ГРАММАТИКАЛИЗАЦИЯ ГЛАГОЛОВ РАЗНЫХ СЕМАНТИЧЕСКИХ ГРУПП В ТУВИНСКОМ ПИСЬМЕННОМ ДИСКУРСЕ

Шамина Л.А.

Доктор филологических наук, Институт филологии Сибирское Отделение Российская Академия Наук

ГРАММАТИКАЛИЗАЦИЯ ГЛАГОЛОВ РАЗНЫХ СЕМАНТИЧЕСКИХ ГРУПП В ТУВИНСКОМ ПИСЬМЕННОМ ДИСКУРСЕ

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, грант № 14-04-00121«Аналитические конструкции как источник грамматикализации в тувинском языке»

Аннотация

В статье представлены результаты исследования грамматических категорий и аналитических конструкции (АК), являющихся источником грамматикализации для них. Изучены конструкции с глаголами движения (и метафорического движения).

Значение движения (‘способ движения’ и ‘маршрут движения’) в тувинском языке выражается грамматикализованными АК, состоящими из сочетания деепричастной формы смыслового глагола и вспомогательного глагола, оформляющегося грамматическими показателями в зависимости от синтаксической функции всей АК.

Установлено, что в тувинском языке базовыми моделями движения являются: 1) «движение + способ движения» (ужаар‘летать’, чуглур ‘катиться’, сояр ‘ползать’); 2) «движение+ маршрут» (келир ‘приходить’, чоруур ‘уходить’, эртер ‘проходить’).

Доминирующим глаголом, наиболее полно выражающим категориально-лексическую сему группы глаголов движения, является глагол чор= ‘идти, ехать, уезжать’.

Ключевые слова: аналитическая конструкция, вспомогательный глагол, деепричастие, способ движения, тувинский язык, дискурс.

Shamina L.A.

PhD in Philology, Institute of Philology, SB RAS (Novosibirsk, Russia)

GRAMMATICALIZATION OF THE VERBS OF DIFFERENT SEMANTIC GROUPS IN TUVAN WRITTEN DISCOURSE

Abstract

As the result of the research there were analyzed grammatical categories and analytical constructions (AC) which were the major sources of grammaticalization for them.

There were also analyzed the constructions with the verbs of motion (as well as metaphorical motion).

The meaning of motion ('method of movement' and 'direction of movement') in Tuvan is expressed by the grammaticalized AC consisting of the combination of adverbial forms of semantic verb and auxiliary verb formed with the help of the grammatical markers, depending on the syntactic function of the entire AC.

In Tuvan basic models of motion are: 1) "motion + method movement" (uzhaar 'fly', čuglur 'roll',  soyar 'crawl '); 2) "motion + direction" (kelir 'to come', čoruur 'go away', erter 'pass').

Basic verb that best expresses the categorical lexical seme of the group of motion verbs is the verb čor = 'go, leave'.

Keywords: analytical constructions, auxiliary verb, converb, Tuvan, method movement discus.

Актуальность темы нашего исследования определяется недостаточной изученностью грамматического строя тувинского языка. Тувинский язык характеризуется развитой глагольной аналитикой. Глагольные аналитические конструкции (АК), очень разнообразные и в формальном, и в содержательном отношении, активно изучаются в последнее десятилетие.

Изучение АК тувинского языка следует считать актуальным еще и потому, что получение научных знаний об этом языке является необходимым этапом для решения основной задачи – описания общей системы построения предложений тюркских языков Сибири. В частности, работа необходима для определения характера парадигматических отношений в области простого предложения сибирских тюркских языков в целом и тувинского языка как отдельного представителя этой семьи.

Проблема изучения АК лежит в плоскости пересечения двух уровней: морфологии и синтаксиса. Лексические единицы или словосочетания исходно выступают в ограниченных локальных контекстах и в дальнейшем переосмысляются как имеющие ту или иную синтаксическую и морфологическую функцию. К области морфологии относятся исследования времени глагола, глагольных аспектов, составляющих важный раздел данного уровня. Грамматические формы времени и их место в конкретных грамматических системах важны для этноклассификационной характеристики тюркских языков Сибири.

В результате нашего исследования выявлены новые грамматические категории в тувинской глагольной системе, репрезентируемые АК – источниками грамматикализации этих категорий.

Изучены конструкции с глаголами движения (и метафорического движения) в текстах тувинской художественной литературы. К глаголам движения относим любые лексемы, обозначающие изменение местоположения в пространстве некоторого объекта [1].

Основными компонентами в составе ситуации движения по Талми Л. [2] являются следующие: 1) внутренние: субъект движения, или фигура (то, что перемещается); объект-ориентир, или фон (то, относительно чего перемещается); маршрут, или путь перемещения. 2) внешние: способ движения; причина движения.

Базовыми моделями выражения компонентов ситуации движения в языках мира являются: «движение + способ движения» (‘прыгать’, ‘бегать’); «движение + маршрут движения» (‘входить’, ‘выходить’); «движение + субъект движения» (‘двигаться (о небольших круглых предметах)’, ‘двигаться (о скользких предметах)’.

В тувинском языке основными моделями движения являются: 1) «движение + способ движения» (ужаар‘летать’, чуглур ‘катиться’, сояр ‘ползать’); 2) «движение+ маршрут» (келир ‘приходить’, чоруур ‘уходить’, эртер ‘проходить’).

Значение ‘способ движения’ и ‘маршрут движения’ выражается грамматикализованными АК, состоящими из сочетания смыслового глагола в форме деепричастия (или причастия) и вспомогательного глагола, в той грамматической форме, которую требует синтаксическая функция АК.

Доминирующим глаголом (как отметила В.С. Барыс-Хоо [3]), наиболее полно выражающим категориально-лексическую сему группы глаголов движения, является глагол чор= ‘идти, ехать, уезжать’. Наиболее общее значение данного глагола – обозначение движения без определенного направления, указание на способность к движению, на нахождение в процессе движения.

1. Деепричастные АК. Грамматикализация конструкций с определенными глаголами в результате приводит к образованию различных глагольных категорий (время, аспект, модальность и др.). Кроме глагола движения чор= ‘идти’, грамматикализации в составе АК деепричастного и причастного типов подверглись тур= ‘стоять’, олур= ‘сидеть’, чыт= ‘лежать’.

Глагол тур= раньше других глаголов этой группы вошел в систему глагольного времени в аналитических сочетаниях, и является самым грамматикализованным. Остальные глаголы в той или иной степени сохраняют свою исходную семантику и придают значению основного глагола дополнительные аспектуальные оттенки значений: длительности (чор=). Глагол олур= сочетается, за некоторым исключением, лишь с глаголами, значению которых не противоречит его прямое лексическое значение ‘сидеть’, а также с глаголами движения, выражая значение длительности и инцептива (инхоатива). Глагол чыт= сочетается с еще более ограниченным кругом полнозначных глаголов, допуская лишь комбинации с такими глаголами, в семантике которых присутствует сема ‘совершать действие, лежа’, и вносит аспектуальную семантику длительности.

За формами, имеющими в своей основе сочетание деепричастия на =п основного глагола и четырех вспомогательных глаголов разной степени грамматикализации, закрепляется основная функция передачи значения настоящего времени [4].

В результате длительного существования сибирских тюркских языков в зоне контакта формировалась система общих форм и значений. Наличие разнотипных форм в тувинской временной системе говорит о процессах смешения языков, входящих в разные классификационные группы. По структуре и семантике временных форм тувинский язык ближе всего к древнеуйгурскому языку. Это отличает его от всех тюркских языков Южной Сибири (исключая тофский и хакасский).

Кроме форм настоящего времени, в тувинском языке указанные глаголы, грамматикализуясь, выражают различные значения аспектуальности: имперфектив, инцептив, хабитуалис, комплетив и др. Эти значения мы выделяем в зависимости от того, какая фаза ситуации находится в поле наблюдения.

2. Причастные АК. В причастных АК вспомогательные глаголы тур=, чор=, олур=, чыт= также обладают разной степенью грамматикализации.

В отдельных случаях вспомогательные глаголы тур= и чор= десемантизируются полностью и превращаются в грамматические показатели времени, аспектуальности, формы реальной и ирреальной модальности.

Вспомогательный глагол тур=, в силу абстрактности своего значения и широкой сочетаемостной способности, грамматикализовавшись, превратился в формант относительного настоящего времени.

АК с этим глаголом, образуют формы конъюнктива, эпистемической модальности, выражающие отношение говорящего к действительности (значение долженствования / не долженствования) [5]. В Грамматике тувинского языка описана форма конъюнктива, отражающая следы существования в тувинском языке древнеуйгурской формы причастия на =duq, =juq. Эта АК, образуется сочетанием причастия будущего времени и сослагательной частицы ийик или формы согласительного наклонения и сослагательной частицы эртик: =ар ийик, =гай эртик [6].

Причастные АК со значением движения по направлению к цели являются источником форм проспектива и будущего времени. В многочисленных исследованиях по грамматике языков Сибири категория проспектива специально не рассматривалась, хотя разнообразные средства выражения данного значения в этих языках, безусловно, имеются. Типологический взгляд на категорию проспектива в сибирских тюркских языках (шорском, алтайском и хакасском) представлен в статье И.А. Невской [7].

В качестве близких к грамматикализации случаев мы называем АК с первым компонентом в форме причастия будущего времени. В комбинации с глаголами с широкой семантикой движения, они являются одним из грамматикализованных источников выражения значения проспектива в тувинском языке. Такие АК характеризуют способы восприятия ситуации говорящим. В некоторый фиксированный момент времени, например, в период наблюдения, реализуется один из фрагментов ситуации (или вся ситуация в целом). Проспектив маркирует подготовительную стадию ситуации [8]. Поскольку способы восприятия ситуации говорящим описываются категорией аспекта, то можно сказать, что в тувинском языке АК характеризуют глагольную категорию аспекта – «проспективный вид».

В заключение отметим, что важным свойством АК как источников, способствующих их грамматикализации, является способность языковой единицы быть использованной для описания более широкого круга явлений, чем тот, который соответствует ее основному значению. В ходе грамматикализации для передачи определенного смысла возникает новое средство. Это средство; как правило, является более выразительным и экспрессивным, нежели прежняя форма.

Литература

1. Майсак,Т.А.  Типология грамматикализации конструкций с глаголами движения и глаголами позиции – М.: Изд-во Языки славянской культуры, 2005. –480 с.
2. Talmy, L. Semantics and syntax of motion // J. Kimball (ed.) Syntax and Semantics / L. Talmy.– N.Y.: Academic Press. – 1975. Vol. 4. – P. 181-238; Talmy, L. Figure and ground in complex sentences // Universals of human language / J. Greenberg et al. (eds.). – Stanford. – 1978. Vol. 4. – P. 35-89.
3. Барыс-Хоо, В. С. Лексико-семантическая группа глаголов движения в тувинском языке (в сопоставительном аспекте): Автореф. дис. канд. филол. каук. – Новосибирск, 2006. – 22 с.
4. Исхаков, Ф.Г. , Пальмбах, А. А. Грамматика тувинского языка. – М.: Изд-во Восточной литературы, 1961.– 471 с.
5. Шамина,Л.А., Ондар, Ч. C.  Глагольные аналитические конструкции с первым причастным компонентом в тувинском языке. Новосибирск. Изд-во Новосиб. Ун-та, 2003.– 238 с.
6. Исхаков, Ф.Г. , Пальмбах, А. А. Грамматика тувинского языка. – М.: Изд-во Восточной литературы, 1961.– 471 с.
7. Nevskaya, I. A. The Typology of prospective in Turkic Languages // Sprachtypologie und Universalienforschung. Focus on: Sentence types and sentence structures /I. A. Nevskaya. Gippert, J., Erdal, M. & Voßen, R. (eds.). – 2005. 58 / 1. P. 111–123.
8. Плунгян, В.А. Общая морфология: введение в проблематику. – М.: Эдиториал УРСС, 2000. (2-е изд., 2003.) – 384 с.

 References

1. Majsak, T. A. Tipologija grammatikalizacii konstrukcij s glagolami dvizhenija i glagolami pozicii – M.: Izd-vo Jazyki slavjanskoj kul'tury, 2005. –480 s.
2. Talmy, L. Semantics and syntax of motion // J. Kimball (ed.) Syntax and Semantics / L. Talmy.– N.Y.: Academic Press. – 1975. Vol. 4. – P. 181-238; Talmy, L. Figure and ground in complex sentences // Universals of human language / J. Greenberg et al. (eds.). – Stanford. – 1978. Vol. 4. – P. 35-89.
3. Barys-Hoo V.S. Leksiko-semanticheskaja gruppa glagolov dvizhenija v tuvinskom jazyke :v sopostavitel'nom aspekte: Avtoref. dis. kand. filol. kauk. – Novosibirsk, 2006. – 22 s.
4. Ishakov, F. G. , Pal'mbah, A. A. Grammatika tuvinskogo jazyka. – M.: Izd-vo Vostochnoj literatury, 1961.– 471 s.
5. Shamina, L. A., Ondar, Ch. C. Glagol'nye analiticheskie konstrukcii s pervym prichastnym komponentom v tuvinskom jazyke. Novosibirsk. Izd-vo Novosib. Un-ta, 2003.– 238 s.
6. Ishakov, F. G. , Pal'mbah, A. A. Grammatika tuvinskogo jazyka. – M.: Izd-vo Vostochnoj literatury, 1961.– 471 s.
7. Nevskaya, I. A. The Typology of prospective in Turkic Languages // Sprachtypologie und Universalienforschung. Focus on: Sentence types and sentence structures /I. A. Nevskaya. Gippert, J., Erdal, M. & Voßen, R. (eds.). – 2005. 58 / 1. P. 111–123.
8. Plungjan, V. A. Obshhaja morfologija: vvedenie v problematiku. – M.: Jeditorial URSS, 2000. – 384 s.