Определение факторов риска суицидального поведения в пенитенциарной системе

В данной публикации рассматриваются аспекты осуществления психологической профилактики суицидального поведения в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации (далее – УИС, пенитенциарная система), определение проблематики превенции данного явления и психокоррекционная работа с лицами с повышенным риском суицидального поведения, а, в частности, с пенитенциарными сотрудниками и лицами, находящимися в местах лишения свободы. Несмотря на повышенное внимание со стороны руководства пенитенциарных подразделений и аппарата управления к данной проблематике своевременное определение и организация профилактических мероприятий с лицами с повышенным риском суицидального поведения является крайне актуальным [1, C. 46], [2, C. 303], [3, C. 109], [4, C. 12].

В современном обществе существуют три основные взаимосвязанные категории, определяющие здоровье населения – материальное благополучие, социальная структура и стиль жизни. Поскольку многие стрессогенные ситуации имеют социальное происхождение, российским суицидологом А.Г. Амбрумовой [1, C. 57] определены основные компоненты вызывающие риск формирования суицидального проведения, это:

- глобальные (с точки зрения индивида) нарушения привычных условий жизни;

- катастрофизация индивидом изменений (крах целей, безвыходность ситуации или эпизод в череде неудач и т.д.);

- отсутствие желания (готовности и т.д.) к адаптации в новых условиях.

Два последних компонента наиболее существенны в процессе принятия суицидального решения.

Исследователями суицидального поведения определяются две условные категории лиц с высоким риском реализации суицида, это отдельные профессиональные когорты и люди, оказавшиеся в стрессогенной ситуации.

К данным профессиональным когортам относят: медицинских работников отдельных категорий (реаниматологов, онкологов и т.д.), сотрудников силовых структур (МВД, уголовно-исполнительной системы Российской Федерации (далее – УИС), военнослужащих), ко второй категории лиц можно отнести больных с отягощенным анамнезом болезни (инвалидов, неизлечимо больных, лиц с аддикциями и т.д.), лиц, переживших экстремальные ситуации (военные действия, экзогенные катастрофы и т.д.) и лиц, в конфликте с законом. Так, результаты исследований выборки 230 пациентов с большим депрессивным эпизодом в анамнезе на протяжении всей жизни, проведенные M. Oquendo с соавторами оказали, что у лиц с посттравматическим стрессовым расстройством оно часто сочетается с депрессивным эпизодом в анамнезе, а сочетание стрессового расстройства с большим депрессивным эпизодом, в свою очередь, значительно повышает риск суицидального поведения [5, C. 561]. По некоторым данным, пациенты с постравматическим стрессовым расстройством в 14,5 раз чаще совершают суицидальные попытки [6, C. 715]. Все это позволяет отнести сотрудников пенитенциарных учреждений, а также лиц, находящихся в местах лишения свободы к категории риска развития суицидального поведения. Проблема психологической профилактики суицидального поведения в пенитенциарной системе, как основы противодействия влиянию пенитенциарного стресса, освящена в теоретических и методических работах научных и образовательных учреждений УИС. Так, в монографии «Профилактика отклоняющегося поведения и дезадаптивных состояний сотрудников уголовно-исполнительной системы», подготовленной Г.Б. Калмановым, Б.Г. Бовиным, с соавт, особое внимание уделяется причинам и предупреждению суицидального поведения сотрудников УИС. В учебно-методическом пособии, подготовленном П.Н. Казберовым, А.В. Новиковым с соавт. представлены социально-психологические аспекты прогнозирования и психокоррекции дестуктивно-агрессивного поведения осужденных, в учебном пособии Т.В. Кирилловой, посвященном профилактике суицидов сотрудников УИС раскрываются исторические, философские и культуральные аспекты суицида, в том числе в пенитенциарной системе, анализируются мотивы и причины лишения себя жизни, особенности консультативной работы с суицидальным клиентом, ближайшим окружением суицидента и супервизии специалистов [4].

Теоретический анализ научной литературы показал, что исследователи суицидального поведения, при всем многообразии теоретических аспектов и направлений изучения феномена суицида опровергают бытующее мнение, что самоубийство – это явление исключительно клинического характера. Эмпирической составляющей данного исследования явился анализ практики превентивной деятельности в УИС включавший многолетнее изучение причин и условий суицидального поведения ПОО и сотрудников, проводимый на основе изучения карточек учета завершенных суицидов как сотрудников, так и ПОО (Сцд и ОС СЦД), анализа динамики количества суицидов в УИС, анализа усредненных профилей суицидентов как из числа сотрудников, так и ПОО, анализа практики организации профилактики суицидов в отдельных пенитенциарных учреждениях и организационно-методического обеспечения данного направления деятельности психологов.

Среди всех суицидентов исследователями выделяются три основные диагностические категории: больные психическими заболеваниями; имеющие пограничные психические расстройства; практически здоровые. Количественное соотношение трех названых групп (по всей выборке суицидентов) составляет приблизительно 1,5 : 5 : 1 (см. рисунок 1). Нахождение в пенитенциарном учреждении сотрудника безусловно накладывает свои отпечатки на личность. Так, проведя параллели с суицидами среди сотрудников военизированных структур можно видеть, что количественное соотношение этих же категорий суицидентов составляет соответственно: больные психическими заболеваниями; имеющие пограничные психические расстройства; практически здоровые - 0,1 : 2,8 : 3,5 [7, C. 21] (см. рис.1). Это отличие от количественного соотношения трех групп выборки суицидентов и, в частности практически здоровых, в значительной мере обусловлено особыми требованиями к состоянию психического и физического здоровья при отборе на службу в военизированные службы и органы [8, C. 33].

Рисунок 1 - Количественное соотношение трех групп суицидентов

DOI:10.23670/IRJ.2022.125.66.1

Исследование специфики суицидального поведения сотрудников и ПОО позволило утверждать, что при определении группы риска развития суицидального поведения в пенитенциарной среде необходимо учитывать ряд специфических суицидогенных факторов, безусловно имеющих как различные, так и общие аспекты влияния на сотрудников и ПОО. Сгруппируем данные факторы в соответствии с тремя аспектами факторов риска развития суицидального поведения определенные А.Г. Абрумовой:

Так к нарушению привычных условий жизни как группе специфических для пенитенциарной среды суицидогенных факторов стоит отнести такие факторы как:

у ПОО – это лишение свободы, привычного социального окружения и т.д. Исследователями доказано, что условия социальной изоляции способствуют возникновению астенических, аффективных, депрессивных и даже реактивных состояний по типу галлюциноза, бредоподобных фантазий [9, C. 32]. Разумеется, современное пенитенциарное учреждение не предполагает полной изоляции, ПОО могут общаться с сокамерником, психологом, адвокатом, просмотреть телевизор, выйти на прогулку, прочитать книгу. Бытовые условия могут быть даже лучшими, чем во время пребывания их на свободе. Однако, длительное нахождение в криминально зараженной среде и т.п., и, даже частичное снижение привычных внешних стимулов (частичная депривация) способно провоцировать у них развитие аутоагрессивных тенденций поведения;

у пенитенциарных сотрудников – это условия служебной деятельности, предполагающие частичную изоляцию, в том числе и специфическую (информационную, когда интересы службы и деятельность не предполагает и напрямую запрещает обсуждение информации и т.д., а следовательно отдаляют сотрудника от ресурса семьи и близких), сенсорную депривацию в период несения службы у отдельных категорий, например на посту охраны, видеонаблюдения. Это экстремальность и опасность для жизни и здоровья и т.п., а также различные иные ограничения, которые накладывает служебная деятельность, например, отсутствие свободы передвижения в период усиления и т.д., ненормированность служебного времени и т.п. Также спецификой является наличие средств, потенциально опасных для жизни – доступ к оружию, спецтехнике, боеприпасам и т.п.

К катастрофизации индивидом изменений, как группе специфических для пенитенциарной среды суицидогенных факторов, стоит отнести как индивидуально-личностные аспекты у сотрудников и ПОО, так и влияние изменяющихся условий их близкого и социального окружения, например, изменения состава семейного окружения, ухудшение материальной, бытовой составляющих, влияние глобальных социально-экономических и политических процессов.

К аспекту отсутствие желания (готовности и т.д.) к адаптации в новых условиях как группе специфических для пенитенциарной среды суицидогенных факторов у сотрудников стоит отметить необходимость преодоления до 5-6 адаптационных периода – прием на службу, переводы на другую должность, перевод в другое учреждение, изменение условий деятельности, выход на пенсию и т.п. У ПОО адаптационными периодами следует считать: заключение под стражу, поступление в следственный изолятор, период судебных мероприятий, поступление в исправительное учреждение, изменения условий отбывания наказания (не имеет большого значения в какую сторону), наступление периода, когда возможно условно-досрочное освобождение, подготовка к выходу на свободу и т.п. [10, C.78];

У обеих категорий как сотрудников, так и ПОО стоит отметить наличие чрезмерных физических и эмоциональных нагрузок, истощающих психический потенциал личности, а реальная опасность для жизни, появляющаяся в экстремальных ситуациях, может стать запускающим механизмом для лиц, склонных к парасуицидальному поведению.

Анализ завершенных суицидов в УИС позволяет определить специфику суицидов, факторы и мотивы суицидогенного поведения, обостряющееся в условиях влияния пенитенциарного стресса. Основные специфические аспекты представлены на рисунке 2.

Рисунок 2 - Специфика и формы суицидального поведения в УИС

DOI:10.23670/IRJ.2022.125.66.2

Анализ специфики суицидального поведения в УИС позволяет условно подразделить суициды в соответствии с целью и личностным смыслом:

В соответствии с целью – на истинный суицид и парасуициды асоциальных личностей, истероидов и лиц с аддикцями.

В соответствии с личностным смыслом – на протест (суицидальное воздействие направлено на разрешение конфликтной ситуации с враждебным объектом), месть (форму протеста, заключающуюся в нанесении конкретного ущерба врагу с трансформацией внешней агрессии в аутоагрессию), призыв (призыв помощи извне с одновременным избеганием наказания или страданий путем ликвидации непереносимости наличной угрозы самоустранением, при сохранении высокой самооценки), самонаказание (искупление «своей вины» и уничтожение себя как «жесткого судьи»), отказ от существования как истинный суицид.

Таким образом, суицидальное поведение является одним из видов общеповеденческих реакций человека в экстремальных ситуациях по всему диагностическому диапазону (от психической нормы до выраженной патологии) [8, C. 19].

Крайне актуальное для пенитенциарной системы своевременное определение лиц с повышенным риском суицидального поведения реализуется на практике посредством учета специфики факторов риска. Анализ основной специфики суицидального поведения сотрудников и подозреваемых, обвиняемых и осужденных, проведенный на основе теоретических аспектов и практики осуществления профилактики суицидального поведения в пенитенциарной среде осуществлен в этой статье.