AN ANALYSIS OF ADMINISTRATIVE ECONOMIC MEASURES FOR REGULATING GREENHOUSE GAS EMISSIONS ON THE TERRITORY OF THE RUSSIAN FEDERATION IN COMPARISON WITH THE WORLD EXPERIENCE

В настоящее время наиболее активным приверженцем природоохранных инициатив в сфере сокращения выбросов парниковых газов является Европейский Союз.

Самым радикальным шагом экологической политики Евросоюза является внедрение трансграничных налогов для углекислого газа в отношении товаров, импортируемых в Евросоюз. Следствием данного шага являются значительные финансовые издержки для Российской Федерации. В соответствии с оценкой [1], экономика РФ будет терять от трех до пяти млрд. долларов ежегодно с 2022 года, а к 2030 году данные расходы будут увеличены, и составят более семи миллиардов в год.

Остается возможность того, что при наличии функционирующей системы учета и налогообложения эмиссии углекислого газа Евросоюз будет учитывать этот фактор при заключении новых торговых сделок и уменьшит, или полностью снизит текущий налог.

Вероятным видится расширение рынка квот на выбросы парниковых газов, появившийся после подписания Россией Киотского протокола, где учитывается не только эмиссия, а еще и поглощение углерода [2].

Однако краткосрочная перспектива подобного сценария находится под сомнением.

Российская Федерация является стороной Рамочной конвенции [3], Киотского протокола [4] и Парижского соглашения [5].

Цель данного исследования заключается в оценке современных мер и механизмов регулирования выбросов парниковых газов в Российской Федерации и странах ЕС, а также анализ мирового опыта.

Основным документом, определяющим стратегию в сфере борьбы с антропогенным изменением климата, является Парижское соглашение [6].

Методология сокращения количества выбросов парниковых газов находится в стадии активного решения, так, в Евросоюзе, Китае, Японии, США внедряются механизмы национального регулирования выбросов парниковых газов.

Зачастую речь идет в целом о целесообразности регулирования. Анализ зарубежного опыта в этой сфере, показывает наличие большого количества разнообразных моделей применения той или иной схемы [7, С 90-104].

Помимо этого необходим учет того, что в отличие от стран уже внедривших систему регулирования, например Евросоюза, экономические и природные условия Россия значительно отличаются, и, как следствие этого, перенос зарубежной схемы является неприменимым.

Тем не менее появление в РФ механизмов регулирование выбросов углекислого газа на современном этапе развития является необходимым.

Среди таких мер можно выделить углеродные налоги.

Термин углеродный налог (carbon tax) подразумевает под собой налог, взимаемый с содержания углерода в топливе. Обычно данный сбор применяется к транспортному и энергетическому секторам экономики.

Однако точный ущерб, причиняемый выбрасываемым углекислым газом оценить довольно проблематично.

Мировая практика применения налогов на углерод показывает себя как довольно эффективный механизм снижения количества выбрасываемого СО2 [8].

В данном контексте особенно показателен пример введения углеродного налога в Швеции, следствием чего стало сокращение выбросов углекислого газа от транспорта на 11 % [9, С. 1–12].

Экономическая модель, применяемая в Японии, предлагает сочетание сразу двух налогов регулирующих выбросы. Это собственно сам налога на выбросы СО2 и налог на энергоносители. Так, угольно-нефтяной налог был введен в Японии в 2013-м году, а с 2003-го г был предложен налог на выбросы углекислого газа [10]. Особенностью японской модели углеродного налога является то, что половина получаемых платежей расходуется на субсидирование технологий с низким уровнем выбросов.

Для США характерна торговля квотами на выбросы от энергетических компаний которая осуществляется с 2009 г. Кроме того рассматривается законопроект вводящий углеродный налог размером 20 долларов за выброс 1 т углекислого газа.

Ранее, в 1996 г. был основан Американский углеродный реестр (ACR) в качестве первого частного добровольного реестра парниковых газов США, целью создания которого является разработка строгих, научно обоснованных стандартов и методологии количественной оценки, а также надзора и выдачей квот на выбросы [11, С. 74]. 

Начиная с 2010 г. правительство Индии ввело налог на выбросы углерода в размере около 1 доллара США за тонну СО2.

В Республике Корея закон о торговле выбросами парниковых газов введен с 2012 г. Начиная с 2013 г в Китае осуществляется торговля квотами на выбросы парниковых газов в семи ключевых городах и провинциях [12, С. 180-189].

В Финляндии с 1990 г. налогообложению подлежали все виды ископаемого топлива, при этом на природный газ введена пониженная налоговая ставка, а для торфа налог обнулен.

Объявленный в июле 2021 года Европейским Союзом «европейский зеленый курс» (EU Green Deal), предполагает с 2026 года внедрение трансграничного углеродного налога, на продукцию из стран, в которых нет регулирования выбросов парниковых газов [13].

В Российской Федерации с 1 сентября 2022 года по 31 декабря 2028 года на территории Сахалинской области проводится эксперимент по ограничению выбросов парниковых газов.

В соответствии с Федеральным закон от 6 марта 2022 г. N 34-ФЗ «О проведении эксперимента по ограничению выбросов парниковых газов в отдельных субъектах Российской Федерации» предполагается провести эксперимент на территории Сахалинской области с 1 сентября 2022 года по 31 декабря 2028 года включительно. Предполагается, что и другие субъекты РФ вправе присоединиться к этому эксперименту.

Целью проведения эксперимента является достижение углеродной нейтральности. Для Сахалинской области ставится дата достижения углеродной нейтральности к 31 декабря 2025 года.

В соответствии с Федеральным законом от 02.07.2021 г. № 296-ФЗ Об ограничении выбросов парниковых газов [14], определяются основы правового регулирования отношений в сфере хозяйственной и иной деятельности, которая сопровождается выбросами парниковых газов. Закон в первую очередь нацелен на крупные предприятия.

С 2022 г в РФ действует система государственного учёта выбросов парниковых газов [15].

Данное распоряжение определяет перечень парниковых газов подлежащих государственному учету. Общий перечень включает в общей сложности 33 вещества и величины коэффициента пересчета в эквивалент диоксида углерода. Данное распоряжение является основой для реализации Федерального закона от 02.07.2021 г. № 296-ФЗ Об ограничении выбросов парниковых газов. Кроме того, устанавливаются целевые показатели по ограничению выбросов парниковых газов.

Еще одним важным механизмом регулирования выбросов углекислого газа является стимулирование возобновляемых источников энергии.

Развитие возобновляемых источников энергии (ВИЭ) обычно связывают с «нефтяным шоком» 70х годов ХХ века. Именно с этого момента стало понятно, что существующая модель энергетики базируется не просто на исчерпаемом, а исчерпаемом в ближайшем будущем виде энергии. Однако основным драйвером развития ВИЭ в европейском союзе, помимо экономической и экологической составляющей, является политическая мотивация, в основе которой находится стремление избавиться от энергетической зависимости от других стран.

Среди факторов развития ВИЭ в России и мире эксперты выделяют [16, С. 2]:

1. Сокращение зависимости от экспорта традиционного углеводородов, особенно в условиях экспорта от одного поставщика (характерно для стран Европейского Союза).

2. Улучшение экологической ситуации, особенно в условиях, когда основная мощность генерации на современном этапе, может быть обеспечена только за счет «грязных» источников (характерно для стран Европейского Союза и Китая).

3. Развитие промышленности, создание рабочих мест, развитие смежных областей (Бразилия).

4. Развитие инновационных отраслей промышленности, новых материалов, технологий для последующего экспорта (характерно для Бразилии, Саудовской Аравии, Норвегии).

5. Сохранение запасов углеводородов на будущее, когда прогнозируемый дефицит приведет к повышению цены (характерно для США, Саудовской Аравии).

В настоящее время действует вторая программа поддержки развития Возобновляемой энергетики на период 2025-2035 года (так называемая, ДПМ ВИЭ 2.0). Ее объем должен был составить около 350 млрд рублей. Эта сумма включает в себя 38 млрд рублей оплаты мощности солнечных электростанций в 2023-2024 году. Планируется ввести 6,7 ГВт мощностей генерации на Возобновляемых источниках энергии (ВИЭ) - около 2ГВт солнечной, 4 ГВт ветряной и 200 МВт малой гидрогенерации [17].

Для общемировой практики характерна поддержка возобновляемых источников энергии через рынок электрической энергии, установление надбавки к фактически выработанному количеству электрической энергии, особые тарифы, применяемые к объемам выработки электрической энергии и др.

Особое место в механизме стимулирования развития ВИЭ принадлежит добровольному рынку «зеленых» сертификатов.

К распространенным финансовым инструментам поддержки ВИЭ, являются налоговые льготы, снижение таможенных пошлин на связанные товары и услуги.

Среди рыночных мер и механизмов регулирования выбросов парниковых газов в России и мире можно отметить зеленые облигации, субсидии на зеленые проекты и льготное кредитование.

Зеленые облигации представляют собой любые долговые инструменты, поступления, от размещения которых направляются исключительно на финансирование или рефинансирование (полное или частичное) новых и/или существующих зеленых проектов [17]. Появление рынка зеленых облигаций связано с публикацией Принципов зеленых облигаций (Green Bonds Principles, далее – GBP/Принципы зеленых облигаций) Международной ассоциацией рынков капитала (ICMA) в 2014 году [18].

В нашей стране развитие этого направления связано с Распоряжении Правительства Российской Федерации от 10.04.2018 № 703-Р [19], а первые зеленые облигации Управления отходами ХМАО, были выпущена в декабре 2018 года, они были верифицированы и включены в реестр ICMA [20, С.378]. Ряд экспертов считают зелёные облигации перспективным инструментом финансирования возобновляемой энергетики в стране [20, С.378].

Особняком стоит такая экономическая мера как субсидии на зеленые проекты. Главным отличием Российской методики верификации зеленых проектов от международных, состоит в наличии так называемых переходных проектов. К ним относятся такие экологически грязные производства, как, например, металлургия или добыча полезных ископаемых. В случае переходных проектов средства привлекаются на финансирование мероприятий по снижению вреда окружающей среде. В критериях зеленых проектов указаны показатели снижения выбросов для подобных производств, например, для производства стали или алюминия – на 10% (или снижение затрат ресурсов или энергии на те же 10%).

Одним из рыночных инструментов экологической политики является торговля квотами на загрязнение, среди которых особое место имеет торговля квотами на эмиссию парниковых газов (англ. emissions trading).

Особенностью России является необходимость создания и внедрение такой системы торговли выбросами (СТВ), которая была бы признана за рубежом. Введение этого механизма позволит оставлять внесенную Российскими компаниями плату за выбросы в России, а не передавать ее в ЕС.

Основой для СТВ в России является Федеральный закон от 02.07.2021 г. № 296-ФЗ «Об ограничении выбросов парниковых газов» [21].

Закон предполагает создание и ведение реестра выбросов парниковых газов и реестра углеродных единиц. Вводится понятие углеродная единица, обращение которыми, должно благоприятствовать развитию климатических проектов направленных на снижение выбросов парниковых газов. В соответствии с этим законом к регулируемым организациям относят те, хозяйственная и иная деятельность которых сопровождается выбросами парниковых газов, масса которых эквивалентна 150 и более тысячам тонн углекислого газа в год. Такие предприятия представляют отчеты, о выбросах парниковых газов начиная с 1 января 2023 года. С 1 января 2025 года под регулирование попадают организации, хозяйственная и иная деятельность которых сопровождается выбросами парниковых газов, масса которых эквивалентна 50 и более тысячам тонн углекислого газа в год.

Основываясь на проведенном анализе основных мер по регулирования выбросов парниковых газов становится очевидным, что, несмотря на возникшие в 2022-м году экономические и технические сложности, проблема регулирования по-прежнему остается крайне актуальной. В силу сложившейся ситуации наблюдается тенденция к переориентированию сложившейся системы на основе отказа от европейской модели регулирования. Вероятнее всего в качестве основной перспективной модели развития в среднесрочной перспективе видится азиатская модель, однако, тем не менее, бездумно отбрасывать и другие общемировые практики нерационально, тем более показавшие свою эффективность.

При любом сценарии дальнейшего развития Российской модели регулирования выбросов парниковых газов, необходимо в первую очередь, основываться на национальных, в том числе и экономических интересах.