ПОЛИГОСТАЛЬНОСТЬ КАК ПОКАЗАТЕЛЬ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ ВАЛЕНТНОСТИ ТРИХИНЕЛЛ НА ТЕРРИТОРИИ ЧУКОТКИ

Букина Л.А.¹, Игитова Д.М.²

¹Доктор биологических наук, ²Аспирант, Вятская государственная сельскохозяйственная академия ФГБОУ ВО в г. Кирове

ПОЛИГОСТАЛЬНОСТЬ КАК ПОКАЗАТЕЛЬ ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ ВАЛЕНТНОСТИ ТРИХИНЕЛЛ НА ТЕРРИТОРИИ ЧУКОТКИ

Аннотация

Определена гостальная компонента трихинелл на территории Чукотки среди потенциальных видов-хозяев, обитателей водной и наземной экосистем. Зараженность морских млекопитающих колеблется от 0,94 до 4,30%. Среди наземных хищников, в том числе, зверей клеточного содержания и домашних животных зараженность составила 75,2% (от 21,4% у песца белого до 90,9% домашней кошки). Экологическая ниша трихинелл в природном очаге Чукотки представлена 4 видами животных-хозяев, обитателей морских биоценозов и 5 видами наземных хищников. В синантропном очаге трихинеллы обнаружены у трех видов. Установлено, что индекс полигостальности на уровне отряда Carnivora независимо от формы очаговости составляет единицу, что говорит о высоком уровне экологической валентности трихинелл на данной территории.

Ключевые слова: трихинеллы, полигостальность, Чукотка, морские млекопитающие, экологическая валентность.

Bukina L.A.¹, Igitova D.M.²

¹PhD in Biology, ²Postgraduate Student, Vyatka State Agricultural Academy, FSBEI of Higher Education in Kirov

POLIHOSTALITY AS THE MAIN INDEX OF ENVIRONMENTAL VALENCE OF TRICHINA ON THE TERRITORY OF CHUKOTKA

Abstract

The paper determines the hostal component of Trichina on the territory of Chukotka among the potential host species, inhabitants of the aquatic and terrestrial ecosystems. Infection of marine mammals ranges from 0.94 to 4.30%. Among ground-based predators, including animals of cellular contents and domestic animals, the infection reached 75.2% (from 21.4% among white Arctic Fox to 90.9% among domestic cats). The ecological niche of Trichina in the natural focus of Chukotka is represented by 4 species of host animals, inhabitants of marine biocenose and 5 species of terrestrial predators. In synanthropic focus, trichina is found in three species. It is established that the index of polyhostality at the level of Carnivora, regardless of the form of foci comprises one unite, which indicates a high level of ecological valence of trichina on the given territory.

Keywords: trichina, polyhostality, Chukotka, marine mammals, ecological valence.

Трихинеллы характеризуются полигостальностью - наличием широкого спектра хозяев. В настоящее время трихинеллы зарегистрированы у более, чем 150 видов животных, в том числе у морских млекопитающих, крокодилов, варанов, черепах и у птиц [1, C. 245]. Структурная компонента видов-хозяев зависит от конкретной экосистемы, в которой осуществляется жизненный цикл паразита. В условиях Арктики механизм успешной реализации жизненного цикла трихинелл осуществляется за счет относительно узкого круга животных, характерного только для этого региона. Советскими учеными с 1962 по 1972 годов были проведены наиболее весомые исследования по изучению инвазирования морских млекопитающих личинками трихинелл. Личинки паразита были зарегистрированы в поперечно-полосатой мускулатуре у гренландского тюленя Phoca groenlandica (Белое море) [2, С. 289], у сивуча Eumetopias jubatus (Охотское море) [3, С. 42], и у тихоокеанского подвида моржа Odobenus r. divergens (Чукотское море) [4, С. 134]. Впервые эпизоотические аспекты трихинеллеза среди наземных животных в условиях Крайнего Севера были изучены Овсюковой Н.И. в 60-70 годы прошлого столетия. В среднем за этот период экстенсивность инвазии среди диких животных по сообщению автора составила 32%. По мнению автора, зараженность трихинеллезом наземных хищников на арктических побережьях, таких как бурый медведь Ursus arctos, лисица Vulpes vulpes, песец Alopex lagopus, а также белый медведь Ursus maritimus, кореллирует с частотой использования ими в пищу останков морских зверей, выброшенных на берег. Н. И. Овсюкова [5, С. 25] установила, что трихинеллез на Чукотке имеет весьма широкое распространение у собак Canis familiaris (58%), а также зверей клеточного содержания: серебристо-черной лисицы (40%), и голубого песца (54,8%). Более 40 лет циркуляции трихинеллезной инвазии на территории Чукотки не уделялось должного внимания, в то время как знания о спектре видов-хозяев, обеспечивающих успешную реализацию жизненного цикла паразита имеет определенное научно-практическое значение.

Целью настоящего исследования явилось определение индекса полигостальности трихинелл, на уровне отряда хищные в природно- синантропном очаге в условиях морских побережий Чукотки.

Материал и методы. Сбор биологического материала осуществлялся на протяжении нескольких полевых сезонов на территории прибрежных поселков Чукотки. Наземные плотоядные были добыты как морскими зверобоями, так и штатными охотниками промысловиками. Объектами настоящей работы были представители отряда хищных (Carnivora) следующих семейств: медвежьи (Ursidae), псовые (Canidae), куньи (Mustelidae), кошачьи (Felidae) моржовые (Odobenidae) и тюленевые (Phocidae). Зараженность животных личинками трихинелл выявляли путем переваривания проб мышц в искусственном желудочном соке (ИЖС). Индекс полигостальности определяли по формуле: IP = S/Smax, где IP – индекс полигостальности, S – число зарегистрированных видов хозяев, Smax – число потенциальных исследованных хозяев на данной территории [6, С.105].

Результаты исследований. В прибрежных районах Чукотки успешная передача трихинелл осуществляется благодаря своеобразным трофико-хорологическим связям хозяев, несмотря на относительно узкий спектр гостальной компоненты. Диссеминация трихинелл на морских побережьях Чукотки осуществляется между представителями двух экосистем – хищниками живущими на суше и морскими млекопитающими с участием многочисленных механических передатчиков возбудителя инвазии. Раннее мы установили, что трихинеллез в условиях Чукотки имеет характер природно-синантропной инвазии. На территории Чукотки трихинеллы зарегистрированы у четырех видов морских зверей – моржа, лахтака (Erignathus barbatus nauticus), акибы (Phoca hispida) и ларги (Phoca largha). Экстенсивность инвазии морских млекопитающих варьирует от 0,94 до 4,30%. Среди наземных хищников, в том числе, домашних животных и зверей клеточного содержания инвазированность составила 75,2% (от 21,4% у песца белого до 90,9% домашней кошки Felis catus) (табл. 1).

 

Таблица 1 – Зараженность наземных плотоядных зверей мышечными трихинеллами

Виды животных	Кол-во исследованных особей	Кол-во зараженных особей	ЭИ, %
Медведь бурый Ursus arctos	15	12	80,0
Лисица Vulpes v. beringiana	17	9	52,9
Песец белый Alopex lagopus	14	3	21,4
Волк Canis lupus	6	4	66,7
Росомаха Gulo gulo	11	9	81,8
Песец (клеточного содержания) Alopex lagopus. spp.	995	753	75,7
Собака ездовая Canis familiaris	37	25	67,5
Собака бродячая Canis familiaris	68	59	86,7
Кошка домашняя Felis catus	22	20	90,9
Всего	1185	894	75,2

 

В водах Чукотского и Берингова морей трихинеллы обнаружены у 9 видов диких млекопитающих, относящихся к отряду Carnivora и занимающих различные экосистемы: водную (морж, ларга, акиба, лахтак) и наземную (песец, бурый медведь, росомаха, лисица, волк). Кроме того, трихинеллы обнаружены у зверей клеточного содержания и домашних животных. Следовательно, на территории Чукотки трихинеллы обнаружены у всех исследуемых потенциальных видов плотоядных в рамках отряда хищные.

Однако, в данном случае необходимо остановиться на двух аспектах. Во-первых, природно-очаговая форма существования трихинеллеза на морских побережьях уникальна по своей природе, так как приурочена к морским и наземным экосистемам. На данном этапе исследований, считаем, что морские млекопитающие не могут самостоятельно обеспечить успешную реализацию жизненного цикла паразита, «иньекцией» инвазионного материала являются трупы и туши наземных и морских млекопитающих, которые непосредственно или опосредованно за счет многочисленных механических передатчиков (амфипод, моллюсков, рыб), а также через хозяйственную деятельность человека попадают в морские или прибрежные биоценозы. Несмотря на вышеизложенное, трихинеллы обнаружены у 4 видов животных (морж, лахтак, ларга, акиба) из 4 исследованных. Индекс полигостальности трихинелл, среди морских млекопитающих, участвующих в циркуляции трихинелл составляет 1,0 (4/4=1,0).

В наземных биоценозах полигостальность проявляется через особенности структурно-функциональной паразитарной системы трихинелл на фоне трофико-хорологических связей видов-хозяев, обеспечивающих оптимальную реализацию жизненного цикла. Трихинеллы зарегистрированы у всех исследованных потенциальных хозяев. Следовательно, индекс специфичности в природном очаге на территории Чукотки на уровне отряда хищные составляет 1,0 (5/5 = 1,0).

Во-вторых, трихинеллез в условиях арктических побережий функционирует как очаг смешанного типа, то есть в циркуляции трихинелл активно участвуют не только дикие плотоядные, но и домашние животные, а также песцы клеточного содержания. Следовательно, характеризуя уровень экологической валентности трихинелл в экосистемах, относящихся к арктическим прибрежным зонам, необходимо принимать во внимание прежде всего закономерности функционирования паразитарной системы, а также формы очаговости. Представленные материалы показывают, что индекс полигостальности трихинелл на территории синантропного очага на уровне отряда Carnivora составляет 1,0 (3/3=1,0). Функционирование данной паразитарной системы трихинелл в синантропном очаге обеспечивается за счет взаимоотношений представителей семейств псовых и кошачьих, в том числе домашних животных и зверей клеточного содержания, которые реализуются на фоне их трофических связей и все возрастающим влиянии антропопрессии.

Таким образом, в условиях Чукотки индекс полигостальности трихинелл в экосистемах, приуроченных к арктическим прибрежным зонам, с учетом особенностей функционирования паразитарной системы и ее структуризации, среди отряда Carnivora в природном и синантропном очагах равен единице, что говорит о высоком уровне экологической валентности трихинелл в данном регионе.

Список литературы / References

1. Pozio E. Recent advances on the taxonomy, systematics and epidemiology of Trichinell / E. Pozio and D. S. Zarlenga // Int. J. Parasitol. – 2005b. – V. 35. – P.1191–1204.
2. Бритов В. А. О роли рыб и ракообразных в передаче трихинеллез морским млекопитающим // Зоологический журнал. – 1962b. – Т. 41, №. – С. 776–777.
3. Симаков В. С. К изучению трихинеллеза в Магаданской области / В.С. Симаков, В. А. Бритов // Всесоюзная конф.по трихинеллезу: тез. докл. – Вильнюс, 1972. – С.41–43.
4. Козлов Д. П. Обнаружение трихинеллеза у моржа на территории Советского Союза / Д. П. Козлов, Ю. А. Березанцев // Труды гельминтологической лаборатории. – М., 1968. – Т. Х1Х. – С. 86–89.
5. Овсюкова Н. И. О трихинеллезе животных в Чукотском национальном округе / Н. И. Овсюкова // Материалы науч. конф. ВОГ. – М., 1963б. – Ч. 2. – С. 24–26.
6. Ромашов Б. В. Трихинеллез в Центральном Черноземье (Воронежская область): экология и биология трихинелл, эпизоотология, профилактика и мониторинг трихинеллеза / Б. В. Ромашов, В. В. Василенко, М.В. Рогов. – Воронеж, 2006. – 181 с.

Список литературы на английском языке / References in Englich

1. Pozio E. Recent advances on the taxonomy, systematics and epidemiology of Trichinell / E. Pozio and D. S. Zarlenga // Int. J. Parasitol. – 2005b. – V. 35. – P. 1191–1204.
2. Britov V. A. O roli ryb i rakoobraznyh v peredache trihinellez morskim mlekopitajushhim [On the role of fish and crustaceans in passing of trichinellosis to marine mammals] / V. A. Britov // Zoologicheskij zhurnal [ Zoology Journal].- 1962b.- V. 41. - № 5, P. 776–777. [in Russian]
3. Simakov V. S. K izucheniju trihinellez v Magadanskoj oblasti [On studies of trichinellosis in the Magadan region.] / V. S. Simakov, V. A. Britov // Vsesojuznaja konf. po trihinellezu: tez. Dokl. [Conf. for trichinosis: proc. Dokl.].- Vil'njus, 1972. – P. 41–43. [in Russian]
4. Kozlov D. P. Obnaruzhenie trihinelleza u morzha na territorii Sovetskogo Soyuza [Detection of trichinellosis in walrus on the territory of Chukchi Peninsula] / D. P. Kozlov, U. A. Berezantsev // Sb. 25 let gelmintol. lab. AN SSSR. - Izd.AN SSSR [Article Collection devoted to the 25th anniversary of Establishment of Helminthology Laboratory at Russian Academy of Sciences]. - 1968.-T.XIX.- P. 86-89. [in Russian]
5. Ovsjukova, N. I. O trihinelleze zhivotnyh v Chukotskom nacional'nom okruge [On animal trihinellosis in Chukchi Autonomous Region] / N. I. Ovsjukova // Materialy nauch. konf. VOG. [Proceedings of Scientific Conference held at All-Russia Helminthology Society]. – 1963. - Part 2. – P. 24–26. [in Russian]
6. Romashov B. V. Trihinellez v Central'nom Chernozem'e (Voronezhskaja oblast'): jekologija i biologija trihinell, jepizootologija, profilaktika i monitoring trihinelleza [Trichinellosis in Central Black Earth Zone (Voronezh Region): ecology and biology of Trichinella. Epizootics, prevention, and monitoring of trichinellosis] / B. V. Romashov, V. V. Vasilenko, M. V. Rogov Voronezh [Voronezh]. – 181 p. [in Russian]