К ВОПРОСУ О РЕЛИГИОЗНОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ В ОСЕТИНСКОМ ЯЗЫКЕ

Малиева З.Н.

ORCID: 0000-0002-5488-5081, Кандидат филологических наук, Северо-Осетинский государственный университет

К ВОПРОСУ О РЕЛИГИОЗНОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ В ОСЕТИНСКОМ ЯЗЫКЕ

                                                                                Аннотация

В статье рассматриваются различные аспекты религиозной терминологии в осетинском языке: названия богов, священных предметов, сакральных символов и т.д. Тезаурусный метод исследования этнокультурной лексики, основанный на этимологическом  анализе, позволяет сделать вывод о  том, что иранские этимологии данного терминологического кластера напрямую связаны с остатками в религии осетин языческих  культов. Номинации христианства  пришли в осетинский через грузинское посредство, сохранив при этом следы трансформаций греческих слов.

Ключевые слова: этимология, заимствование, древнеиранский корень, языческий.

Malieva Z.N.

PhD in Philology, North-Ossetian State University

TO THE QUESTION OF RELIGIOUS TERMINOLOGY IN THE OSSETIAN LANGUAGE

Abstract

The article considers different aspects of religious terminology in the Ossetian language: names of gods, sacred items and symbols. The thesaurus method of ethnic-cultural vocabulary investigation based on the etymological analysis  brings us to the conclusion that Iranian etymologies are directly connected with the remains of pagan cults in the Ossetian religion. Christian nominations penetrated to the Ossetian language  by means of the Georgian one having reserved transformations of Greek words.

Keywords: etymology, borrowing, ancient Iranian root, pagan.

Верования осетин, как они отражены в историко-этимологическом словаре В.И. Абаева, могут быть реконструированы лишь частично и с трудом.

Осетины подверглись христианизации во времена аланского царства, а много позднее – исламизации. Такое двоеверие при явном почитании богов сильно окрашено язычеством. Эта языческая окраска влияет на образ жизни и, в каком-то смысле, современный быт осетин и их речь сохраняют в себе следы языческого прошлого.

Рассматривая названия богов и священных предметов с точки зрения этимологии, убеждаемся в том, что христианство и его терминология пришли к осетинам через грузинский язык и сохраняют следы грузинских трансформаций греческих слов. Вместе с тем имена библейских пророков и некоторых святых оказались совмещенными с языческими культами или освященными языческими представлениями. Поэтому можно видеть и через греческие заимствования, как эти греческие по своему первоначальному истоку слова – имена святого Георгия, пророка Ильи, Флора и Лавра, Богоматери оказались трансформированными в языческую систему представлений, сохраняя при этом в случае христианского или мусульманского вероисповедания, христианский и соответственно мусульманский смысл.

Таким образом, складывается как бы двойное толкование имен пророков, святых и Христа, с одной стороны, в религиозной системе, а с другой – в системе отождествления этих сакральных символов с языческими представлениями.

Иранские этимологии явно указывают на то, что перед нами остатки языческой системы. Для изучения  язычества древних славян используются различные материалы: летописные документные источники, систему дохристианской орнаментики, изображений и символов и т.д. При этом естественно для славян, где язычество достаточно основательно забыто, все это – косвенные материалы, не столь явно представленные в этимологиях слов, как это происходит в осетинском языке, где этимологии слов и их значения более четко и последовательно обнаруживают систему языческих представлений.

Первым таким понятием является дзуар. В.И. Абаев истолковы­вает его как заимствование из грузинского "zvari" – крест. Это слово совмещает в себе несколько значений. Во-первых, это местный предмет или просто определенный участок местности. Во-вторых, это дух, обитающий в этой местности. В-третьих, это сооружение, которое может быть поставлено, чтобы отметить место обитания духа. Дзуары избираются так, что данная точка на местности является своеобразным сосредоточением геомантических сил. Подразделяются дзуары на те, что почитаются данным селением, родом, группой родов или всем осетинским племенем, а также дзуары, почитаемые путешествующими по данным маршрутам.

В этом почитании духов места можно видеть типологическое сходство с античными греческими представлениями о гениях места. Но у греков они обитали в рощах и лесах в определенном месте, в водах, участках моря, в горах и ущельях и делились на мужские и женские существа (бог Пан и дриады, наяды, нериды и т.д.) Они имели нередко антропоморфный характер. Что же  касается дзуаров, то дух, обитающий в дзуаре и называемый тем же словом, не имеет антропоморфного характера и вообще не имеет какого-либо облика, а просто присутствует как дух в данной геомантической точке пространства. Почитание дзуара выражается в жертвоприношении и устройстве трапезы, когда собравшиеся произносят слова, в которых выражается почитание.

Таким образом, дзуары, с одной стороны, организуют местность в геомантическом отношении, а с другой – определяют местность географически с помощью реперных знаков.

Поскольку у грузин, по данным этнографии, нет дзуаров (воз­можно, они были в прошлом, в дохристианской Грузии), то в данном случае грузинское слово оказалось использованным в типичном фольклорно-мифологическом смысле. Такое использование позволяет понять, что поэтические представления язычников были весьма практичными. Выбор и создание языческих святилищ служили средством организации деятельности и освоения территории  с привлечением  к участию в этом  мистических сил.

С этой точки зрения важно рассмотреть имена богов, упоминаю­щихся в жертвенной трапезе.

Называние имен богов во время трапезы означает, что к участию в трапезе привлекаются сверхъестественные силы, которые должны помочь в деле, в честь которого совершается жертвоприношение и трапеза. Предполагается тост за главного бога - Хуцау – воплощение всех сверхъестественных сил (слово грузинской этимологии, которое В.И. Абаев соотносит с кавказскими языками). Этот главный бог, не имеющий конкретного вида и функции, явно навеян христианством. «Хуцау – существо вездесущее и всеведущее, творец Вселенной, поэтому у него нет конкретного воплощения и конкретного имени. Осетины верили и раньше до принятия ислама и христианства в существование одного верховного невидимого Бога, пребывающего где-то на небе и управляющего миром» [6, 39].

Затем по общему правилу предполагается привлечь к трапезе других богов:

Уастырджи – святой Георгий, повелитель воинов, путешественников. Первая часть (уас) слова имеет иранскую, вторая – греческую этимологию. Термин Уастырджи был воспринят осетинами с распространением христианства.

Уацилла – святой Илья, божество грома и урожая. Также ирано- греческая этимология.

Фалвара – скотий бог. Греческий Флор и Лавр.

Афсати – по В.И.Абаеву, бог охоты, хозяин лесных зверей. Ему молились охотники о счастливой охоте.

В.И. Абаев отмечает, что «это общий всему центральному и западному Кавказу мифологический образ, порожденный сходными условиями охотничьего быта»[1, 56]. Такое определение дается в этимологическом словаре осетинского языка. Однако в одной из своих  более поздних работ Абаев пересмотрел эту точку зрения и допускает “звуковое развитие Афсати из фрако-фригийского 'Sabadios, "Sabazios (название божества): Sabadi – Asvadi – Avsati” [1,12].

 ТА. Гуриев восстанавливает древнее звучание имени этого божества диких зверей, не выходя за пределы индоиранских языков:” *Pasu – pati, где pasu – "скот" и pati – "хозяин"”[5,45] . Т.А. Гуриев считает это арийской этимологией.

Тутыр – патрон волков, а также людей, которые крали скот (греческая этимология). Имеется в виду святой Федор Тирон. Слово усвоено через грузинское посредство. Как и в ряде других случаев (Аларды, Атинаг, Донбеттыр), образ христианского святого оброс представлениями, верованиями и обрядами, унаследованными от языческого прошлого.

Донбеттыр – сложное слово, где первая часть иранского происхождения со значением "вода", а вторая – Петр – греческое заимствование через грузинский язык.

Известно, что большой популярностью у предков осетин пользо­вался культ "семибожия" – Авддзуары. В ряде мест у осетин еще сохранились фамильные и сельские святилища, посвященные этому культу. В.И. Абаев отмечает, что "культ семи богов с удивительным постоянством прослеживается на протяжении огромного периода – от геродотовских скифов через алан до современных осетин" [2,13].

Помимо перечисленных выше имен богов в состав семибожного пантеона входили:

Уайиг – восходит к иранскому *Wayuka, – от имени божества Wayu, – и.е. Weyu, "ваюг", дух стихии, ветра, но лишь первоначально. Со временем этот бог приобрел черты и манифестации бога смерти и мщенья. В эпосе – великаны. Слово индоиранской этимологии. Э. Беневенист возводил его к персидскому vayng, согд. wajwa – охотник.

Уаргон – имя бога-кузнеца в сочетании "Kurd-aia-Wargon" (кузнец – арийский (аланский) – Уаргон).  В.И. Абаев считает это название производным от warg – волк.

Помимо тотемичееких культов (волк и олень), первоначальными для осетин были культы солнца и огня.

Солнце, в бытовой речи называемое хур, почиталось под назва­нием Хурзарин. Это старое сложение из древнеиранского 'thvar – "солнце" и zaranya – "золото", т.е. "солнце золотое".

Культовое же именование огня – арт – было Артхурон, т.е. "огонь – дитя солнца". Это божество, насылающее накожные болезни. Слово восходит к иранскому обозначению огня.

К числу дохристианских верований алан-осетин относится и культ матери-богини, канонизированной христианским духовенством и получившей в средние века имя Мады Майрам. Этимологически имени матери-богини соответствует семитское Mariam (отсюда греческое Mariam, армянское и грузинское Mariam, кабардинское Merem). О древности культа Мады Майрам говорит широкое распространение его в Осетии и отсутствие его у соседних народов.

Культ семибожия у осетин в целом уникален среди кавказских народов и присущ только им. У других народов Кавказа он не зафиксирован.

Боги наделены определенными функциями. Одна из них представление стихий: огня, воды и воздуха. Другая – покровительство занятиям: охоте, скотоводству, рыболовству, военному деду и земледелию.

Таким образом, семь богов показывают картину природы и представляют силы природы, которые должны быть расположены к участникам жертвенной трапезы и оказывать им помощь в основных занятиях.

Осетины, как известно, относятся к числу тех народов Кавказа, которые имеют две официальные религии – христианство и мусульманство. Однако принадлежность осетин к той или иной официальной рели­гии никоим образом не освободила их от древних языческих воззрений: и христианство и мусульманство, по твердому убеждению историков и этнографов, когда-либо побывавших в Осетии, явились лишь внешним наслоением на языческие культы предков осетин. Этот факт находит свое отражение и в описанном выше лексическом материале. Анализ названий богов, праздников, обозначения священных предметов указывают на то, что иранские этимологии напрямую связаны с остатками в религии осетин языческих культов.  Христианство и его номинации пришли в осетинский через грузинское посредство, сохранив при этом следы трансформаций греческих слов.

Литература

1. Абаев В.И. Избранные труды (в 3-х томах). Северо-Осетинский НИИ истории, филологии и экономики при Совете Министров СО АССР. Владикавказ, 1990. 638с.
2. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. АН СССР. Институт языкознания. М.-Л.: Изд-во АН СССР. Ленинградское отделение, т.2. 1973. 368 с.
3. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Процесс, 1974. 446 с.
4. Бенвенист Э. Очерки по осетинскому языку. (Перевод с фр. Гагкаев К.Е.) М.: Наука, 1965. 168 с.
5.  Гуриев Т.А. Наследие скифов и алан (очерки о словах и именах). Владикавказ: "Ир", 1991. 173 с.
6.  Дюмезиль Ж. Осетинский эпос и мифология. М.: Наука, 1976. 276 с.
7. Миллер В.Ф. Осетинские этюды. Владикавказ: Северо-Осетинский институт гуманитарных исследований, 1992. 713 с.
8. Миллер В.Ф. Язык осетин. М.-Л.; Изд-во АН СССР. 1962. 190 с.
9. Рождественский Ю.В. Лекции по общему языкознанию. М.: Высшая школа, 1990. 390 с.

References

1. Abaev V.I. Izbrannye trudy (v 3-h tomah). Severo-Ossetinskij NII istorii, filologii i ekonomiki pri Sovete Ministrov SO ASSR. Vladikavkaz, 1990. 638s.
2. Abaev V.I. Istoriko-etimologicheskij slovar' ossetinskogo jazyka. AN SSSR. Institut jazykoznanija. M.-L.: Izd-vo AN SSSR. Leningradskoe otdelenie, t.2. 1973. 368 s.
3. Benvenist Je. Obshaja lingvistika. M.: Process, 1974. 446 s.
4. Benvenist Je. Ocherki po osetinskomu jazyku. (Perevod s fr. Gagkaev K.E.) M.: Nauka, 1965. 168 s.
5. Guriev T.A. Nasledie skifov i alan (ocherki o slovah i imenah). Vladikavkaz: "Ir", 1991. 173 s.
6. Djumezil' Zh. Ossetinskij epos i mifologija. M.: Nauka, 1976. 276 s.
7. Miller V.F. Ossetinskie etjudy. Vladikavkaz: Severo-Ossetinskij institut gumanitarnyh issledovanij, 1992. 713 s.
8. Miller V.F. Jazyk ossetin. M.-L.; Izd-vo AN SSSR. 1962. 190 s.
9. Rozhdestvenskij Ju.V. Lekcii po obshemu jazykoznaniju. M.: Vysshaja shkola, 1990. 390 s