О психологической работе в уголовно-исполнительной системе России в свете переоценки результатов Стэнфордского тюремного эксперимента
О психологической работе в уголовно-исполнительной системе России в свете переоценки результатов Стэнфордского тюремного эксперимента
Аннотация
Стэнфордский тюремный эксперимент долгое время был эталонным образцом, практически в обязательном порядке включался в учебники по психологии, в том числе и психологии пенитенциарной. На его основе проводилась работа с персоналом пенитенциарных учреждений в США и ряде других стран. Вывод, которые сделал Зимбардо: «Человеческая природа может кардинально трансформироваться под влиянием социального окружения», неоднократно использовался для скрытой апологетики жестокости. Однако, как убедительно показывают проведенный в последние годы рядом исследователей анализ первичных документов и отчетов, «Стэнфордский тюремный эксперимент», был не экспериментом, а спектаклем. Очевидно, что выводы по итогам Стэнфордского тюремного эксперимента были сделаны еще до «эксперимента», на основе бихевиористской модели психики. Но это является серьезным аргументом в пользу того, что бихевиористская модель психики неадекватна, и не должна лежать в основе каких-либо воспитательных мероприятий как с заключенными, так и с персоналом пенитенциарных учреждений. Важно отметить, что бихевиористская модель психики противоречит также и российским национальным традициям, ибо является скрытой апологетикой снятия моральной ответственности за свои поступки.
1. Введение
В настоящее время уголовно-исполнительная система России не имеет такой официальной цели деятельности, как «исправление» осужденных. Это отражено уже в смене названия «уголовно-исправительная система» на «уголовно-исполнительная система». Однако по существу очевидно, что эта цель за ведомством по факту осталась. Почему мы это заключаем? Это следует уже из существования такого института уголовно-исполнительной системы, как психокоррекционная работа с заключенными. Важно отметить также, что это связано и с интегральной оценкой общественно-социальной эффективности работы юридической системы государства как целого (и уголовно-исполнительной системы, как его части), – о ней в значительной степени судится по параметру величины рецидива. Но ведь чтобы рецидив стал невозможен, человек должен измениться.
Как именно? В готовности соблюдать законы (юридические нормы).
С другой стороны, существует потребность и в психологической работе с сотрудниками уголовно-исполнительной системы, ввиду очевидной стрессогенности профессии, и связанного с этим повышенного риска профессионального «выгорания».
Здесь возникает вопрос о базовых моделях, определяющих общее направление и конкретные психологические техники работы в уголовно-исполнительной системе России.
В связи с принятием Указа Президента РФ от 9 ноября 2022 г. № 809 «Об утверждении Основ государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей», мы считаем, что психологическая работа в уголовно-исполнительной системе России должна основываться не на западных, а российских национальных ценностях .
Этот тезис становится особенно актуальным в современной ситуации – ситуации глобального геополитического противостояния России и Запада, в основе которого – фундаментальные мировоззренческие различия.
2. Основные результаты
А теперь перейдем к описанию Стэнфордского тюремного эксперимента, и покажем, чем он значим для нашей работы.
Стэнфордский тюремный эксперимент, состоявшийся в августе 1971 года под руководством Ф. Зимбардо , , , , долгое время был эталонным образцом, практически в обязательном порядке включался в учебники по психологии, в том числе и психологии пенитенциарной. На его основе проводилась работа с персоналом пенитенциарных учреждений в США и ряде других стран.
Исследователи из Стэнфордского университета в США, возглавляемые Филиппом Зимбардо, набрали 24 молодых человека для участия в исследовании тюремной жизни. Добровольцам случайным образом распределили роли либо охранников, либо заключенных, а затем предоставили самим себе на две недели в специально построенной на территории университета имитации тюрьмы. Далее, как описал Ф. Зимбардо в своей книге , охранники становились все более жестокими по отношению к заключенным, которые сами становились все более депрессивными и озлобленными, и в конце концов эксперимент пришлось остановить (всего через шесть дней – во избежание суицида, увечий, и т.д.).
Выводы, которые сделал Зимбардо, были сенсационными – и в последующие годы неоднократно вновь становились сенсацией (когда о знаменитом эксперименте вспоминали журналисты, ученые или политики):
«Хороших людей можно заставить, соблазнить, склонить к плохому (иррациональному, глупому, саморазрушающему, антисоциальному) поведению, погрузив их в «тотальные ситуации»…» .
«Человеческая природа может трансформироваться под влиянием определенного социального окружения столь же кардинально, как и в захватывающей истории доктора Джекилла и мистера Хайда» .
«Тюрьмы – это место, где попираются принципы гуманности, разрушается благородство человеческой природы и подвергаются деградации социальные отношения среди людей. … Тюрьмы – это провалившийся социально-политический эксперимент… » .
Широко внедренные через средства массовой информации, заключения Ф. Зимбардо с тех пор неоднократно использовалось для апологетики жестокости: эти выводы, помимо прочего, снижают степень вины преступников: если окружающая среда достаточно негативна, то угнетение и насилие возникнут «естественным образом», ибо «когда хорошие люди попадают в тяжелые ситуации, они неизбежно становятся плохими». Известны работы и отечественных исследователей, основанные на результатах Ф. Зимбардо , .
Однако, как убедительно показывают проведенный в последние годы рядом исследователей , анализ первичных документов и отчетов, «Стэнфордский тюремный эксперимент», был не экспериментом, а спектаклем: как пишет Ле Тексье , из найденных им документов и доступных на сайте Стэнфорда оцифрованных пленок, которые каждый может прочесть и услышать сам, следует, что Зимбардо врал обо всём: о том, как и кем эксперимент был придуман, о том, как и кого набирали в участники, о том, какие инструкции им давали. Эксперимент действительно вышел из-под контроля, но в смысле, противоположном интерпретациям Зимбардо: надзиратели чем дальше, тем больше переставали слушаться инструкций и их отношения с заключенными становились всё лучше и лучше, грозя сорвать главную цель Зимбардо, которая была совсем не научной, а политической: ужаснуть американцев и заставить политиков провести реформу американских тюрем.
3. Обсуждение
Что следует из того, что одна из самых знаменитых фальсификаций в истории психологии была в последние годы разоблачена? Очевидно, что выводы по итогам Стэнфордского тюремного эксперимента были сделаны еще до «эксперимента», на основе бихевиористской модели психики. Но это является серьезным аргументом в пользу того, что бихевиористская модель психики неадекватна, и не должна лежать в основе каких-либо воспитательных мероприятий как с заключенными, так и с персоналом пенитенциарных учреждений. Этот вывод мы делали и ранее, до знакомства с работами Ле Тексье, – на основе в основном философской и научно-философской аргументации .
Важно отметить, что бихевиористская модель психики противоречит также и нашим национальным традициям (ибо является скрытой апологетикой снятия моральной ответственности за свои поступки). нашей национальной культуре, имеющей в качестве своего основания фундамент православия, свойственен совершенно другой взгляд на человека: как на, хотя и поврежденный грехом, но образ Божий. соответственно, человек в рамках такого подхода не является просто животным, он призван преодолеть свою животную сущность, перейти на моральный (собственно человеческий) уровень внутренней мотивации. Бихевиористская интерпретация Стэнфордского тюремного эксперимента предполагает, что личные нравственные усилия и моральный выбор детерминированы внешними обстоятельствами. Такая интерпретация противоречит смыслу и сущности этического учения как православия, так и других мировых религий, видящих смысл жизни человека именно в личном выборе между Добром и Злом.
4. Заключение
В заключение мы выскажем предположение, что наше исследование может представлять интерес для специалистов, занимающихся как вопросами психологической коррекции и ресоциализации осужденных, так и проблемами профессионального «выгорания» работников уголовно-исполнительной системы.