SOCIOCULTURAL BASICS OF PUBLIC ADMINISTRATION

Киричёк П.Н.

Профессор,  доктор социологических наук,  Российская академия, народного хозяйства и государственной службы при Президенте, Российской Федерации

СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ  ОСНОВЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО  УПРАВЛЕНИЯ

Аннотация

В статье рассматриваются социокультурные основы государственного управления в современных условиях, связанные со статусно-ролевыми особенностями креативной деятельности человека в трёх основных сферах его повседневного бытия – политике, экономике, культуре; показывается ключевое значение социально-культурных механизмов управления для прогрессивного развития модернизирующегося общества.

Ключевые слова: культура, государственное управление, социальная культура, культурная политика.

Kirichek P.N.

Professor, Doctor of Science (Sociology), The Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration

SOCIOCULTURAL  BASICS  OF  PUBLIC  ADMINISTRATION

Abstract

The article covers sociocultural basics of public administration in the modern conditions, connected with status and role features of creative activity of an individual in three main spheres of his daily life: policy, economy, and culture; the key value of socially-cultural mechanisms of management for progressive development of modernizing society is shown.

Keywords: culture, public administration, social culture, cultural policy.

Ещё в древности люди говорили о том, что человек двуедин: у него есть не только тело, которое он может потрогать, но и душа, которую он может почувствовать. Да и во всём обществе, диалектически сложившемся в итоге совместного тысячелетнего бытия людей, тоже наличествуют два начала – материальное и духовное, разве что возведённые в «энную» (великомножественную) степень и обретающие новое плюралистическое качество. В образном переложении: «тело» общества составляет экономика, дающая человеку кров, пищу, одежду, обувь, орудия труда и предметы быта, а душой общества выступает культура, определяющая его  жизненную многомерность и цивилизованность.

В постулатах религии, которая в связке с культурой на протяжении тысячелетий  образует что-то подобное феномену сиамских близнецов (по Н.А. Бердяеву, «культура религиозна по своему происхождению и религиозна по своему заданию» [1, 710]), тело является бренным, а душа – бессмертной. Отсюда перекидывается мостик к цивилизационной витальности человека в прошлом, настоящем и будущем – преходящей у материального и вечной у духовного начал. Неслучайно археологи, в первую очередь, по культурным останкам, найденным при раскопках, реанимируют облик давно ушедших цивилизаций. Как заметил по сходному поводу Э. Эррио, культура – это то, что остаётся, когда всё остальное забыто…

Правда, есть ещё одна ключевая сфера бытия человека, в равной степени и телесная, и душевная, которая обретается как внутри, так и вне сфер экономики и культуры, воздействуя на них и, в свою очередь, испытывая их обратное воздействие. Это – политика как квинтэссенция экономического и культурного начал в жизни людей, которая сама «занимается» ими, если они не хотят заниматься ею. Выходит, каждый человек на земле, независимо от национальности, социального происхождения и своего общественного положения, во веки веков жил, живёт и будет жить в трёх ипостасях, или сферах, – в экономике, политике, культуре.

Согласно известной поговорке, это те самые три сосны, в которых человек обречён заблудиться на всю оставшуюся жизнь – от пелёнки до савана. И только в этой сферной (по терминологии Г. Гегеля) триаде человек может удачно идентифицироваться и успешно реализоваться как гармоническая личность, добившись исполнения своих желаний и удовлетворения собственных потребностей. Иного, как говорится, не дано, так как недооценка и, тем более, пренебрежение со стороны человека хотя бы одной сферой бытия грозит ему риском одномерного и даже неполноценного развития.

Если политика помогает человеку решать вселенскую проблему организации и самоорганизации своей жизни, а экономика – аналогичную по масштабам проблему собственного обеспечения и самообеспечения, то культура способствует решению проблемы идентификации и самоидентификации человека. В конце XX – начале XXI веков культура становится (в комбинации с экономикой и политикой) локомотивом развития человеческой цивилизации, всё более нуждающейся в интенсивной культурной (качественной) обработке реалий повседневной действительности. Культура превращается в стержень человеческого бытия и сознания в индивидуальном, групповом, общественном измерении. И она требует от современной науки значительной активизации в изучении динамики и статики мировых культурных процессов. Как точно заметил К. Леви-Строс, «21-й век будет веком гуманитарных наук – или его не будет вообще» [2, 157].

Главное родовое свойство культуры, что выделяет её из окружающего людей мира, заключается в искусственном характере её происхождения. Культура не даётся обитателям планеты в качестве небесного дара, как воздух, земля, вода, лес, горы, трава. Каким бы восхитительно красивым не был природный ландшафт (например, Жигули на Волге), но если к нему не прикасалась рука человека, то он не может относиться к продуктам культуры. Вся культура рукотворна: она создаётся целенаправленным трудом самого человека, активно взаимодействующего с природой и социальной средой. Любой, даже самый простой, продукт культуры является результатом сложного жизненного процесса, в котором по определению М.С. Кагана, «системообразующей силой является деятельность человека – существа одновременно природного и социального, творящего культуру и творимого ею» [3, 168].

И в этом смысле человек, хотя и слитен, но двуедин: природа для него – полученная извне данность существования, а культура – созревшая внутри потребность совершенствования. Можно сказать и более категорично: человек существует на земле, в первую очередь, для «производства» культуры (в широком смысле), без чего его насущное бытие в целом теряет глубинный  смысл. Культуру неслучайно называют второй, или  рукотворной, природой, столь же важной и даже незаменимой для бытия и сознания людей, как и её первый аналог. На этот счёт поэтично выразился Ф.И. Тютчев: «Два мира есть у человека: один, который нас творил, другой, который мы от века творим по мере наших сил».

Однако здесь возникает естественный вопрос: а всё ли, сотворённое человеком (предмет, действие, поступок и др.), можно отметить маркером культуры? Как быть, например, с уличной дракой, квартирной кражей, клеветническим наветом или, берите выше, сбросом на Хиросиму атомной бомбы? Ведь всё перечисленное также сотворилось руками, разумом и чувствами человека. Ответ на заданный вопрос: водораздел между культурным и некультурным началами пролегает по триаде «истина, добро, красота», как завещали нам античные мудрецы. Любой рукотворный продукт или поступок человека поверяется на его принадлежность к сфере культуры тремя этими критериями. Если означенные продукт или поступок не выдерживают поверки даже по одному критерию (к примеру, есть истинное и красивое, но нет доброго), говорить об их культурной специфике не приходится.

На основании сказанного можно сформулировать определение культуры как глобального явления с масштабными последствиями: это – процесс и результат творческой (креативной) деятельности человека как включённой в общность личности по всестороннему преобразованию природы, собственной личности и окружающей его социальной среды. В качестве общественного феномена культура обладает тремя метахарактеристиками – динамикой, статикой, диффузией, которые составляют её «тело» в процессуально-результатном измерении. Изначальной единицей культуры, или её монадой, является артефакт, под которым подразумевается любой предмет или явление искусственного, а не природного, происхождения: например, материальный продукт, социальная структура, поведенческий акт, информационное сообщение, оценочное суждение.

Несмотря на множество научных определений культуры (их сейчас насчитывается несколько сотен), следует установить два основных подхода к её пониманию, гармонично дополняющих друг друга:

а) сферный (узкий, или локальный) подход, который трактует культуру в ограниченном смысле – как одну из трёх главных сфер бытия человека:  в   экономике человек обеспечивает себя материально – добывает хлеб насущный, пищу, одежду, обувь, жильё; в политике обеспечивает себя социально – получает гражданские права и отправляет аналогичные обязанности; в сфере культуры он обеспечивает себя духовно – заполняет свой досуг активным творчеством (поёт, сочиняет, рисует, музицирует, путешествует, конструирует, занимается самообразованием) и пассивным сотворчеством (ходит на концерты, выставки, спектакли, дома слушает музыку, читает художественную литературу и т.д.);

б) универсальный (широкий, или системный) подход, который трактует культуру в неограниченном смысле – как всеобщее определяющее качество повседневной жизни человека и в экономике, и в политике, и в самой культуре. Вездесущность культуры как ведущего качества бытия и сознания задаёт аксиологический (ценностный) императив всем сферам жизнедеятельности общества. К примеру, в той же политике непрерывно растёт спрос на культуру управления, в экономике – на культуру производства, а в культуре (простите за дубляж терминов!) – на культуру слова, кадра, мелодии, рисунка и др.

В любом акте общественного бытия существует возможность воспроизводства продуктов материальной и духовной культуры для самосохранения и развития человека, который испытывает постоянную потребность в соитии с первой (естественной) и второй (рукотворной) природой. В сущности,  культура хранит, транслирует и генерирует программы человеческой деятельности, поведения и общения, которые, по В.С. Стёпину, «в жизни общества играют примерно ту же роль, что и наследственная информация (ДНК, РНК) в клетке или сложном организме» [4, 527].

Теперь – о двух замечательных свойствах культуры, которые можно обозначить как основные её эффекты.

Эффект первый (всеобщей кумулятивности): он связывается с «всеполаганием – всепрониканием» культуры, ведь она «преследует» людей (в хорошем смысле), как тень фигуру человека в солнечный день, в каком бы пространстве и времени он ни находился. На самом деле, универсальность культуры как «второй природы» выдаёт её наличие и влияние во всех сферах жизни людей – материальных и духовных и в различных формах – диалектических (процессуальных) и метафизических (концептуальных). Когда на наших глазах происходит что-то нам не нравящееся, мы говорим осуждающе: «Фи, культура!». А если – наоборот, то – одобрительно: «О, культура!».

Со временем это непреложное свойство культуры по мере социального прогресса непрерывно обновляющегося людского сообщества, всё заметнее переходит из пассивного в активное состояние. Превращаясь из желательного (возможного) продукта человеческой цивилизации в обязательный (необходимый), культура берёт на себя роль эффективного механизма социальной регуляции, не допускающего или предупреждающего реальные или возможные сбои в различных сферах жизнедеятельности общества.

Эффект второй (непрерывной востребованности): он связывается c генетическим в повседневной – экономической, политической, культурной – жизни людей недобором культуры, которой никогда не бывает в избытке ни в политике, ни в экономике, ни в культуре. Если вернуться к этой первоначальной триаде человеческого бытия, то следует сказать, что в политике может случаться перебор количества. Это когда в активных её формах, по данным социологов, участвует более 5 процентов населения страны (или региона), как это произошло в Советском Союзе в годы перестройки, – с последующим порушением границ, падением производства, расслоением населения, девальвацией труда, опущением морали, деградацией ценностей.

Перебор количества может происходить в экономике, которую в таком случае называют слишком разогретой или даже перегретой, когда она достигает, по данным экономистов, ежегодного прироста объёмов производства в интервале между 10-15 процентами в течение продолжительного периода. Этот перебор выражается в стойком перепроизводстве «вещей», не переходящих в разряд обменно-распределительных товаров из-за низкого спроса и потребления со стороны населения страны, – с последующим экономическим кризисом, связанным со снижением жизненного уровня людей, а нередко и с ростом безработицы и нищеты среди населения.

И, наконец, культура – этому феномену перебор количества никогда не грозит. В принципе, потребность в культуре всегда превышает данность, которая достигается людским сообществом в результате духовно-практической деятельности в каждый конкретно-исторический период. При этом осознание необходимости дальнейших изменений в обществе, по мнению В.К. Егорова, да «и сами изменения происходят не по диаде «сознание – поведение, а по триаде Л.С. Выготского «сознание – культура – поведение» [5, 31]. При этом метафизичность культурного результата с пространственно-временной неизбежностью преодолевается диалектичностью культурного процесса.

Если культура – это всеобщее определяющее качество жизни общества, то качество как основная характеристика его развития не имеет предела совершенствования. Едва прежняя потребность успевает осуществиться в данности, как возникает новая потребность, которая нуждается в другой форме данности. И так без конца: в пище – от сырого мяса к жареному бифштексу, в жилище – от пещеры к дворцу, в быту – от лучины к электричеству, в оружии – от лука к пушке, в грамоте – от папируса к компьютеру, в творчестве – от «наскалья» к мольберту, от завывания к пению, от бормотания к стихосложению и т.д. Очень похоже на горизонт, который виден, но недосягаем…

В социальном ракурсе культура представляется, по Б.С. Ерасову, в виде «процесса и продукта духовного производства как системы по созданию, хранению, распространению и освоению духовных ценностей, норм, знаний, представлений, значений и символов» [6, 79]. При этом социальность культуры как неотъемлемого от общества и участвующего в его эволюции феномена проявляется, в первую очередь, в повседневном отправлении своих главных  функций (их – шесть), а именно: культурации, аккумуляции, интеграции, адаптации, регуляции, ретрансляции.

Во-первых, функция культурации повседневной жизни человека, его бытия и сознания, что означает облагораживающее воздействие на факты, события, явления, тенденции социальной действительности (насыщение их консистенциями истины, добра, красоты). Во-вторых, функция аккумуляции в народе (элите и массе) духовно-позитивной силы и активно-созидательной энергии (на основе общего дела и общего блага), формирующей человеческую цивилизацию на каждом этапе её развития. В-третьих, функция интеграции (объединения) индивидов, групп, слоёв, классов людского сообщества на почве общенациональной идеи («идеи-правительницы» – термин Н.С. Трубецкого). В-четвёртых, функция адаптации, или первичной и вторичной социализации индивидов, групп, слоёв, классов, общества в целом в связи с всепроникающей способностью культуры утверждать цивилизационные ценности и идеалы в каждом человеке.

В-пятых, функция регуляции, или поддержания общественной жизни в заданном цивилизацией режиме с расширенным воспроизводством общечеловеческих ценностей, правовых норм, моральных правил, художественных образцов (на основе первичного «народного жизнечувства» – термин С.Л. Франка). В-шестых, функция ретрансляции, или трансфера из поколения в поколение социально-культурного опыта, накопленного и апробированного людьми за тысячи лет в виде различных ассоциированных форм бытия человека (в духе российской «почвенности» – термин Ф.М. Достоевского): специализированных структур и институтов, кристаллизованных самой жизнью, передаваемых от одних людей другим в готовом виде, корректируемых с учётом современных политических, экономических, культурных условий.

В идеале все функции культуры должны учитываться при разработке стратегии и тактики государственного управления и закладываться в его  формы и методы как обязательное условие успешности последующей реализации приоритетных целей и задач общественного развития. Иного не дано – в связи с комплексным по социальной природе характером государственного управления, которое само также является разновидностью культуры, или процессом и результатом творческой деятельности группы людей (представителей элиты).

В проекции на формат государственного управления сущность культуры сохраняет свою социально-природную двойственность.

1. С одной стороны, в качестве универсального определяющего качества жизни культура является своеобразным субъектом для государственного управления – она должна задавать этому объекту высокие текущие и конечные параметры (европейские стандарты) деятельности государства во всех сферах жизнедеятельности общества:

а) в экономике – равные для всех граждан возможности выгодной для себя деятельности в рамках производственных отношений (по векторам собственности, обмена, распределения с прогрессивной формой налога на прибыль) и получения адекватной вложенному труду доли валового внутреннего продукта на душу населения;

б) в политике – равные для всех граждан возможности пользования собственными правами и отправления своих обязанностей с осуществлением на практике принципов гласности и контроля за действиями органов законодательной, исполнительной, судебной власти на основе внедрения апробированных в мире форм  демократии и с учётом национальных традиций общественной жизни;

в) в культуре – благоприятные условия для кристаллизации ментальных российских ценностей: евразийской ориентации, соборности, высокой нравственности, взаимопомощи, защищённости, традиционной связанности с мировой культурой.

Вопрос – принципиальный: речь идёт о повседневном воспроизводстве главного духовно-практического продукта творческой (креативной) человеческой деятельности, а именно:  социальной культуры, которая определяется в качестве свода юридически установленных, нравственно обусловленных, психологически укоренённых норм и правил общения и поведения человека среди подобных ему людей во всех сферах повседневной их жизнедеятельности (труд, быт, досуг, учёба, семья, общественная занятость и др.).

2. С другой стороны, в качестве одной из ведущих, наряду с экономикой и политикой, сфер человеческого бытия культура выступает своеобразным объектом для государственного управления, самой трудно поддающейся для воздействия со стороны органов власти отраслью социального воспроизводства, где субъект в их лице должен обеспечить равные для всех граждан возможности получения высококачественных услуг духовно-практического свойства (книжных, кинематографических, театральных, концертных, музейных и др.).

Вся многообразная деятельность органов власти в этой сфере бытия человека, связанной в основном с эмоциональным и интеллектуальным наполнением его свободного времени (досуга) именуется культурной политикой, для которой особую идеологическую и технологическую значимость представляет регулятивная функция культуры. Это – естественно: социальное явление регуляции ближе стоит к аналогичному явлению управления, чем явления культурации, аккумуляции, интеграции, адаптации, ретрансляции, хотя и их элементы также присутствуют в динамике этого процесса и в статике его результата. В этом случае культурную политику следует понимать как систему целей, задач, направлений, средств, результатов процесса реализации потребностей общества и интересов государства в духовной сфере жизнедеятельности социума.

Литература

1. Бердяев, Н.А. Философия неравенства / Н.А. Бердяев. Судьба России: Сочинения. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во Фолио, 1999. – 736 с.
2. Леви-Стросс, К. Путь масок / К. Леви-Стросс. – М.: Республика, 2000. – 399 с.
3. Каган, М.С. Системный подход и гуманитарное знание / М.С. Каган. – Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1991. – 384 с.
4. Стёпин, В.С. Культура / В.С. Стёпин / Новейший философский словарь. – Мн.: Книжный двор, 2003. – 1280 с.
5. Егоров, В.К. Философия русской культуры / В.К. Егоров. – М.: Изд-во РАГС, 2006. – 552 с.
6. Ерасов, Б.С. Социальная культурология / Б.С. Ерасов. – М.: Аспект Пресс, 1998. – 591 с.