ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ПРЕДМЕТНО-ЯЗЫКОВОГО ИНТЕГРИРОВАННОГО ОБУЧЕНИЯ В ВОЕННОМ ВУЗЕ

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ПРЕДМЕТНО-ЯЗЫКОВОГО ИНТЕГРИРОВАННОГО ОБУЧЕНИЯ В ВОЕННОМ ВУЗЕ

Научная статья

Зорина Е.М.*

ORCID: 0000-0002-9589-3678,

Санкт-Петербургский государственный архитектурно-строительный университет, Санкт-Петербург, Россия

* Корреспондирующий автор (zorinaem[at]bk.ru)

Аннотация

Статья посвящена теории и практике внедрения предметно-языкового интегрированного обучения (CLIL) в военном вузе. Актуальность темы обусловлена необходимостью внедрения новых педагогических методик для повышения эффективности иноязычного образования. Подробно рассмотрены все основные элементы предметно-языкового интегрированного обучения: скаффолдинг, чанки, формирующее оценивание и т.д. Показано отличие этого вида обучения от обучения в специальных целях (ESP), обычно используемого для профессионального обучения иностранному языку, а также перспективы дальнейшего развития CLIL в высшей школе. Очерчен круг возможных проблем, в том числе связанных с проблемами цифровизации военного вуза, и предложены пути их преодоления с целью практического применения.

Ключевые слова: предметно-языковое интегрированное обучение, скаффолдинг, формирующее оценивание, чанки, CLIL-учебник.

ON THE USE OF CLIL IN A MILITARY UNIVERSITY

Research article

Zorina E.M.*

ORCID: 0000-0002-9589-3678,

Saint-Petersburg State University of Architecture and Civil Engineering, Saint Petersburg, Russia

* Corresponding author (zorinaem[at]bk.ru)

Abstract

The article discusses the theoretical and practical aspects of implementing content and language integrated learning (CLIL) in a military university. The relevance of the topic lies in the need to introduce new pedagogical methods with the aim of improving the effectiveness of foreign language education. All the main elements of subject-language integrated learning are considered in detail: scaffolding, chunks, formative assessment, etc. The study also demonstrates the difference between this type of training and English for Specific Purposes (ESP), which is usually used for professional foreign language training, as well as the prospects for further development of CLIL in higher education. The author outlines a range of possible problems, including those related to the problems of digitalization of the military university, and suggests ways to overcome them for practical application.

Keywords: CLIL, scaffolding, formative assessment, chunks, CLIL-textbook.

В последние годы высокими темпами развивается международное антитеррористическое, военно-техническое, гуманитарное сотрудничество Вооружённых сил Российской Федерации со своими иностранными партнёрами. Многочисленные совместные международные военные учения, различные армейские соревнования, выполнение совместных боевых задач с военнослужащими иностранных армий (например, на территории Сирии) и гуманитарных противоэпидемиологические мероприятий (например, в Италии), предопределяют необходимость безотлагательного внедрения в образовательный процесс военных вузов новых высокоэффективных педагогических технологий. Междисциплинарные связи помогают развитию не только базовых навыков у курсантов, но и профессиональных у преподавателей. Интеграция иностранного языка с любыми другими предметами присутствует в предметно-языковом интегрированном обучении (CLIL - Content and Language Integrated Learning). Однако возникает закономерный вопрос, что отличает такое обучение от уже давно известного ESP (English for special purposes / Английский в специальных целях). По мнению большинства специалистов, сочетание ESP (20% предметного содержания, 80% языкового контента) и CLIL (более половины предметного содержания, при меньшем языковом контенте) является наиболее оптимальным для вузовской практики обучения иностранному языку.

Анализ этих направлений именно для высшего образования был сделан отечественными исследователями [1], которые выяснили, что в программах ESP в качестве главной задачи рассматривается формирование языковой компетенции студентов (в том числе курсантов), а в CLIL не требуется особой предварительной языковой подготовки (как, например, при обучении в вузе иностранных граждан) и изучение языка идет параллельно с изучением предмета.

Термин CLIL был предложен Дэвидом Маршем в 1994 году, который считал, что технология CLIL применима к ситуациям, когда предметы полностью или частично преподаются на иностранном языке с двойным целеполаганием: изучение содержания (контекст предметной области) и одновременное изучение иностранного языка [2].

Эта технология достаточно хорошо разработана в рамках школьной программы и очень мало для высшего образования. Проведенный эксперимент в вузах Португалии и Испании выявил самую большую проблему внедрения CLIL - слабую языковую подготовку преподавателей-предметников и слабую профессиональную подготовку преподавателей-лингвистов. Большинство исследователей видят только два выхода из этой ситуации:

1. Согласование времени преподавания модулей, чтобы пройденный материал по предмету на родном языке дублировался на иностранном. Это предполагает коррекцию рабочих программ и активное взаимодействие преподавателей разных предметов, в том числе и при написании пособий.
2. Применение технологии CLIL только для предмета «Введение в специальность», «Введение в дисциплину» или «Деловой иностранный язык для профессионального общения», что позволяет давать базовые знания по профессиональному предмету преподавателям, которые являются лингвистами. Это особенно актуально для военного вуза, где некоторые предметы имеют гриф секретности и не должны изучаться на иностранном языке. Тем более, что достаточно проблематично организовать специальную подготовку, которая позволяет обучить особого CLIL–преподавателя, в равной степени хорошо владеющего языком и контентом.

Несомненно, предметно-языковое интегрированное обучение в военном вузе имеет свои особенности, не свойственные обычным вузам. Например, курсантам ограничен доступ в сеть Интернет, необходимый для совместного создания проектов, предусмотренных в CLIL-материалах. С другой стороны, отсутствие цифровизации никак не сказывается на самих знаниях, получаемых слушателями. Их объем и наполняемость может быть достигнута разными способами, ограниченными только профессиональной компетентностью преподавателя.

Если рассматривать CLIL как предметно-языковое интегрированное обучение, то обычно речь идет только об обычном иностранном языке (английском, немецком и т.д.). Однако, по нашему мнению, военные юристы, например, могут изучать латынь как иностранный язык, а как предмет – римское право. Их интеграция может рассматриваться также, как и междисциплинарная связь для CLIL. Военные программисты изучают язык программирования, который следует считать также иностранным языком, потому что он имеет все признаки языка. В этом случае контентом может выступать искусственный интеллект, программирование роботов или специального оборудования, а также поиск и защита информации.

Процесс современной коммуникации определяет особый статус иностранного языка в рамках CLIL, который выражается в виде триады:

• язык как инструмент познания (language of learning);
• язык как средство коммуникации (language for learning);
• язык как предмет изучения (language through learning) [3, с. 36].
• Эта же триада относится и к оцениванию, принятому в англоязычной среде:
• оценка обучения (Assessment of Learning. AoL);
• оценка для обучения (Assessment for Learning, AfL);
• оценка как обучение (Assessment as Learning, AaL).

Оценка, как и коммуникация, может рассматриваться как взаимосвязь преподавателя и обучающегося. Оценка обучения иногда называется «итоговой оценкой» и обычно используется в определенные контрольные точки. Она предназначена для доказательства обучения студентов в сравнении с запланированными целями, результатами и стандартами. Её эффективность для учебного процесса зависит от характера и качества обратной связи [4].

В отечественной методической литературе термин «оценка для обучения» является синонимом «формирующего оценивания». Формирующее оценивание — это процесс поиска и интерпретации данных об успеваемости, по которым можно определить, как далеко продвинулся обучающийся, и наметить его дальнейший путь познания. Его выделяют наряду с итоговым как обязательный элемент системы оценивания. Оно происходит в ходе обучения и является его частью. Его можно рассматривать как текущее, диагностическое, или «оценка для обучения». Однако, по нашему мнению, такое оценивание является еще и мотивирующим фактором для обучающихся, а также обратной связью (feedback) для преподавателей.

Оценка как обучение связана с метакогнитивными целями, позволяющими обучающимся самостоятельно контролировать и оценивать свой образовательный процесс, что особенно актуально в рамках дистанционного обучения. Получение информации о том, что требуется сделать и в какие сроки, позволяет не только развивать тайм-менеджмент, то есть самостоятельно регулировать свой образовательный маршрут, но и активизировать роль в этом процессе самим обучающимся.

Говоря о внедрении CLIL, необходимо осознавать, что изменятся компетенции преподавателя, работающего на основе этой технологии обучения. По мнению В. Павон (V. Pavon), появляется необходимость формирования у CLIL-преподавателя достаточного уровня двойного типа компетенций: в лингвистической и профессиональной (в рамках определенной дисциплины) [5]. Это возможно сделать с помощью специальных курсов повышения квалификации, проведения мастер-классов и использования новых технологий обучения и учебных пособий, им соответствующих.

CLIL-учебники, несомненно, должны отвечать нескольким критериям, которые позволят обучающимся и преподавателям трансформироваться из людей, знающих иностранный язык, в людей, использующих его. По нашему мнению, необходимо учитывать и так называемые базовые навыки (basic skills) будущего специалиста XXI века: сотрудничество, креативность, критическое мышление, умение работать в команде. Кроме того, для осуществления междисциплинарных связей необходимо учитывать взаимодействие 4 компонентов CLIL (контент, язык, интеграция и обучение), которые реализуются через набор из четырех параметров – 4С: культура (cultury), коммуникация (communication), когниция, или познание (cognition), и коллектив (community). В результате получается матричный массив из 16 индикаторов, которые являются показателями обеспечения качества CLIL [6].

Внедрение предметно-языкового интегрированного обучения в российские вузы происходит в основном в рамках индивидуальных решений преподавателей и кафедр, но не существует специальной повсеместной программы по методологии, как это было организовано в европейских странах. Например, португальские исследователи сосредоточились на предварительной подготовке участников программ по методологии (CLIL). Они выпустили пособие «ReCLes.pt CLIL Training Guide: Creating a CLIL Learning Community in Higher Education», доступное в онлайновом режиме (https://paol.iscap.ipp.pt/~paol/docentes/recles/CLILTrainingGuide.pdf), содержащее рекомендации по разработке CLIL-модулей, которые, по мнению авторов, должны включать технологию поддержки скаффолдинг, который иногда переводят как «опорные упражнения» (scaffolding), терминологию и использование информационно-коммуникационных технологий (ИКТ). При этом скаффолдинг и подобные задания, которые вначале рассматривались только как вспомогательный инструмент для разделения на выполняемые части (чанки), превратились в краеугольный камень всего курса. В методике CLIL существует концепция чанкинга (от англ. chunk – кусок, ломоть) – разделение больших объемов информации на небольшие фрагменты – чанки. Среди психологов существует мнение, что обычно человек может запомнить от 5 до 9 фрагментов (семь плюс минус два). Это особенно важно учитывать, потому что современный обучающийся, обладая так называемым клиповым мышлением, не в состоянии удерживать в оперативной памяти большие объемы информации, но зато прекрасно взаимодействует с разнообразными гаджетами. Небольшой объем информации проще перекодировать и запомнить человеку с любым ведущим каналом восприятия.

Термин «скаффолдинг» (англ. scaffolding – строительные леса), или «формирующая поддержка», был впервые применен в прикладной педагогической психологии американскими учеными [7] в 1976 на основе исследований Л.С. Выготского о зоне ближайшего развития. Скаффолдинг — это метафора, используемая в CLIL для описания процесса, посредством которого преподаватели и более компетентные обучающиеся (курсанты) предоставляют временную поддержку, чтобы помочь другим обучающимся продвинуться в своих знаниях и облегчить понимание и использование иностранного языка и компетенций в данном контенте.

Такая поддержка служит нескольким целям:

• уменьшает когнитивную и лингвистическую нагрузку контента / ввода (input-scaffolding). Это означает, что преподаватель помогает курсантам понять содержание и язык изучаемого материала;
• позволяет курсантам выполнить учебную задачу с помощью опоры;
• поддерживает итоговый языковой продукт (output-scaffolding - выдаваемый вывод), предоставляя полный лексический запас, необходимый для завершения задания.

Скаффолдинг присутствует в наиболее успешных учебных стратегиях CLIL:

• Моделирование (Modeling) - когда преподаватель приводит примеры, демонстрируя, что нужно делать;
• Соединение (Bridging) - соединение предыдущих знаний курсантов с новой информацией;
• Контекстуализация (Contextualizing) – визуализация обучения с помощью изображений, графиков, диаграмм и т.д., или его обогащение в устной форме с метафорами или сравнениями, чтобы сделать получение информации более доступным;
• Создание схемы (Schema building) - когда преподаватель помогает курсантам систематизировать знания, создавая представления о входных данных (например, диаграммы или органайзеры);
• Повторное представление (репрезентация) текста (Re-presenting text) - или представление контента в другом жанре, вербальном или визуальном (например, скрайбинг);
• Развитие метапознания (Developing metacognition) - в котором курсанты учатся оценивать себя и строить стратегии обучения (например, планирование и мониторинг).

Конкретным примером стратегии соединения может служить упражнение для военных программистов:

Многие английские слова в Паскале сокращены. Напишите полное слово.

Pascal	Русский	English
var	переменная
const	константа (постоянная)
div	деление
mod	блок, модуль
shl	сдвиг влево
shr	сдвиг вправо
sqr	квадрат
sqrt	квадратный корень
sin	синус
cos	косинус

Ярким примером стратегии контекстуализации может быть использование художественных произведений, содержащих наиболее полное описание вооружения и амуниции, а также сражений и военной тактики. Учебная работа с аутентичными современными текстами помогает избежать стандартных ошибок, связанных с созвучием или узкоспециальным употреблением русских и английских военных терминов. Например, “diversion” – это «отвлекающий удар», а не «диверсия», «to return fire» означает не «возвращать огонь», а «отстреливаться».

Автором [8] был разработан ряд упражнений по изучению военной лексики на основе трилогии американской писательницы Сьюзен Коллинз «Голодные игры» («The Hunger Games»: The Hunger Games, Catching Fire, Mockingjay):

Упражнение на знание значения слова:

Соедините слово и значение
war war footage the bombings Soldier abandonment miner intelligence	минер война солдат военные сводки разведка бомбежки оставление, уход

 Упражнение на перевод с английского на русский:

Переведите, используя изученные слова

Those over fourteen have been given entry-level ranks in the military and are addressed respectfully as «Soldier». Suddenly, they appear in the sky, two blocks down, maybe a hundred yards above us. Seven small bombers in a V formation. But in other ways, it feels pretty real in there the enemy soldiers dressed in Peacekeepers’ uniforms, the confusion of a smoke bomb.

Для развития метапознания можно использовать проектную деятельность, предлагая курсантам составлять тактические планы на иностранном языке в рамках предполагаемых совместных учений, использовать ролевые игры с взаимодействием на иностранном языке и иные варианты групповой работы.

Другой способ проверить использование скаффолдинга в учебном процессе — это определить, выполняет ли преподаватель последовательно следующие действия:

• опирается на имеющиеся знания, навыки, отношения, интересы и опыт обучающихся;
• перекодирует информацию удобными для курсантов способами и разделяет их на небольшие логичные куски;
• реагирует на предпочтительный вид обучения или ведущую перцептивную модальность в каждом курсанте и в группе;
• развивает творческое и критическое мышление;
• стимулирует курсантов сделать еще один шаг вперед, а не оставаться в своей зоне комфорта.

Теоретические основы интегрированного предметно-языкового обучения в нелингвистическом университете разрабатывают следующие исследователи: Л.Л. Салехова, Ф. Болл, Д. Койл, О. Мейер и др. [9], [10]. Они выдвигают следующие преимущества использования CLIL в высшем образовании:

1. Интегрированные занятия повышают мотивацию курсантов к изучению языка, поскольку они рассматривают язык как средство изучения другого предмета и получения новой интересной информации.
2. У курсантов гораздо больше возможностей говорить и писать о процессах, которые они наблюдают и анализируют. Затем они могут поделиться своим опытом с другими. В зависимости от уровня обучения это может быть и выступление на конференции, и защита проекта, и т.п.
3. Курсанты учатся применять новые знания и навыки, которые могут быть полезны им как будущим специалистам.
4. Изучение иностранного языка становится мощным инструментом для расширения профессиональных знаний и навыков [11].
5. Расширяется кругозор.
6. Курсанты учатся сотрудничать, работать в команде и при этом быть независимыми.
7. Создается «реальный» опыт и фокусируется на врожденных способностях к изучению языка, которые есть у всех людей.
8. Гибкость CLIL-подхода очевидна, так как он может быть легко применен к различным контекстам обучения, учебным программам или образовательным системам.

Свои особенности внедрения CLIL в военное образование, несомненно, существуют, но они не изменяют основных положений и выводов. Например:

1. Преподавателей, которые уже много лет преподают английский для профессиональных целей, необходимо стимулировать на переход к новой концепции. Таким стимулом могут быть вызовы современной военно-политической обстановки в мире, требующей подготовки специалистов, способных выполнять коммуникативные задачи на иностранном языке, в том числе в военной сфере.
2. Группы курсантов не могут быть разделены по уровню владения языком, и это может способствовать применению технологии скаффолдинга, где не только преподаватель, но и более сильные обучающиеся могут оказывать помощь в освоении материала.
3. Изучение языка происходит параллельно с предметом, и поэтому курсантам не обязательно проходить дополнительные курсы языка, что актуально при малом количестве часов и обучении иностранных граждан.
4. Использование информационно-коммуникационных технологий в рамках CLIL приветствуется, но не является обязательным, потому что существует множество нецифровизированных опорных упражнений, позволяющих решить любые учебные задачи.
5. Развитие критического мышления и креативности требуется и военным, потому что в современных условиях часто им необходимо быстро принимать ответственные решения.
6. Нарастающая необходимость взаимодействия с иностранными военнослужащими при выполнении совместных задач требует от современного российского военного специалиста качественного знания иностранных языков, что также дает CLIL, позволяя вести переговоры на профессиональные темы в разрешенных рамках, ограниченных секретностью.

Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод о том, что внедрение предметно-языкового интегрированного обучения (CLIL) в военные вузы различной направленности является важным и необходимым шагом на пути модернизации образовательной системы. Переквалификация и приобретение новых компетенций преподавателями также положительно скажется на качестве обучения, что позволит подготовить востребованных специалистов XXI века. Этому может способствовать создание образовательной техносферы, обеспечивающей активное взаимодействие контента, языка и информационно-коммуникационных технологий [12].

 В свою очередь, курсанты, изучая одновременно дисциплины по специальности и иностранный язык, будут мотивированы к изучению обоих предметов, что скажется на скорости усвоения и объеме изученного материала. Скаффолдинг поможет поддержать курсантов различного уровня и индивидуализировать учебный маршрут. Различные виды оценивания помогут преподавателю получить более объективную оценку знаний и качественную обратную связь, позволяющую эффективнее моделировать последующие занятия. Специальные CLIL-учебники будут способствовать развитию базовых навыков - критического и креативного мышления, сотрудничества и работы в команде над проектами. Военные вузы, которые имеют меньше вариативности в содержании таких пособий, могут быстрее перейти к их созданию и внедрению.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Халяпина Л.П. Междисциплинарное проектирование как средство реализации интегрированного предметно-языкового обучения в вузе / Л.П. Халяпина, Н.В. Попова, О.В. Кузнецова // Научно-технические ведомости СПбГПУ. Гуманитарные и общественные науки. - 2017. - Т. 8, № 3. - С. 145–152. DOI: 10.18721/JHSS .8314.
2. Marsh D. Content and Language Integrated Learning: The European Dimension—Actions, Trends and Foresight Potential / D. Marsh. DG Education & Culture, European Commission, 2002.
3. Coyle D. CLIL: Content and Language Integrated Learning / D. Coyle, Ph. Hood, D. March. - Cambridge, Cambridge University Press, 2010. 173 p
4. Зорина Е.М. Использование педагогических опор для формирующего оценивания студентов / Е.М. Зорина // Инновационное образовательное пространство: теория и практика обучения иностранным языкам и русскому языку как иностранному в высшей школе. Серия «Научная психолого-педагогическая школа “ЧИР-среда”»: коллективная монография. Вып. 8 / [под ред. Е. И. Чирковой; отв. за выпуск Л. С. Алпеева]. – Киров: Изд-во МЦИТО, 2019. – С. 99-109.
5. Pavón V. Examining Teacher Roles and Competences in Content and Language Integrated Learning (CLIL) / V. Pavón, M. Ellison // LINGVAR VMARENA. 2013. Vol. 4. – Pp. 65–78
6. CLIL Matrix. [Electronic resource] – URL: http://archive.ecml.at/mtp2/CLILmatrix/EN/qMain.html (accessed 23.03.20)
7. Wood D.J. The role of tutoring in problem solving / D.J. Wood, J.S. Bruner, G. Ross // Journal of Child Psychiatry and Psychology. – 1976. - 17(2). – Pp. 89-100.
8. Зорина Е.М. Обогащение лексического запаса военного подъязыка с помощью художественных произведений / Е.М. Зорина // Гуманитарное знание в структуре высшего образования: колл. монография / под ред. С.Э. Зверева. – СПб.: Алетейя, 2017. - С.251-258.
9. Салехова Л.Л. Content and Language Integrated Learning как основа формирования профессиональной иноязычной компетенции студентов технических вузов / Л.Л. Салехова, К.С. Григорьева // Иностранный язык для профессиональных целей: традиции и инновации: Сб. статей II заочного Республиканского симпозиума. — Казань: К(П)ФУ, 2013. — С. 89—94.
10. Ball Ph. What is CLIL? / Ph. Ball [Electronic resource] URL: https://clck.ru/VWQXn (accessed 15.03.2020).
11. Сериков Г.Н. Социально значимые аспекты самоопределения личности / Г.Н. Сериков // Вестник ЮУрГУ. Серия: Образование. Педагогические науки. - 2014. - №6(4)/ - C. 27–32.
12. Зорина Е.М. Создание образовательной техносферы для обучения языку в военном ВУЗе / Е.М. Зорина // Военный инженер. – 2017. - №2(4). – С. 55-59.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Haljapina L.P. Mezhdisciplinarnoe proektirovanie kak sredstvo realizacii integrirovannogo predmetno-jazykovogo obuchenija v vuze [Interdisciplinary design as a means of implementing content and language integrated learning at a university] / L.P. Haljapina, N.V. Popova, O.V. Kuznecova // Nauchno-tehnicheskie vedomosti SPbGPU. Gumanitarnye i obshhestvennye nauki [Scientific and technical statements of SPbSPU. Humanities and social sciences]. - 2017. - Vol. 8, № 3. - P. 145–152. DOI: 10.18721/JHSS .8314. [in Russian]
2. Marsh D. Content and Language Integrated Learning: The European Dimension—Actions, Trends and Foresight Potential / D. Marsh. DG Education & Culture, European Commission, 2002.
3. Coyle D. CLIL: Content and Language Integrated Learning / D. Coyle, Ph. Hood, D. March. - Cambridge, Cambridge University Press, 2010. 173 p
4. Zorina E.M. Ispol'zovanie pedagogicheskih opor dlja formirujushhego ocenivanija studentov [The use of pedagogical cues for the formative assessment of students] / E.M. Zorina // Innovacionnoe obrazovatel'noe prostranstvo: teorija i praktika obuchenija inostrannym jazykam i russkomu jazyku kak inostrannomu v vysshej shkole [Innovative educational space: theory and practice of teaching foreign languages and Russian as a foreign language in higher education.]. Serija «Nauchnaja psihologo-pedagogicheskaja shkola “ChIR-sreda”» : kollektivnaja monografija. Iss. 8 / [ed. E. I. Chirkovoj].– Kirov: MCITO, 2019. – P. 99-109. [in Russian]
5. Pavón V. Examining Teacher Roles and Competences in Content and Language Integrated Learning (CLIL) / V. Pavón, M. Ellison // LINGVAR VMARENA. 2013. Vol. 4. – Pp. 65–78
6. CLIL Matrix. [Electronic resource] – URL: http://archive.ecml.at/mtp2/CLILmatrix/EN/qMain.html (accessed 23.03.20)
7. Wood D.J. The role of tutoring in problem solving / D.J. Wood, J.S. Bruner, G. Ross // Journal of Child Psychiatry and Psychology. – 1976. - 17(2). – Pp. 89-100.
8. Zorina E.M. Obogashhenie leksicheskogo zapasa voennogo pod#jazyka s pomoshh'ju hudozhestvennyh proizvedenij [Enrichment of the lexical stock of the military sublanguage with the help of works of art] / E.M. Zorina // Gumanitarnoe znanie v strukture vysshego obrazovanija: koll. monografija [Humanitarian knowledge in the structure of higher education: collective monograph] / ed. S.E. Zvereva. – SPb.: Aletejja, 2017. - P. 251-258. [in Russian]
9. Salehova L.L. Content and Language Integrated Learning kak osnova formirovanija professional'noj inojazychnoj kompetencii studentov tehnicheskih vuzov [Content and Language Integrated Learning as the basis for the formation of professional foreign language competence of students of technical universities] / L.L. Salehova, K.S. Grigor'eva // Inostrannyj jazyk dlja professional'nyh celej: tradicii i innovacii [Foreign language for professional purposes: traditions and innovations]: Sb. statej II zaochnogo Respublikanskogo simpoziuma. — Kazan': K(P)FU, 2013. — P. 89—94. [in Russian]
10. Ball Ph. What is CLIL? / Ph. Ball [Electronic resource] URL: https://clck.ru/VWQXn (accessed 15.03.2020).
11. Serikov G.N. Social'no znachimye aspekty samoopredelenija lichnosti [Socially significant aspects of personality self-determination] / G.N. Serikov // Vestnik JuUrGU [Bulletin of SUSU]. - 2014. - №6(4). - P. 27–32. [in Russian]
12. Zorina E.M. Sozdanie obrazovatel'noj tehnosfery dlja obuchenija jazyku v voennom vuze [Creation of an educational technosphere for teaching a language in a military university] / E.M. Zorina // Voennyj inzhener [Military engineer]. – 2017. - №2(4). – P. 55-59. [in Russian]