ПУБЛИЧНОЕ И ЧАСТНОЕ ПРАВО НА ДРЕВНЕМ ВОСТОКЕ ВО II ТЫСЯЧЕЛЕНИИ ДО Н.Э.

Никитина А.Д.

ORCID: 0000-0002-3762-0153, доктор исторических наук, магистр педагогики, Российский государственный социальный университет (филиал в МО)

ПУБЛИЧНОЕ И ЧАСТНОЕ ПРАВО НА ДРЕВНЕМ ВОСТОКЕ ВО II ТЫСЯЧЕЛЕНИИ ДО Н.Э.

Аннотация

Статья рассматривает важную проблему, возникающую при междисциплинарных исследованиях, связанную с часто возникающим когнитивным диссонансом при изучении древневосточных нормативных документов. К сожалению, юристы при изучении истории права, используют в основном античные (древнеримские или древнегреческие) наративные источники, тогда как историки древневосточного права вынуждены пользоваться незнакомой им юридической терминологией, зачастую искажая истинный смысл юридических понятий и правовых категорий, созданных для анализа античных источников. В результате детальной проработки старовавилонских юридических источников автор приходит к выводу, что юридическое понятие «документы частного права» вполне применимо в исследовании источников древневосточного права, тогда как термин «нормы публичного права» демонстрирует практику законотворчества исключительно в более поздних античных правовых культурах (прежде всего, в древнеримской). Для старовавилонского типа правовой культуры он может заменяется на «нормы права, санкционированные публичной властью».

Ключевые слова: старовавилонский тип правовой культуры; правовые нормы, санкционированные публичной властью; юридический статус общинника в Старовавилонском царстве; структура частноправовых документов на древнем Востоке.

Nikitina A.D.

ORCID: 0000-0002-3762-0153, PhD in History, Master in Pedagogy, Russian State Social University (branch in Moscow region)

PUBLIC AND PRIVATE RIGHT AT THE ANCIENT EAST IN THE II MILLENNIUM BC

Abstract

The article considers an important problem that arises in interdisciplinary studies associated with the often emerging cognitive dissonance in the study of ancient Eastern documents. Unfortunately, lawyers in the study of the history of law use mostly ancient (ancient Roman or ancient Greek) sources, whereas historians of ancient Eastern law are forced to use unfamiliar legal terminology, often distorting the true meaning of legal concepts and juridical categories created for the analysis of ancient sources. As a result of the detailed study of the Chaldean legal sources, the author comes to the conclusion that the legal concept of "private law documents" is quite applicable in the study of the sources of the ancient Eastern law, while the term "public law norms" demonstrates the practice of lawmaking exclusively in later ancient legal cultures (first of all, in the ancient Roman). For Chaldean type of legal culture, it can be replaced with "rules of law sanctioned by public authority".

Keywords: Chaldean type of legal culture; legal norms authorized by public authorities; legal status of a community member in the Chaldean kingdom; the structure of private legal documents in the ancient East.

В современной юридической науке деление права на публичное и частное, как мы знаем, является основой юридической классификации в романо-германской семье начиная с периода расцвета римского права, т.е. с конца II в. н. э. [14, С. 245-249]. Римскими юристами (прежде всего, Ульпианом) для отделения публичного права от частного, использовался т.н. принцип «интереса или пользы» (utilia) [5, С. 153-157]. Если правовые нормы необходимо выполнять всем жителям Римской империи, то они должны относится к публичному праву, если же – только отдельным частным лицам и(ли) по конкретному правовому случаю, то – к частному (в современном праве такое деление осуществляется по предмету регулирования).

Как нам известно из Институций Юстиниана, источником права в Римской империи признавался как нормативно-правовой акт (jus scriptum), так и правовой обычай (jus non scriptum) [1, С. 12-26], [2], [4], т. о. деление права на публичное и частное изначально не было прерогативой римской правовой культуры, ставшей основой романо-германской правовой семьи, где основным источником права был именно первый из двух вышеупомянутых.

У современного историка права возникает вопрос: возможно ли деление права на частное и публичное в более ранних правовых культурах (таких как, к примеру, старовавилонская) при переходе от обычного права к более современным правовым институтам, характерным для романо-германского права, или подобное разделение являлось специфической чертой именно римской правовой культуры?

При этом необходимо отметить, что в старовавилонском типе правовой культуры (в отличие, к примеру, от ашшурского) кроме правового обычая, характерного для древнейших правовых культур и оформившегося в конце II тыс. до н.э. в юридический прецедент, появляются и другие источники права, применявшие императивные методы правового регулирования (указы старовавилонских царей, к примеру, указ о «справедливости»-mīšarum царя Аммицадуки и нормы права, закрепленные публичной властью, т.к. знаменитые Законы царя Хаммурапи) [7, С. 27-153], [12, С. 79-103], [3]. В нашей статье мы попытаемся ответить на поставленный вопрос.

С одной стороны, ответ кажется очевидным, поскольку в обычном праве все юридические процедуры, судопроизводство, определение и применение санкций носят исключительно публичный характер. К примеру, общинный, городской или храмовый суд начинал рассмотрение дела с обращения с иском, при котором истец «выкрикивал» свою претензию [16, C. 130-133]. При рассмотрении дела как со стороны ответчика, так и со стороны истца приглашалось как можно больше свидетелей-однообщинников.

С другой, именно в первой половине II тыс. до н.э. наблюдается активное использование различных видов правоустанавливающих документов, которые современные юристы относят к частному праву: договоры наследования различного имущества, купли-продажи, обмена, дарения и аренды домов и полей, предоставления займа (кредита). Практика составления подобных документов берет своё начало ещё с конца III тыс. до н.э., но именно в исследуемый период фиксация правоотношений, в них содержащихся, становится обязательной. Некоторые из правоустанавливающих документов, к примеру, договоры наследования, дарения или купли-продажи оформляются не только с соблюдением предписываемых условий, но и с четким указанием определенных юридических формул, носящих как сакральный, так и формально правовой характер.

Особенно интересны в данном контексте т.н. договоры наследования, которые не известны современным юристам. В современном праве (относящемся к романо-германской семье) правоотношения наследования представляют собой акты одностороннего волеизъявления (сделки одностороннего характера), в старовавилонском праве они оформлялись в виде двухсторонней сделки (или даже многосторонней). Учитывая этот факт, мы позволили себе приметить по отношению к подобным сделкам юридический термин «договор».

В качестве второй (и даже третьей) стороны в данном случае выступали ни сами наследники или усыновленные, а их родственники или представители совета старейшин общины (становившиеся т. о. своеобразными поручителями в правильности исполнения такого договора). В общих чертах подобные сделки были близки к наиболее древним вариантам римского права, к примеру, к т.н. формализованным договором-nexum [2].

В завершающей части документов подобного типа (перед произнесением клятв и перечислением имен свидетелей) всегда присутствует правовая формула – zīza gamra ištu pȇ adi ḫurāșim aḫatum ana aḫatim ul iraggam «раздел (собственности) завершен - всего, от соломы до золота; друг на друга не будут они (родственники наследника или другие наследники) жаловаться». Иногда в подобную формулу ещё входит указание, что «сердце контрагентов будет т. о. удовлетворено» (libbašu ṭāb), как, к примеру, в табличках со № 179 по № 197 [15, C. 249-274].

Ещё более четко с нормативной точки зрения структурирован договор купли-продажи. Такой договор состоит из трех пунктов: существенные условия, предписываемые условия и инициативные условия. В завершение следует список свидетелей заключения договора и дата его составления. К обязательным положениям относятся: описание объекта продажи, указание контрагентов сделки (продавец, покупатель), заявление о совершении оплаты в полном объеме.

Самая сложная часть из указанных выше – предписываемые условия. Она состоит, в свою очередь, из трех пунктов: правовая формула «переход (имущества к другому собственнику) может быть завершен» (awāssu gamrat); вторая уже известная нам ритуальная формула «сердце его (её) удовлетворено» (libbašu ṭāb) и последняя (ритуально-правовая): «он вызван для проведения жезлом (с передачей прав)» (bukan(n)um šūtuq) [6, С. 131-160], [17, С. 400-403].

Таким образом мы обоснованно можем выделить в старовавилонском типе правовой культуры частное право, как одну из важнейших нормативных составляющих, характеризующих высокий уровень развития указанного типа правовой культуры.

При этом необходимо помнить, что если предметом подобных договоров или сделок была недвижимость (земля, дом, часть дома или другой постройки, сад и др.), то оформление частной собственности в данном случае может носить только условный характер, поскольку формальными собственниками недвижимых активов всегда были государство (в лице правителя) и сельские, городские или храмовые общины.

Однако, вернемся к публичному праву. Рассматривая различные старовавилонские нормы публичного права (законы и указы правителей), мы сталкиваемся с проблемой правового поля, т.е. правосубъектности различных категорий старовавилонского общества. Для определения такой правосубъектности нам необходимо точно знать правовой статус каждой из социальных групп староваилонского общества. Пытаясь провести правовую аналогию с населением римской империи, мы должны определить какой правовой статус имели свободные и рабы, граждане и те, кто ими не был, главы и простые члены семьи (status libertatis, status civitatis, srarus familiae).

В старовавилонском обществе первой половины II тыс. до н.э. бесспорно не было граждан. Близки им по статусу были подданные, члены различных общин, (они же) лично свободные главы семей (awêlum). Как известно на древнем Востоке не было т.н. классического рабства, поэтому правовой статус раба был близок к статусу младших членов семьи и мог регулироваться её главой (к примеру, при усыновлении).

Таким образом, полной дееспособностью обладали лично свободные члены общин. Однако сам латинский термин libertas (свобода) с его морально-этической ценностью и обязательной принадлежностью к социально-правовому статусу гражданина, появляется только тогда, когда рабство достигает своей максимальной степени развития. Огромным достижением раба в древнем Риме было, как мы знаем, благодаря различным заслугам выкупить себя у господина (получив свободу) и поменять свой социально-правовой статус на статус т.н. «вольноотпущенника» (libertin) [1, C. 239-244].

В старовавилонском обществе кроме свободных и рабов (близких по своему социально-правовому статусу к членам семьи) была очень крупная социальная группа царских людей, некоторые из которых были лично свободными, а некоторые – нет. В нее входили как обычные царские арендаторы (т.е. те, кто обрабатывал царские поля: iššaku, šusiku), так и царские служители, воины и моряки (muškênu, bâ'iru rêdû), а с 70-60-х гг. XVIII в. до н.э. - также и большинство жрецов и торговцев [13].

При этом такой царский служитель или жрец, не имея личной свободы, мог быть в десятки раз богаче малоземельного, но лично свободного общинника. Таким образом, социально-правовой статус свободного человека не являлся гарантией его социально-экономического статуса. Кроме того, часто такой общинник, потеряв за долги землю и продав по очереди в рабство большинство членов своей семьи, и сам оказывался на положении домашнего раба у своих более успешных сородичей.

При такой сложной и нестабильной социальной стратификацией и размытом правовом статусе отдельных социальных категорий, который существовал в Старовавилонском царстве II тыс. до н.э. очень сложно определить границы правосубъектности тех или иных групп людей.

Если мы обратимся к знаменитым Законам царя Хаммурапи (середина XVIII в до н.э.), то обнаружим, что некоторые норм непосредственно оговаривают правовой статус отдельных категорий населения. К примеру, статьи с 27 по 39 (включительно) рассматривают социально-правовое положение царских воинов и моряков, а с 93 по 108 – царских торговых агентов и их помощников. Статья 40 определяет имущественное положение нескольких категорий царских людей: торговых агентов (tamkâru), жриц (nadîtu) и других [7, C. 56-79].

Но особенно интересна группа статей (с 42 по 49), в которой фиксируются правовые нормы арендаторов полей. Если в 42, 43, 44 статьях арендатор имеет статус свободного общинника, то в статье 47 он упоминается как арендатор без указания его социально-правового статуса. Как было отмечено выше, общинник может лишиться поля за долги и наняться на службу к богатому родственнику, чиновнику или даже правителю, будучи лично свободным. Но, при возрастании долга, связанного с неурожаями и засухами, он будет вынужден продать себя во временное рабство, и его правовой статус формально изменится [3].

В заключении обратимся к самому известному из указов старовавилонских правителей – указу о «справедливости» царя Аммицадуки. Как мы знаем, практически все цари I Вавилонской династии (Старовавилонского царства), в том числе и знаменитый Хаммурапи, издавали подобные указы (начало XIX - начало XVI вв. до н.э.), аннулирующие ряд долгов (в том числе и долговое рабство) различным категориям населения за период от 7 до 21 года. Обычно подобные указы издавались старовавилонскими правителями при восхождении на престол, но самым подробным и имеющим наилучшую сохранность оказался именно подобный документ, составленный при обретении власти царем Аммицадукой.

В документе мы обнаруживаем более двадцати различных категорий населения, половина из которых является как лично свободными, так и зависимыми царскими людьми, а вторая половина – как лично свободными, так и находящимися в долговом рабстве общинниками. Их социально-правовой статус мы можем определить только в рамках принадлежности к зависимому или формально свободному состоянию (хотя даже лично свободный подданный, всегда имеет только номинальную свободу) [8], [9], [11, C. 34-176].

Но чрезвычайно любопытны для исследователя статьи 18 и 19 указа, где перечисляется ряд городов (Нумхия, Эмутбалум, Идамараз, Урук, Иссин, Кисурра и Малгум), бывшие свободные общинники которых, попавшие в долговое рабство, освобождаются вместе со своими семьями из временного рабского состояния. Рабы же остаются в таком состоянии, т.е. продолжают принадлежать новым владельцам, которым они были проданы за долги их бывших хозяев.

Однако в старовавилонском царстве было много других городов и территорий, лично свободные жители которых могли бы оказаться в подобной ситуации. Таким образом, правовой статус общинников именно из этих городов отличался от таких же общинников из других. Тоже можно отметить и для рабов.

При этом, если мы будем рассматривать долговое рабство в других городах, к примеру, в таких крупных городских центрах как Вавилон или Сиппар, то здесь оно контролировалось совместно городской и торговой общинами. Правовой статус членов таких общин был, т. о., выше, чем у других свободных общинников [10, C. 46-123].

Таким образом, отвечая на вопрос, поставленный в начале нашей статьи, мы можем отметить, что в рамках старовавилонской правовой культуры четкое деление права на публичное и частное невозможно. Частное право получило в указанный период существенное развитие, оказав в дальнейшем значительное влияние на формирование и совершенствование правоустанавливающих и правоприменительных норм в античности.

Публичное же право не смогло обособится как отдельная часть правовой культуры, т.к. в старовавилонском обществе первой половины II тыс. до н.э. не существовало четко определенного и гарантированного государством (правителем) социально-правового статуса индивида с закреплёнными за ним реальными правами и обязанностями для отдельных категорий населения, как это имело место, к примеру, в древнем Риме II-III в. н.э.

Различные законы и указы, издававшиеся в большом количестве правителями I Вавилонской династии, определяли правосубъектность отдельных представителей подобных социальных категорий весьма условно, основываясь на принадлежности последних к членам общин или царским людям (подчиненным правителю). Такие нормативные акты, т. о., мы можем классифицировать как нормы права, санкционированные публичной властью.

Список литературы / References

1. Дождев Д.В. Римское частное право. - М., Норма, 1996. - 685 с.
2. Кофанов Л.Л. Основы римского частного права. - М., Издательство ИВИ РАН, 2000. - 26 с.
3. Никитина А.Д. Первая в мире налоговая амнистия. Указ о «справедливости»-(mīšarum) царя Аммицадуки и его влияние на частноправовые документы в Вавилонии первой половины II тыс. до н.э., - История государства и права, 2011. - № 11. – С. 17-20.
4. Штаерман Е.М. Римское право //Культура древнего Рима, в 2-х т., т. 1. -М., Наука, 1985. -340 с., С. 106-210.
5. Памятники римского права. – М., Зерцало, 1997. - 608 с.
6. Charpin D. Lire et écrire à Babylone. - P., PUF, 2008. -316 p.
7. Finet A. La code de Hammurabi. - P., LAPO, 2004. -176 p.
8. Finkelstein J.J. Ammișaduqaʾs Edict and the Baylonian “Law Codes”. - Journal of cuneiform studies, 1961. - v.15. – Р. 91-104,
9. Finkelstein J.J. The Edict of Ammişaduqa: a New Text. - Revue d’assyriologie et d’antropologie orientales, 1969. - № 63. – Р. 46-61,
10. Harris R. Ancient Sippar, Leiden-Istanbul, UL, 1975. - 435 р.
11. Kraus F.R. Ein Edikt des Konigs Ammișaduqa von Babylon, Leiden, UL, 1958. – 372 p.
12. Law collections from Mesopotamia and Asia Minor (by M.T. Roth), Atlanta, Scholars Press, 1997. – 283 р.
13. Neumann H. Recht im antiken Mesopotamien.// Manthe U. Die Rechtskulturen der Antike (vom Alten Orient bis zum Römischen Reich), München, CHB, 2003, - 345 p. – P. 55-122.
14. Schulz F. History of Roman legal science, Oxford, 1946, -496 р.,
15. Schorr M. Urkunden des Altbabylonischen zivil-und Prozessrechts, Leipzig., JCHB, 1913, - 618 s.,
16. The Assyrian dictionary (CAD), in XX v, v. XII. Chicago, 1964-2007, TUC, 1998, -789 р.,
17. Westbrook R. A historia of ancient near eastern law, in V. I-II, v. I, Leiden-Boston, UL, 2003, - 478 p.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Dozhdev D.V. Rimskoe chastnoe parvo [Roman private law]. – M.: Norma, 1996. – 685 p. [in Russian]
2. Kofanov L.L. Osnovy rimskogo chastnogo prava [Fundamentals of Roman private law]. – M.: Izdatel'stvo IVI RAN, 2000. – 26 p. [in Russian]
3. Nikitina A.D. Pervaja v mire nalogovaja amnistija. Ukaz o «spravedlivosti»-(mīšarum) carja Ammicaduki i ego vlijanie na chastnopravovye dokumenty v Vavilonii pervoj poloviny II tys. do n.je. [The world's first tax amnesty. The decree on "justice" - (mīšarum) of King Ammitsaduki and his influence on private law documents in Babylonia of the first half of the II millennium BC] // Istorija gosudarstva i prava [History of state and law]. – 2011. – № 11. – P.17-20. [in Russian]
4. Shtaerman E.M. Rimskoe parvo [Roman law] // Kul'tura drevnego Rima, v 2-h t., t. 1. [Culture of ancient Rome, in 2 volumes, vol. 1]. – M., Nauka, 1985. – 340 p. – P. 106-210. [in Russian]
5. Pamjatniki rimskogo prava [Monuments of Roman law]. – M.: Zercalo, 1997. – 608 p. [in Russian]
6. Charpin D. Reading and writing in Babylonia. - P., PUF, 2008. –316 p. [in French]
7. Finet A. The codex of King Hammurabi. - P., LAPO, 2004. – 176 p. [in French]
8. Finkelstein J.J. Ammișaduqaʾs Edict and the Baylonian “Law Codes”. - Journal of cuneiform studies, 1961. - v.15. – P. 91-104.
9. Finkelstein J.J. The Edict of Ammişaduqa: a New Text. - Revue d’assyriologie et d’antropologie orientales, 1969. - № 63. – P. 46-61.
10. Harris R. Ancient Sippar, Leiden-Istanbul, UL, 1975. – 435 р.
11. Kraus F.R. One of the edicts of King Ammişaduqa of Babylon, Leiden, UL, 1958, -372 p. [in German]
12. Law collections from Mesopotamia and Asia Minor (by M.T. Roth), Atlanta, Scholars Press, 1997, – 283 р.,
13. Neumann H. Right in ancient Mesopotamia.// Manthe U. The legal cultures of antiquity (from the Ancient Orient to the Roman Empire), München, CHB, 2003, - 345 p. – P. 55-122 [in German]
14. Schulz F. History of Roman legal science, Oxford, 1946. – 496 р.
15. Schorr M. Documents of the Old Babylonian civil and procedural law, Leipzig., JCHB, 1913, - 618 р. [in German]
16. The Assyrian dictionary (CAD), in XX v, v. XII. Chicago, 1964-2007, TUC, 1998. – 789 р.
17. Westbrook R. A history of ancient near eastern law, in V. I-II, v. I, Leiden-Boston, UL, 2003. - 478 p.