ВЕЛИКОБРИТАНИЯ И ЕВРОПЕЙСКИЙ СОЮЗ В ПОИСКАХ НОВОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ

Валуев А.В.

Почетный доктор наук, профессор Российской Академии естествознания

ВЕЛИКОБРИТАНИЯ И ЕВРОПЕЙСКИЙ СОЮЗ В ПОИСКАХ НОВОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ

Аннотация

В данной статье рассмотрено современное состояние и системные проблемы политических отношений между Великобританией и Европейским Союзом, в которых в настоящее время наблюдается значительное охлаждение политического диалога, в некоторых сферах переходящее в стагнацию. Причиной этого процесса, по мнению автора, является принципиально разное понимание путей развития общества, национального государства, интеграции и глобальных процессов между двумя сторонами в современном, меняющемся мире - на уровне правящих элит Великобритании и государств - лидеров Европейского Союза, Германии и Франции.

Ключевые слова: внешняя политика, Великобритания, Европейский Союз, глобальный мир, европейская интеграция, национальные элиты. 

Valouev A.V.

Doctor of science, Professor, Russian Academy of Natural History

THE UK AND THE EUROPEAN UNION IN SEARCH OF A NEW POLITICAL IDENTITY

Abstract

The article dedicated to the contemporary state and systemic political issues at the political dialogue between the United Kingdom and the European Union, where is a difficult and serious cold period, which providing a real reason for a real stagnation for the many sphere. According to the author, the main reason of this process is a principally parallel elite understanding of development for society, national state, integration and global process as a whole in the new, changing world - both on the level of ruling national elite - in Britain and in the leading EU Member states, Germany and France.

Keywords: Foreign Policy, the United Kingdom, the European Union, the Global World, European integration, national elite.

В современном мире большинство ключевых вопросов государственного и международного развития рассматриваются в контексте глобальных проблем и процессов. Мир и глобализация - сегодня эти понятия воспринимаются аудиторией как нечто единое, целое, логически и неразрывно взаимосвязанное. Действительно, глобальная проблематика играет важную роль в развитии отдельных наций, обществ, государств, регионов и иных субъектов в рамках действующей архитектуры международных отношений. Глобальные вопросы по праву занимают почетное первое место в общественных и гуманитарных науках. Без упоминания глобальных сюжетов немыслим ни один актуальный и практически важный научный труд, ни одно индивидуальное или коллективное исследование.

В большинстве научных и публицистических трудов глобальная проблематика представляет собой главную канву исследования, является его стержнем. В остальных работах глобальные вопросы дополняют внутренние сюжеты или упоминаются в связи с какими-либо деталями.

Как правило, под глобализацией исследователи понимают универсальное общемировое информационное пространство, где происходят универсальные социально-экономические, культурные и политические процессы, определяющие пути развития и многосоставный облик современного мира. При этом, глобализация и очевидное американское доминирование в мировых делах становятся политическими синонимами.

 В современной мировой политике действует следующая классификация стран по уровню их потенциала и степени заинтересованности в интеграционных глобальных процессах. Первая группа - идейный авангард глобализации. К ней относятся США и ведущие государства Западного мира. Вторая группа - сторонники и адепты глобализации и атлантической линии в национальной политике.  Это верные, преданные сторонники США и их союзников. Здесь особенно выделяются молодые государства, вставшие на путь демократических реформ, страны Балтии, Центральной и Восточной Европы, действующие или перспективные участники Европейского Союза, НАТО, ВТО и других глобальных структур. Третья группа - это государства, у которых собственное, национальное понимание глобализации - это лидеры будущего, Китай, Индия, Бразилия, Россия и некоторые другие игроки, способные составить достойную конкуренцию США и их сторонникам. Однако, время новых лидеров пока не пришло, и авангард глобализации в настоящее время не ограничивает себя в средствах ради достижения своих целей, но прежней «правоты» и уверенности в силах у них уже не наблюдается.

В нашем случае, речь пойдет о государстве, которое всегда идет в авангарде глобальных процессов, одновременно пытается совмещать во внешней политике европейские, трансатлантические и глобальные приоритеты. Это современная Великобритания, наследник величия и продолжатель традиций Британской империи.

Новейшая внешняя политика и дипломатия Великобритании всегда отличают особенное внимание к соблюдению национальных интересов, разумный рационализм и подчеркнутое стремление к глобальному лидерству.

Как и во времена Британской империи, внешняя политика страны зиждется на трех китах (сэр Уинстон Черчилль называл их «магическими кругами»):

1). системное развитие Британского Содружеством Наций;

2). культурная, «кровная», родственная связь с США («особые трансатлантические отношения», «англосаксонская солидарность»);

3). особая европейская идентичность, исторически сложившаяся политика «равноудаленного» участия в жизни «остального» Европейского континента.

В данный момент, только первая опора британской внешней политики не испытывает особых структурных проблем и развивается вполне стабильно. Две другие в целом переживают далеко не лучшие времена. И для этого в настоящее время есть все политические основания.

Если оценивать политический диалог между Великобританией и Европейским Союзом в данный момент, то здесь как нельзя лучше подходят такие термины как конфликт интересов, идейный застой и стагнация. Однако более всего, по нашему мнению, будет удачно использование более глобального термина - латентный, долговременный и системный политический кризис. Он всегда присутствует в политических отношениях Британии и Единой Европы, с момента вступления страны в ряды Европейского Экономического Сообщества (1972-1973 гг.)

Тем не менее, в последние два года, в период правления коалиционного Правительства консерваторов и либеральных демократов под руководством Дэвида Кэмерона и Ника Клегга (одержали победу на всеобщих парламентских выборах 2010 года) буквально вырвался на поверхность и принял ранее несвойственные ему остроту и радикальность. Предшественники коалиции, «новые» лейбористы, во главе с Тони Блэром (1997-2007 гг.) и Гордоном Брауном (2007-2013 гг.), также испытывали большие сложности в выстраивании политического диалога с Европейским Союзом и его «оживлении» после отточенной и сверхсильной евроскептической внешней политики четырех Правительств Маргарет Тэтчер (1979-1992 гг.). Тони Блэр в первые годы правления добился заметных успехов на ниве нового европейского диалога, однако уже с 1999 года, на волне Косовского кризиса, его энтузиазм и надежды европейских партнеров Т. Блэра на подлинно новый формат двусторонних отношений стали медленно отходить на задний план. Когда в 2003 году Великобритания поддержала США в агрессии против Ирака, в Европейском Союзе этот факт расценили как отход от крайне важных европейских институциональных проблем в сторону «особых отношений». Гордон Браун, которого нельзя назвать ни евроскептиком, ни евроэнтузиастом, был физически не в состоянии изменить расклад сил на европейском фронте, поскольку неполный период его правления совпал с глобальным финансово-экономическим кризисом, от которого сильно пострадала национальная экономика, особенно кредитно-финансовый и банковский секторы. Решение комплексных антикризисных политических вопросов оказались на практике отличным способом отвлечь внимание заинтересованной общественности от плачевного состояния дел на европейском направлении внешней политики и дипломатии Соединенного Королевства. Этот период только осложнил взаимоотношения Британии и Европы, и новые политические силы, возможно, заранее были поставлены в невыгодное положение и, как следствие, оказались не в состоянии что-либо изменить. Действительно, у действующего коалиционного Правительства в условиях «подвешенного Парламента» и многочисленных внутриполитических проблем, объективно не оказалось ни четкого желания, ни достаточных ресурсов для прорыва на европейском направлении. Дэвид Кэмерон, фактически, за три года правления не сделал ни одного шага, который можно было назвать движением в сторону общего будущего для Единой Европы. Напротив, его политические инициативы пока были и остаются направлены исключительно на обособление позиций Великобритании в Европейском Союзе и акценте на глобальных приоритетах для современной внешней политики Великобритании.

В Европейском Союзе, отметим, в новейшей политической истории также не наблюдалось особого интереса к политике Великобритании и ее лидеров, от Тони Блэра и включая Дэвида Кэмерона. Негласно, британская позиция по всем стратегическим европейским вопросам предсказуема, известна заранее и не вызывает особенного интереса. Зная об этом обстоятельстве, британским лидерам прошлого, настоящего и будущего, в свою очередь, не остается ничего иного, как иметь альтернативную политическую позицию. В этом качестве может выступать абсолютно любой принципиальный вопрос, обсуждение которого выделяется на фоне мнения большинства государств - участников Европейского Союза.

Причиной подобного неравного и неэффективного диалога, по нашему мнению, выступают конфликт и столкновение интересов британской, германской и французской политических элит в вопросах европейского строительства. Для Великобритании, европейская интеграция это дополнительная опора национального развития, Европа ради ее граждан, под лозунгом «Европа Наций». Для правящих элит Германии и Франции, интеграция это возможность на коллективной основе усилить национальные позиции на Европейском континенте, быть идейными лидерами и ядром Единой Европы, а значит, чувствовать себя более сильными, уверенными и конкурентоспособными в глобальных процессах. Иными словами, обе стороны диалога стремятся к одной и той же стратегической цели, но придерживаются различных политических подходов на пути к ее осуществлению.

Выделим два блока политических вопросов и взаимных претензий, которые сегодня особенно актуальны для разгорающегося конфликта стратегических интересов Великобритании и франко-германского тандема.

Интересы и стержневые приоритеты внешней политики Великобритании в отношении европейской интеграции:

• Приоритет национального политического развития перед наднациональным (коммунитарным).
• Благополучное будущее Европы зависит только от интересов ее граждан, а не от локальных кулуарных решений европейской («брюссельской») бюрократии [3].
• Главный инструмент для трансляции волеизъявления народов и Европейского Союза - национальные Парламенты и Европейский Парламент [2].
• Экономические интересы определяют политическую повестку дня для Единой Европы («европрагматизм»).
• Европейский Союз, говоря словами Тони Блэра, «superpower», но не «superstate» [1].

Если кратко и лаконично сформулировать эти классические британские приоритеты в одной формуле - «национальная европейская демократия» против «брюссельской бюрократии»».

Основные, чаще других используемые объекты для критики позиции Великобритании в европейских делах для франко-германского тандема:

• Великобритания должна поступиться частью суверенитета, как это уже сделали или сделают в будущем 27 остальных государств-участников Союза.
• Главная проблема Великобритании, которая мешает развитию полноценного диалога - «особый статус», имперское прошлое, глобальные амбиции и
• «Синдром евроскептицизма», который в принципе не поддается излечению.
• Категорический отказ от единой европейской валюты, евро.
• «Особые отношения», которые вносят разлад в европейские ряды.
• «Интервенционизм», активное участие Великобритании в военных операциях под эгидой США (Косово, Афганистан, Ирак, Ливия, Сирия).

В данном случае, можно использовать более краткую формулу «Европа Наций необходима для Европейского Союза». По мысли современных идеологов европейской интеграции, гарантом стабильности и успешного будущего развития европейских государств в глобальном мире должен стать мощный и единый Европейский Союз, объединяющий в себе все черты классического федеративного государства. Ради этой глобальной цели все участники Союза должны сплотить свои национальные цели и интересы и координировать политику с учетом европейской конъюнктуры. Сильный Европейский Союз в данном случае понимают как единый, коллективный и консолидированный ответ вызовам и угрозам современности.

Подведем итоги. Можно заметить, что интересы и приоритеты Великобритании и лидеров Европейского Союза практически не пересекаются. Причину этого мы обозначили выше, но повторимся, что это конфликт национального и наднационального элемента в европейской политике.

Учитывая этот фактор, не стоит удивляться, что британское общество с каждым днем все сильнее отторгает идеи европейского строительства, абстрагируется от проблем Европы и концентрирует внимание на других внешнеполитических задачах и решении внутренних проблем. В завершении, выдвинем одну гипотезу. Грядущие всеобщие парламентские выборы станут беспрецедентным событием с точки зрения массированной критики Европейского Союза и всего, что с ним ассоциируется. Если на исторических для Британии выборах 1997 года основная политическая борьба развернулась между «евроскептиками» - консерваторами и «евроэнтузиастами» - лейбористами, то новая предвыборная кампания и выборы в целом будут зрелищным соревнованием на звание лучшего критика европейской интеграции. Победитель станет защитником суверенитета в глазах всей нации, а значит, получит колоссальный кредит доверия и будет фактически недосягаем для критики со стороны как европейских, так и внутренних оппонентов.