MEMORIES А.М.ФЕДОРОВА OF Y. P. POLONSKY (UNPUBLISHED MATERIALS OF THE ARCHIVE OF THE RUSSIAN DIASPORA)

Рогозина Н.М.

Соискатель, ННГУ

ВОСПОМИНАНИЯ А.М.ФЕДОРОВА О Я. П. ПОЛОНСКОМ (ПО НЕОПУБЛИКОВАННЫМ МАТЕРИАЛАМ АРХИВА РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ)

Аннотация

В настоящей статье публикуются и комментируются ранее неизвестные в науке  автографы мемуаров русского писателя-эмигранта А.М.Федорова с очерком  цикла «Встречи и воспоминания». На материале расшифрованной рукописи обозначена проблема оценки литературного творчества русского поэта XIX века Я. П. Полонского в мемуарах  Александра Митрофановича Федорова из Архива Русского Зарубежья. В аспекте поставленной проблемы мы рассматриваем данную статью как продолжение исследования литературного процесса рубежа XIX-XX в.в., начатого в предыдущей публикации [1, стр. 28, 29.].

Ключевые слова: Архив Русского Зарубежья, рукопись, литературные связи, мемуарно-биографический жанр, мемуары.

Rogozina N.M.

Postgraduate student, NNSU

MEMORIES А.М.ФЕДОРОВА OF Y. P. POLONSKY (UNPUBLISHED MATERIALS OF THE ARCHIVE OF THE RUSSIAN DIASPORA)

Abstract

In the present article are published and commented previously unknown in science autographs memoirs Russian writer-emigrant A. M. Fedorov with essay titled ' Meeting and memories». On the material of the deciphered the manuscript indicates the problem of evaluation of the literary creativity of the Russian poet of the XIX century Y. P. Polonsky in the memoirs of Alexander Mitrofanovich Fedorova from the Archive of the Russian Diaspora. In the aspect of the problem we consider this article as a continuation of the study of the literary process of the turn of XIX-XX centuries, which started in the previous article [ ].

Keywords: publication and commenting, historical and literary process, Archive of the Russian Diaspora, the manuscript, the memoirs.

А.М. Федоров известен в истории русской литературы как талантливый поэт [2, стр. 68-74],  прозаик, драматург и мемуарист, переводчик и журналист. Его называли в 90-ые годы XIX в. «наиболее часто публикуемым поэтом» журнала «Русское богатство» [3, стр. 136], одним из популярных беллетристов «чеховской артели» конца XIX – начала XX вв. Публикуемые очерки относятся к 1887-1897 годам; их молодому автору сопутствовал большой успех, а затем и заслуженная слава. Но эмигрировав из Советской России в 1919 году, он почти утратил своего читателя, а затем  связал судьбу с Болгарией и ее культурой, одновременно оставаясь ведущим писателем-реалистом среди соотечественников. Непростым и противоречивым оказался процесс восстановления  имени А.М.Федорова в истории русской литературы. Признание писателя вновь состоялось в 80-90-ых годах XX века после отдельных публикаций его произведений и возвращения личного архива на родину.

В статье использованы автографы черновых записок Федорова из фонда, который находится в собрании библиотеки-архива Русского Зарубежья Культурного центра Дом-музей им. Марины Цветаевой в Москве. Воспоминания восстановлены по рукописям \заметок и статей, посвященных литературным связям писателя 80-90-ых годов XIX века. Расшифрованные автографы позволяют ввести в научный оборот мемуарно-биографические очерки цикла, включающие в себя литературный портрет поэта Пушкинской плеяды Я. П. Полонского, даны отдельные уточняющие детали характеристики его творчества в оценке В. Г. Белинского, отражено своеобразие литературной атмосферы Петербурга конца XIX века в восприятии современников, представлена попытка анализа поэтики жанровой специфики мемуаров А.М. Федорова.

Александр Митрофанович Федоров (1868-1949 гг.) – один из многих  талантливых русских писателей-прозаиков, эмигрировавших в 1919 году. Его литературная судьба была связана с творчеством А.П.Чехова и «чеховской артелью» в 90-ые годы XIX века, жизнью ИА. Бунина и А.И. Куприна в 900 – ые годы XX века, в беллетристике естественно и закономерно проявилось то влияние признанных классиков, которое он испытал в своем творчестве. В мемуарном  наследии, в частности, в записках, созданных на протяжении более пятидесяти лет, напротив, ярко и самобытно проявились индивидуальные стилевые черты его авторского почерка. Исключительна уникальность воспоминаний А.М.Федорова «Встречи и воспоминания» - это один из многочисленных открытых в наше время рукописных циклов, абсолютно подлинный по своей правдивости документ порубежной эпохи.

У каждого из мемуаристов свой путь к замыслу оставить воспоминания. Личность, мировоззрение, жизненные перипетии – все это определяет содержание воспоминаний, их особенности, художественный уровень, общие принципы отбора материала. Бесспорно, что литературная и культурная составляющая зависит и от точки зрения автора, и от его собственной творческой значимости. Воспоминания А. М. Федорова, написанные им в 80-90-ые г.г. XIX века, иллюстрируют один из моментов глубокой связи и преемственности литературного процесса «изнутри». Этой теме посвящен очерк о Я. П. Полонском, который также оказался в числе творческих наставников А. Федорова.   Мемуары о Я.П. Полонском дороги автору, интересны его читателям: один из поэтов Пушкинской плеяды оставляет литературное завещание своему ученику.

Знакомство Федорова с Я.П.Полонским состоялось через В.П. Клюшникова, в 40-ые годы представившего Полонского, как вспоминал он сам, в то время «начинающего и мало подающего надежд» поэта, В.Г. Белинскому. [4, С. 261-283].  Автор мемуарно-биографического очерка пишет в экспозиции: «В «Ниве» редактор Клюшников (Клюшников В.П. – Н.Р.), не видный в свое время романист, пожилой, <…>элегантный, с коротко подстриженными седоватыми усиками <…> познакомил меня с поэтом Я. П. Полонским. Несмотря на то, что поэт был уже на уходе, в шубе и шапке, большой и тяжеловатый. Клюшников не забыл рекомендацию, данную мне А.Н. Майковым, и  нашел нужным сказать несколько любезных слов обо мне, и тот пригласил меня как-нибудь зайти к нему с моими стихами, упомянув, что ему понравился мой перевод Горация, напечатанный в «Ниве». Я очень любил чуть ли  не с детских лет стихи Полонского, и много знал наизусть, но теперь, глядя на его седобородое лицо, мысленно повторял посвященное ему Фетом стихотворение:

Твой стих красой и ароматом

Родной и небу,  и земле

Блуждает странником косматым<…>.

Полонский похож на свои стихи: в его лице, в глазах, даже в  походке  можно найти отражение его стихов, даже в таких как «Мой костер в тумане светит». Я, разумеется,  принял приглашение и осведомился, в какой день и час смогу навестить его.» [5, л. 2.].

С редакцией еженедельного иллюстрированного журнала «Нива»,   выходившего в Петербурге в 1870-1918 г.г., издававшегося А. Ф. Марксом, и его литературным окружением А.М. Федорова связывала долгая дружба, которой он оказался предан и в эмиграции. В отдельных  главах мемуарного цикла «Встречи и воспоминания» часто упоминаются имена   редакторов журнала: В.П.Клюшникова, в 1887 году вернувшегося на прежний пост редактора, А. А. Тихонова (Лугового) (1953-1914 г.г.), В. Я. Светлова (1860-1934  г.г.).  О писателях, с которыми Федоров сблизился благодаря совместной  работе, он также оставит яркие воспоминания в жанре литературного портрета – очерки о П. Д. Боборыкине, Д. В. Григоровиче, Н. С. Лескове, А. П. Майкове, Вас. Немирович-Данченко, И. Н. Потапенко. Для творчества А.М.Федорова, начинающего поэта и прозаика, были  благотворны не только литературные связи в окружении популярного еженедельника, но и тот факт, что именно  в 90-е годы XIX века, когда он познакомился с Л.Н. Толстым [6, стр. 83-85],  в «Ниве» был опубликован роман Л. Н. Толстого «Воскресение» (1899), несколько рассказов А. П. Чехова. Очевидно, что А.М.Федоров оказался не только под сильным влиянием произведений своих кумиров, но и их последователем, даже учеником А.П.Чехова. Так, один из лучших рассказов Федорова, «Нерв прогресса» (1903), заслужил его одобрительный отзыв и ввел писателя в знаменитую «чеховскую артель».

В мемуарном очерке А.М.Федорова о Я.П.Полонском (1819 - 1898) несколько  эпизодов встреч с ним, объединенных автором от начала знакомства, в продолжение общения, превратившегося в прочную связь знаменитого поэта и начинающего литератора, к которой стремится молодой поэт еще в Петербурге [4, л. 2], и наконец, к напутствию-благословению. Не представляется возможным абсолютно точно датировать очерк, косвенно автор указывает, что события происходили в 1884-1889 гг. – примечательно, что его рассказ совпадает с историко-литературными  сведениями о Я. П. Полонском и его знаменитых «пятницах», о которых Федоров упоминает в других мемуарных записках [7, л.1-23 ].

В воспоминаниях завязка, как правило, включает в себя яркую авторскую характеристику: взгляд со стороны на личность поэта или писателя снимает привычный ореол славы, но тем самым и создает нетрадиционное представление о нем. Федоров вспоминает о своем впечатлении, когда он, по приглашению поэта, впервые посетил дом Я. П. Полонского в Петербурге. Приехав в назначенный день и час, он увидел его на улице и, оставаясь незамеченным, шел за ним следом: «Пойду так до самого дома на Знаменской, где живет Полонский, а там видно будет, как и что <…>. Квартира Я.Полонского была неподалеку от церкви Знаменье с левой стороны улицы во втором этаже серого дома. За все время он ни разу не остановился, не оглянулся, но что меня удивило, это то, что никто по дороге не поклонился ему. Неужели, думал я с некоторой даже досадой, никто из этой массы встречных людей, живущих в одном городе с одним из знаменитых и прекрасных русских поэтов, не знает его в лицо. И это называется слава! Мне было очень обидно за него». [4, л. 1 ]

Бытовые подробности и в сюжете очерка о Майкове [7, л.1], и в очерке о Полонском играют роль одного из важных эпизодов – в начале воспоминаний о творчестве гениальных поэтов Пушкинской плеяды отчетливо обозначен контраст скромности и аскетизма в жизни с высокой оценкой их роли в истории отечественной литературы. А. Федоров пишет: «Кабинет небольшой, много беднее, чем у Майкова. Шкаф с книгами. Я ждал увидеть какие-нибудь произведения искусства, так как супруга поэта – скульптор, всем известен <…> бронзовый бюст Пушкина, который украшал приморский бульвар в Одессе, но кроме нескольких графических портретов на стене и простом письменном столе, среди которых, как и у  <…> Майкова, ничего не было» [4, л. 1-2 ].

Затем автор вводит в очерк еще некоторые бытовые и литературные подробности: гостями Я.П. Полонского оказались несколько человек – журналист и писатель, с которыми он спорил о революции и о «Легенде о Великом Инквизиторе» в романе Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы». Так, один из собеседников говорил: «<…> Нет, как хотите, Яков Петрович, я нахожу эту статью о Великом Инквизиторе Федора Михайловича Достоевского в высшей степени замечательной  и отмечу ее в своем журнале». Другой, писатель,   утверждал, «что необходимо бороться с «гидрой  революции столько же строгими мерами, сколько и внушением словом, особенно для молодежи нашей». [4, л. 2.]. Я. П. Полонский возмущенно возражал:  «Ну, это не совсем так по Евангелию. <…> Прежде всего, таких слов как у Достоевского, в Евангелии нет совсем. Не единым хлебом жив человек, отвечает Христос сатане, в ответ на его искушение обратить камни в хлебы, но и всяким словом Божиим, <…> так Христос проповедовал перед толпой. Когда эта огромная толпа в пять тысяч верующих взалкала,  Он пятью хлебами и двумя рыбами, которые нашлись у апостолов, накормил всех верующих, и когда все насытились, осталось еще двенадцать коробов». Полонского поддержал один из собеседников: «Воистину так. Где вера, там и чудо. <…>». Эти слова произнес чей-то тихий голос, показавшийся мне знакомым. Я оглянулся и узнал того странного человека в длинном, чистом, но очень старом сюртуке, которого видел у трупа Лескова [4, л. 2.].  Об этом эпизоде похорон Н.С.Лескова Федоров подробно пишет позднее в эмиграции, продолжая вспоминать писателей ушедшей эпохи, которые оставили яркий след в русской литературе. [8, л.1-2, 5-6].

Любопытны детали очерка, в котором автобиографические подробности сыграли сюжетообразующую роль. А. Федоров читает вначале стихи Я. П. Полонского, что вызывает его неудовольствие, а затем и собственные произведения: «Я прочел одно и по его настоянию другое, третье и четвертое стихотворение, чувствуя и радуясь, что кое-что ему нравится». Одна из ключевых фраз мемуаров, произнесенных Я. П. Полонским, позволила талантливому молодому поэту А. Федорову, не имевшему ни образования, ни литературных связей  почувствовать уверенность в своих силах, чтобы продолжить творческий путь: «Ну, вот вам мое благословение, - сказал старый поэт, подавая мне на прощанье книгу своих стихов с дорогой мне надписью – «Приходящему от уходящего. Я. Полонский».[4, л. 5].

В разные годы на «пятницах» у Я.П.Полонского бывали писатели и поэты - И.А.Гончаров, А.Н.Майков, Н.С.Лесков, В.М.Гаршин, И.С.Тургенев, художники И.К.Айвазовский и И.Е.Репин, композиторы и музыканты А.Г. Рубинштейн, С.В.Рахманинов, П.И.Чайковский. Сама идея этих собраний выражала мечту Полонского: собрать в единую, дружную семью деятелей культуры и искусства независимо от их политических взглядов и убеждений. И Полонскому это удавалось. «Пятницы» Я.П.Полонского располагали к общению, \изменяя мнение о негостеприимном холодном Петербурге. Собиралось столь блестящее общество благодаря радушию хозяина и его семьи, в которой чувствовал себя хорошо каждый, кто в нее попадал. Очерк А.М.Федорова «Я.П.Полонский» - воспоминания об  этих знаменитых «пятницах» 90-ых годов XIX века.

В контексте литературного портрета Полонского создается и автопортрет Федорова как творческой личности – повествование основано на реальных фактах его биографии. Исходная ситуация общения и личных встреч с современниками, отсутствие повествовательной дистанции  отображают внутренний мир повествующего. Реальность для Федорова-мемуариста – это прежде всего реальность воспоминаний. В пересечении контекстов биографий, судьбы, творчества автора и его героев, времени, в котором он жил, следует искать принципы создания литературного воспоминания. Важную роль в создании образа в мемуарной литературе играет и обобщение эмоциональной реакции, которая сопровождает рассказ автора, непосредственного участника событий. Малоизвестный читателям литературный портрет молодого писателя, близко и хорошо знавшего многих выдающихся литераторов своего времени, получает продолжение в очерках цикла, в частности, также неопубликованных глав «Литературные салоны», «Театр» [9, л.1-2].