СУТОЧНЫЙ ЦИКЛ ВРЕМЕНИ В ГЕРОИЧЕСКИХ СКАЗАНИЯХ ХАКАСОВ И ТУВИНЦЕВ (СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ)

СУТОЧНЫЙ ЦИКЛ ВРЕМЕНИ В ГЕРОИЧЕСКИХ СКАЗАНИЯХ ХАКАСОВ И ТУВИНЦЕВ (СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ)

Научная статья

Чугунекова А. Н.*

Институт гуманитарных исследований и саяно-алтайской тюркологии Хакасского государственного университета им. Н.Ф. Катанова, Абакан, Россия

* Корреспондирующий автор (Chugunekowa[at]yandex.ru)

Аннотация

Даная статья посвящена выявлению и анализу темпоральных стандартных выражений, отражающих суточный отрезок времени в текстах героических сказаний хакасов и тувинцев. В ходе работы были выявлены выражения, отражающие утреннее, вечернее и ночное время. При анализе материала основное внимание автора было обращено на семантику и структуру выявленных выражений. Основным результатом данной статьи является определение средств выражения суточного цикла времени в текстах хакасских и тувинских героических сказаний и их сравнительный анализ.

Ключевые слова: категория времени, суточный цикл времени, хакасские и тувинские героические сказания.

DAILY TIME CYCLE IN HEROIC LEGENDS OF KHAKAS PEOPLE AND TUVINIANS (COMPARATIVE ASPECT)

Research article

Chugunekova A.N.*

Institute of Humanitarian Research and Sayan-Altai Turkology of Katanov State University of Khakassia, Abakan, Russia

* Corresponding author (Chugunekowa[at]yandex.ru)

Abstract

This article is devoted to the identification and analysis of standard temporal expressions describing time cycles in the texts of the Khakass and Tuvinian legends. In the course of the work, expressions describing morning, evening and night were revealed. When analyzing the material, the author's main attention was paid to the semantics and structure of the revealed expressions. The main result of this article is the definition of means for expressing daily cycle of time in the texts of the Khakass and Tuvinian heroic legends and their comparative analysis.

Keywords: category of time, daily time cycle, the Khakass and Tuvinian heroic legends.

Время, как и пространство, относится к базовой категории человеческого мышления. Оно является объектом внимания исследователей разных наук: философии, физики, культурологии, психологии, литературоведения, фольклористики, лингвистики и других.

В лингвистике в последнее время на материале разных языков большое внимание уделяется изучению моделей времени, выявляемых в фольклорных текстах (сказках, былинах, эпосах, пословицах и др.). Например, работа М. Надель-Червинской посвящена изучению моделей русской фольклорной сказки [1]; М. А. Кравчиньска свое исследование посвятила изучению темпоральных наречий русской сказки [2]; объектом внимания в исследованиях Г. Г. Кульсариной стали слова и выражения, отражающие время в башкирских фольклорных текстах [8], [9], [10]; интересное исследование по выявлению темпоральных лексем в текстах тувинских героических сказаний проведено М. В. Ондар [3], изучению языка хакасского героического сказания «Алтын Арығ» посвятила свою работу О. В. Субракова [4], кроме этого в 2017 году вышла совместная статья Н.Н. Таскараковой и А.Н. Чугунековой, посвященная выявлению и анализу стандартных фраз, отражающих время в текстах хакасских народных сказок в сравнении с фразами, отражающими время в эпических поэмах [5].

Судя по собранному языковому материалу, в текстах героических сказаний достаточно много встречается устойчивых моделей, выражающих значение суточного отрезка времени. Такие устойчивые модели, как правило, называют по-разному: «стандартные фразы», «стандартные формулы», «стандартные выражения», «клише» и др.

Основной целью нашей статьи является выявление и описание стандартных выражений, отражающих суточный отрезок времени в текстах хакасских героических сказаний и сравнение их со стандартными выражениями тувинских героических сказаний.

До настоящего времени исследование в таком плане не проводилось, чем мы и определяем новизну данной статьи.

Материалом исследования послужили тексты хакасских героических сказаний «Алтын Арығ» и «Алтын Чÿс», записанные от известного народного сказителя Хакасии С. П. Кадышева (1885-1977), «Айдолай», записанный от сказителя П. В. Курбижекова (1910-1966). Тувинский материал извлекался путем сплошной выборки примеров из текста богатырской сказки «Хайындырыңмай Багай-оол» (Смелый, Бедовый, от хайындырар – действовать, творить), соединяющий в себе черты эпического и сказочного повествования. Кроме того, тувинский материал также был извлечен из статьи М. В. Ондар, который посвящен анализу стандартных фраз, отражающих время в текстах тувинских героических сказаний [3].

Прежде чем начать анализ материала, следует отметить, что хакасские героические сказания (по-хакасски - «алыптығ нымах») исполняются горловым пением (хай) под аккомпанемент национального инструмента – чатхан, а тувинские героические сказания (по-тувински - «маадырлыг тоолдар») исполняются распевным речетативом без музыкального сопровождения.

Итак, начнем анализ стандартных выражений, характеризующих суточный отрезок времени. Как показывает собранный материал, в текстах героических сказаний описываются такие части суток, как утро, вечер и ночь.

В хакасских героических сказаниях утреннее время представлено в следующих выражениях:

1. Атар таң атып, / Арығ кÿн харағы сых килген (А,[1] 7) ‘Рассвело (букв. заря стрельнув), / Взошло ясное солнце’[2]; Атар таң атып, / Арығ кÿннің харағы сых парыбысхан. (А, 58) ‘Рассвело (букв. заря стрельнув), / Взошло ясное солнце’.

Следует отметить, что эти два выражения по структуре и количеству компонентов одинаковые, но отличаются по семантике вспомогательных глаголов, служащих для выражения направления взгляда говорящего ‘к себе’ и ‘от себя’. В тюркских языках таковыми являются глаголы кил ‘идти по направлению к субъекту наблюдения’ и пар ‘идти от субъекта наблюдения’: сых килген ‘вышло, взошло (букв. по направлению к субъекту наблюдения)’ и сых парыбысхан ‘вышло, взошло (букв. по направлению от субъекта наблюдения)’.

Если в конструкциях, выражающих утреннее время в героическом сказании «Айдолай», представлено уже наступившее утро, то в текстах героических сказаний «Алтын Арығ» и Алтын Чÿс» утреннее время представляют такие же строки, что и в предыдущих строках текста «Айдолай», но в них сказитель передает момент наступления утра, т.е. действие, происходящее перед глазами, которое передает глагол в форме –чададыр (сығыпчададыр ‘выходит (мы его видим)’).

Например: Атар таң атчададыр, / Арығ кÿннің харағы сығара чачырапчададыр (АА[3], 18) ‘Светает (букв. заря стреляет), / Всходит ясное солнце (букв. чистые лучи солнца наружу выплескивают)’; Атар таң атыпчададыр, / Арығ кÿн сығара чачырапчададыр (АА, 202) ‘Светает (букв. заря стреляет), / Всходит ясное солнце (букв. ясное солнце наружу выплескивает)’; Атар таң атчададыр, / Арығ кÿннің харағы сығыпчададыр (АА, 139) ) ‘Светает (букв. стреляющая заря стреляет), / Всходит ясное солнце (букв. чистые лучи солнца выходят, появляются)’.

2. встречается и другой вариант представления утреннего времени: Атар таң атчададыр / Арығ кÿн харағы Сығар алны пол парыбысхан (АА, 142) ‘Светает / Наступило время восхода ясного солнца’.

В этом выражении промежуток времени перед восходом солнца представлено во второй строке, а именно в сочетании слов кÿн харағы Сығар алны ‘начало выхода солнечных лучей’, где рассматриваемое значение характеризуется служебным именем алны ‘перед’. Следует отметить, что в тюркских языках у послелогов, служебных имен «исторически первоначальным было пространственное значение, а временное развилось позже» [6, С. 134].

3. сочетанием слов пiр кÿн иртен ‘один раз утром’ (букв. один день утром): Пip кÿн иртен Айдолай / Пахпыр чазып одыр (А, 150) ‘Один раз утром Айдолай / Сидел и опохмелялся’; Пip кÿн иртен изебi чох Айдолай / Улуғ стол кистiнде / Арачон теен асты iзiп одырғанда, / Iзiк азылыбысхан, / Алып Мöке туyңмазы кipе пасхан. (А, 166) ‘Однажды утром, когда могучий Айдолай /сидел за столом и кушал, / Открылась дверь, / И вошел младший брат Алып Моке’; Пір кÿн иртен Пичең Арығ, / Алты чағалығ кибін кизіп, / Алты таяғын таянып, Ах пайзаң ибдең сых килген (АА, 19) ‘Один раз утром Пичен Арыг, / Надев шубу с позолоченным воротником, / Опираясь на позолоченный посох, вышла из дворца’; Пір кÿн иртен Алтын Арығ абахайнаң / Ас-тамах чіп одырлар (АА, 134) ‘Один раз утром вместе с Алтын Арыг / Сидят и кушают’.

В тувинских героических сказаниях утреннее время характеризуется:

1. сочетанием слов даң бажы ‘рассвет’, где даң ‘заря’, бажы ‘начало’ (время перед восходом солнца): Даартазында даш бажы сарыг шокар, / даң бажы шара-хере турда, / Булутай-Эге хаанның аалынга ‘Назавтра, когда забрезжил рассвет - / вершины камен[ных гор] светло-пестрыми стали, / прибыл в аал хана Булутай-Эге’ (ТНС[4], 86-87); Даартазында / даң бажында / Хан-Шилги аъдын Шүдер-Мөгезинге мундуруп алгаш ‘На следующий день, / на рассвете / Шÿдер-силача на коня Хан-Шилги посадили…’ (ТНС, 160-161); Даартазында / даң бажында, / тос чүктүң / тос экериниң шилиндек мөгелери ‘На следующий день, / на рассвете / лучшие борцы из [каждых] девяти удальцов / девяти сторон / стали бороться’ (ТНС, 166-167); Даң бажы шара-хере, / Даш бажы сарыг-шокар турда ‘Когда рассвет был желто-пестрым, а лучи солнца касались камней’.
2. наречием эртен ‘утром’ и эртенинде ‘на утро’ (время после восхода солнца): Демир-Кара Мөге-даа / эртен тырттынган боду ‘Вот Демир-Кара-силач стал утром оттягивать [тетиву]’ (ТНС, 156-157); - Эр кижи чувээ чоруур, / херээжен кижи өөнге олурар чуве, / чоруур кижи мен – деп-тир. / Эртенинде амыш-хымыш чүгенин алгаш, / Болчаттыг бора тейниң кырынче үне бегреш ‘- «Мужчине в пути быть, / женщине – в юрте», [так что] мне быть в пути, - говорит. / Утром, взяв серебряную узду, / поднялся на Серый Холм Болчайты’ (ТНС, 192-193); Эртенинде Хайындырыңмай Багай-оол бызаазының өкпе-чүрээн алгаш ‘Утром Хайындырынмай Багай-оол поскакал; и телячьи легкие с сердцем своему отцу привез’ (ТНС, 200-201).
3. сочетанием слов хуннүң эртенинде ‘в утренний день’: Айның чаазында, / хунңүң эртенинде / Хайындырыңмай Багай-оол чоруп-ла берип-тир ‘Утром / в день новолуния / Хайындырынмай Багай-оол отправился в путь’; Хуннуң эртенинде / үдеп чорудуп тура, хаан чугаалап-тыр: - Чер аразын ырак дивейн / аргып чоруур сен, эки кудээм, / мээң моондак кылганым ‘Утром / в день новолуния / хан [детей] отправлял, говорил, провожая: - Расстояние далеким ты не считай, / нас, хороший мой зять, навещай’ (ТНС, 214-215).
4. Дневное время, как в текстах хакасских героических сказаний, так и тувинских, не отражается, кроме одной в тувинском, которую обнаружила М. В. Ондар и отметила в свой статье: «дүъш четпес эм-шагаан оът ‘лекарственная трава, которая лечит так быстро, что не успеет наступить обеденное время’» [3, С. 160].

Вечернее время в текстах хакасских героических сказаний характеризуется:

1. сочетания слов иир тус ‘вечернее время’ и харасхы иир ‘темный вечер’: Иир тус полза, иблерiне нанза, / Ічең Арығ ас-тамах тимнеп чöредір (АА, 8) ‘Вечером, когда вернулись домой, увидели, что / Ічен Арыг готовит еду’; Чарых кÿннің харағы, / Чабыс тағның пазына тÿзіп, кöлен парыбысхан, / Харасхы иир полып, / Тÿн пол парбысхан (АА, 193) ‘Яркие лучи солнца скрылись за горой / С наступлением вечера, / Стало темно’.
2. существительным ииргiзi ‘вечер, вечернее время’: Алтын Арығ хадарған малны хадарчададыр. / Ииргізі полза, Алтай сынның ÿстÿне сығып, / Чалбах тасты тöзеніп, / Нымалах тасты частанып чадыпчададыр (АА, 43) ‘Вечером, поднявшись на вершину хребта Алтай, / Широкий камень под себя постелил, / Круглый камень под голову подложив, лег’.

В тувинских героических сказаниях характеризуется наречием кежээ ‘вечер’ [7, С. 67]: Ийи хаа-даа / Хайындырыңмай Багай-оолдуң / чараш-чагайынга/ эртен кайгаан боттары / кежээге дээр ‘Оба посыльных / На красу-красоту / Хайындырыңмай Багай-оол глядели с утра - до самого вечера’ (ТНС, 56-57); Кежээ кайгаан боттары / эртенге дээр кайгап, / отта салган бөдээне кушкажын уттып алган, / уш дүн-хүн улай олуруп кээп-тирлер ‘Глядели с вечера – до утра проглядели, а про бёдэне-птицу, что на очаг положили, забыли: / подряд три ночи и дня просидели’ (ТНС, 56-57); Кежээкиниң кызыл-хүнде ‘На закате солнца’, Кара кежээ ‘поздний вечер’ (букв. ‘черный вечер’) [3, С. 160].

В героических сказаниях поиск опасностей (приключений) приходится на ночное время. Это подтверждается большим количеством примеров, характеризующих данный промежуток времени.

В текстах хакасских героических сказаний нами выявлены разные выражения, характеризующие темное время суток:

1. сочетание слов ай хараазы ‘лунная ночь’: Ай хараазы полып, / Алтон чылтыс сых парыбысхан (А, 54) ‘Наступила лунная ночь, / Появилось шестьдесят звезд’; Айның хараазы полып, / Алтон чылтыс санал парыбысхан (А, 87) ‘Наступила лунная ночь, / Появилось шестьдесят звезд’; Ай хараазы пол парған – / Алтон чылтыс санал тур (АА, 10) ‘Наступила лунная ночь - / Шестьдесят звезд насчитывается’.
2. сочетание синонимичных по значению слов тÿн хараазы ‘темная ночь’ (тÿн ‘ночь’ и хараа ‘ночь’): Тÿн хараазы пол парған – / Тÿбен чылтыс кöрін тур (АА, 10) / Наступила темная ночь - / Бесчисленное количество звезд виднеется’; Тÿннің хараазы чидіп, / Тÿбен чылтыс саналчададыр. (А, 54) ‘Наступила темная ночь, / Бесчисленное количество звезд насчитывается’; Тÿннiң хараазы полып, / Читон чылтыс сых парыбысхан. / Хадарған мал халын чохчаға тÿс парыбысхан, / Халых албат чон халын уйғаа тÿс парған (А, 87) ‘Наступила темная ночь, / Семьдесят звезд появилось. / Охраняемый его скот погрузился в глубокую дремоту, / Народ-данник впал в глубокий сон’.
3. сочетание слов хараағы тÿн ‘глубокая ночь’ (те же компоненты слов, что и в предыдущей, только в обратной последовательности): Хараағы тÿн пол парған… (АА, 10) ‘Наступила глубокая ночь’; Арығ кÿннің харағы кöленіп, / Хараағы тÿнге тÿс парыбысхан (Айдолай, 87) ‘Спряталось ясное солнце, / Наступила глубокая ночь’; Хараағы тÿнде, айның чарығы тееп, / Чарып турча (АА, 15) ‘Глубокой ночью свет луны доходит (попадает), / Все светится’.
4. сочетанием слов орты хараа тус ‘полночь (букв. орты – середина, хараа – ночь, тус - время)’. Такая форма встречается только в текстах героических сказаний, а в текстах художественных, поэтических произведений, а также в разговорной речи для передачи ‘полночи’ употребляется свободное сочетание орты хараа, без существительного тус ‘время’: Орты хараа тусха чит парыбысханда, / Чирнің ÿстÿ чайхал тура парған (АА, 200) ‘Когда наступила полночь, / Земля затряслась’; Хыян Арығ абахай, уйғузы килбин, / Аар айланып, пеер ибірілчедедір, / Орты хараа тусха чит парыбысхан (АА, 193) ‘Красавица Хыян Арыг не могла уснуть, / До полуночи крутилась (т.е. поворачивалась с боку на бок)’.

В тувинских героических сказаниях характеризуется:

1. существительным дүн ‘ночь’: Дүннү дүн даа дивейн, / хуггү хүн-даа дивейн / күзеттеп туруп берген чүвең иргин. / Хайындырыңмай Багай-оол өреге баан өрү үнгеш ‘Ночь за ночь не считая, день за день не считая, / Хайындырыңмай Багай-оол по веревке покрытия дымника юрты взобрался’ (ТНС, 110-111); Бир черге дүн таваржы берип-тир, / Ол орта хонгаш, эртенинде көөрге, чиген эъди тагаанак куш эъди ‘Ночь застала в какой-то земле. / В этом месте и заночевал, утром глянул: мясо что ел, было мясом белой куропатки’ (ТНС, 202-203).
2. сочетанием дүн ортузу ‘полночь’ (букв. середина ночи) и дүн иштинде ‘середина ночи’ (букв. внутри ночи): Дүн ортузу хиреде ‘Приблизительно в середине ночи’; Дүн иштинде ‘В середине ночи’ [3, С. 160].
3. сочетанием слов үш дүн ‘глубокая ночь’ (букв. ‘три ночи’). Как отмечает М. В. Ондар «основное значение характеризуется числительном үш ‘три’, которое при сочетании с дүн ‘ночь’ усиливает значение существительного и определяет конкретный отрезок времени – с 24 до 02 часов ночи» [3, С. 161].

Как показывает собранный материал, в выражении ночного времени в текстах героических сказаний сравниваемых языков активно в употреблении существительное тÿн (дүн) ‘ночь’. Кроме того в текстах хакасских героических сказаний встречаются и другие выражения, характеризующие данный отрезок времени (ай хараазы, орты хараа тус).

Таким образом, на основании проведенного исследования можно сделать следующий вывод:

1) из стандартных выражений, характеризующих части суток в текстах хакасских и тувинских героических сказаний, достаточно ярко выделяются выражения, отражающие утреннее и ночное время; 2) при выражении утреннего времени и в хакасских, и в тувинских героических сказаниях активными являются сочетания слов, где основное значение характеризуется существительным таң / даң ‘рассвет’: хак.: таң атча ‘светает (букв. заря стреляет)’, тув.: даң бажы ‘рассвет (букв. рассвета начало)’; кроме того, в обоих языках активно в употреблении наречие иртен / эртен ‘утром’; 3) ночное время выражается сочетаниями слов, основным компонентом которых является существительное тÿн / дүн ‘ночь’; в хакасских героических сказаниях существительное тÿн ‘ночь’ может занимать как первую, так и вторую позицию при сочетании с идентичным по значению существительным хараа ‘ночь’ (см. тÿн хараа и хараағы тÿн); в тувинских героических сказаниях существительное дүн сочетаясь с наречиями иштинде ‘внутри’, ортузунда ‘в середине’, которые уточняют данный отрезок времени, почти всегда занимает первую позицию (см. дүн ортузунда, дүн иштинде), за исключением сочетания үш дүн.

На основе сделанного анализа можно сказать, что стандартные выражения, характеризующие суточный цикл времени в текстах героических сказаний хакасского и тувинского языков почти идентичны.

[1] А – Айдолай: героическое сказание / хайджи П. В. Курбижекова: сост. и запись Т. Г. Тачеевой. – Абакан: Хак. кн. изд-во, 1963. – 191 с. [2] Перевод данного выражения и последующих с хакасского языка на русский осуществлен автором статьи. [3] АА - Алтын Арығ: Богатырские сказания, записанные от С. П. Кадышева. Подготовка к изд. Т. Г. Тачеевой. Илл. В. Тодыкова. – Абакан: Хак. издат., 1097. – 232 с. [4] ТНС - Тувинские народные сказки / Сост. З. Б. Самдан. – Новосибирск: ВО «Наука», Сибирская издательская фирма, 1994. – 460 с.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Надель-Червинская М. Структурно-семантические модели русской фольклорной сказки. – Тернополь: Крок, 2011. – 282 с.
2. Кравчиньска М. А. Наречие как средство формирования временных отношений в фольклорном тексте сказки // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. – 2013. – № 5. – Т. 155. – С. 213-221.
3. Ондар М. В. Стандарты, отражающие время, в тувинских героических сказаниях // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – Тамбов: Грамота, 2017. – № 1 (67): в 2-х ч. – Ч. 2. – C. 157-163.
4. Субракова О. В. Язык хакасского героического эпоса. – Абакан: Хакасское книжное издательство, 2007. – 182 с.
5. Таскаракова Н. Н. Отражение времени в хакасских фольклорных текстах / Таскаракова Н. Н., Чугунекова А. Н. // Томский журнал лингвистических и антропологических исследований, 2017. – № 4(18). – С. 112-119.
6. Перехвальская Е. В. Этнолингвистика: учебник для академического бакалавриата / Е. В. Перехвальская. – М.: Издательство Юрайт, 2016. – 351 с.
7. Русско-тувинский словарь: 32000 слов / М Д. Биче-оол, А. К. Делгер-оол, А. Ч. Кунаа и др. Под ред. Д. А. Монгуша. – Абакан: ООО «Кооператив» «Журналист», 2015. – 664 с.
8. Кульсарина Г. Г. Образ времени и пространства в башкирской фольклорной картине мира // Вестник Башкирского университета. – Уфа, 2010. № 3. – С. 962-965.
9. Кульсарина Г. Г. Образ времени в языковой картине мира башкирских и русских народов // Сохранение и развитие языков и культур в условиях многонационального государства. – Уфа: РИЦБашГУ, 2010. – С. 191-196.
10. Кульсарина Г. Г. Время и пространство в языковой картине мира башкирского фольклора // Вестник Иссык-Кульского университета. – Каракол, 2010. № 26. – С. 99-103.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Nadel'-CHervinskaya M. Strukturno-semanticheskie modeli russkoj fol'klornoj skazki [Structural and semantic models of the Russian folk tale]. – Ternopol': Krok, 2011. – 282 p. [in Russian]
2. Kravchin'ska M. A. Narechie kak sredstvo formirovaniya vremennyh otnoshenij v fol'klornom tekste skazki [Adverb as a means of forming temporary relations in the folk text of the fairy tale] // Uchenye zapiski Kazanskogo universiteta. Seriya: Gumanitarnye nauki [Scientific notes of Kazan University. Series: Humanities]. – 2013. – № 5. – T. 155. – P. 213-221. [in Russian]
3. Ondar M. V. Standarty, otrazhayushchie vremya, v tuvinskih geroicheskih skazaniyah [Standards reflecting the time in the Tuvinian heroic legends] // Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki [Philological science. Theory and practice.]. Tambov: Gramota, 2017. – № 1(67): v 2-h ch. CH. 2. – P. 157-163 [in Russian].
4. Subrakova O. V. Yаzyk hakasskogo geroicheskogo ehposa [The language of the Khakass heroic epos]. Abakan: Hakasskoe knizhnoe izdatel'stvo, 2007. – 182 p. [in Russian]
5. Taskarakova N. N. Otrazhenie vremeni v hakasskih fol'klornyh tekstah [Reflection of time in Khakass folklore texts] / Taskarakova N. N., Chugunekova A. N. // Tomskij zhurnal lingvisticheskih i antropologicheskih issledovanij [Tomsk journal of linguistic and anthropological studies]. 2017. № 4(18). – P. 112-119 [in Russian]
6. Perekhval'skaya E. V. Etnolingvistika: uchebnik dlya akademicheskogo bakalavriata [Ethnolinguistics: textbook for academic bachelor's degree] / E. V. Perekhval'skaya. – M.: Izdatel'stvo YUrajt, 2016. – 351 p.
7. Russko-tuvinskij slovar' [Russian-Tuvan dictionary]: 32000 slov / M D. Biche-ool, A. K. Delger-ool, A. CH. Kunaa i dr. Pod red. D. A. Mongusha. – Abakan: OOO «Kooperativ» «Zhurnalist», 2015. – 664 p. [in Russian]
8. Kul'sarina G. G. Obraz vremeni i prostranstva v bashkirskoj fol'klornoj kartine mira [The image of time and space in the Bashkir folk picture of the world] // Vestnik Bashkirskogo universiteta [Bulletin of Bashkir University]. – Ufa, 2010. № 3. – P. 962-965. [in Russian]
9. Kul'sarina G. G. Obraz vremeni v yazykovoj kartine mira bashkirskih i russkih narodov [The image of time in the language picture of the world of Bashkir and Russian peoples] // Sohranenie i razvitie yazykov i kul'tur v usloviyah mnogonacional'nogo gosudarstva [Preservation and development of languages and cultures in a multi-ethnic state]. – Ufa: RICBashGU, 2010. – P. 191-196. [in Russian]
10. Kul'sarina G. G. Vremya i prostranstvo v yazykovoj kartine mira bashkirskogo fol'klora [Time and space in the language picture of the world of Bashkir folklore // Vestnik Issyk-Kul'skogo universiteta [Bulletin of Issyk-Kul University]. – Karakol, 2010. № 26. – P. 99-103. [in Russian]