ON THE POLYINTENTIONAL SPECIFICITY OF THE OBJECTION SPEECH SITUATION

Исследование интенциональной структуры высказывания является одним из актуальных направлений прагмалингвистики. В центре внимания исследователей находятся «характеристики дискурса, связанные с мотивационными и перцептивно-когнитивными процессами, а также с практической деятельностью коммуникантов», интенциональная модель интеракции, методика интент-анализа, «установление языковых признаков реализации интенций — их дискурсивных маркеров»; «без обращения к речевым интенциям коммуникантов невозможно уяснить не только то, почему и зачем нечто говорится, но и достигнутые результаты общения», —  считают исследователи Н. Д. Павлова, В. А. Афиногенова, Т. А. Кубрак

Речевое действие возражения — сложный коммуникативный процесс, где выражение мнения, несогласия или критики часто сопровождается различными намерениями. Интенции в этом контексте играют ключевую роль, так как определяют в значительной степени динамику диалога и перлокутивный эффект взаимодействия участников речевой ситуации. Как отмечает В. Я. Иванченко, акт речи — действие, направленное на результат, зависит от глубины понимания коммуникантов, в котором важно осмысление не только значения слов и выражений, но и авторской интенции, на которой базируется высказывание

Однако нельзя не принимать во внимание полиинтенциональность речевого взаимодействия. Это подтверждает исследование Д. В. Колесовой, в котором автор, характеризуя многомерность интенции, указывает, что для текста свойственно наличие макроинтенций (целевых установок), определяющих общий стиль и жанр текста, и микроинтенций, задающих внутренние коммуникативные программы — более конкретные цели и функции

В связи с этим актуальным становится изучение смежности целевых установок в речевой ситуации возражения, что позволит верно интерпретировать заложенные коммуникативные смыслы и проанализировать эффективные способы достижения прогнозируемого говорящим результата.

Довольно регулярно в речевой ситуации возражения наблюдается сочетание собственно интенции возражения с манипулятивной интенцией нередко с использованием коммуникативного давления:

– Мама, милая мама! – заплакала наконец и Ксения Михайловна. – Ты сама прожила целую жизнь без любви и желаешь мне такой доли? – Нет между вами любви! Я верно знаю, нет её! Он видит в тебе только свежесть, чистоту! Красоты в тебе нет, одной ценности – та свежесть, но ей быстро приходит конец. Как только дети пойдут, он тут же к тебе остынет. А может, и прежде… И потом, ну что у него за душой? Долги? (А. Матвеева «Каждые сто лет. Роман с дневником»).

В приведенном примере участник речевой ситуации Ксения Михайловна находится в подавленном состоянии, что создаёт благоприятные условия для манипулирования чувствами собеседника и коммуникативного давления в акте возражения со стороны её матери. Высказывание матери Нет между вами любви! Я верно знаю, нет её демонстрирует уверенность говорящего в своей правоте, что позволяет оказывать давление статусом матери, обладающим непререкаемым авторитетом; негативная оценка — отсутствие красоты и временность свежести — нацелена усилить отрицательные эмоции Ксении Михайловны и тем самым сделать более уязвимой для манипулятивного воздействия. Стремление убедить собеседника в своей правоте и заставить согласиться со своим мнением выражается отрицательным прогнозом последствий жизни дочери с ее возлюбленным: <…> как только дети пойдут, он тут же к тебе остынет. А может, и прежде…; нестабильное финансовое положение (долги). Внушая тем самым страх перед будущим, мать пытается навязать дочери свою интерпретацию ситуации через создание негативного образа партнера.

Манипуляция эмоциональным состоянием страха остаться в невыгодном финансовом положении наблюдается в следующем примере:

– А я подчинюсь. – Стахеев отвернулся. – Вы должны меня понять. – Я ничего не должен, Иннокентий, – спокойно ответил Голдинг. – Если бросите нобелевскую баржу, то не получите от «Шелль» ни пенса (А. Иванов «Бронепароходы»).

Реплика Голдинга демонстрирует прямое возражение: Я ничего не должен <…>; он отказывается принимать на себя ответственность за понимание и поддержку, устанавливая границы и подчеркивая свою независимость в данной ситуации. Вместе с тем, наряду с возражением относительно собственной позиции, говорящий предпринимает попытку манипулировать поведением собеседника посредством аргумента, который, по сути, должен восприниматься как угроза и требование действовать определенным образом. 

Как видно из вышеприведенных примеров, коммуникативное давление и манипуляционная интенция наиболее эффективны при воздействии на эмоционально уязвимого собеседника. Так, А. В. Антонова отмечает: «Так как в процессе манипуляции информация, представляемая реципиенту, оценивается исходя из опыта, хранящегося во фреймах его памяти в виде фактов, образов, ассоциаций и связанных с ними эмоциональных оценок, то этот опыт, несомненно, может являться мишенью манипуляции. Кроме того, так как данный опыт во многом универсален, эффект манипуляции можно планировать заранее. Таким образом, вызывание определенных эмоций у реципиента является для языкового манипулятора «тем крючком, на который они поддевают свою жертву»

Сходную точку зрения имеет А. В. Сафина, указывая на то, что во время манипуляции коммуникант стремится «вызвать у человека определенную эмоцию, и чем искуснее манипулятор, тем более подходящие приемы он выберет для того, чтобы вызвать у манипулируемого определенную эмоцию, которая и подтолкнет его к желаемым действиям»

Таким образом, подавленное состояние коммуниканта, его неуверенность или зависимость от другого участника процесса общения создают более благоприятные условия для достижения коммуникативной цели.

В рассматриваемой речевой ситуации интенция возражения может быть сопряжена с интенциями критики и иронии:

– Ну и что, и прочитаю. – Его нужно вдумчиво читать, головой. А ты головой не умеешь, ты глазами читаешь! (Т. Устинова «Пояс Ориона»).

Как можно заметить, во второй реплике, помимо возражения, присутствует явная критика адресата: его нужно вдумчиво читать, головой. А ты головой не умеешь, ты глазами читаешь! Говорящий указывает на недостаток собеседника, утверждая, что тот не способен воспринимать глубокий смысл текста, а читает лишь поверхностно. Своим высказыванием коммуникант выражает сомнение в интеллектуальных способностях собеседника, что усиливается аргументом, содержащим ироничное высказывание: А ты головой не умеешь, ты глазами читаешь! Ирония, как отмечает Е. Ю. Сидорова, заключающаяся в противоречии между буквальным и скрытым смыслом, «позволяет говорящему имплицитно передать свое отношение к происходящему»

Репрезентация интенционального комплекса наблюдается в следующем примере:

– Не бойтесь, тёть Вер, мне врач разрешил! – Что это за врач такой, интересно, который разрешает беременным пить водку на собственной свадьбе? (А. Матвеева «Каждые сто лет. Роман с дневником»), — в реакции второго коммуниканта, возражающего против поведения первого, сочетаются интенции критики, иронии, выражения сомнения и осуждения.

Говорящий ставит под сомнение профессионализм врача, дающего подобные рекомендации, и выражает недовольство по отношению и к врачу, и к самой ситуации, в которой беременная женщина собирается пить спиртное. Критика направлена как на неразумность поведения собеседника с потенциальным риском для здоровья, так и на действия врача. Однако коммуникант тетя Вера открыто не критикует собеседника, интенциональные характеристики ее речевого поведения проявляются в форме вопроса посредством маркера, содержащего иронию: Что это за <врач такой?> Подобный вопрос не содержит проявление искреннего интереса, он используется для подчеркивания абсурдности ситуации. На подобное языковое выражение обращает внимание С. С. Мирсеитова, отмечая, что в транспонируемом вопросительном высказывании со значением несогласия выражаются две интенции: «ирония и вопрос»

В приведенных примерах наблюдается сложное взаимодействие интенций возражения, критики, выражения сомнения, осуждения, иронии, демонстрирующее повышение иллокутивной силы речевого действия обострением конфликтного характера ситуации, когда весь комплекс выявленных намерений подчинен выражению приоритетной цели возражения против действий собеседника и, возможно, их предотвращения.

Сочетание интенций возражения, упрека и защиты свойственно для речевой ситуации, в которой говорящий реагирует возражением на критику адресантом какого-либо явление, действие или объекта. По мнению Л. П. Бурмистровой, интенция защиты позволяет коммуниканту нейтрализовать агрессию собеседника в процессе реализации своей коммуникативной цели

– Какая же это собака, – сказал Герман несколько даже обиженно. – Это какой-то... организм! – Сам ты организм! – прошипела Тонечка. – Это совершенно прекрасная маленькая собака! Нет, Саша, ты посмотри, какая прелестная! (Т. Устинова «Пояс Ориона».)

Реплика Тонечки сам ты организм является прямым упреком в адрес Германа. И. В. Иванкова, О. С. Макарова и Н. А. Толкачева, рассматривая речевой акт упрека в русском языке, указывают, что он может выражаться повтором — высказыванием, в котором копируется реплика или часть реплики собеседника, обычно наиболее значимая для адресата, когда говорящий пытается возразить собеседнику его же словами

Отметим, что оскорбительным может стать не только сам факт произнесения критического замечания, но и вопрос, на первый взгляд, не имеющий уничижительного характера:

– Вам деньги нужны? – спросил Илья. – Мне не нужны деньги! – как-то брезгливо ответил мужчина. – Я кандидат наук, у меня изобретения… Господи, какая чушь. Просто у вас интеллигентное лицо, а я не хочу связываться с хулиганьем (Д. Рубина «Липовая жена»).

Адресант начинает свой ответ с возражения-отказа: Мне не нужны деньги!, что указывает на его высокую степень самооценки и независимости. Апелляция к своей ученой степени и научным достижениям: я кандидат наук, у меня изобретения… — косвенно выражает намерение защитить свой статус, подчеркнуть, что его ценности и интересы важнее материальных благ, и тем самым упрекнуть собеседника. Об этом свидетельствует и лексический маркер брезгливо, демонстрирующий презрение к вопросу Ильи – мужчина считает вопрос о деньгах неуместным и даже оскорбительным для себя.

Таким образом, проанализированные интенциональные комплексы подчеркивают сложность и многоуровневость речевой ситуации возражения. Сочетание интенций определяет содержание общения, эмоциональный фон, уровень конфликта, возможность манипулирования. На примере речевой ситуации возражения можно сделать вывод о широком диапазоне прагматического потенциала интенциональных высказываний. Это подтверждает мнение ученых о том, что тенденция к рассмотрению интенциональности в качестве центрального базового понятия приобретает особое значение.