LANGUAGE SITUATION IN SPECIAL ADMINISTRATIVE REGION OF HONGKONG, PRC AND LANGUAGE POLITICS

Гутин И.Ю.

Старший преподаватель, кандидат исторических наук,

Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел Российской Федерации

ЯЗЫКОВАЯ СИТУАЦИЯ В СПЕЦИАЛЬНОМ АДМИНИСТРАТИВНОМ РАЙОНЕ ГОНКОНГ КНР И ПОЛИТИКА ВЛАСТЕЙ В СФЕРЕ ЯЗЫКА

Аннотация

Статья посвящена анализу текущей языковой ситуации в специальном административном районе Гонконг (Сянган) Китайской Народной Республики, а также языковой политики, проводимой в автономии властями Гонконга и правительством КНР. На основе статистических данных, правовых актов, материалов СМИ и специальной литературы рассматривается сосуществование в Гонконге трёх языков: кантонского, стандартного китайского (путунхуа) и английского, сферы их употребления и политические шаги властей, направленные на регулирование языковой ситуации региона. В частности, акцент делается на специфической для региона ситуации, когда один из языков (кантонский) является родным для большинства населения, но фактически оказывается вытесненным из официального обращения, в то время как два других неродных языка — путунхуа и английский — широко применяются в образовании и других официальных сферах.

Ключевые слова: Гонконг, кантонский, путунхуа, английский, языковая политика.

Gutin I.Yu.

Senior Lecturer, PhD in History,

Moscow State Institute of International Relations (University) of the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation

LANGUAGE SITUATION IN SPECIAL ADMINISTRATIVE REGION OF HONGKONG, PRC AND LANGUAGE POLITICS

Abstract

The article is devoted to the analysis of the current language situation in the special administrative region of Hong Kong of the People's Republic of China, as well as the language policy in autonomy by the authorities of Hong Kong and the Government of the PRC. Based on the statistical data, legal acts, media materials and specialized literature, the coexistence of three languages: Cantonese, standard Chinese (Putonghua) and English, the spheres of their use and political steps of the authorities aimed at regulating the linguistic situation in the region are considered in Hong Kong. In particular, the focus is on a region-specific situation where one of the languages (Cantonese) is native to the majority of the population, but in fact it is superseded from official circulation, while the other two languages, Putonghua and English, are widely used in education and other official areas.

Keywords: Hong Kong, Cantonese, Putonghua, English, language policy.

Гонконг (Сянган) — один из двух специальных административных районов Китайской Народной Республики, который на протяжении 155 лет (с 1842 г. и до своего возвращения под юрисдикцию Китая в 1997 г.) находился в колониальной зависимости от Великобритании. В отношении Гонконга (как и в отношении бывшей португальской колонии Макао, обладающей тем же статусом) действует принцип «Одна страна, две системы» (кит. и го лян чжи), что подразумевает значительную долю автономии во внутренних делах, за исключением вопросов, касающихся обороны и внешней политики, которые находятся в прямой компетенции пекинских властей. Подобный порядок был закреплён ещё в подписанном в 1984 г. совместном заявлении правительств КНР и Великобритании, которое касалось возвращения Гонконга под юрисдикцию Китая. В нём, в частности, говорилось о том, что самостоятельность властей Гонконга по всем вопросам, касающимся внутренних дел автономии, сохраняется на период длиной в пятьдесят лет [3, С. 180–181]. Подобное положение дел представляется выгодным как для самого Гонконга, так и для Китая. Гонконг — один из ведущих деловых центров Азии и всего мира, а мировые рейтинги уже на протяжении более двадцати лет раз за разом присуждают автономии первое место в списке самых свободных экономик мира [15], [17].

Длившаяся полтора столетия изоляция Гонконга от материкового Китая естественным образом оказала значительное влияние на языковую ситуацию в автономии. В результате длительной колониальной зависимости от Великобритании в регионе сформировалась ситуация диглоссии, когда при функционировавшем в качестве официальной языковой нормы английском языке подавляющее большинство населения в повседневном общении использовало родной для себя кантонский диалект китайского языка. Кантонский (другие названия — гуандунский, гуанчжоухуа, юэ) — один из наиболее распространённых как в самом Китае, так и среди зарубежных китайских диаспор вариантов китайского языка (согласно другим исследованиям — отдельный язык либо тополект [8]). Он является родным для жителей провинции Гуандун, частью которой исторически являлся Гонконг. Как и многие другие диалекты (языки) южного Китая, кантонский непонимаем на слух для говорящих только на путунхуа, так как их фонологические системы совершенно различны. На кантонском проводятся заседания органов власти Гонконга, на нём вещает крупнейший телеканал Гонконга TVB, он первым звучит в объявлениях на общественном транспорте. Согласно исследованию, проведённому в 2016 г., кантонский являлся языком домашнего общения для 88,9% жителей Гонконга старше пяти лет. Ещё 5,7% населения владело этим языком как неродным. Таким образом, общее число говорящих на кантонском в Гонконге достигает 94,6% всего населения региона, что позволяет ему с огромным отрывом лидировать среди других языков автономии — английского и стандартного китайского (путунхуа), число владеющих которыми составляет соответственно 53,2% и 48,6%. Интересно также, что за десять лет число людей, владеющих кантонским как неродным языком, не изменилось, в то время как число людей, назвавших его родным, незначительно снизилось с 90,8% в 2006 г. до 88,9% в 2016 г. В то же время, число жителей автономии, назвавших своим родным языком английский, возросло с 2,8% в 2006 г. до 4,3% в 2016 г., а число тех, для кого родным был путунхуа, за десять лет выросло с 0,9% до 1,9%, в то время как число в принципе владеющих путунхуа гонконгцев выросло с 40,2% до 48,6% [4, С. 45]. Последнее, очевидно, является следствием притока в Гонконг мигрантов из материкового Китая, а также успехами внедрения путунхуа в образовательный процесс. Что же касается других вариантов китайского языка — хакка, фуцзяньских диалектов (языков), чаочжоуского и шанхайского — то число их носителей неизменно снижается и в 2016 г. составляло 1% (хакка) или доли процента (все остальные). Вместе с тем, численность владеющих ими как неродными языками изменилась за десятилетие разнонаправленно: для диалектов (языков) хакка и чаочжоуского наблюдается тенденция к снижению (с 3,6% до 3,5% и с 3,2% до 2,9% соответственно), у фуцзяньских языков (диалектов) наметился небольшой рост (с 2,1% до 2,6%), а для шанхайского языка (диалекта) показатель остаётся неизменным — 0,9% [4, С. 46]. Всё это свидетельствует о том, что за исключением кантонского и путунхуа остальные варианты китайского языка не оказывают существенного влияния на языковую картину региона. То же можно сказать и о других языках, за исключением английского, — индонезийском, пилипино и японском, которые являются родными лишь для доли процента резидентов Гонконга, однако число владеющих ими демонстрирует некоторый рост. Последнее, очевидно, связано с растущей трудовой миграцией в регион из Индонезии и Филиппин [4, С. 46].

Нельзя не отметить, что за длительный колониальный период кантонский жителей Гонконга в значительной степени подвергся влиянию господствовавшего в регионе и долгое время бывшего официальным английского языка. Исследователь Чэнь Цися приводит следующие примеры лексических заимствований из английского, укоренившихся в гонконгском кантонском: «паси»[1] — автобус (от англ.  bus), «по» — мяч (англ. ball), «пха:йтёй» — вечеринка (англ.  party), «маса:ткай» — массаж (англ. massage), «фэйлам» — киноплёнка (англ. film), «ситопелэй» — клубника (англ. strawberry) и др. [6, С. 53-54]. Интересно также, что в результате интенсивных контактов между материковым Китаем и Гонконгом после возвращения последнего под суверенитет КНР некоторые из этих слов в виде вариантов чтения тех же иероглифов на путунхуа вошли также и в лексику стандартного китайского языка. Помимо существительных, к фонетическим заимствованиям из английского в кантонском относится некоторое число глаголов и прилагательных.

На протяжении более сотни лет британская колониальная администрация не только целенаправленно вытесняла китайский язык в любой из его форм из всех сфер официального обращения, но и де-факто блокировала языковые контакты колонии с Китаем. Вплоть до 1974 г. английский был единственным официальным языком колонии, функционируя в таком качестве как в административной, так и в торговой сфере [14]. Как отмечает Чэнь Цися, в период британского колониального господства английский рассматривался в качестве «сильного языка» (кит. цянши юйянь), олицетворяя статус, положение, власть и перспективы; кантонский же выступал как «слабый язык» (кит. жоши юйянь), чьё употребление ограничивалось лишь повседневным общением и иными неформальными сферами. Во многом этим исследователь объясняет большое число англицизмов в современном кантонском, о которых говорилось ранее [6, С. 52].

Правовой статус языков в Гонконге с 1997 г. регулируется «Основным законом Гонконга». Статья девятая первого раздела «Общие положения» гласит: «Исполнительные, законодательные и судебные органы Гонконга, помимо китайского языка, также могут использовать английский язык; английский язык также является официальным» [18]. Примечательно, что это единственный пункт основного закона, непосредственно регулирующий статус китайского языка в автономии, исключая приложения, касающиеся правового статуса документов, написанных на одном из двух официальных языков. Важным является и словоупотребление в документе: китайский язык обозначен здесь словом «чжун вэнь», которое словари определяют наиболее общо как «китайский язык» или же «письменный китайский язык», что в большинстве случаев указывает на литературную норму. Здесь имеется очевидное различие в словоупотреблении с конституцией КНР, которая в статье 19 раздела «Основные положения» постановляет: «Государство внедряет общеупотребительный для всей страны язык путунхуа» [7], т.е. напрямую указывает, что путунхуа (нормативный современный китайский язык, основанный на нормах языка Пекина) является в КНР государственным. Также стоит отметить, что в рамках политики «Одна страна, две системы» действие Закона КНР об общегосударственном языке и письменности не распространяется на Гонконг [1, С. 132].

С целью более конкретного определения того, какие именно языки являются в Гонконге официальными, правительство автономии придерживается принципа «Две письменности, три языка» (кит. лян вэнь сань юй), подразумевающего использование двух письменных языков: китайского (де-факто — в форме традиционной иероглифики, официально не используемой в материковом Китае[2]) и английского, и трёх устных: кантонского, английского и путунхуа. Официально этот принцип был провозглашён в 1997 г. первым главой администрации САР Гонконг Дун Цзяньхуа, а в его административно-политическом докладе за 1998 г. отмечается необходимость для выпускников средних школ «свободного владения письменным китайским и английским языками, а также уверенного владения кантонским, устным английским языком и путунхуа для общения с другими» с целью укрепления конкурентоспособности гонконгцев в условиях глобализации [9]. Интересно, что в бывшей португальской колонии Макао (Аомэнь), обладающей с 1999 г. таким же правовым статусом в рамках КНР, как и Гонконг, аналогичная формула выглядит как «Три письменности, четыре языка» (кит. сань вэнь сы юй), где в качестве третьего письменного и четвёртого устного выступает португальский язык, бывший официальным языком колонии [1, С. 136].

Фактически же в образовательной сфере с момента перехода Гонконга под суверенитет КНР идёт процесс планомерного вытеснения кантонского из учебного процесса и замены его на путунхуа, особенно на начальном и среднем этапах обучения. По некоторым данным, 70% начальных школ Гонконга используют путунхуа для обучения школьников китайскому языку [13]. На внедрение путунхуа в качестве языка преподавания властями и организациями Гонконга тратятся немалые суммы денег, в частности, в 2008 г. Постоянным комитетом по языковому обучению и изучению было выделено 200 млн гонконгских долларов (примерно 1 млрд 432 млн российских рублей по текущему курсу) для помощи начальным и средним школам в использовании путунхуа для преподавания китайского [5]. Часть родителей учащихся расценивает преподавание китайского языка на путунхуа скорее положительно и не видят в этом никакой угрозы для кантонского. Таково, в частности, мнение матери трёх детей Марии Ван, отправившей всех своих трёх детей на обучение в международную китайскую школу, где ученики разговаривают только на путунхуа и английском: «Говорящие на путунхуа пишут по-китайски лучше. К тому же, сейчас имеется множество рабочих связей с Китаем» [13]. Однако не все разделяют подобный оптимизм. Многие говорят о том, что вслед за улучшением навыков владения учащимися путунхуа их кантонский становится хуже, и лексика путунхуа смешивается с кантонской. Вместе с тем, часть школ сталкиваются с проблемой недостатка ресурсов и квалифицированных преподавателей для преподавания на путунхуа [5]. Более того, многие гонконгцы рассматривают преподавание на путунхуа как одно из средств влияния Пекина на внутренние дела автономии. Так, по словам профессора Политехнического университета Гонконга Чэнь Жуйдуань, среди части её студентов разговоры на путунхуа — это почти табу, поскольку для многих путунхуа — это нежелательное напоминание о растущей  «континентализации» Гонконга [10]. О политическом аспекте проблемы упоминает и специалист по кантонскому Роберт Бауэр, преподающий в ряде гонконгских университетов: «Они (т.е. управление образования Гонконга — И.Г.) получают указания от людей из Пекина. Кантонский отдаляет Гонконг от материкового Китая, что вызывает ненависть как со стороны правительства Китая, так и гонконгского правительства» [11].

При этом за рамками официального обращения оказывается и письменный вариант кантонского языка. Кантонский — один из немногих диалектов китайского, в котором существует развитая иероглифическая форма, показывающая его различия со стандартным китайским. Китайское иероглифическое письмо как в традиционной, так и сокращённой форме главным образом предназначено для передачи лексики стандартного китайского языка. Традиционный взгляд на диалекты китайского языка как на варианты чтения одних и тех же иероглифов в различных фонологических системах в случае с кантонским представляется значительным упрощением. Существует множество слов, чьи иероглифические варианты в кантонском отличаются от таковых в путунхуа. К таким, например, относится местоимение «он», которое в стандартном китайском записывается иероглифом 他, а в кантонском — 佢, стандартное отрицание «нет», записывающееся соответственно 不 и 唔, глагол связка «быть, являться» (是 и 係, хотя последний иногда используется в официально-деловом стиле стандартного китайского), глагол «приходить» (来 и 嚟). Некоторые из этих знаков используются в стандартном китайском в иных значениях, другие же существуют только в кантонском. Кроме того, существуют и грамматические отличия между путунхуа и кантонским, находящие своё отражение в письменной форме последнего. Однако сфера использования письменного кантонского не выходит за рамки неофициального употребления, хотя и в этом качестве кантонская иероглифика используется очень широко: в детской литературе, в рекламных объявлениях и уличных вывесках, в социальных сетях и на интернет-форумах, а также некоторыми СМИ (например, в популярном гонконгском таблоиде «Пинго жибао»), в то время как более серьёзные издания предпочитают использовать стандартный вариант письменного китайского языка (в частности, одно из ведущих экономических изданий «Сянган цзинцзи жибао», хотя и оно использует кантонское письмо в своих анонсах в социальной сети «Фейсбук»). Субтитры гонконгских кинофильмов, снятых на кантонском, также обычно написаны с использованием письменного кантонского. О развитости письменного кантонского и о его широком применении свидетельствует и тот факт, что среди всех вариантов китайского языка, исключая стандартный китайский, на кантонском написано больше всего статей в интернет-энциклопедии «Википедия», при этом в отличие от многих других вариантов, их содержание гораздо глубже и разнообразнее. Вместе с тем, отсутствие официального статуса, регулирующего органа и, как следствие, единого нормативного варианта этой письменности зачастую приводит к появлению разнописей иероглифов, а порой и замене специфических кантонских знаков латинскими буквами [16]. Не рекомендуют использование кантонской иероглифики и издаваемые в Гонконге учебники китайского языка, предупреждая учащихся, что при использовании кантонских иероглифов вместо стандартных китайских их оценки будут снижены, даже в том случае, если содержание ответа будет верным по сути. В учебники языка включаются упражнения, где учащимся необходимо заменить варианты слов, бытующие в устном языке (кит. коуюй, фактически имеется в виду кантонский) на нормативные письменные варианты (кит. шумяньюй) [12, С. 52–55].

Таким образом, сегодня в Гонконге наблюдается довольно сложная и специфическая языковая ситуация. Кантонский, являющийся родным для подавляющего большинства населения, официально существует только в своей устной форме, но даже такое его использование зачастую сталкивается с различными препятствиями, особенно в образовательной сфере, где его активно вытесняет путунхуа. Английский, более ста лет бывший единственным официальным языком колониального Гонконга, продолжает оставаться важным средством общения, что во многом связано с международным статусом Гонконга как ведущего финансового и экономического центра Азии. Путунхуа, активно продвигаемый как властями Гонконга, так и центральными властями КНР, получает всё большее распространение — во многом благодаря растущим контактам с материковым Китаем, однако его распространение зачастую сталкивается с негативной реакцией местного населения, которое воспринимает его как один из инструментов влияния китайского правительства на внутренние дела автономии. От того, насколько гибкой и дальновидной будет политика местных и центральных властей в языковой сфере, во многом зависит не только успешная языковая интеграция Гонконга с материковым Китаем, но и перспективы их дальнейшего взаимодействия в целом.

[1] В силу отсутствия стандартной русской транслитерации для кантонских слов здесь транслитерация даётся в соответствии с рекомендациями интернет-энциклопедии «Википедия». Вместе с тем, проблема создания стандартных транслитераций для различных вариантов китайского языка получила своё отражение в отечественном китаеведении, см. напр. [2]. [2] В 1970-е гг. в КНР прошла масштабная реформа иероглифической письменности, заключавшаяся в упрощении написания как отдельных графем, так и целых иероглифов. Упрощённая иероглифика в настоящее время является стандартом для КНР и Сингапура, в то время как Гонконг, Макао (Аомэнь), Тайвань и значительная часть зарубежных китайских диаспор придерживаются традиционного иероглифического написания.

Список литературы / References

1. Завьялова О. И. Путунхуа и диалекты: новые реалии китайского мира / О. И. Завьялова. // Проблемы Дальнего Востока. – 2012. – N – С. 130–138.
2. Коряков Ю. Б. Создание практических транскрипций для южнокитайских тополектов / Ю. Б. Коряков // Учёные записки Казанского университета. Гуманитарные науки. – 2012. – Том 154, кн. 5. – С. 101–110.
3. Трощинский П. В. Современная правовая система Гонконга / П. В. Трощинский // Труды Института государства и права РАН. – 2016. – N – С. 175–198.
4. 2016 Population By-census. Summary Results [Электронный ресурс] // Office Census and Statistics Department. – 2017. – URL: https://www.bycensus2016.gov.hk/data/16bc-summary-results.pdf (дата обращения: 29.01.2018).
5. Chan Anson C. Y. Having Putonghua as medium of instruction in Hong Kong schools can cause problems [Электронный ресурс] / Anson C. Y. Chan // South China Morning Post. 18.08.2017. – URL: http://www.scmp.com/comment/letters/article/2107377/having-putonghua-medium-instruction-hong-kong-schools-can-cause (дата обращения: 29.01.2018).
6. Chen Qixia. Xianggang yueyu yu yingyu de hunyong xianxiang ji “liang wen san yu” de yuyan zhengce / Chen Qixia // Lincang shifan gaodeng zhuanke xuexiao xuebao. – 2011. – N 21(2) – P. 51–56.
7. Di yi zhang zonggang [Электронный ресурс] // Zhonghua Renmin Gongheguo Renmin Zhengfu.06.03.2014. – URL: http://www.gov.cn/guoqing/2014-03/06/content_2630691_2.htm (дата обращения: 29.01.2018).
8. Groves Julie M. Language or Dialect — or Topolect? A Comparison of the Attitudes of Hong Kongers and Mainland Chinese towards the Status of Cantonese / Groves Julie M. // Sino-Platonic Papers. – 2008. – N 179. P. 1–103.
9. “Liang wen san yu” zhengce yu daxuesheng yuyan shuiping [Электронный ресурс] // Xinbao tongshi. 12.2016. – URL: http://iknow.hkej.com/php/article.detail.php?aid=25291 (дата обращения: 29.01.2018).
10. Liu Juliana. Cantonese v Mandarin: When Hong Kong languages get political [Электронный ресурс] / Juliana Liu // BBC News. 29.06.2017. – URL: http://www.bbc.com/news/world-asia-china-40406429 (дата обращения: 29.01.2018).
11. Mair Victor. Cantonese: still the main spoken language of Hong Kong [Электронный ресурс] / Victor Mair // Language Log. 01.07.2017. – URL: http://languagelog.ldc.upenn.edu/nll/?p=33511 (дата обращения: 29.01.2018).
12. Tupo ming ci – xiao wu Zhongwen kaoshi gonglüe (xia xueqi) / Xianggang : Xingdao, 2003. – 160 P.
13. White Cameron L. Cantonese isn’t dead yet, so stop writing its eulogy [Электронный ресурс] / Cameron L. White // Quartz. 06.2017. – URL: https://qz.com/1000378/cantonese-isnt-dead-yet-so-stop-writing-its-eulogy/ (дата обращения: 29.01.2018).
14. Wong Hei Yu. The Status, Roles and Attitudes of Biliteracy and Trilingualism in Hong Kong [Электронный ресурс] / Wong Hei Yu // The Warwick ELT. 31.01.2017. – URL: https://thewarwickeltezine.wordpress.com/2017/01/31/129/ (дата обращения: 29.01.2018)
15. Xianggang lianren quanqiu zui ziyou jingjiti Zhongguo pai 111 er [Электронный ресурс] // Dongwang. 02.2017. – URL: http://hk.on.cc/hk/bkn/cnt/news/20170216/bkn-20170216092112749-0216_00822_001.html (дата обращения: 29.01.2018).
16. Yueyu baihuawen [Электронный ресурс] // Baidu baike. 05.11.2015. – URL: http://qoo.by/3XJJ (дата обращения: 29.01.2018).
17. Zhao Yanlun. Xianggang chanlian quanqiu zui ziyou jingji Xinjiapo paiming di er [Электронный ресурс] / Zhao Yanlun // Huanqiuwang. 09.2017. – URL: http://world.huanqiu.com/exclusive/2017-09/11297239.html (дата обращения: 29.01.2018).
18. Zhonghua Renmin Gongheguo Xianggang Tebie Xingzhengqu Jibenfa [Электронный ресурс] // Jibenfa. – URL: https://goo.gl/udtmmy(дата обращения: 29.01.2018).

Cписок литературы на английском / References in English

1. Zav'jalova O. I. Putunhua i dialekty: novye realii kitajskogo mira [Potonghua and dialects: new realities of Sinitic world] / O. I. Zav'jalova. // Problemy Dal'nego Vostoka [The Far Eastern Affairs]. – 2012. – N 6. – P. 130–138.
2. Korjakov Ju. B. Sozdanie prakticheskih transkripcij dlja juzhnokitajskih topolektov [Creating orthographic transcriptions for southern Chinese topolects] / Ju. B. Korjakov // Uchjonye zapiski Kazanskogo universiteta. Gumanitarnye nauki [Proceedings of Kazan University. Humanities Series]. – 2012. – Vol. 154, book 5. – P. 101–110.
3. Troshhinskij P. V. Sovremennaja pravovaja sistema Gonkonga / P. V. Troshhinskij // Trudy Instituta gosudarstva i prava RAN [Works of Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences]. – 2016. – N 2. – 175–198.
4. 2016 Population By-census. Summary Results [Electronic resource] // Office Census and Statistics Department. – 2017. – URL: https://www.bycensus2016.gov.hk/data/16bc-summary-results.pdf (accessed: 29.01.2018).
5. Chan Anson C. Y. Having Putonghua as medium of instruction in Hong Kong schools can cause problems [Electronic resource] / Anson C. Y. Chan // South China Morning Post. 18.08.2017. – URL: http://www.scmp.com/comment/letters/article/2107377/having-putonghua-medium-instruction-hong-kong-schools-can-cause (accessed: 29.01.2018).
6. Chen Qixia. Xianggang yueyu yu yingyu de hunyong xianxiang ji “liang wen san yu” de yuyan zhengce / Chen Qixia // Lincang shifan gaodeng zhuanke xuexiao xuebao. – 2011. – N 21(2) – P. 51–56.
7. Di yi zhang zonggang [Electronic resource] // Zhonghua Renmin Gongheguo Renmin Zhengfu.06.03.2014. – URL: http://www.gov.cn/guoqing/2014-03/06/content_2630691_2.htm (accessed: 29.01.2018).
8. Groves Julie M. Language or Dialect — or Topolect? A Comparison of the Attitudes of Hong Kongers and Mainland Chinese towards the Status of Cantonese / Groves Julie M. // Sino-Platonic Papers. – 2008. – N 179. P. 1–103.
9. “Liang wen san yu” zhengce yu daxuesheng yuyan shuiping [Electronic resource] // Xinbao tongshi. 02.12.2016. – URL: http://iknow.hkej.com/php/article.detail.php?aid=25291 (accessed: 29.01.2018).
10. Liu Juliana. Cantonese v Mandarin: When Hong Kong languages get political [Electronic resource] / Juliana Liu // BBC News. 29.06.2017. – URL: http://www.bbc.com/news/world-asia-china-40406429 (accessed: 29.01.2018).
11. Mair Victor. Cantonese: still the main spoken language of Hong Kong [Electronic resource] / Victor Mair // Language Log. 01.07.2017. – URL: http://languagelog.ldc.upenn.edu/nll/?p=33511 (accessed: 29.01.2018).
12. Tupo ming ci – xiao wu Zhongwen kaoshi gonglüe (xia xueqi) / Xianggang : Xingdao, 2003. – 160 P.
13. White Cameron L. Cantonese isn’t dead yet, so stop writing its eulogy [Electronic resource] / Cameron L. White // Quartz. 26.06.2017. – URL: https://qz.com/1000378/cantonese-isnt-dead-yet-so-stop-writing-its-eulogy/ (accessed: 29.01.2018).
14. Wong Hei Yu. The Status, Roles and Attitudes of Biliteracy and Trilingualism in Hong Kong [Electronic resource] / Wong Hei Yu // The Warwick ELT. 31.01.2017. – URL: https://thewarwickeltezine.wordpress.com/2017/01/31/129/ (accessed: 29.01.2018)
15. Xianggang lianren quanqiu zui ziyou jingjiti Zhongguo pai 111 er [Electronic resource] // Dongwang. 16.02.2017. – URL: http://hk.on.cc/hk/bkn/cnt/news/20170216/bkn-20170216092112749-0216_00822_001.html (accessed: 29.01.2018).
16. Yueyu baihuawen [Electronic resource] // Baidu baike. 05.11.2015. – URL:http://qoo.by/3XJJ (accessed: 29.01.2018).
17. Zhao Yanlun. Xianggang chanlian quanqiu zui ziyou jingji Xinjiapo paiming di er [Electronic resource] / Zhao Yanlun // Huanqiuwang. 29.09.2017. – URL: http://world.huanqiu.com/exclusive/2017-09/11297239.html (accessed: 29.01.2018).
18. Zhonghua Renmin Gongheguo Xianggang Tebie Xingzhengqu Jibenfa [Electronic resource] // Jibenfa. – URL: https://goo.gl/udtmmy (accessed: 29.01.2018).