THE PUBLIC ASSISTANCE FOR THE DISABLED POPULATION OF SIBERIA IN THE 1920S
Ковалев А.С.
Кандидат исторических наук, доцент, Красноярский государственный педагогический университет им. В.П. Астафьева
ОБЩЕСТВЕННАЯ ПОМОЩЬ НЕТРУДОСПОСОБНОМУ НАСЕЛЕНИЮ СИБИРИ В 1920-Х ГГ
Abstract
В статье на основе ранее не публиковавшихся материалов рассматриваются проблемы общественной помощи инвалидам и пожилым людям в Сибири. Автор критикует традиционную точку зрения, согласно которой в советский период не существовало благотворительности, и делает вывод о том, что она успешно развивалась в период нэпа, но только под контролем государства. Общественная помощь носила стихийный характер, была подчинена интересам государства, пытавшегося изыскать ополнительные средства для реализации социальной политики в отношении нетрудоспособных граждан.
Ключевые слова: благотворительность, инвалиды, общественная помощь, пожилые люди, социальная политика.
Kovalev A.S.
PhD in History, Associate Professor, Krasnoyarsk State Pedagogical University named by Astafiev VP
THE PUBLIC ASSISTANCE FOR THE DISABLED POPULATION OF SIBERIA IN THE 1920S
Abstract
In the article, problems of public assistance for the disabled and elderly people in Siberia are considered on the base of previously unpublished materials. The author criticizes the traditional point of view about absence charity during the Soviet period. According to the author, charity successfully developed in the period of the NEP, but under the control of the Soviet state. The public support was spontaneous, subordinated to interests of the state, which tried finding additional funds for the implementation of social policy for the disabled citizens.
Keywords: charity, the disabled, public assistance, senior citizens, social policy
В современной исторической науке традиционной является точка зрения, что благотворительности в Советской России не было [8, С.268; 9, С.75]. Благотворительность понималась большевиками, как «буржуазный пережиток». В Большой Советской Энциклопедии 1927 г. благотворительность трактовалась как «явление, свойственное лишь классовому обществу», говорилось, что «социальному строю СССР чуждо понятие благотворительности» [1, С.244].
Действительно, частная и церковная благотворительность перестали существовать. В то же время можно говорить о том, что в 20-х гг. ХХ в. в стране существовала общественная благотворительность, контролируемая государственными органами. Прежде всего, это касается социальных мер в отношении инвалидов и пожилых людей. Среди различных проявлений общественной помощи следует выделить сохранявшуюся в течении длительного периода времени добровольно-принудительную благотворительность в виде организации и проведения различных недель инвалида. Такие недели наиболее активно проводились в 1922-1924 гг. Участвовали в ее проведении представители местных парткомов, губпрофсоветов, отделов социального обеспечения, военкомата и губкомпома.
Как и в других регионах, в Сибири перед партийными, советскими и общественными организациями ставилась задача «широко популяризировать неделю помощи инвалидам среди населения... перенести последнюю в гущу крестьянского населения, т.е. в деревню» [4, Д.54, Л.8]. В рамках недели помощи инвалидам на всех предприятиях, фабриках и заводах, во всех учреждениях и воинских частях организовывался сбор денежных и материальных средств и предметов первой необходимости [3, Д.261, Л.14].
В 1922 г. Енгубпрофсовет распорядился провести однодневное отчислении заработка рабочих и служащих г. Красноярска, а также распространить по отраслевым союзам подписные листы для пожертвований деньгами и натурой. Кроме того, профсоюзами была выделена часть квалифицированных рабочих для производства и ремонта инвентаря для инвалидных домов [4, Д.54, Л.8-8об].
В неделю помощи инвалидам 1923 г. в Красноярске губернский отдел образования был обязан поставить в каждом театре и кинотеатре по одному спектаклю, чистый сбор с которого шел на улучшение материального положения инвалидов. Размещенная неподалеку 26-я дивизия провела во всех клубах платные спектакли, сбор с которых также шел в пользу инвалидов. Енисейский губисполком разрешал продавать на аукционе вещи со склада губернского отдела социального обеспечения, которые «не могут быть использованы для инвалидов, но представляют определенную ценность». Губернский союз кооперативов также выделял для инвалидов определенное количество материалов со своего склада, а Губпродком – продукты для продажи с аукциона.
16 февраля 1923 г. из Всероссийского комитета помощи инвалидам войны, больным, раненым и демобилизованным красноармейцам и семьям лиц, погибших на войне (Всерокомпома) всем командующим войсками округов был разослан циркуляр, в котором говорилось следующее: «В целях поднятия культурного уровня инвалидов войны и укрепления живой связи между инвалидами и Красной Армией было бы крайне желательно установить систематическое привлечение инвалидов к культурно-просветительскому делу в Красной армии, в частности путем постоянного предоставления инвалидам, находящимся в местных инвалидных учреждениях, некоторого количества бесплатных мест на все митинги, лекции, спектакли, концерты и прочие устраиваемые частями гарнизонов» [6, Д.83, Л.10]. Единственной местностью, которая откликнулась на призыв, стала Омская губерния.
Очередная Всероссийская неделя помощи инвалидам войны проводилась с 9 по 16 апреля 1923 г. Ее основными приоритетами были названы следующие задачи:
– добиться действительного обеспечения и улучшения быта инвалидов войны, уничтожить попрошайничество и занятие мелкой спекуляцией;
– поставить на должную высоту дома инвалидов, оборудование, снабжение и культработу в них;
– усилить продуктивность протезных мастерских и снабжение инвалидов протезами;
– развить работу по втягиванию инвалидов войны в трудовые процессы и оказать реальную помощь в организации инвалидной кооперации;
– оказать помощь нуждающимся инвалидам сельских местностей и их нетрудоспособным семьям;
– наладить политическую и культурно-просветительскую работу, особенно среди инвалидов, находящихся в закрытых учреждениях и объединениях социального обеспечения [6, Д.83, Л.19].
Методами работы в течение недели помощи инвалидам были: вербовка членов, привлечение горожан через подписные листы и обход квартир с предложением вступать в члены Всерокомпома. Также популярны были агитационная работа – размещение материалов, постановлений ВЦИК, Всерокомпома по «инвалидному вопросу» в местных печатных органах, а также местный статистический материал о состоянии инвалидных домов и их нужд, материалы Томского протезного института о нуждаемости в протезировании и «о значимости общественной помощи инвалидам и их семьям при ограниченности местного и правительственного бюджета». Нередко публиковали заслуги отдельных инвалидов или их воспоминания [6, Д.290, Л.47-47об].
На улицах сибирских городов вывешивались плакаты с лозунгами: «Кто отдал свои силы и здоровье завоеваниям Октябрьской революции, тот заслуживает полного внимания и щедрой помощи», «Внимание к инвалидам есть необходимое условие крепления Красной Армии и Флота», или с изображением самих инвалидов: «Я защитил тебя – ты должен помочь мне», «Чем ты помог инвалиду?» [6, Д.290, Л.48].
Гарнизоны принимали участие в недели инвалидов путем единовременных отчислений, «красная профессура» делала научные сообщения и платные лекции в пользу инвалидов войны, хозяйственные, торговые учреждения и кооперация делали отчисления с оборотов и выделяли часть товара для оборудования инвалидных домов. Госспирт повышал на время проведения недели цену розничной и оптовой продажи на спиртные средства в размере 5%, а все торговые организации повышали на 5% стоимость предметов роскоши с отчислениями в губкомпом. Городские театры и клубы давали две платные постановки с отчислением валового сбора в губкомпом, кинотеатры должны были дать весь сбор с 4 показов в неделю. Также отчислялись на помощь инвалидам сбор с бегов и 10% с тотализатора, 5% отчислений с рекламы и объявлений. Помимо этого, проводился кружечный сбор с продажи значка "Помощь инвалидам» [6, Д.290, Л.48].
Во время проведения недели помощи инвалидам гражданской войны в феврале 1922 г. в Иркутске местный Губком РКП(б) обсуждал вопрос о «недопустимости танцев, устраиваемых Комиссией по организации “Недели инвалида”», продажи вина и других «буржуазных предрассудков», хотя официальным предлогом назывались «незначительные материальные выгоды», которые не оправдывали расходов, потраченных на организацию. Тем не менее, в конечном счете было принято решение: «считая допустимым использованием танцев для вечеров с благотворительной целью в тех случаях, когда этим путем гарантируется большой сбор... считать возможным разрешить танцы на вечере, устраиваемом в пользу инвалидов» [5, Д.1012, Л.20].
Существовали и другие проявления управляемой благотворительности. В 1923 г. ВЦИК было утверждено «Положение об объединенных комиссиях по оказанию помощи инвалидам войны» – объединение работы местных компомов, военкоматов, собесов, последголов в области помощи инвалидам войны. В частности, объединенными комиссиями создавался специальный фонд для военного контингента, а также они расходовали по своему усмотрению продуктовые ресурсы [6, Д.83, Л.13].
В Енисейской губернии благотворительной деятельностью занимались и другие учреждения. Так, при Красноярском туберкулезном диспансере существовало Бюро Совета социальной помощи, которое занималось организацией усиленного питания. Однако прежде, чем выдавать помощь, дело инвалида подробно рассматривалось, как если бы он претендовал на получение пенсии или пособия – выяснялось его семейное и имущественное положение, характер заболевания и обстоятельства, при которых больной прибегал к просьбе о помощи. Вот несколько примеров.
Инвалид труда Решетова проживала вместе с матерью и двумя безработными братьями, получала от органов собеса 4 р. 50 коп. В качестве усиленного питания ей было выдано 15 ф. мяса и 15 бутылок молока в месяц [3, Д.363, Л.47об].
Такой же паек получили одинокий и неимущий инвалид труда Конокотин Михаил, страдавший туберкулезом легких, и работающий инвалид, медсестра этого же диспансера Меланкович [3, Д.363, Л.56].
А вот инвалид-красноармеец Семененко, страдавший катаром легких, не имевший жилья, но получавший пособие от органов соцстраха, усиленного питания не получил «ввиду небрежного отношения к посещению диспансера» [3, Д.363, Л.55].
Не получила усиленного питания и безработная Алексеева, которая, будучи инвалидом труда с хроническим заболеванием туберкулезом, уже два месяца пользовалась этой возможностью и просила продолжить выдачу усиленного питания. Однако Бюро социальной помощи ей отказало, дав «возможность получать таковое лицам, состоящим на службе» [3, Д.363, Л.55об]. Должно быть, именно поэтому выдача усиленного питания и других видов пособий через Бюро производилась в первую очередь застрахованным лицам.
Зато в январе 1925 г. при туберкулезном диспансере была открыта диетическая столовая для приходящих больных (инвалиды с легкой степенью заболевания, 4-5 групп) «на 20 пайков» [3, Д.443, Л.9].
В целях борьбы с гастролерством было крайне важно оказывать помощь инвалидам в переезде на новое место жительство, особенно когда инвалиды возвращались к родственникам, готовым принять их на свое иждивение. В этом случае собесы старались договариваться с местными кресткомами о том, чтобы они оказывали «всемерное содействие» в пути следования инвалида и посильную материальную помощь из своих фондов [2, Д.6].
Через военкомат и отделы собеса осуществлялась культурно-просветительская работа среди инвалидов войны. Обычно это были традиционные устройство докладов, спектаклей, работа литературных кружков, кружков по ликвидации неграмотности, а также оснащение военных клубов книгами, журналами и газетами. В Томске было введено посещение инвалидами школы для взрослых I ступени [6, Д.290, Л.40].
В 1926 г. Томским окрсобесом была предпринята попытка организовать нечто вроде патроната для пожилых людей и инвалидов. Началась «разгрузка окружного инвалидного дома от безродных инвалидов», и органы социального обеспечения предложили гражданам взять их к себе «с определенной платой», однако желающих не нашлось [7, Д.10, Л.2,131-133].
Итак, в период нэпа благотворительность возродилась, но теперь представляла собой совершенно иной социальный феномен. Во-первых, она могла развиваться только в формах общественной помощи. Во-вторых, имела право на существование только с разрешения и под присмотром государства. В-третьих, она носила стихийный характер, и кроме того, была подчинена интересам государства, пытавшегося изыскать дополнительные средства для реализации социальной политики в отношении инвалидов и стариков. В связи с этим говорить об эффективность общественной помощи нетрудоспособному населению можно лишь в той степени, что результативными были только конкретные мероприятия в рамках недель помощи инвалидам или в рамках деятельности учреждений, добровольно участвовавших в культурно-просветительской работе среди инвалидов и стариков.
Литература.
1. Большая советская энциклопедия / под ред. О.Ю. Шмидта. 1-е изд. Т.6. – М.: «Сов. энциклопедия», 1927.
2. Государственный архив Алтайского края. Ф.Р-92. Оп.2.
3. Государственный архив Красноярского края (далее – ГАКК). Ф.Р-49. Оп.1.
4. ГАКК. Ф.Р-270. Оп.1.
5. Государственный архив новейшей истории Иркутской области. Ф.1. Оп.1.
6. Государственный архив Российской Федерации. Ф.Р-4347. Оп.1.
7. Государственный архив Томской области. Ф.Р-198. Оп.1.
8. Сидорина Т.Ю. История и теория социальной политики: учеб. пособие. – М.: РГГУ, 2010. – 549 с.
9. Фирсов М.В. История социальной работы в России: тенденции становления // Нужда и порядок: история социальной работы в России, XX в. / Под редакцией П.В. Романова, Е.Р. Ярской-Смирновой. – Саратов: Научная книга, ЦСПГИ, 2005. – С.65- 85.