МЕЖДУНАРОДНАЯ МИГРАЦИЯ В ТРАНСГРАНИЧНОМ РЕГИОНЕ

Данилова З.А.

ORCID: 0000-0003-1800-0685, Доктор социологических наук, профессор,

ФГБУН Байкальский институт природопользования СО РАН в  г.Улан-Удэ

МЕЖДУНАРОДНАЯ МИГРАЦИЯ В ТРАНСГРАНИЧНОМ РЕГИОНЕ

Аннотация

Обоснована необходимость привлечения дополнительной рабочей силы в трансграничный регион. Представлены выгоды и издержки от привлечения международных трудовых мигрантов в регионе на основе методики оценки их эффективности, статистических данных. Обоснована продуктивность использования труда иностранных рабочих, выявлена  нецелесообразность резкого снижения квот на квалифицированную иностранную рабочую силу и увеличения числа работающих мигрантов по патенту. Определена высокая корреляционная зависимость между ростом численности иностранных рабочих и сданных в эксплуатацию строительных площадей.

Ключевые слова: миграция, рынок труда, иностранная рабочая сила, регион, регулирование, эффекты.

Danilova Z.A.

ORCID: 0000-0003-1800-0685, PhD in Sociology, Professor,

FPFIS Baikal Institute of Natural resources Management of the SB RAS in Ulan-Ude

INTERNATIONAL MIGRATION IN TRANSBOUNDARY REGION

Abstract

The necessity of attracting additional labor to a transboundary region is substantiated in the paper. The benefits and costs of attracting international labor migrants in the region are presented on the basis of the methodology for assessing their effectiveness and statistical data. The productivity of labor of foreign workers has been substantiated, the inexpediency of sharp reduction of quotas for qualified foreign labor and the increase in the number of migrant workers under the patent have been revealed. A high correlation was found between the growth in the number of foreign workers and the construction sites put into operation.

Keywords: migration, labor market, foreign labor force, region, regulation, effects.

В приграничных восточных регионах России происходят активные миграционные процессы, обусловленные близостью границ, возможностью использования избыточных трудовых ресурсов соседних стран, особенно граждан Китая. Трудовую иммиграцию важно рассматривать не только как угрозу для страны, но и как источник, прежде всего, трудовых ресурсов и впоследствии – как фактор экономического роста. Оценка экономической эффективности миграционной политики позволит оптимизировать регулирование рынка труда, выявить диспропорции в трудовых ресурсах конкретного региона.

Миграционный отток населения из регионов Сибири и Дальнего Востока, в том числе и Республики Бурятия (РБ), естественная его убыль и высокая смертность в трудоспособном возрасте, эмиграция привели к дисбалансу трудовых ресурсов [1]. В изучаемом регионе ощущается необходимость в дополнительной рабочей силе. Если в 2005 г. потребность в работниках, заявленная в государственные учреждения службы занятости населения, составляла в 2005 г. 3416 чел., то в 2012 г. – 8386, 2013 г. – 7415 [2, С. 167], 2014 г. – 5607, 2015 г. – 5042 [3, С. 200], в основном рабочих и технических специалистов.

Соотношение численности населения, вступающего в трудоспособный возраст и выходящего из него, приобретает негативный характер к 2020 г. Наиболее критичным является 2018 г., когда число вступивших в трудоспособный возраст будет равно числу лиц, достигших  пенсионного возраста. В условиях приграничного региона, близости стран АТР, основного мирового донора иммиграции – КНР, дефицит в трудовой силе  восполнялся трансграничными мигрантами, а также гражданами из стран СНГ. В отдельные годы численность иностранной рабочей силы (ИРС) в регион составляла около 14 тыс. чел. Однако известно, что между официальными данными и реальными масштабами трудовой миграции  существует значительный разрыв [4, С. 4.].  Реальное число иммигрантов является более высоким.

С введением упрощенной формы получения патентов происходит увеличение этой категории мигрантов. В 2014 г. в Бурятии таких граждан (9258 чел.) было в 3,3 раза больше, чем работающих по квоте. Квотная система выдачи разрешений  на работу была значительно сокращена, являлась  непрозрачной, отчасти коррумпированной, на что указывают и др. авторы  [5]. Резкое сокращение в регионе числа квалифицированных трудовых иммигрантов по квоте, на наш взгляд, является ошибочной, поскольку, во-первых, они преимущественно занимают ниши занятости тяжелого квалифицированного и малоквалифицированного труда, которые не пользуются спросом у местных жителей. Во-вторых, согласно заявкам работодателей и экспертов, потребность в квалифицированной ИРС остается довольно высокой. (Диаграмма 1). Соотношение числа заявок от работодателей на ИРС и получивших разрешение на работу иммигрантов составляет в среднем от 11,8 до 20,2 %. В отличие от Бурятии, в соседних регионах - в Забайкальском  крае и Иркутской области, не происходит существенных колебаний в численности ИРС.

Рис. 1 – Соотношение потребности в ИРС и количества выданных квот [6], [7]

 

В Иркутской области в эти годы она варьируется в пределах от 24 до 20 тыс. чел., в Забайкальском крае – 8-7 тыс.чел. Данная мера была вполне объяснима, поскольку число вакантных рабочих мест и отрицательное сальдо миграции в Байкальском регионе остается высоким. Однако в 2015 г. число иностранных граждан, имеющих разрешение на работу, резко снижается. В РБ численность таких граждан составляла 1029, Иркутской области – 6444, Забайкальском крае – 4466 [3, С. 205]. Несмотря на то, что строительная отрасль Бурятии зависит от ИРС, поскольку российские рабочие не владеют технологиями на бетонных работах, в 2016 г. Правительство РБ отказалось вообще от квот  на иностранных рабочих.

Резкое снижение квот на ИРС отчасти обусловлено повышением мер национальной безопасности в условиях трансграничья, экономическим кризисом, ростом безработицы среди местной рабочей силы. Хотя сегодня вакансии на рабочие специальности (более 10 тыс.) остаются, как мы указывали выше,  невостребованными местным населением. В-третьих, увеличение числа ИРС, работающих по патенту, из стран Средней Азии не приносит существенных дивидендов экономике региона, поскольку данная группа лиц преимущественно прибывает стихийно, является малоквалифицированной и задействована в основном в частном секторе.

Выделение квот являлось непрозрачным, из года в год заявки многих организаций отвергались без каких-либо объяснений, а квоты выделялись в мизерном количестве от их потребности. Квоты на ИРС иногда предоставлялись не известным на строительном рынке компаниям (аутсорсерам), которые перепродавали их строительным организациям по высоким ценам.

Эффекты использования ИРС. Наибольший вклад трудовых иммигрантов  в производство товаров и услуг отмечен в 2008 г. (3,5 млрд. руб.). В другие годы вклад от ИРС составлял в диапазоне от 1,2 до 2,5 млрд. руб. За последние 10 лет наименьший вклад ИРС в ВРП отмечался в 2015 г. – 552 157 тыс. руб. В то время как сумма поступлений в бюджет от патентов за 2016 г. составляла 33,7 млн. руб. [10].

Значительный вклад иностранной рабочей силы отмечен в строительном секторе экономики. Наблюдается высокая положительная корреляционная зависимость между ростом числа трудовых иммигрантов и сданных в эксплуатацию строительных площадей. В 2012-2014 гг. по нашим расчетам она составляла от 0,880 до 0,980. Вклад ИРС в доходную часть бюджета превышает в 3,6 раза расходы на содержание и обучение детей иностранных граждан. Соотношение средней заработной платы иностранных работников и среднемесячной номинальной начисленной заработной платы в среднем по региону составляет 77,6%, что также свидетельствует об эффективности использования ИРС.

Развитие трудовой, учебной миграции приводит к диффузии иммигрантов в структуру принимающего общества. Некоторые мигранты переходят в категорию постоянно проживающих в регионе, появляется дополнительная рабочая сила, в основном трудоспособного молодого возраста. Разрешение на постоянное и временное жительство получили в 2012 г. 1511, в 2013 г.–1528, 2014 г.–2128 мигрантов [7], [8].

Вместе с тем, наблюдаются и негативные эффекты от привлечения ИРС.  Отмечается снижение средней заработной платы в регионе, поскольку многие иммигранты готовы работать за более низкую оплату труда, чем коренное население. Происходит вытеснение местной рабочей силы из отдельных сегментов рынка труда, в основном строительства жилых домов, оказания услуг по ремонту, лесозаготовительных работ. Отмечается ухудшение качества производимой продукции из-за низкой квалификации мигрантов.

Таким образом, властные структуры не рассматривают зарубежную трудовую миграцию фактором  развития региона, представляют ее преимущественно с позиций негативных последствий в то время, как соотношение численности населения региона, вступающего в трудоспособный возраст и выходящего из него, приобретает угрожающий характер. В условиях демографического кризиса в стране, особенно в приграничных регионах, миграция является важным ресурсом ее демографического и экономического развития. Эффективная миграционная политика призвана этот ресурс мобилизовать, при соблюдении баланса национальной безопасности и прав человека.

В современных условиях необходимо рационально использовать иммиграционный потенциал квалифицированных иностранных граждан, конкурентные преимущества которого, по сравнению с местными работниками, пока очевидны. Целесообразно привлекать иностранных рабочих по приоритетным профессионально-квалификационным группам в соответствии с потребностями экономики. Существующие риски использования труда трудящихся-мигрантов несколько нивелируются позитивным эффектами от его привлечения. Поскольку миграция рассматривается как инвестиция в человеческий потенциал [11, С. 83], то издержки от нее должны уравновешиваться будущими доходами.

Список литературы / References

1. Данилова З. А Социальные риски Байкальской Азии (на материалах Бурятии и Монголии). / З. А.Данилова // Проблемы прогнозирования – М., 2015 – №1. – С. 119-128.
2. Регионы России. Социально-экономические показатели. 2015: стат.сб./ Росстат – М., 2015. – 1266 с.
3. Регионы России. Социально-экономические показатели. 2015: стат.сб./ Росстат – М., 2016. – 1326 с.
4. Рязанцев С. В. Трудовая иммиграция в Россию: старые проблемы и новые подходы к регулированию. / C. В. Рязанцев // Вестник Санкт-Петербургского университета – 2013. – Серия 5. Вып.1. – С.3-14
5. Рязанцев С. В. Практика использования патентов на осуществление трудовой деятельности иностранными гражданами–трудящимися мигрантами в РФ. / С. В.Рязанцев // Международная организация по миграции. – М, 2012. – 94 с.
6. Труд и занятость в России. 2013: стат.сб. / Росстат. – М., 2013. – 661 с.
7. Материалы Республиканского Агентства занятости. Работодателям, привлекающим ИРС. [Электронный ресурс] URL: http:// www. http://burzan.govrb.ru.( дата обращения 15.10.16)
8. Аналитический доклад об итогах деятельности за 2014 г. Управление Федеральной миграционной службы по Республике Бурятия. 2014 – 25 с.
9. Миграция населения Республики Бурятия. – Улан-Удэ: Бурятстат, 2015. – 50 с.
10. Материалы Министерства экономики РБ об иностранной рабочей силе. [Электронный ресурс] URL: http://www.economy.govrb.ru (дата обращения 15.10.17.)
11. Sjaastad L. The Costs and Returns of Human Migration / L. Sjaastad // The Journal of Political Economy.- Vol. 70, №.5, Part 2: Investment in Human Beings. - Oct., 1962.- pp. 80–93.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Danilova Z. A. Social'nye riski Bajkal'skoj Azii (na materialah Burjatii i Mongolii) [Social risks of Baikal Asia (on materials of Buryatia and Mongolia)] / Z. A. Danilova / M: Problemy prognozirovanija [Problems of forecasting] – 2015 - №1 - P. 119-128. [in Russian]
2. Regiony Rossii. Social'no-jekonomicheskie pokazateli. Rosstat Regioni Rossii [Regions of Russia. Socio-economic indicators. Federal State Statistics Service] / 2015. - P.1266. [in Russian]
3. Regiony Rossii. Social'no-jekonomicheskie pokazateli. Rosstat Regioni Rossii [Regions of Russia. Socio-economic indicators. Federal State Statistics Service] / 2016. - P.1326. [in Russian]
4. Rjazancev S. V. Trudovaja immigracija v Rossiju: starye problemy i novye podhody k regulirovaniju [Labor immigration to Russia: old problems and new approaches to regulation] / S. V. Ryazantsev // Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta [Bulletin of St. Petersburg University] – 2013 - Series 5 - Issue 1 - P.3-14. [in Russian]
5. Ryazantsev S. V. Praktika ispol'zovanija patentov na osushhestvlenie trudovoj dejatel'nosti inostrannymi grazhdanami–trudjashhimisja migrantami v RF [The practice of using patents to carry out labor activity by foreign citizens -migrant workers in the Russian Federation] / S. V. Ryazantsev and etc. // Mezhdunarodnaja organizacija po migracii [International Organization for Migration] – 2012 – P.94. [in Russian]
6. Trud i zanjatost' v Rossii [Labor and employment in Russia] / Federal State Statistics Service // - M.: 2013 – P.661. [in Russian]
7. Materialy Respublikanskogo Agentstva zanjatosti. Rabotodateljam, privlekajushhim IRS [Materials of the Republican Employment Agency. Employers attracting foreign labor] [Electronic resource] - URL: http: // www.burzan.govrb.ru. (accessed 15.10.16). [in Russian]
8. Analiticheskij doklad ob itogah dejatel'nosti za 2014 g. Upravlenie Federal'noj migracionnoj sluzhby po Respublike Burjatija [Analytical report on the results of activities for 2014. Federal Migration Service for the Republic of Buryatia]. – 2014 - P.25. [in Russian]
9. Migracija naselenija Respubliki Burjatija [Migration of the population of the Republic of Buryatia] – Ulan-Udje: Вurjatstat, 2015. – P.50 [in Russian]
10. Materialy Ministerstva jekonomiki RB ob inostrannoj rabochej sile [Materials of the Ministry of Economy of the Republic of Buryatia on foreign labor] [Electronic resource] - URL: http://www.economy.govrb.ru (accessed: 14.11.16) [in Russian]
11. Sjaastad L. The Costs and Returns of Human Migration // The Journal of Political Economy. — Vol. 70, No. 5, Part 2: Investment in Human Beings. — Oct., 1962. — P. 80–93