THE PROBLEM OF DEFINING THE CONCEPT OF "NON-EQUIVALENT VOCABULARY"

ПРОБЛЕМА ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПОНЯТИЯ «БЕЗЭКВИВАЛЕНТНАЯ ЛЕКСИКА»

Научная статья

Легенкина В.И.*

ORCID: 0000-0003-3270-8268,

Сахалинский государственный университет, Южно-Сахалинск, Россия

* Корреспондирующий автор (legenkinavi[at]mail.ru)

Аннотация

В современном переводоведении под безэквивалентностью может пониматься отсутствие как словарного, так и переводческого эквивалента. В связи с этим можно выделить два подхода к определению понятия «безэквивалентная лексика», основанные на различном толковании термина «эквивалент». В статье анализируются недостатки обоих подходов с подробным комментарием конкретных примеров. В качестве решения проблемы предлагается определение, объединяющее оба подхода, а также дается образец анализа, на основе которого можно прийти к заключению, что рассматриваемая лексическая единица является либо не является безэквивалентной. Предложенный в статье метод выявления безэквивалентной лексики может найти применение в практике проведения предпереводческого анализа, в частности при выполнении учебных переводов или при выполнении научных исследований.

Ключевые слова: безэквивалентная лексика, перевод, словарный эквивалент, переводческий эквивалент.

THE PROBLEM OF DEFINING THE CONCEPT OF "NON-EQUIVALENT VOCABULARY"

Research article

Legenkina V.I.*

ORCID: 0000-0003-3270-8268,

Sakhalin State University, Yuzhno-Sakhalinsk, Russia

* Корреспондирующий автор (legenkinavi[at]mail.ru)

Abstract

In modern translation studies, lack of equivalence can be understood as the absence of both a dictionary and a translation equivalent. In light of this fact, there are two approaches to the definition of the concept of "non-equivalent vocabulary" that can be distinguished based on different interpretations of the term "equivalent". The article analyzes the disadvantages of both approaches with a detailed commentary of specific examples. As a solution to the problem, the article proposes a definition that combines both approaches and provides a sample of analysis on the basis of which it can be concluded that the lexical unit under consideration is or is not equivalent. The method of identifying non-equivalent vocabulary proposed in the article can be used in conducting pre-translation analysis, particularly when performing educational translations or in scientific research.

Keywords: non-equivalent vocabulary, translation, dictionary equivalent, translation equivalent.

Термин «безэквивалентная лексика» является широко употребительным в переводоведении, хотя и не имеет однозначного толкования, что можно объяснить отсутствием единого определения понятия «эквивалент».

В. Н. Комиссаров называет безэквивалентными те единицы исходного языка, которые не имеют регулярных соответствий в языке перевода [9].

Л. С. Бархударов подчеркивает, что термин «безэквивалентная лексика» употребляется только в смысле отсутствия устойчивого словарного соответствия лексической единице (слову или устойчивому сочетанию) одного языка в словарном составе другого языка [3].

Подобный подход трактует безэквивалентность как отсутствие словарного эквивалента, так как регулярные/устойчивые переводческие соответствия фиксируются в двуязычных словарях. Однако не всегда представляется возможным точно установить, имеет ли исходная лексическая единица регулярное соответствие/соответствия в языке перевода, и насколько устойчивыми они являются, ввиду отсутствия единого двуязычного словаря. В качестве примера можно привести соответствия английскому существительному brunch, представленные в популярных англо-русских словарях [1]:

1) «поздний завтрак (заменяющий первый и второй завтрак)» (словарь Мюллера);

2) «завтрак-обед, поздний завтрак» (Новый большой англо-русский словарь (под ред. Апресяна));

3) «поздний завтрак» (Англо-русский большой универсальный переводческий словарь);

4) «бранч, завтрак-обед, поздний завтрак (сочетание первого и второго завтрака)» (Англо-русский универсальный дополнительный практический переводческий словарь И. Мостицкого).

Итак, с одной стороны, английское существительное brunch имеет словарные соответствия в русском языке. С другой стороны, приведенные выдержки из словарных статей существенно отличаются друг от друга, что не позволяет сделать вывод о достаточной устойчивости данных эквивалентов, чтобы утверждать, что это слово не относится к безэквивалентной лексике.

Можно предположить, что соответствие «поздний завтрак» является достаточно устойчивым, так как содержится во всех словарных статьях. Однако статистический анализ, проведенный на базе электронного ресурса Reverso [10], показал, что переводчики использовали словарный эквивалент «поздний завтрак» в 58 случаях из 391, что составляет 14,83 %. Такое процентное соотношение вряд ли может свидетельствовать о достаточной устойчивости этого эквивалента.

Кроме того, нередко встречаются случаи, когда исходная лексическая единица имеет одно или несколько регулярных соответствий в языке перевода, зафиксированных в словаре, при этом ни одно из них не является подходящим для данного конкретного контекста.

Например, для перевода предложения No, we’re here to order brunch ни один из представленных словарных эквивалентов не является подходящим, так как их использование будет противоречить нормам русского языка (ср. Нет, мы здесь, чтобы заказать поздний завтрак/бранч.). В данном случае цель говорящего – сообщить, что они пришли в кафе не на литературную встречу, а чтобы позавтракать. То, что завтрак происходит в более позднее время, не является релевантным компонентом значения для передачи в данном контексте, поскольку указание на время имплицитно содержится в самой ситуации, ведь литературные встречи, как правило, не устраивают рано утром. Поэтому использование генерализации в переводе является вполне оправданным: Нет, мы здесь, чтобы позавтракать.

Так следует ли рассматривать существительное brunch как безэквивалентную лексическую единицу? Очевидно, если трактовать безэквивалентность как отсутствие словарного эквивалента или отсутствие устойчивого/регулярного соответствия лексической единице одного языка в словарном составе другого языка, то вряд ли можно с уверенностью дать ответ на этот вопрос. Само определение характера устойчивости соответствия, т. е. следует ли считать то или иное соответствие достаточно устойчивым, может оказаться весьма проблематичным.

Несколько иной подход к определению безэквивалентной лексики представлен в работе С. Влахова и С. Флорина: «БЭЛ – лексические (и фразеологические) единицы, которые не имеют переводческих эквивалентов в ПЯ» [4, C. 42]. А. О. Иванов конкретизирует данное определение, относя к безэквивалентной лексике «лексические единицы исходного языка, которые не имеют в словарном составе переводящего языка эквивалентов, то есть единиц, при помощи которых можно передать на аналогичном уровне плана выражения все релевантные в пределах данного контекста компоненты значения, или одного из вариантов значения исходной лексической единицы» [6, C. 81].

Таким образом, при подобном подходе под безэквивалентным понимается отсутствие не словарного, а переводческого эквивалента, т. е. соответствия в языке перевода, подходящего именно для конкретного контекста. При этом важно отметить, что это соответствие также должно быть представлено лексической единицей, т. е. словом или устойчивым словосочетанием. Следовательно, если исходную лексическую единицу можно перевести только свободным или развернутым словосочетанием, то она является безэквивалентной, как, например, в следующем предложении:

And I’ll send you an invitation to the baby shower. – И я пришлю вам приглашение на вечеринку по случаю скорого рождения ребенка.

В русском языке не существует подходящего слова или устойчивого словосочетания, позволяющего передать все релевантные в пределах данного контекста компоненты значения исходной лексической единицы baby shower, поскольку данная единица обозначает явление, отсутствующее в культуре носителей русского языка. Поэтому можно прийти к заключению, что baby shower следует характеризовать как безэквивалентную лексическую единицу.

Подобный подход позволяет с большей точностью определять, относится та или иная единица исходного языка к безэквивалентной лексике или нет, т. к. рассматривает явление безэквивалентности только в рамках конкретного контекста, однако и он не лишен недостатков.

Например, в соответствии с этим подходом в некоторых контекстах baby shower нельзя считать безэквивалентной лексической единицей. В приведённом далее предложении перевод baby shower существительным вечеринка позволяет передать все релевантные в пределах данного контекста компоненты значения исходной лексической единицы, ведь цель говорящего – объяснить, почему у него нет возможности подойти прямо сейчас, и в данном случае не столь важно, какое именно мероприятие устраивает его сестра:

Sorry, I can’t join you right now. I promised my sister to get some cookies for her baby shower. – Прости, но я не могу подойти прямо сейчас. Я обещал сестре купить что-нибудь к чаю для ее вечеринки.

Следует заметить, что А. О. Иванов вступает в противоречие с собственным определением понятия «безэквивалентная лексика», рассматривая, например, использование генерализации или аналога как способы перевода безэквивалентных лексических единиц. Так, в приведенном им примере из перевода книги Дж. Роулинг «Гарри Поттер и философский камень» реалия fudge характеризуется как безэквивалентная лексическая единица, переведенная на русский язык посредством генерализации сладости:

Harry had torn open the parcel to find a thick, hand-knitted sweater in emerald green and a large box of home-made fudge. – Гарри разорвал упаковку, обнаружив внутри толстый, ручной вязки свитер изумрудно-зеленого цвета и большую коробку домашних сладостей. [6, С. 161]

В данном контексте существительное сладости передает все релевантные компоненты значения исходной единицы fudge, поскольку цель автора – сообщить, какие подарки получил Гарри, и что среди подарков было нечто сладкое и вкусное, а уточнение того, какие именно это были сладости, не имеет первостепенного значения. Так можно ли считать существительное fudge безэквивалентной лексической единицей? Если придерживаться определения, предложенного А. О. Ивановым, то нет.

Более удачным решением представляется объединение первого и второго подходов, а именно трактовка безэквивалентности как отсутствие словарного эквивалента, но применительно к данному конкретному контексту. Таким образом, к безэквивалентной лексике относятся лексические единицы исходного языка, которые не имеют словарных эквивалентов в языке перевода, при помощи которых можно передать все релевантные для данного контекста компоненты их значения.

Согласно такому подходу, для того чтобы определить, относится ли англоязычная реалия fudge к безэквивалентной лексике, необходимо установить, подходят ли имеющиеся словарные эквиваленты для использования в данном контексте. В ходе анализа словарных статей популярных англо-русских словарей были выявлены следующие словарные эквиваленты существительного fudge, соответствующие значению, заданному контекстом [1]:

1) помадка (словарь Мюллера);

2) сливочная помадка (Новый большой англо-русский словарь (под ред. Апресяна); Англо-русский универсальный большой переводческий словарь);

3) фадж (Новый большой англо-русский словарь (под ред. Апресяна)).

Дальнейший анализ выявленных словарных эквивалентов показывает, что ни один из них не может передать релевантные для данного контекста компоненты значения исходной единицы, а именно «нечто съедобное», «нечто сладкое», поскольку далеко не все носители русского языка (тем более дети и подростки, на которых прежде всего ориентировано это произведение) знают, что помадка / сливочная помадка – это разновидность сладостей. Еще больше трудностей вызовет распознавание значения предлагаемого одним из словарей эквивалента «фадж». Следовательно, можно прийти к заключению, что в данном контексте исходная единица fudge является безэквивалентной, и для ее перевода следует воспользоваться одним из способов межъязыковой передачи безэквивалентной лексики, например, генерализацией.

Следует отметить, что подобный подход снимает отмечаемое многими лингвистами противоречие, заключенное в термине «безэквивалентность» [7], так как данный термин подразумевает только отсутствие словарного эквивалента и не отрицает возможность подбора переводческого эквивалента в конкретном контексте.

В лингвистической литературе можно встретить разнообразные классификации безэквивалентных лексических единиц. Так, например, Л. С. Бархударов выделяет три группы: имена собственные, реалии, случайные лакуны [3]. А. К. Гатилова, помимо реалий и случайных лакун, рассматривает временно-безэквивалентные термины и структурные экзотизмы как отдельные классы безэквивалентной лексики [5]. В классификации А. О. Иванова, являющейся одной из самых подробных, присутствуют реалии, термины, индивидуальные (авторские) неологизмы, семантические лакуны, слова широкой семантики, сложные слова, отклонения от общеязыковой нормы, иноязычные вкрапления, сокращения, слова с суффиксами субъективной оценки, междометия, звукоподражания, ассоциативные лакуны, имена собственные, обращения [6].

Однако следует заметить, что не все единицы, относящиеся к выделяемым классам, являются безэквивалентными. Например, многие имена собственные имеют устоявшиеся эквиваленты, зафиксированные в словаре (Manchester – Манчестер, Shakespeare – Шекспир), поэтому в большинстве контекстов они не могут рассматриваться как безэквивалентные лексические единицы. На этом же основании нельзя согласиться с подходом М. Л. Алексеевой, считающей целесообразным использовать термин безэквивалентная лексика в значении «лексические единицы ИЯ, не имеющие естественных (а не созданных путем использования переводческих приемов) эквивалентов ПЯ» [2, С. 190]. Ведь созданные путем использования переводческих приемов соответствия (в частности, в приведенных примерах использована практическая транскрипция) могут с течением времени стать узуальными, т. е. прочно закрепиться в словарном составе принимающего языка.

В заключение, необходимо подчеркнуть, что использование термина «безэквивалентная лексика» не предполагает невозможность перевода этих лексических единиц. При отсутствии подходящего словарного эквивалента переводчику следует воспользоваться одним из имеющихся способов перевода безэквивалентной лексики, выбор которого зависит от многих факторов, но, прежде всего, от функции, которую выполняет данная единица в исходном тексте, поскольку именно сохранение доминирующей функции является главным условием эквивалентности [8]. 

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Академик [Электронный ресурс]. – URL: academic.ru (дата обращения: 14.08.2021).
2. Алексеева М.Л. Проблема лексической безэквивалентности в науке о переводе: исторический, теоретический и лексикографический аспекты: дис. ... докт. филол. наук: 10.02.20 / М. Л. Алексеева. – Екатеринбург, 2015. – 415 с.
3. Бархударов Л.С. Язык и перевод (Вопросы общей и частной теории перевода) / Л. С. Бархударов. – М.: Международные отношения, 1975. – 240 с.
4. Влахов С. Непереводимое в переводе / С.Влахов, С. Флорин. – М.: Международные отношения, 1980. – 342 с.
5. Гатилова А.К. Безэквивалентная лексика как понятие и явление (на материале нем. и рус. яз.): дис. ... канд. филол. наук: 10.02.20 / А. К. Гатилова. – М., 1996. – 171 с.
6. Иванов А.О. Безэквивалентная лексика / А. О. Иванов. – СПб.: Филологический факультет СПбГУ; Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2006. – 192 с.
7. Иванова Н.А. Сопоставительно-типологический анализ безэквивалентной лексики (на материале русского, немецкого и французского языков): дис. ... канд. филол. наук: 10.02.20 / Н. А. Иванова. – М., 2004. – 258 с.
8. Комиссаров В.Н. Лингвистика перевода / В. Н. Комиссаров. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2017. – 176 с.
9. Комиссаров В.Н. Теория перевода (лингвистические аспекты) / В. Н. Комиссаров. – М.: Высш. шк., 1990. – 253 с.
10. Reverso [Электронный ресурс]. – URL: reverso.net (дата обращения: 14.08.2021).

Список литературы на английском языке / References in English

1. Academic [Electronic resource]. – URL: academic.ru (accessed: 14.08.2021).
2. Alekseyeva М. L. Problema leksicheskoj bezjekvivalentnosti v nauke o perevode: istoricheskij, teoreticheskij i leksikograficheskij aspekty [The problem of lexical non-equivalence in translational science: historical, theoretical and lexicographic aspects]: dis. ... of PhD in Philology: 10.02.20 / M. L. Alekseyeva. – Yekaterinburg, 2015. – 415 p. [in Russian]
3. Barkhudarov L. S. Jazyk i perevod (Voprosy obshhej i chastnoj teorii perevoda) [Language and translation (questions of general and specific theory of translation)] / L. S. Barkhudarov. – М.: Mezhdunarodnye otnoshenija, 1975. – 240 p. [in Russian]
4. Влахов С. Непереводимое в переводе [Translating the untranslatable] / S. Vlakhov, S. Florin. – М.: Mezhdunarodnye otnoshenija, 1980. – 342 p. [in Russian]
5. Gatilova А. К. Bezjekvivalentnaja leksika kak ponjatie i javlenie (na materiale nem. i rus. jaz.) [The notion and phenomenon of non-equivalent vocabulary (on the basis of German and Russian languages)]: dis. ... of PhD in Philology: 10.02.20 / А. К. Gatilova. – М., 1996. – 171 p. [in Russian]
6. Ivanov А. О. Bezjekvivalentnaja leksika [Non-equivalent vocabulary] / А. О. Ivanov. – St. Petersburg: Philological faculty of St. Petersburg University; St. Petersburg University’s publishing house, 2006. – 192 p. [in Russian]
7. Ivanova N. А. Sopostavitel'no-tipologicheskij analiz bezjekvivalentnoj leksiki (na materiale russkogo, nemeckogo i francuzskogo jazykov) [Comparative and typological analysis of non-equivalent vocabulary (on the basis of Russian, German and French languages)]: dis. ... of PhD in Philology: 10.02.20 / N. А. Иванова. – М., 2004. – 258 p. [in Russian]
8. Komissarov V. N. Lingvistika perevoda [Linguistics of translation] / V. N. Komissarov. – М.: Knizhnyj dom “LIBROKOM”, 2017. – 176 p. [in Russian]
9. Komissarov V. N. Teorija perevoda (lingvisticheskie aspekty) [Theory of translation (linguistic aspects)] / V. N. Komissarov. – М.: Vysshaya shkola, 1990. – 253 p. [in Russian]
10. Reverso [Electronic resource]. – URL: reverso.net (accessed: 14.08.2021).