Наши журналы
Опубликовать статью Вход и регистрация
Расширенный поиск
Разделы статьи

К ВОПРОСУ О ВИКТИМОЛОГИЧЕСКОЙ ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЖЕРТВ СЕМЕЙНО-БЫТОВОГО НАСИЛИЯ

Научная статья
Багуцкий Н. В.
Дадаева Ю.В.
DOI:
https://doi.org/10.23670/IRJ.2020.98.8.055
Выпуск: № 8 (98), 2020
Опубликована:
2020/08/17
PDF

К ВОПРОСУ О ВИКТИМОЛОГИЧЕСКОЙ ХАРАКТЕРИСТИКЕ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ЖЕРТВ СЕМЕЙНО-БЫТОВОГО НАСИЛИЯ

Научная статья

Багуцкий Н. В.1, Дадаева Ю.В. 2, *

1 ORCID: 0000-0001-5606-8803;

2 ORCID: 0000-0002-4840-0877;

1, 2 Средне-Волжский институт (филиал) ВГУЮ (РПА Минюста России)

* Корреспондирующий автор (juli-dadaeva[at]list.ru)

Аннотация

В статье рассматриваются виктимологические характеристики несовершеннолетних жертв семейно-бытового насилия. Проанализированы результаты отечественных и зарубежных исследований, статистические данные о количестве преступлений, совершаемых в семье в отношении несовершеннолетних. На основании приведенных данных делается вывод о широком распространении и латентности этого рода преступлений в российском социуме. Авторами предпринята попытка рассмотрения существующих теоретико-криминологических конструктов в сфере исследования виктимного поведения вообще и виктимного поведения несовершеннолетних в частности, проявляющиеся в условиях семейно-бытового насилия. Предложено рассмотрение виктимизации несовершеннолетних жертв семейно-бытового насилия через призму совокупности факторов риска.

Ключевые слова: несовершеннолетние, семья, насилие, семейно-бытовые преступления, жертва, виктимность, виктимологическая характеристика, типология жертв.

VICTIMOLOGICAL CHARACTERISTICS OF UNDERAGE VICTIMS OF DOMESTIC VIOLENCE

Research article

Bagutsky N.V.1,  Dadaeva Yu.V.2, *

1 ORCID: 0000-0001-5606-8803;

2 ORCID: 0000-0002-4840-0877;

1, 2 Sredne-Volzhsky Institute (branch) of The All-Russian State University of Justice (RLA of the Ministry of Justice of Russia)

* Corresponding author (juli-dadaeva[at]list.ru)

Abstract

 The article views the victimological characteristics of underage victims of domestic violence. The results of domestic and foreign research and statistical data on the number of crimes committed in the family against minors were analyzed. Based on these data, the authors conclude that this type of crime is widespread and latent in Russian society. The authors attempt to analyze the existing theoretical and criminological constructs in the field of research of victim behavior in general and victim behavior of the minors in particular, which is manifested in domestic violence. It is proposed to view the victimization of the underage victims of domestic violence through the prism of set risk factors.

Keywords: minors, family, violence, domestic crimes in the family, victim, victimization, victimological characteristics, typology of victims.

Введение

Несовершеннолетние относятся к числу наименее защищенных социальных групп, к которым государственные структуры и общественные организации традиционно уделяют повышенное внимание. Уязвимое положение детей и необходимость предотвращения противоправных деяний в отношении них обозначены в основополагающих международных и национальных законодательных актах. Российская Федерация признает детство «важным этапом жизни человека и исходит из принципов приоритетности подготовки детей к полноценной жизни в обществе, развития у них общественно значимой и творческой активности, воспитания в них высоких нравственных качеств, патриотизма и гражданственности» [2] и руководствуется принципом, согласно которому во всех действиях в отношении детей первоочередное внимание должно уделяться обеспечению интересов ребенка, реализации своих возможностей в безопасных и благоприятных условиях, в среде семьи или попечителей, обеспечивающих их благополучие [1]. Последние десятилетия также ознаменовались принятием ряда законодательных актов, государственных программ, направленных на защиту материнства и детства, созданием таких новых государственных органов, как Совет при Президенте Российской Федерации по реализации государственной политики в сфере защиты семьи и детей, Управление по надзору за соблюдением прав, свобод и законных интересов несовершеннолетних в структуре Генпрокуратуры РФ и др. Не теряет актуальности широкое обсуждение проекта закона о профилактике семейно-бытового насилия.

Общеизвестно, что первое взаимодействие ребенка с внешним миром, как правило, проходит в домашней семейной обстановке. Тем не менее, дом является не только благоприятным местом для развития, но и местом, где ребенок может впервые столкнуться с насилием. Примечательным является тот факт, что это негативное явление затрагивает не только социально-неблагополучные, но и материально обеспеченные семьи, члены которых обладают высоким социальным статусом. По данным исследований, проведенных ЮНИСЕФ в 30 странах мира, зачастую насильственная агрессия проявляется в раннем возрасте. Почти половина детей в возрасте от 12 до 23 месяцев подвергаются вербальным оскорблениям и телесным наказаниям дома. Три четверти детей в возрасте от 2 до 4 лет (около 300 миллионов детей) регулярно подвергаются так называемой «насильственной дисциплине» (воспитательным методам с применением физического насилия и / или психологической агрессии) их родителями или другими лицами, осуществляющими за ними уход, и примерно 6 из 10 (250 миллионов детей) подвергаются физическим наказаниям. Многие несовершеннолетние также косвенно страдают от насилия в семье: каждый четвертый ребенок в возрасте до 5 лет живет с матерью-жертвой сексуального насилия [13, с.7]. Поэтому можно согласиться с констатацией ЮНИСЕФ, что «самыми большими жертвами семейного насилия являются самые маленькие» [13, с.7].

По данным отечественных исследователей [6, с.4]; [12, с.69], около 40 % тяжких насильственных преступлений совершается в семье. Социологические исследования также показывают распространенность этого негативного явления. Так, почти четверть опрошенных россиян знают о применении физической силы (побои, удары) в семьях среди своего окружения, включая свою собственную. Каждый четырнадцатый житель России (7 %) был свидетелем домашнего рукоприкладства в родительской семье, а каждый двадцатый (5 %) практикует или является объектом насилия в своей собственной [8].

По данным Генпрокуратуры РФ по итогам 2019 г. число преступлений против половой неприкосновенности детей и подростков выросло на 19,3 % по сравнению с 2016 г. Зафиксирован рост насильственных преступлений против детей (ср.: 2016 г. – 12,4 тыс.; 2018 г. –  14,8 тыс.). При этом число несовершеннолетних, пострадавших от таких преступлений в 2019 г. впервые незначительно сократилось — на 0,8 %, до 11,5 тыс. чел. В 2016 г. от преступлений против половой неприкосновенности пострадало 10,9 тыс. детей. Из приведенных данных статистики можно сделать вывод, что преступления в отношении одних и тех же детей и подростков совершаются по несколько раз. Так, в 2016 г. на одного пострадавшего в среднем приходилось 1,1 дела, в 2019 г. — 1,3 дела [9].

Несмотря на широкую распространенность и латентность этого рода преступлений в российском социуме, понятие семейно-бытового (домашнего или семейного) насилия не нашло достаточного научного осмысления и правового закрепления. Еще меньше попыток предпринято в направлении исследования систематизации виктимологических характеристик несовершеннолетних, ставших жертвами семейно-бытовых преступлений. Частичному восполнению этого пробела и посвящена данная статья.

Вслед за Е.Г. Баалем, под семейно-бытовыми (домашними, семейными) преступлениями мы будем понимать «уголовно-наказуе­мые деяния, посягающие на жизнь, здоро­вье, половую неприкосновенность, честь и достоинство, а также имущество граждан, являющиеся результатом разрешения кон­фликта виновным, связанным с потерпев­шим семейным, родственным, соседским или дружеским общением» [3, с.36]. В части, где говорится о гражданах, как объекте преступного посягательства, позволим себе не согласится с Е.Г. Баалем, полагая, что наличие гражданства, никоим образом не влияет на виктимное поведение несовершеннолетней жертвы семейно-бытовых преступлений. Кроме этого, требует уточнения и категория «бытового» характера подобных преступлений. Связано это с тем, что не всегда преступление совершается членами семьи или родственниками, возможна ситуация, когда субъектом такого преступления выступают друзья, знакомые родителей. В этом случае мы согласимся с мнением С. А. Куемжиевой, которая полагает, что такое преступление так или иначе связано с семьей, средой его совершения [7, с.191].

Высокий уровень виктимности несовершеннолетних отмечается в исследованиях криминологов, социологов, психологов –  М.Н. Гернет, А.А. Реана, Д.В. Ривмана, К.В. Вишневецкого, В.С. Минской, Л.В. Франка, Я.И. Гилинского, Е. Р. Ярской-Смирновой, П. В. Романова и др. Согласимся с  К.В. Вишневецким справедливо полагающим, что  «не только поведение, но и сама личность в статическом состоянии может быть или стать виктимной в силу сообщения ей определенной социальной роли вследствие ее статуса» [4, с.93]. Несовершеннолетний, в силу возрастных особенностей, определяющих его физические, психические и умственные возможности, порождает особого рода виктимное поведение, проявляющееся в том числе в повышенной внушаемости, неспособности правильно оценивать совершаемые в отношении него действия, особенностях восприятия, запоминания, воспроизведения событий преступлений и пр.

Говоря о семейно-бытовом насилии в отношении несовершеннолетнего можно отметить, что оно может включать в себя сексуальное, психологическое, физическое насилие, а также пренебрежение их нуждами и потребностями (экономическое насилие, насильственная изоляция от общества и пр.). Как правило, оно характеризуется определенной периодичностью и неоднократностью, поэтому его уместно рассматривать в контексте поливиктимизации, которая предполагает, что несовершеннолетний может стать жертвой насилия разного вида (например, сексуального и психологического). Более того, насилие в отношении несовереннолетних в семье может исходить не только от родителей (опекунов) и иных взрослых членов семьи, но и полнородных и неполнородных сиблингов.

Обратимся к типологии виктимного поведения, предложенную Д. В. Ривманом [10, с.62-68], интерпретируя ее в контексте особенностей поведения несовершеннолетних в условиях семейно-бытового насилия.

  1. Агрессивный тип потерпевшего. Предполагает повышенную конфликтность потерпевшего, которая может стать спусковым крючком агрессивного поведения преступника. По нашему мнению, этот тип практически не характерен для семейно-бытовых преступлений против несовершеннолетних. Связано это в первую очередь с физической и психической слабостью несовершеннолетних по сравнению со зрелой личностью агрессора, а также нередко, с финансовой и психологической зависимостью от них.
  2. Активный тип потерпевшего. Поведение жертвы здесь в целом не конфликтно, при этом она сама создает конфликтную ситуацию. Такое поведение характерно для незрелой (несовершеннолетней) личности, которая в силу возрастных особенностей психического и интеллектуального развития не способна правильно оценить последствия своих действий.
  3. Инициативный тип потерпевшего. В данном случае жертва ведет себя неконфликтно, но своей активностью (разговорчивость, желание советовать, быть полезной, нужной) способна вызывать агрессию со стороны преступника. По-нашему мнению, данный тип в полной мере применим к несовершеннолетним, особенно в раннем возрасте, когда им еще не хватает опыта, чтобы правильно понять в каком психоэмоциональном состоянии находится потенциальный агрессор и исходя из этого выбрать правильную тактику поведения.
  4. Пассивный тип потерпевшего. Потерпевшие этого типа — лица, не оказываю­щие сопротивления, противодействия преступнику по различным причинам: в силу возраста, физической слабости, беспомощного со­стояния (стабильного или временного), трусости и т.д.

Рассматриваемый тип потерпевшего, как нельзя лучше сопрягается с особенностями личности и поведения несовершеннолетнего. В данном случае имеет место и физическая слабость, страх перед более взрослым агрессором, беспомощность в силу непонимания, что происходит и что следует делать в той или иной ситуации, в том числе и страх быть непонятым со стороны окружающих и т.д.

  1. Некритический тип потерпевшего характеризуется неосмотрительностью и неспособностью правильно оценить ситуацию. Данный тип потерпевшего также достаточно хорошо характеризует несовершеннолетних жертв. Степень некритичности в этом случае обратно пропорциональна возрасту. Ситуация усугубляется еще сильнее если речь идет о несовершеннолетнем с дефектами психического развития.
  2. Нейтральный тип потерпевшего предполагает поведение, которое не вызывало преступные действия и не способствовало им в той мере, в ка­кой это зависело от потерпевшего [5, с.242]. Этот тип хорошо подходит для описания поведения несовершеннолетних в ситуации семейно-бытовых преступлений. Нейтральность здесь напрямую связана со способностью осмысленно воспринимать происходящее вокруг и реагировать на это.

Предложенную Д.В. Ривманом классификацию жертв А.И. Савельев предлагает дополнить еще одним типом — «непредсказуемые» жертвы [11, с.64], которые характеризуются в целом нейтральным или даже положительным поведением, но при совершении против них противоправных действий способны в целях самообороны к неожиданно активному сопротивлению, и причинении вреда агрессору. Этот тип жертвы во многом характерен для несовершеннолетних жертв домашнего насилия, которые аффективно реагируют на совершенные в отношении них насильственные действий зачастую со стороны близких родственников.

Целесообразным представляется рассмотрение виктимизации несовершеннолетних жертв семейно-бытового насилия через призму совокупности факторов риска - характеристик, связанных с насилием, но не являющихся его прямыми причинами. Риск того, что несовершеннолетний станет жертвой семейно-бытового насилия, варьируется в зависимости от множества условий, которые в конечном счете можно отнести к микро-, мезо- и макроуровневым факторам.

Макросредовые факторы, влияющие на семейно-бытовое насилие в отношении несовершеннолетних включают в себя:

- гендерные стереотипы, социальные и культурные нормы, одобряющие применение телесных наказаний или принижающие статус ребенка во взаимоотношениях между родителями и детьми, существующие в определенном обществе;

- высокий уровень безработицы, социально-экономическое неблагополучие и нестабильность, приводящие к низкому уровню качества жизни;

- доступность алкоголя и наркотических веществ.

Мезоуровень представлен собственно семьей. Факторами риска виктимизации несовершеннолетних являются:

-  психосоциальная деформация семьи;

- семьи, находящиеся в сложном финансовом положении;

-  отсутствие поддержки и помощи со стороны родственников и близких;

- изолированность в местном сообществе.

Микроуровневые факторы риска сосредоточены на индивидуальных особенностях несовершеннолетнего, а именно чаще всего насилие в семье происходит в отношении:

- ребенка, имеющего особые потребности или имеющего патологические физические особенности (в т. ч. с когнитивные недостатки и коммуникативные сложности);

- нежеланного или не оправдывающего ожиданий родителей ребенка;

- ребенка с асоциальным и девиантным поведением.

Безусловно, эти факторы риска присутствуют не во всех социальных и культурных условиях, но они дают способствуют выстраиванию общей картины причинного комплекса семейно-бытового насилия в отношении несовершеннолетних.

Рассматривая последствия семейно-бытового насилия в отношении несовершеннолетних следует отметить, что оно тесно связано со многими неблагоприятными последствиями для здоровья, влияющими на функционирование мозга и нервной системы, желудочно-кишечного тракта и мочеполовой системы, иммунные и эндокринные функции. Также подверженность насилию в детском возрасте тесно связана с последующим рискованным поведением, таким как злоупотребление алкоголем и наркотиками, курением. Несовершеннолетние жертвы насилия также подвергаются повышенному риску депрессии, тревоги, посттравматическим стрессовым расстройствам и суицидальному поведению [15].

Для общества семейно-бытовое насилие выражается в потери как человеческих жизней в результате убийств и самоубийств несовершеннолетних, так и появление лиц с нарушением психического и физического здоровья, низким социальным статусом и девиантным поведением. Так, ряд исследований показывает, что дети, которые становятся свидетелями насилия в семье, становясь взрослыми, более подвержены виктимизации и преступному поведению во взрослом возрасте [16], [17]. Следует также подчеркнуть, что ребенок может быть, как прямой, так и косвенной жертвой (свидетелем насилия) и при этом сталкиваться с серьезными негативными последствиями, влияющими на эмоциональное и когнитивное благополучие личности на каждом этапе развития и транслирующиеся на последующие поколения.

Заключение

Выявленные к настоящему времени криминологами виктимологические характеристики жертв семейно-бытовых преступлений достаточно полно описаны в специализированной литературе. Однако попытки приложения этих знаний к особенностям поведения несовершеннолетних в обозначенных условиях – явно недостаточны. Вместе с этим, в процессе осуществления следственных действий, исследование любой ситуации преступления, помимо прочего, предполагает изучение личности жертвы и чем конкретнее будет определен виктимологический портрет жертвы, тем проще будет понять факторы, способствовавшие преступлению, механизм совершения преступления и, что немаловажно, пути предотвращения подобного рода преступлений. При этом проведенное исследование показало, что разработанные в криминологической науке теоретические конструкты (типологии) в большей или меньшей степени могут быть адаптированы к исследованию виктимного поведения несовершеннолетних жертв семейно-бытовых преступлений и будут служить в качестве основы для предупреждения этого вида насилия, а также формирования профилактических программ в сфере обеспечения безопасности и благополучия несовершеннолетних.

Конфликт интересов Не указан. Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

  1. Всемирная декларация об обеспечении выживания, защиты и развития детей. Принята Всемирной встречей на высшем уровне в интересах детей, Нью-Йорк, 30 сентября 2000 года [Электронный ресурс]. URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/decl_child90.shtml (дата обращения: 23.06.2020).
  2. Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации: Федеральный закон от 24.07.1998 № 124-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1998. № 31. Ст. 3802.
  3. Бааль Е.Г. Понятие и криминологическая характеристика преступлений, совершаемых в сфере жилищно-бытовых отношений / Труды Омской ВШ МВД СССР. Вып.29 / Е.Г. Бааль. – Омск, 1978.
  4. Вишневецкий К.Е. Виктимологческая характеристика несовершеннолетних / К.Е. Вишневецкий // Теория и практика общественного развития. 2015. №21. С. 93-95.
  5. Емельянов И.Л. Виктимность и виктимизация: понятие, виды, проблемы профилактики / И. Л. Емельянов // Известия Алтайского государственного университета. №2 (78). Т.1. С. 241-246.
  6. Ильяшенко А.Н. Противодействие насильственной преступности в семье: уголовно-правовые и криминологические аспекты / А.Н. Ильяшенко. - М. : Профобразование, 2003. - 408 с.
  7. Куемжиева С.А. Криминалистическая классификация преступлений против семьи и несовершеннолетних / С.А. Куемжиева // Общество и право. 2017. №2 (60). С. 189-194.
  8. Левада-центр. [Электронный ресурс]. URL: https://www.levada.ru/2019/09/13/domashnee-nasilie/ (дата обращения: 23.06.2020)
  9. Насильственный рост: увеличилось число секс-преступлений против детей [Электронный ресурс]. URL: https://iz.ru/976261/anna-ivushkina/nasilstvennyi-rost-uvelichilos-chislo-seks-prestuplenii-protiv-detei (дата обращения: 23.06.2020)
  10. Ривман Д.В. Криминальная виктимология / Д.В. Ривман. – СПб.: Питер, 2002. –304 с.
  11. Савельев А.И. Несовершеннолетние жертвы преступлений как объект виктимологического исследования / А. И. Савельев // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2012. №1 (48). С. 61-65.
  12. Ханова З.Р. Общий анализ преступлений против несовершеннолетних/ З.Р. Ханова // Бизнес в законе. 2015. С. 69-70.
  13. A Familiar Face: Violence in the lives of children and adolescents. UNICEF. – NY, 2017. – 97 p. [Электронный ресурс]. URL: https://www.unicef.org/publications/files/Violence_in_the_lives_of_children_and_adolescents.pdf (дата обращения: 23.06.2020)
  14. Behind Closed Doors The Impact of Domestic Violence on Children. –NY, 2006. – 14 p. [Электронный ресурс]. URL: https://www.unicef.org/protection/files/BehindClosedDoors.pdf (дата обращения: 23.06.2020)
  15. Global status report on violence prevention 2014. WHO. – Geneva, 2014. – 292 p. [Электронный ресурс]. URL: https://www.who.int/violence_injury_prevention/violence/status_report/2014/en/ (дата обращения: 23.06.2020)
  16. Filipas H. H. Child sexual abuse, coping responses, self-blame, posttraumatic stress disorder, and adult sexual revictimization / H. H. Filipas, S. E.  Ullman // Journal of Interpersonal Violence. 2006. № 21. Pp. 652-672.
  17. World Report on Violence and Health / ed. By Krug, Etienne G., et al. –Geneva, 2002. – 22 p.

Список литературы на английском языке / References in English

  1. World Declaration on the Survival, Protection and Development of Children. Adopted by the World Summit in the Interests of Children, New York, September 30, 2000 [Electronic resource]. URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/decl_child90.shtml (date accessed: 23.06.2020) [in Russian].
  2. On the basic guarantees of the rights of the child in the Russian Federation: Federal Law of 24.07.1998 No. 124-FZ // Collected Legislation of the Russian Federation. 1998. No. 31. Art. 3802. [in Russian].
  3. Baal E.G. The concept and criminological characteristics of crimes committed in the sphere of housing and domestic relations / Proceedings of the Omsk High School of the USSR Ministry of Internal Affairs. Issue 29 / E.G. Baal. - Omsk, 1978. [in Russian].
  4. Vishnevetsky K.E. Victimological characteristics of minors / K.E. Vishnevetsky // Theory and practice of social development. 2015. No. 21. Pp. 93-95. [in Russian].
  5. Emelyanov I.L. Victim and victimization: concept, types, problems of prevention / I. L. Emelyanov // Bulletin of the Altai State University. No. 2 (78). Vol. 1. Pp. 241-246. [in Russian].
  6. Ilyashenko A.N. Counteracting violent crime in the family: criminal law and criminological aspects / A.N. Ilyashenko. - M.: Vocational education, 2003 . – 408 p. [in Russian].
  7. Kuimzhieva S.A. Forensic classification of crimes against family and minors / S.A. Kuimzhieva // Society and Law. 2017. No. 2 (60). Pp. 189-194. [in Russian].
  8. Levada Center. [Electronic resource]. URL: https://www.levada.ru/2019/09/13/domashnee-nasilie/ (date accessed: 23.06.2020) [in Russian].
  9. Violent growth: the number of sex crimes against children has increased [Electronic resource]. URL: https://iz.ru/976261/anna-ivushkina/nasilstvennyi-rost-uvelichilos-chislo-seks-prestuplenii-protiv-detei (date accessed: 23.06.2020) [in Russian].
  10. Rivman D.V. Criminal victimology / D.V. Rivman. - SPb .: Piter, 2002. – 304 p. [in Russian].
  11. Saveliev A.I. Juvenile crime victims as an object of victimological research / A. I. Savelyev // Psychopedagogy in law enforcement agencies. 2012. No. 1 (48). Pp. 61-65. [in Russian].
  12. Khanova Z.R. General analysis of crimes against minors / Z.R. Khanova // Business within the law. 2015. Pp. 69-70. [in Russian].
  13. A Familiar Face: Violence in the lives of children and adolescents. UNICEF. – NY, 2017. – 97 p. [Электронный ресурс]. URL: https://www.unicef.org/publications/files/Violence_in_the_lives_of_children_and_adolescents.pdf (дата обращения: 23.06.2020)
  14. Behind Closed Doors The Impact of Domestic Violence on Children. –NY, 2006. – 14 p. [Электронный ресурс]. URL: https://www.unicef.org/protection/files/BehindClosedDoors.pdf (дата обращения: 23.06.2020)
  15. Global status report on violence prevention 2014. WHO. – Geneva, 2014. – 292 p. [Электронный ресурс]. URL: https://www.who.int/violence_injury_prevention/violence/status_report/2014/en/ (дата обращения: 23.06.2020)
  16. Filipas H. H. Child sexual abuse, coping responses, self-blame, posttraumatic stress disorder, and adult sexual revictimization / H. H. Filipas, S. E.  Ullman // Journal of Interpersonal Violence. 2006. № 21. Pp. 652-672.
  17. World Report on Violence and Health / ed. By Krug, Etienne G., et al. –Geneva, 2002. – 22 p.