ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ЧЭНЪЮЙ ПАРАЛЛЕЛЬНОЙ И НЕПАРАЛЛЕЛЬНОЙ КОНСТРУКЦИИ

ВЫРАЗИТЕЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ЧЭНЪЮЙ ПАРАЛЛЕЛЬНОЙ И НЕПАРАЛЛЕЛЬНОЙ КОНСТРУКЦИИ

Научная статья

Кобжицкая О.Г.*

ORCID: 0000-0001-8354-8896,

Иркутский государственный университет, Иркутск, Россия

* Корреспондирующий автор (mingyun[at]mail.ru)

Аннотация

В статье рассматриваются способы повышения выразительности китайских фразеологизмов чэнъюй. Чэнъюй – это особый класс китайских фразеологизмов, построенных по нормам древнекитайского языка и отражающих самобытную культуру Китая. В статье анализируются структурно-семантические особенности двух разновидностей чэнъюй: параллельной и непараллельной конструкции. В ходе исследования было установлено, что лексические и грамматические средства повышения выразительности чэнъюй обеих разновидностей не совпадают в силу различной грамматической структуры и лексического состава чэнъюй.

Ключевые слова: китайский язык, фразеологизмы, выразительность, параллелизм, четырехсловная модель, морфема, стилистические приемы, реалии.

 EXPRESSIVE POSSIBILITIES OF CHENGYU PARALLEL AND NON-PARALLEL STRUCTURES

Research article

Kobzhitskaya O.G.*

ORCID: 0000-0001-8354-8896

Irkutsk State University, Irkutsk, Russia

* Corresponding author (mingyun[at]mail.ru)

Abstract

The article presents the ways to increase the expressiveness of Chinese phraseological units of Chengyu. Chengyu is a special class of Chinese phraseological units, built according to the norms of the ancient Chinese language and reflecting the distinctive culture of China. The article analyzes the structural and semantic features of two varieties of Chengyu: a parallel and non-parallel construction. In the course of the study, it was established that the lexical and grammatical means of increasing the expressiveness of the chengyu of both varieties do not coincide because of the different grammatical structure and lexical composition of chengyu.

Keywords: Chinese language, phraseological units, expressiveness, parallelism, four-word model, morpheme, stylistic devices, realities.

Китайские фразеологизмы чэнъюй являются носителями культурных ценностей и широко используются в современном китайском языке. Благодаря яркой образности, чэнъюй способны передавать разнообразные эмоционально-оценочные значения. Присутствие в них культурно-маркированных компонентов дает возможность получения знаний о культуре, истории и жизненном укладе китайского народа.

Несмотря на изученность их структуры, грамматических и лексико-семантических особенностей, все же остается недостаточно изученным вопрос о средствах, повышающих их выразительные возможности. Выразительность или экспрессивность – это выразительно-изобразительные качества речи, сообщаемые ей лексическими, словообразовательными и грамматическими средствами (экспрессивной лексикой, особыми аффиксами, тропами, фигурами) [9, С. 613].

В ходе исследования при отборе и использовании языкового материала использовался метод сплошной выборки из китайско-русских словарей и лексико-семантический анализ. Практическая значимость исследования заключается в возможности использования представленного в нем языкового материала и результатов в курсах по стилистике китайского языка.

Выразительные особенности фразеологизмов чэнъюй, которые заключаются в их семантической емкости, образности, экспрессивности, оценочности – проявляются во всех языковых стилях, начиная от разговорно-бытового, когда говорящий преследует цель эмоционального воздействия на собеседника, и заканчивая произведениями художественной литературы и публицистики. В художественных и публицистических произведениях авторы намеренно используют чэнъюй для придания большей убедительности и живости авторской речи, а также в качестве действенного средства воплощения художественного образа [1, С. 65].

Чэнъюй 成语 – один из классов китайской фразеологии, представляющий собой устойчивое фразеологическое словосочетание, семантически монолитное, с обобщенно переносным значением [5, С. 39]. Чэнъюй относится к идиоматике китайского языка, поэтому его нередко переводят на русский язык словом «идиома». Основным свойством идиоматичности является полное переосмысление исходных лексических компонентов, при котором значение фразеологизма в целом не выводится из значений составляющих его компонентов.

Структурно–грамматические и лексические особенности чэнъюй обусловлены их древнекитайским происхождением. Односложные слова древнего языка вэньяня в составе чэнъюй, лишенные каких-либо морфологических показателей, как правило, группируются в ритмическое четырехсловное словосочетание, реже в предложение. Такая четырехсловная модель является оптимальной для построения любой грамматической конструкции. Как отмечает И. В. Войцехович, «именно в четырехзначном чэнъюй решается задача выражения глубины содержания путем использования минимального числа языковых средств» [3, С. 30].

Неслучайно в древние китайские произведения – поэтические сборники и философские трактаты были включены четырехиероглифические предложения. Они легко рифмовались и, благодаря своей простоте и ритму, передавались из поколения в поколение, постепенно превращаясь в готовые  выражения – чэнъюй [11].

Половина фразеологизмов класса чэнъюй построены на основе приема параллелизма. Это так называемые чэнъюй параллельной конструкции. «По своему физическому объему чэнъюй параллельной конструкции неизменно представляют собой четырехморфемные образования» [5, С. 40]. В чэнъюй параллельной конструкции представлен количественный (два двучленных звена), грамматический (идентичность синтаксической структуры обоих звеньев), лексико-семантический (лексико-семантические соответствия) и частично фонетический (закономерные сочетания тонов) параллелизм.

Необходимо пояснить важность для китайского языка понимания морфемы как языковой единицы.  Морфема рассматривается как минимальная значимая часть слова. Такое понимание морфемы в равной степени относится к любым языкам. Однако существенным отличием китайского языка от других языков является возможное совпадение в звуковых границах самостоятельного слова и морфемы. Различие между словом и морфемой проявляется в их качестве – наличии или отсутствии свойства синтаксической самостоятельности. Таким образом, «невыделимость морфемы как элемента материально отличимого по своим свойствам от слова, есть важная типологическая черта китайского языка» [10, С. 62]. Поэтому формулировку В. И. Горелова «четырехморфемные образования»  следует также понимать  как «четырехсловные образования».

Стремление к парности и симметрии в китайском языке можно объяснить особенностью слоговой структуры китайского языка, а также характером фонетического строя. Кроме того, парное построение является наиболее гармоничным способом воплощения музыкальности и стройности китайской речи и удовлетворяет эстетическому требованию китайской культуры.

Основным фактором, повышающим выразительность чэнъюй параллельной конструкции, является использование синонимов, антонимов или слов, входящих в одну понятийную ассоциацию [3, С. 57]. Например, 水落石出 shuǐ luò shí chū вода спадет, камни обнаружатся, обр. в знач.  тайное да станет явным. В этом примере существительные 水 «вода» и石 «камень» относятся к одному понятийному ряду явлений природы; глаголы 落 «падать» и 出  «появляться» обозначают  действия. Грамматическая структура обоих звеньев выражена по схеме: подлежащее + сказуемое [7, С. 408].

翻江倒海 fān jiāng dǎo hǎi перевернуть реки, перевернуть моря, обр. в знач. совершать грандиозные дела; переворачивать все вверх дном  [6, С. 217]. В данном чэнъюй сопоставляются глаголы-синонимы 翻 и 倒 «перевертывать, переворачивать»; существительные 江 «река» и 海 «море» относятся к одному понятийному ряду явлений природы.

天昏地暗 tiān hūn dì àn небо во мгле,  земля во мраке, обр. в знач. непроглядная тьма; не зги не видно [6, С. 303].

沐雨栉风mù yǔ zhì fēng мыться под дождём, причёсываться ветром, обр. в знач.: жить в тяжелых условиях [6, С. 312].

摩拳擦掌 mó quán cā zhǎng тереть кулаки, растирать ладони, обр. в знач.  готовиться к драке; приниматься за работу, засучив рукава [6, С. 211].

В чэнъюй 乐尽悲来 lè jǐn bēi lái  радость иссякнет, грусть придет, обр. в знач. на смену радости приходит печаль используется прием антитезы, создающий стилистический эффект контраста.

Попарно связанные слова из звеньев (1-3) 乐 «радость» и悲 «печаль», звеньев (2-4) 尽 «иссякать» и 来 «приходить» являются антонимами.

十死一生  shí sǐ yī shēng один шанс из десяти остаться живым; смертельно опасный, обр. в знач. десять смертей, одна жизнь [8, С. 797].

胆大心小 dǎn dà xīn xiǎo храбрый, но осторожный, букв.: желчный пузырь большой, сердце маленькое [6, С 14].

厚古薄今 hòu gǔ bó jīn ценить прошлое и пренебрегать настоящим, обр. в знач. предпочитать старину [6, С. 1099].

Большую роль в усилении выразительности чэнъюй играют стилистические приемы – лексический и семантический повтор. Как известно, повтор может быть расчлененным, так и нерасчлененным. Параллелизму, как правило, сопутствует расчлененный повтор, когда повторяемые слова следуют на расстоянии. Например, 全心全意 quán xīn quán yì всем сердцем и всеми помыслами; беззаветно. В данном чэнъюй используется повтор слова 全 «весь, целиком» и синонимичная пара 心， 意 «душа, сердце; желание, намерение» [8, С. 166].

不尴不尬 bù gān bù gà неправильный; запутанный, сложный [8, 598].

自吹自擂zì chuī zì lèi курить фимиам самому себе, бахвалиться [8, С. 633].  

百发百中bǎi f ā bǎi zhòng на сто выстрелов – сто попаданий (обр. в знач.: бить без промаха [8, С. 610].

Для семантического повтора характерно то, что смысл обоих звеньев выражается разными лексическими средствами. Например, 半升八合 bàn shēng bā gě половина шэна и восемь гэ, обр. в знач. малая толика; некоторое количество (только о сыпучих телах) [8, С. 864]. Данный пример следует пояснить. 升 шэн – это китайская мера объема, равная около 1 литра; 合 гэ – мера объема, равная 1/10 литра. Таким образом, смысл первого звена «половина шэна; 500-600 грамм» передается другими словами во втором звене «восемь гэ; 800 грамм».

放心托胆fàng xīn dà dǎn успокоить сердце, увеличить желчный пузырь,  обр. в знач. смело, дерзновенно [6, С. 375]

半斤八两 bàn jīn bā liǎng половина цзиня или восемь лян, обр. в знач. что в лоб, что по лбу [6, С. 153].

Иногда компоненты чэнъюй рифмуются, что также повышает его выразительность: 见利忘义 jiàn lì wàng yì забывать о долге (поступаться принципами) ради выгоды. В данном примере рифмуются второй и четвертый компоненты с общей финалью i [6, С. 438].

饱食终日 bǎo shí zhōng rì вдоволь есть целый день, обр. в знач. праздное времяпрепровождение [6, С. 423].

宝刀未老 bǒo dāo wéi lǎo драгоценный клинок не старится, обр. в знач. старый конь борозды не испортит [3, С. 61].

辩才无碍 biàn cái wú ài красноречие не знает преграды, обр. в знач. непревзойденный оратор [6, С. 151].

Перейдем к рассмотрению второй разновидности чэнъюй – непараллельной конструкции. Чэнъюй непараллельной конструкции состоят из четырех, пяти и более морфем [5, С. 42]. На наш взгляд, чэнъюй непараллельной конструкции выразительнее в сравнении с чэнъюй параллельной конструкции.  Так как, во-первых, в чэнъюй данного вида допускается разнообразная синтаксическая структура, во-вторых, имеет место разнообразный лексический состав (союзы, предлоги, наречия, различные семантические разряды существительных).

Часто встречающийся тип чэнъюй непараллельной конструкции – компаративный. Наличие компаративных союзов 如 «словно»，似 «как будто; похоже»，同 «как; одинаковый»，若 «как; как будто» указывает на присутствие в чэнъюй явного сравнения 明喻.  Например, 如虎添翼 rú hǔ tiān yì [как если бы] тигру еще и крылья придать, обр. в знач. помогать и без того сильному хищнику [8, С. 422].

Довольно часто имеет место употребление грамматических средств языка вэньянь: подчинительного союза而 ér，показателя атрибутивной связи 之 zhī. Для выражения противительных отношений одновременно употребляется наречие отрицания 不 bù и союз 而. Например, 不恶而严 bù è é r yán быть не злым, а строгим, обр. в знач. внушать уважение, не прибегая к резкостям [8, С. 599].

不劳而获 bù láo ér huò чужими руками жар загребать, обр. в знач. получать выгоды без затраты труда [8, С. 593].

不言而喻 bù yán ér yù понятно и без слов; само собой разумеется [8, С. 587].

安之若素 ān zhī ruò sù мириться с этим, как с обычным делом [8, С. 1033].

饱学之士 bǎo xué zhī shì ученый, эрудит, обр. в знач. обладающий прекрасными знаниями [8, С. 346].

Нерасчлененный повтор или редупликация, заключающийся в повторении слов, также находит применение в чэнъюй непараллельной конструкции, ср. 气喘吁吁 qì chuǎn xū xū задыхаться, запыхаться, тяжело дышать.

孜孜不倦 zī zī bù juàn стараться изо всех сил; работать без устали [8, С. 1069].

循循善诱 xún xún shàn yòu быть терпеливым и искусным в воспитании и обучении, обр. в знач. быть терпеливым и искусным наставником [3, С. 60].

夸夸其谈 kuā kuā qí tán хвастаться без всякой меры  [6, С. 270].

Чэнъюй непараллельной конструкции отличаются сложной семантической природой, требующей специального разъяснения.

Например, об ученике, который превзошел своего учителя говорят: 青出于蓝而胜于蓝 qīng chū yú lán ér shèng yú lán полученная из индиго синяя краска синее, чем индиго, обр. в знач. ученик превосходит своего учителя [6, С. 226].

Нередко в составе чэнъюй этой разновидности употребляются флоронимы, зоонимы, антропонимы, топонимы,  относящиеся к культурно маркированной лексике и входящие в группу реалий – слов, называющих объекты, характерные для быта и культуры одного народа и чуждые другому [2, С. 47].

Например, 松菊延年 sōng jú yán nián сосна и хризантема продлевают жизнь. Данный чэнъюй представляет собой пожелание долголетия, в нем используются существительные флоронимы 松 «сосна» и 菊 «хризантема». Сосна в Китае является символом долголетия и постоянства, хризантема – счастья и долголетия.

Приведем примеры чэнъюй, содержащие существительные топонимы.

福如东海fú rú Dōng Hǎi [Желаю вам] cчастья, подобно Восточно-Китайскому морю.

寿比南山 shòu bǐ Nán shān [Желаю вам] долголетия, как у Южных гор.

黔驴之技 qián lǘ zhī jì  проделки гуйчжоуского осла, обр. в знач. не так страшен черт, как его малюют. Сложности с расшифровкой данного чэнъюй  начинаются с первого слова 黔, обозначающего старое название провинции Гуйчжоу. В этой провинции не разводили ослов, и когда один человек привел и оставил у подножия горы осла, не зная что с ним делать, люди и животные, не видевшие никогда осла, стали его пугаться. Вскоре стало понятно, что все, на что способен осел – это громко кричать и брыкаться. Поэтому этот фразеологизм обобщенно применяется к любым ситуациям, в которых речь идет об ограниченных возможностях человека [1, С. 74].

В составе чэнъюй также употребляются антропонимы – существительные, обозначающие имя человека. Источником многих антропонимов, вошедших в чэнъюй, послужили китайские классические романы и религиозно-философские притчи. Например, 东施效颦 Dōng Shī xiào pín Дун Ши в подражание хмурит брови, обр. в знач. слепое подражание; ворона в павлиньих перьях. В основе данного чэнъюя лежит философская притча о том, что уродливая баба по имени Дун Ши пыталась подражать красавице Си Ши, но от этого становилась еще уродливее. Фразеологизмы с компонентом антропонимом обладают высоким уровнем абстракции [4, С. 38]. Имя собственное уже не используется для обозначения конкретного человека, но служит для выражения типичных черт любого другого объекта [1, С. 72].

愚公移山 Yúgōng yí shān Юй-гун передвинул горы, обр. в знач. упорным трудом достигнуть, казалось бы, невозможного [8, С. 881].

叶公好龙 Yègōng hào lóng Е-гун любит драконов, обр. в знач. любить лишь на словах [6, С. 142].

班门弄斧 Bān mén nòng fǔ хвастаться перед Лу Банем умением владеть топором, обр. в знач. брать на себя слишком много [6, С. 33].

Таким образом, проанализировав примеры чэнъюй параллельной и непараллельной конструкции, мы пришли к следующим выводам. В силу структурно-грамматических особенностей чэнъюй параллельной конструкции основными средствами выразительности в них выступают прием параллелизма, лексический и семантический повторы, рифма, а также использование синонимов и антонимов. Выразительные возможности чэнъюй непараллельной конструкции обусловлены разнообразной синтаксической структурой, допускающей употребление служебных слов – союзов, предлогов, а также таких фигур, как редупликация. Лексический состав этой разновидности чэнъюй более разнообразен, в них  содержится большой объем лингвострановедческой информации.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Богаченко Н. Г. Лексико-фразеологическая составляющая кросскультурной коммуникации / Н. Г. Богаченко, О.В. Павлова, Ю. А. Сальникова. – Ульяновск: Зебра, 2016. – 190 с.
2. Влахов С. Непереводимое в переводе / С. Влахов, С. Флорин. – М.: Международные отношения, 1980. – 352 с.
3. Войцехович И. В. Практическая фразеология современного китайского языка. Учебник / И.В. Войцехович. – М.: АСТ: Восток – Запад, 2007. – 509 с.
4. Воропаев Н. Н. О проблемах описания прецедентных имен в китайскоязычном дискурсе / Н. Н. Воропаев // Язык. Сознание. Коммуникация: Сб. статей под ред. Н. В. Уфимцевой, В. В. Красных, А. И. Изотова. – М.: МАКС Пресс. – 2010. – Вып. 40. – С. 37–55.
5. Горелов В. И. Стилистика современного китайского языка. – М.: Просвещение, 1979. – 192 с.
6. Китайско-русский словарь / З. И. Баранова, В. Е. Гладцков, В. А. Жаворонков, под ред. Б. Г. Мудрова. – 2-е изд., стереотип. – М.: Рус. яз., 1988. – 528 с.
7. Кобжицкая О. Г. Фигуры речи как средство выразительности в китайских фразеологизмах чэнъюй / О.Г.Кобжицкая, А. С. Половникова // Молодой ученый. – 2017. – № 17 (151). – С. 408– 410.
8. Ошанин И. М. Большой китайско-русский словарь в 4 томах / И. М. Ошанин, В.С. Кузес, Т. П. Ворожцова. – М.: Наука, 1983. – 1062 с.
9. Розенталь Д. Э. Словарь-справочник лингвистических терминов / Д. Э. Розенталь, М. А. Теленкова. – М.: Астрель, 2001. – 624 с.
10. Солнцев В. М. Теоретическая грамматика современного китайского языка. Проблемы морфологии. Курс лекций / В. М. Солнцев, Н. В. Солнцева. – М.: Военный институт, 1978. –152 с.
11. Чэн Юйсяо. Сопоставительный анализ русских и китайских фразеологизмов со значением «эмоциональное состояние человека» [Электронный ресурс] URL: http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/43298/1/m_th_y.cheng_2016.pdf (дата обращения 13.07.2018).

Список литературы на английском языке / References in English

1. Bogachenko N. G. Leksiko-frazeologicheskaja sostavljajushhaja krosskul'turnoj kommunikacii [Lexico-phraseological component of cross-cultural communication] / N. G. Bogachenko, O. V. Pavlova, Ju. A. Sal'nikova. – Ul'janovsk: Zebra, 2016. – 190 p. [in Russian]
2. Vlahov S. Neperevodimoe v perevode [Untranslatable in translation] / S. Vlahov, S. Florin. – M.: Mezhdunarodnye otnoshenija, 1980. – 352 p. [in Russian]
3. Vojcehovich I. V. Prakticheskaja frazeologija sovremennogo kitajskogo jazyka [Practical phraseology of modern Chinese language]. / I. V. Vojcehovich. – M.: AST: Vostok – Zapad, 2007. – 509 p. [in Russian]
4. Voropaev N. N. O problemah opisanija precedentnyh imen v kitajskojazychnom diskurse [About problems of describing the precedent names in the Chinese-language discourse] / N. N. Voropaev // Jazyk. Soznanie. Kommunikacija: Sb. statej pod red. N. V. Ufimcevoj, V. V. Krasnyh, A. I. Izotova [Language. Consciousness. Communication. Collection of articles edited by N.V. Ufimtseva, V. V. Krasnyh, A. I. Izotova]. – M.: MAKS Press. – 2010. – V. 40. – P. 37–55. [in Russian]
5. Gorelov V. I. Stilistika sovremennogo kitajskogo jazyka [Stylistics of modern Chinese language]. – M.: Prosveshhenie, 1979. – 192 p. [in Russian]
6. Kitajsko-russkij slovar' [Chinese- Russian dictionary] / Z. I. Baranova, V. E. Gladckov, V. A. Zhavoronkov pod red. B. G. Mudrova. – 2-e izd., stereotip [Z. I. Baranova, V. E. Gladkov, V. A. Zhavoronkov edited by B. G. Mudrov. –second stereotype edition]. – M.: Rus. jaz., 1988. – 528 p. [in Russian]
7. Kobzhickaja O. G. Figury rechi kak sredstvo vyrazitel'nosti v kitajskih frazeologizmah chjen#juj [Figures of speech as a means of expression in the Chinese phraseology Chengyu] / O. G. Kobzhickaja, A. S. Polovnikova // Molodoj uchenyj. – 2017. – 17 (151). – P. 408– 410. [in Russian]
8. Oshanin I. M. Bol'shoj kitajsko-russkij slovar' v 4 tomah [Great Chinese- Russian dictionary in four volumes] / I. M. Oshanin, V.S. Kuzes, T. P. Vorozhcova. – M.: Nauka, 1983. – 1062 p. [in Russian]
9. Rozental' D. Je. Slovar'-spravochnik lingvisticheskih terminov [Dictionary-reference of linguistic terms] / D. Je. Rozental', M. A. Telenkova. – M.: Astrel', 2001. – 624 p. [in Russian]
10. Solncev V. M. Teoreticheskaja grammatika sovremennogo kitajskogo jazyka. Problemy morfologii. Kurs lekcij [Theoretical grammar of modern Chinese language. Problems of morphlogy. Lecture course] / V. M. Solncev, N. V. Solnceva. – M.: Voennyj institut, 1978. –152 p. [in Russian]
11. Chjen Jujsjao. Sopostavitel'nyj analiz russkih i kitajskih frazeologizmov so znacheniem «jemocional'noe sostojanie cheloveka» [Comparative analysis of Russian and Chinese phraseological units with the meaning “emotional state of person”] [Electronic resourse] URL: http://elar.urfu.ru/bitstream/10995/43298/1/m_th_y.cheng_2016.pdf (accessed: 13.07.2018). [in Russian]