидой (на какую-то группу, на людей в целом в силу психопатологии, на рабочем месте), но с вариантами, имеющую психотическую и депрессивную симптоматику возникают определенные трудности. Классификация Ю.М. Антоняна представляется нам более пригодной для использования в РФ. Наравне с семейно-бытовыми МУ, значительную долю в обсуждаемой выборке составляют «хулиганские» и «общеуголовные». Другие типы («мафиозные, политические, заказные, террористические») в наших наблюдениях не встретились.
4. Заключение
МУ в РФ соответствуют демографическим показателям таких деликтов из других стран, но отличаются большей долей использования колюще-режущих предметов и редким – огнестрельного оружия. Низкая доля убийств с психической патологией нуждается в проверке в судебно-психиатрической практике, как и некоторые другие показатели, обсуждаемые в научной литературе.
Нашло подтверждение наличие «семейно-бытовых» МУ в изученной выборке, а другие типы требуют осмысления и дополнительных исследований. Относительно низкой оказалось распространенность «социальных» и «криминальных» МУ при значительно большей встречаемости «хулиганских» и «общеуголовных». МУ в РФ во многом напоминают обычные убийства, но только с большим число жертв.