ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ КРИЗИС В ЗЕРКАЛЕ НИЧТО: ТРУДНОСТИ ОНТОПРОЕКТИРОВАНИЯ

DOI: https://doi.org/10.23670/IRJ.2018.75.9.043

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ КРИЗИС В ЗЕРКАЛЕ НИЧТО: ТРУДНОСТИ ОНТОПРОЕКТИРОВАНИЯ

Научная статья

Серебрякова Ю.В.*

ORCID: 0000-0003-2229-8963,

Ижевский Государственный Технический университет имени М.Т. Калашникова, Ижевск, Россия

* Корреспондирующий автор (julia_serebro[at]mail.ru)

Аннотация

В статье критикуются базовые установки субстанциализма (в двух вариантах метафизики – И. Канта и Г. Г. Гегеля) с точки зрения их трансформации в онтопроектировании как философской стратегии (выстраивание мировоззрения как проекта, объединяющего «мир вокруг человека» и «человека-проектировщика мира»). Показана неконструктивность отрицания и представления об Абсолюте, основанном на отрицающем самоопределении-ограничении, в перспективе современной задачи философии – преодолении экзистенциального кризиса.

Ключевые слова: экзистенциальный кризис, Ничто, субстанциализм, экзистенциализм.

 

EXISTENTIAL CRISIS IN MIRROR OF NOTHING: DIFFICULTIES OF ONTOPROJECTING

Research article

Serebryakova Y.V.*

ORCID: 0000-0003-2229-8963,

Kalashnikov Izhevsk State Technical University, Izhevsk, Russia

* Corresponding author (julia_serebro [at]mail.ru)

Absract

The article criticizes the basic attitudes of substantialism (in two versions of metaphysics of I. Kant and G. Hegel) from the point of view of their transformation in ontoprojection as a philosophical strategy (building a world outlook as a project uniting "a world around man" and the "man-designer of the world"). The non-constructiveness of the negation and representation of the Absolute, based on the negative self-determination-restriction, is shown in the perspective of the modern task of philosophy – overcoming the existential crisis.

Keywords: existential crisis, Nothing, substantialism, existentialism.

 

Экзистенциальный кризис, возникая на границе тавтологии «бытие есть бытие», «переворачивает» вторую половину этой тавтологии: и в случае скрытого, и в случае явного кризиса экзистенции бытие становится небытием. Очевидным образом это происходит при переживании катастрофы (социальной, природной или техногенной): мир вокруг человека рушится, и он просто не успевает осознать, что же происходит. Первые несколько часов после катастрофы человек только выживает сам и ищет других выживших. Осознание этого трагического события приходит позже, а эмоциональное «возвращение» к пережитому может растянуться на годы.

 Небытие в переживании экзистенциального кризиса не просто «смотрится» в бытие. Пустота Ничто, небытия, «захватывает» и «не отпускает», становится тотальностью не-хватки, не-достаточности (сингулярностью постоянного возвращения к переживанию утраты). Беда катастрофы «выталкивает» из мира, где многие вещи были «подручными». Реконструируя эволюцию идеи «подручных вещей» М. Хайдеггера, придется признать, что в ситуации экзистенциального кризиса не только о привычных вещах мира уже нельзя сказать: «Что такое изделие, о том сказало нам художественное творение» [12, С. 48]. Даже в старинном, ремесленном, (а не художественном) смысле древнегреческое «технэ» рискует оказаться по большей части в забвении, т.к. «авторское изготовление вещи мастером позволяет лишь ему иметь адекватное самой вещи представление» [5, С. 33]. Катастрофа не только разрушает подручные вещи, уничтожает мастеров, но и уцелевших создателей вещей ставит перед непростой задачей начать всё с начала (напомним, сингулярность бесконечного отчаяния влечет к забытию и Ничто).

Между тем, в традиции философской рефлексии уже с середины XX века предпринимались попытки логического преодоления тавтологии «бытие есть небытие» - конечно, самим М. Хайдеггером, а также М. Бубером, К. Ясперсом, Х. Арендт и другими, в том числе и отечественными, мыслителями, особенно теми, кто пережил вторую мировую войну.

Начать все с начала, заново спроектировать мир и увидеть свою миссию в нем – задача из ряда философских, причем, как мы полагаем, философия здесь четко отграничена от психологии. Психология (и психоаналитическая парадигма в философии) работают с такими людьми («пациентами»), Сверх-Я которых имеет ответственность и волю выразить болезненность переживаний и вербализировать их, однако эта вербализация касается только «превращенных» желаний (речь о переживании катастрофы может только обозначить событие, но не может передать всю эмоцию отчаяния, «схватить» ее в слове). Желание уяснить для себя новый мир (руины) и новый смысл своей жизни (творить судьбу заново) в психоанализе оказывается «желанием Другого» [1, С. 21], т.е. «пробуксовкой». Психология экзистенциальных кризисов работает со следствиями [8], а не с причиной – утратой смысла в жизни, что по своей сути является ключевой задачей и проблемой именно философии [9, С. 95].

Онтопроектирование (мир как проект и человек как проектировщик своей судьбы [7]) напрямую связано с выстраиванием мировоззрения и заявлено в нескольких парадигмах: субстанциальной, психоаналитической, постмодернистской, личностной (экзистенциализм, феноменология, персонализм), герменевтической.

Каким же образом Ничто (синоним второй половины тавтологии «бытие есть небытие») проникает в европейскую философию?

Сосредоточимся в этой статье на критическом анализе онтопроектирования субстанциальной парадигмы, поскольку категория Ничто (как отрицание в качестве положительного основания Абсолюта, своим совершенством противоположного всему явленному) вводится  именно в традиции субстанциализма, а точнее – в философии И. Канта и Г. Г. Гегеля. Что происходит с зеркалом Ничто (отрицанием), в которое смотрится бытие (в идеале – бытие Бога, поскольку умопостроения указанных философов возникли как ответ вековой религиозной традиции)?

В «Критике чистого разума» И. Кант называет единственными предикатами, которыми от Бога можно отличить все остальное, отрицания. Они «суть лишь ограничения большей и в конечном итоге высшей реальности, стало быть, они предполагают ее и по содержанию лишь производны от нее. Все многообразие вещей есть лишь столь же многообразный способ отграничения понятия высшей реальности, составляющего общий субстрат вещей, подобно тому, как все фигуры возможны лишь как различные способы ограничения бесконечного пространства» [6, С. 749].

Новаторство И. Канта по сравнению с Г. Лейбницем состояло в осмыслении мира как множественной границы Бога (Абсолюта) и принципиальном отказе от мысли о том, что «целостное понятие реальности задано совокупностью всех возможных определений» [2, С. 157]. Отождествление реальности с перечнем того, что известно, характерное для докантовской метафизики, сменяется противопоставленностью противоположностей «Абсолют (Бог)» и «мир», причем мир, как и у средневековых теологов, оказывается у Канта искажением и отрицанием высшей реальности Бога. Однако внимание немецкого мыслителя сосредоточено не на бинарной оппозиции как таковой, а на самом методе мышления как отрицания. Следовательно, человек в мире, представляющем собой границы, разбивающие Абсолют, обязан руководствоваться исключительно собственным разумом, однако необходимость свободы вовсе не гарантирует, что человек захочет и сможет ею распорядиться [10, С. 24]. Свобода, как и другие вещи-в-себе, не предполагает «инструкцию по применению» [4].

Метафизика Г. Гегеля обосновывается через идею Мирового Разума (у Гегеля это определение является, по сути, синонимом Абсолюту), познать которую может только мыслитель, а не обычный человек, не умеющий спекулятивно работать с понятиями. При этом субъект, через наделение субстанции понятием, становится одновременно и той средой, в которой непосредственность Абсолюта преодолевается, и, на время процесса мышления как этого отрицания-опосредования-определения, самим Абсолютом. Другими словами, философ просто «совпадает» с высшим бытием в мышлении. Следовательно, через отрицания во всех возможных формах человеческого бытия (от индивидуального до общественного, политического и культурного), мыслитель, являясь, по сути, носителем и выразителем Мирового Разума, может воплощать через слово (а для философа слово – это и есть его дело) только идеи Блага, Порядка и Добра.

Однако можно ли говорить о том, что человек в этой версии субстанциализма гармоничен? Сам Г. Гегель так не считает: для него Абсолют «достигает своей истины, только обретая себя самого в абсолютной разорванности» [3, С. 25]. Мыслитель запрещает себе повторять то, что говорили до него несколько веков теологи – для него Абсолют не может бесконечно пребывать в самом себе, напротив, Он, полагая в самом себе различие, через человека и его активную мыслительную деятельность (откровение самоотрицания в самоопределении), определяет собой все становящееся бытие, мир явлений [11]. Первоначальная самотождественность Абсолюта «разрывается изнутри» негативностью субъекта, познающего мир как опосредование Бога.

При этом негативность субъекта направлена на две вещи: мир, представляющий собой опосредование Абсолюта, и Мировой Разум сам по себе. Сам же человек в этой негативной познавательности, опосредовании непосредственного Абсолюта, не сомневается в своей целостности и далек от экзистенциального кризиса. Впереди перед ним – целый мир для познания.

Подведем итоги нашим размышлениям.

Онтопроектирование в двух версиях субстанциализма (в метафизике И. Канта и Г. Гегеля) оказывается устаревшим в том смысле, что

– во-первых, полагает познавательную и проектирующую деятельность человека через тотальное отрицание, причем отрицание, носящее характер интеллектуальной работы по ограничению-определению бесконечного Абсолюта (у Канта) или по логичному самоотрицанию Абсолюта в мысли философа (у Гегеля). Однако тотальное отрицание не может быть конструктивным преодолением экзистенциального кризиса;

– во-вторых, скорость этой интеллектуальной работы несоизмерима со скоростью современного мира, тем более, в ситуации обрушения за секунды мира вокруг (при катастрофе). Человек просто не в состоянии понять за это время, что же происходит, он не в состоянии установить даже логическую цепочку (причину случившегося), а тем более обосновать логические законы;

– в-третьих, опыт отрицания (зеркало Ничто) подталкивает к более глубокому отторжению (в первую очередь, эмоциональному) происходящего, особенно, если в катастрофе человек утрачивает близких;

– в-четвертых, задача выживания может заслонить собой этический выбор в пользу добра – а именно, спасения других людей. Беда катастрофы, как и беда войны, четко разделяет выживших на тех, кому важен долг спасения других людей, и тех, кто думает только о себе и своей выгоде.

Единственное, что в субстанциализме может быть задействовано для современного онтопроектирования преодоления экзистенциального кризиса – это проработка понятия «трансцендирование», той устремленности к запредельному, что остается актуальной и в переживании кризиса экзистенции.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

 

Список литературы / References

1. Бушмакина О. Н. «Место»-положение das Ding в структуре психоаналитической реальности / О. Н. Бушмакина // Вестник Удмуртского университета. Серия Философия. Психология. Педагогика. – Ижевск: Изд-во УдГУ, 2011. – №1. – С. 19-22.
2. Вольф М. К вопросу о гегелевском учении о противоречии / М. Вольф // Философия Гегеля: проблемы диалектики. – М.: Наука, 1987. – С. 145-165.
3. Гегель Г. Феноменология духа // Гегель Г. Феноменология духа. Философия истории. – М.: Академический проект, 2007. – 880 с.С. 1 – 695 c.
4. ГредновскаяЕ. В. Трансцендентальный идеализм  в условиях постсовременности: к проблеме актуальности кантианской философии / Е. В. Гредновская, А. А. Дыдров // Дискурсология: методология, теория, практика. Материалы научно-практической конференции. Челябинск, 2015. – №1 (9). – С. 135-143.
5. Гурьянов А. С. Конкретное понятие подручного средства в экзистенциальной аналитике М. Хайдеггера / А.С. Гурьянов // Общество: философия, история, культура. Краснодар, 2018. – №4. – С. 30-34.
6. Кант И. Сочинения на немецком и русском языках: в 4-х т. / И. Кант // Кант И. Критика чистого разума. – Т. 2. Ч. 1. – М.: Наука, – 1081 с.
7. Резник Ю. М. Феноменология человека: бытие возможного: монография / Ю. М. Резник. – М.: Канон+РООИ «Реабилитация», 2017. – 632 с.
8. Сенкевич Л. В. Психология экзистенциальных кризисов / Л. В. Сенкевич. – Тула: Издательство ТулГУ, 2012. – 189 с.
9. Серебрякова Ю. В. О понятии «экзистенциальный кризис» в современной философии / Ю. В. Серебрякова // Личность. Культура. Общество. – М.: АНО «Независимый институт гражданского общества», 2016. – Т. 18. – № 3-4. – С. 88-95.
10. Серебрякова Ю. В. Экзистенциальный кризис и «руины» das Ding / Ю. В. Серебрякова // Общество: философия, история, культура. – Краснодар: Издательский дом «Хорс», 2018. – №4. – С. 23-26.
11. Серебрякова Ю. В. Метафоры экзистенциального кризиса в контексте классической немецкой философии: отрицание как активность Абсолюта (часть 1) / Ю. В. Серебрякова // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. – Тамбов: ООО Издательство «Грамота», 2017. – № 3-2 (77). – С. 153-156.
12. Хайдеггер М. Исток художественного творения: Избранные работы разных лет / М. Хайдеггер. – М.: Академический проект, 2008. – 527с.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Bushmakina O. N. «Mesto»-polozhenie das Ding v strukture psihoanaliticheskoy realnosti [«Place» is the position of das Ding in the structure of psychoanalytic reality] / O. N. Bushmakina // Vestnik Udmurtskogo universiteta. Seriya Filosofiya. Psihologiya. Pedagogika. [Bulletin of the Udmurt University. Series Philosophy. Psychology. Pedagogy]. – 2011. – No1. – P. 19-22. [in Russian]
2. Volf M. K voprosu o gegelevskom uchenii o protivorechii [On the question of the Hegelian doctrine of contradiction] / M. Volf // Filosofiya Gegelya: problemyi dialektiki [Philosophy of Hegel: problems of dialectics]. – M.: Nauka, 1987. – P. 145-165. [in Russian]
3. Gegel G. Fenomenologiya duha [Phenomenology of the spirit] / Gegel G. / Fenomenologiya duha. Filosofiya istorii [Phenomenology of the spirit. Philosophy of History]. – M.: Akademicheskiy proekt, 2007. – 880 p. P. 1 – 695. [in Russian]
4. Grednovskaya E. V. Transtsendentalnyiy idealizm v usloviyah postsovremennosti: k probleme aktualnosti kantianskoy filosofii [Transcendental idealism in the conditions of postmodernity: to the problem of the relevance of Kantian philosophy] / E. V. Grednovskaya, A. A. Dyidrov // Diskursologiya: metodologiya, teoriya, praktika. Materialyi nauchno-prakticheskoy konferentsii [Discourse: methodology, theory, practice. Materials of the scientific-practical conference]. – 2015. – No1 (9). – P. 135-143. [in Russian]
5. Guryanov A. S. Konkretnoe ponyatie podruchnogo sredstva v ekzistentsialnoy analitike M. Haydeggera [The concrete concept of an improvised means in the existential analysis of M. Heidegger] / A. S. Guryanov // Obschestvo: filosofiya, istoriya, kultura [Society: Philosophy, History, Culture]. – 2018. – No4. – P. 30-34. [in Russian]
6. Kant I. Sochineniya na nemetskom i russkom yazyikah: v 4-h t. [Compositions in German and Russian: in 4 vol.] / I. Kant // Kant I. Kritika chistogo razuma [Criticism of pure reason]. – T. 2. Ch. 1. – M.: Nauka, 2006. – 1081 p. [in Russian]
7. Reznik Yu. M. Fenomenologiya cheloveka: byitie vozmozhnogo: monografiya [Phenomenology of man: being of a possible: monograph] / Yu. M. Reznik. – M.: Kanon ROOI «Reabilitatsiya», 2017. – 632 p. [in Russian]
8. Senkevich L. V. Psihologiya ekzistentsialnyih krizisov [Psihologiya ekzistentsialnyih krizisov] / L. V. Senkevich. – Tula: publishing house of Tula State University, 2012. – 189p. [in Russian]
9. Serebryakova Yu. V. O ponyatii «ekzistentsialnyiy krizis» v sovremennoy filosofii [On the concept of «existential crisis» in modern philosophy] / Yu. V. Serebryakova // Lichnost. Kultura. Obschestvo [Personality. Culture. Society]. – 2016. – Vol. 18. – No 3-4. – P. 88-95. [in Russian]
10. Serebryakova Yu. V. Ekzistentsialnyiy krizis i «ruinyi» das Ding [The existential crisis and the «ruins» of Das Ding] // Obschestvo: filosofiya, istoriya, kultura [Society: Philosophy, History, Culture]. – 2018. – No4. – P. 23-26. [in Russian]
11. Serebryakova Yu. V. Metaforyi ekzistentsialnogo krizisa v kontekste klassicheskoy nemetskoy filosofii: otritsanie kak aktivnost Absolyuta (chast 1) [Metaphors of the existential crisis in the context of classical German philosophy: negation as the activity of the Absolute (part 1)] // Istoricheskie, filosofskie, politicheskie i yuridicheskie nauki, kulturologiya i iskusstvovedenie. Voprosyi teorii i praktiki [Historical, philosophical, political and legal sciences, culturology and art history. Questions of theory and practice]. – 2017. – No 3-2 (77). – P. 153-156. [in Russian]
12. Haydegger M. Istok hudozhestvennogo tvoreniya: Izbrannyie rabotyi raznyih let [The Source of Art Creation: Selected Works of Different Years] / M. Haydegger. – M.: Akademicheskiy proekt, 2008. – 527p. [in Russian]