THE PROBLEMS OF NAMING IN THE WORKS OF RUSSIAN SCIENTISTS AND TRANSLATIONS OF THE XVIII - FIRST QUARTER OF THE XIX CENTURY
THE PROBLEMS OF NAMING IN THE WORKS OF RUSSIAN SCIENTISTS AND TRANSLATIONS OF THE XVIII - FIRST QUARTER OF THE XIX CENTURY
Abstract
The article examines the views of Russian scientists and translators of research works of XVIII - early XIX centuries on the creation of Russian national terminology. The textbooks and manuals of this time raise the question of creating a national terminology with all the severity, emphasizing its importance and the difficulties of solving it. The plan outlined by M.V. Lomonosov solves the problem of the relationship between Russian national elements and foreign borrowings, defines the role and place of the vernacular language, dialectal and vernacular vocabulary. The statements of Russian scientists and translators on the issues of termination show a preference for terms "in the native language", but the possibility of "reasonable and cautious" borrowing of foreign terms if necessary is not denied either. The judgments of Russian scholars are of substantial interest.
1. Введение
Известно, что отличительной особенностью языка русской науки XVIII - начала XIX в. является многоименность, т.е. каждое научное понятие имело, как правило, несколько обозначений, было терминировано несколькими способами [2], [3]. «Явление широко развитой синонимии в области научной терминологии, — пишет Л.Л. Кутина, — характеризует начальный этап существования терминологических систем, период их становления» [5, C. 3].
2. Основная часть
Отбор терминов происходил постепенно. В русской научной литературе исследуемого периода употреблялись множественные термины; проходило большею частью немало времени, пока шел процесс отбора из этого множества термина, становящегося общепринятым. В этот период над созданием русской научной терминологии трудились практически все авторы и переводчики научных трудов, создатели научно-популярной литературы.
Русские ученые и переводчики этого периода понимали, что множественность наименований в научной терминологии не является ее достоинством, и стремились к упорядочению в этой сфере. Они выступали против многословных определений и придумывания новых названий к понятиям, которые уже имели определения. Вместе с тем они осознавали необходимость пояснений к вводимым в научный оборот терминам. В это время в научных и научно-популярных трудах вырабатываются критерии, способствовавшие выбору наиболее удачных терминов.
Рассмотрим точку зрения отечественных ученых и переводчиков на вопросы терминирования на примере ботанических текстов XVIII - первой четверти XIX века.
Используя достижения западноевропейской науки, русские ученые активно работали над созданием отечественной терминологии. Особенностью формирования ботанического языка в этот период является то, что, составляя учебники и словари, описывая растения, переводя на русский язык сочинения иностранных ученых, русские ботаники стремились каждый иноязычный термин (латинский, немецкий, французский) передать русским словом. В этот период было введено огромное количество собственно русских слов, либо заимствованных непосредственно из живого русского языка, либо скомбинированных из русских элементов. «Выработке русской научной терминологии, — отмечает Н.А. Комарницкий, — придавалось большое значение; каждый латинский термин старались передать русским словом, постепенно изменяя и совершенствуя их. В этом отношении позднее, во второй половине XIX и особенно в XX веке, утратилось это стремление старых ботаников выражаться только по-русски, и в наш научный язык стали вводить большое количество иностранных терминов, нередко без достаточного основания» [4, C. 115]. Создание отечественной ботанической терминологии в этот период становится творческим процессом.
Благородное патриотическое стремление – строить ботаническую терминологию на основе народного языка – нашло яркое выражение в изречениях известного русского ботаника, литератора, археолога, этнографа, историка, профессора Московского и Киевского университетов М.А. Максимовича: «Для успешнейшего распространения ботаники в России ... необходимо еще сроднить науку с языком нашим» [4, C. 115].
Сохранились высказывания по некоторым вопросам терминирования и перевода иноязычных терминов одного из выдающихся ученых и переводчиков конца XVIII - начала XIX в. В.М. Севергина. Он указывал, что при переводе иностранных книг стремился «утвердить и где можно изобресть на отечественном языке термины науки» [10, C. 101]. Ученый полагал, что «если употребленное название основывается на существе вещи, ежели выражает оную просто, кратко и ясно, ежели не заключает в себе посторонних понятий, ежели согласно по свойствам языка, не странно, не дико, не двусмысленно, то, имея таковое, можно оставить попечение о изобретении новых без важной побудительной к тому причины» [9].
В учебниках и учебных пособиях со всей серьезностью ставился вопрос создания национальной терминологии, подчеркивалась его важность и трудности решения. В плане, намеченном М.В. Ломоносовым, решались во второй половине XVIII - начале XIX в. проблемы взаимоотношения русских национальных элементов и иноязычных заимствований, определялись роль и место народно-разговорного языка, диалектной и просторечной лексики.
По мнению большинства ученых и переводчиков, создание русской научной терминологии должно строиться на основе наиболее точного обозначения соответствующего понятия, явления, предмета; при этом следует стараться переводить европейскую терминологию на русский язык, но не избегать «разумного» заимствования иностранных терминов в случае необходимости. Так, В.М. Севергин писал, что по возможности следует стремиться избирать «названия на российском языке» [9]. Я.В. Петров говорит, что он прилагал «особливое... старание... о пристойном выражении терминов латинских на языке отечественном» [7].
Переводчик «Руссовых писем о ботанике» В.В. Измайлов, сетуя на пестроту названий, встречающихся в русских книгах по ботанике, предлагает «каждому автору определить себе правила как в выборе слов переведенных, так и в составлении новых. Правила его должны состоять в том, кажется, чтобы не вводить новых терминов без нужды, удержать латинские или греческие, когда они довольно известны и не противны свойству языка нашего, составлять новые как можно простее, ближе к самой вещи и, наконец, не привязываться к своим собственным словам, принимать и чужие, когда они искусно переведены или сочинены» [8, C. II-III].
В предисловии к «Первоначальным основаниям ботаники...» Н.М. Максимович-Амбодик отмечает неразработанность критериев подхода к созданию русской научной терминологии: «Не имея отличных к сему делу на природном языке путеводителей, я принужденным себя нашел пополнить недостаток российских ботанических слов заимствованными от означения оных на иностранных языках и от себя вымышленными речениями» [6, C. XI].
О том, каковы должны быть, по его мнению, русские ботанические термины, пишет в предисловии «От издателя» И.А. Двигубский: «Весьма бы желательно было, чтобы термины на русском языке были сколь можно приятнее для слуха, что однако же очень трудно и едва ли возможно в науке, обремененной множеством терминов из двух языков, греческого т.е. и латинского почерпнутых...» [1, C. V]. Сам ученый «старался по возможности термины сделать приятнее для слуха и выразительнее» [1, C. VII]. Автор отмечает, что на русском языке нет терминов, принятых всеми без исключения, поэтому он «некоторые термины заимствовал из... книг, другие же по необходимости должен вновь составить или прежние переменить» [1, C. VII].
3. Заключение
В целом взгляды русских ученых представляют значительный интерес, так как являются непосредственным указанием на основные закономерности и тенденции процесса создания терминологической системы русской науки. Высказывания русских ученых и переводчиков по вопросам терминирования свидетельствуют о предпочтении «слов ботанических» (т.е. терминов) «на языке отечественном», однако не отрицается и возможность «разумного и осторожного» заимствования иностранных терминов в случае необходимости.