Прецедентность как языковой феномен в произведении «Камешки на ладони» В.А. Солоухина
Прецедентность как языковой феномен в произведении «Камешки на ладони» В.А. Солоухина
Аннотация
В статье рассматривается феномен «прецедентности» на примере произведения «Камешки на ладони» В.А. Солоухина, приводится обзор научных трудов, освещающих различные аспекты прецедентных единиц с точки зрения лингвистического подхода. Цель: анализ прецедентных феноменов, используемых в произведении «Камешки на ладони» В.А. Солоухина. Материалом послужили миниатюры В.А. Солоухина из произведения «Камешки на ладони». Использовался метод анализа прецедентного текста, прецедентного высказывания, прецедентного имени и прецедентной ситуации на фоне творчества советского писателя В.А. Солоухина. Результаты исследования, обсуждение: произведение «Камешки на ладони» В.А. Солоухина до сих пор не изучалось с точки зрения прецедентности как языкового феномена. В заключении был сделан вывод о том, что в качестве прецедентных феноменов чаще всего используются трансформированные прецедентные высказывания: строки из стихов, поэм, классических литературных произведений, в том числе музыкальных произведений, Библии и т.д. Обращение к таким феноменам мы можем связать с тем, что, трансформируя ту или иную фразу, создается новаторский эффект, а также эффект воздействия автора на читателя.
1. Введение
В современной когнитивной лингвистике, обращаясь к широко известному явлению, цитируемому высказыванию, прозе, поэме, песне и прочее, опираются на термин «прецедентный феномен» и «интертекстуальность». Любой текст можно отнести к интертексту, так как любое произведение входит в контекст мировой литературы, не являясь при этом «обособленным». Поэтому любой текст имеет свойство интертекстуальности и является частью как литературы, так и науки, искусства и медиапространства.
2. Методы и принципы исследования
Категория интертекстуальности непосредственно взаимодействует с категорией прецедентности (описанной Ю.Н. Карауловым) – это «случай, имевший ранее место и служащий примером или оправданием для последующих случаев подобного рода» . «Прецедентный текст» Ю.Н. Караулов определяет, как: «1) значимые для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношении, 2) имеющие «сверхличностный характер», т.е. хорошо известные широкому окружению данной личности, включая её предшественников и современников, и, наконец, такие, 3) обращение к которым возобновляется неоднократно в дискурсе данной языковой личности» .
Данный Ю.Н. Карауловым термин отражает бытийность, мировоззрение и ценности общества, сюда можно отнести тексты произведений русской и мировой прозы, фольклор, музыкальные композиции и др.
«Прецедентный текст» по А.А. Евтюгиной – это «минимальный культурный знак, выполняющий специализированную прагматическую функцию, регулирующую отношения данного письменного текста к отсутствующему тексту, культурную память о котором хранит прецедент, попавший в новую текстовую среду» . По Г.Г.Слышкину: «характеризующаяся цельность и связность последовательность знаковых единиц, обладающая ценностной значимостью для определенной культурной группы» .
Среди отечественных исследователей существуют различные методы дифференциации категорий «интертекстуальность» и «прецедентность». По В.В. Красных категория «интертекстуальность» в отличие от категории «прецедентность» «анализирует художественный текст, объект внимания концепции прецедентности – тексты, порождаемые в процессе непосредственной коммуникации» . Г.Г. Слышкин и М.А. Ефремова отмечают, что «прецедентность» – это «наличие в тексте элементов предшествующих текстов» , что позволяет поставить в один ряд категории «прецедентность» и «интертекстуальность».
По Д.Б. Гудкову, И.В. Захаренко, В.В. Красных, Д.В. Багаеву «прецедентным феноменом» есть «единицы, которые «знакомы большинству лингвокультурного сообщества, хранятся в коллективной памяти этого сообщества и регулярно актуализируются в речи» . По Д.Б. Гудкову, «прецедентный феномен» состоит из 4 форм: прецедентного текста, прецедентного высказывания, прецедентного имени и прецедентной ситуации.
3. Основные результаты
Рассмотрим формы прецедентного феномена в произведении «Камешки на ладони» В.А.Солоухина, состоящего из «лирических миниатюр» – «камешков», в которых автор описывает, что подмечает в житейской рутине.
Рассмотрим первую форму прецедентного феномена – прецедентный текст. По Д.Б. Гудкову: это «законченный и самодостаточный продукт речемыслительной деятельности; (поли)предикативная единица; сложный знак, сумма значений компонентов которого не равна его смыслу» . Прецедентный текст – это определенный элитарный текстовый шаблон национальной культуры, подлежащий анализу и изучению личностью на этапе его социализации в рамках национально-лингвокультурного пространства и который постоянно используется в нем.
К первой форме прецедентного феномена относят:
1.1. произведения художественной прозы: в произведении «Камешки на ладони» В.А. Солоухин неоднократно цитирует строки «Капитанской дочки» А.С. Пушкина, также в миниатюрах упоминаются «Бедная Лиза» Н.М. Карамзина, драма «Борис Годунов» А.С. Пушкина и др. Периодически одно предложение может содержать до 9 прецедентных текстов произведений художественной прозы: «Литературное наследие Гоголя ... делится на две сферы ... это «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Миргород», «Тарас Бульба», другая сфера – это «Мертвые души», «Ревизор, «Женитьба», «Нос», «Шинель», «Записки сумасшедшего»...» .
1.2. тексты стихов, поэм, музыкальных произведений: В.А. Солоухин неоднократно дает отсылку к памятнику литературы Древнерусского государства «Слову о полку Игореве», также в текстах «камешков» приводятся 67 примеров отрывков стихов и поэм таких поэтов, как А.С.Пушкин, А.Т. Твардовский, Н.А. Некрасов и др., также упоминает названия музыкальных произведений: «... Ну Лист («Венгерская рапсодия»), ну Равель («Болеро»), полонез Огинского – захочется ведь послушать. Ну «Аве Мария», все три: Бах — Гуно, Шуберт и Верди... А как же «Первый концерт», а как же «Лунная»?» .
1.3. тексты анекдотов, например, «Два иностранных туриста с фотоаппаратами на улицах Москвы. Выискивают нищету. Вдруг видят – идет старушка с кружкой в руке. Один иностранец подбежал и кинул в кружку монету, другой в это время щелкнул затвором фотоаппарата».
— Идиот, — закричала старушка. — У меня ведь в кружке-то сметана!» и др.
Таким образом, прецедентные тексты образуют трансформированный пересказ – прототекст, на который ссылаются другие тексты. Опираясь на эти тексты у читателя происходит не только последующее полное понимание текста, но и культуры нации, страны.
Вторую форму прецедентного феномена составляет прецедентная ситуация – это ситуация, которая связана с совокупностью значений, входящих в когнитивную базу; событие, произошедшее выдуманное или невыдуманное. «Прецедентные ситуации могут быть актуализированы посредством вербальных средств через какую-то деталь, атрибут или символ самого прецедентного феномена» . В текстах миниатюр «Камешки на ладони» нами замечены лишь единичные примеры прецедентных ситуаций: «Был период, когда некоторые молодые поэты как бы нарочито и наперебой старались попасть в немилость и под огонь критики. Это стало уже не очень опасно, однако приносило популярность. Рассказывают, что Анна Ахматова однажды воскликнула про этих поэтов: — Боже мой, очередь на Голгофу!» – отсылка к холму, где был распят Иисус Христос, согласно Новому Завету. Или афоризм: «Лирический герой — фиговый листок на месте вполне приличном. Он прикрывает автора» , – содержит отсылку к переносному значению выражения «фиговый лист», обозначающее лицемерное сокрытие непристойных событий, недобросовестных поступков.
Третью форму прецедентного феномена составляет прецедентное высказывание – это результат речемыслительной деятельности, который неоднократно употребляется носителем языка. Пословицы, цитаты, и т.д. составляют третью форму прецедентного феномена. Смысл прецедентного высказывания складывается из прецедентного текста и/или прецедентной ситуацией. «Прецедентное высказывание можно классифицировать по принципу связности/несвязности с прототекстом; в таком случае выделяют тексты, тесно связанные с прецедентными текстами, переходящие в разряд автономных прецедентных высказываний, никогда не имевших связи с прототекстом» .
В первую группу входят устойчивые прецедентные высказывания, не подвергающиеся изменениям, выступающие как цитата. Так, в тексте одной из миниатюр даны 88 библейских выражений. Приведем отрывок миниатюры: «... «Краеугольный камень». «Злачное место». «Корень зла». «Кто не работает, тот не ест». «Злоба дня». «Хлеб насущный». «Камень преткновения». «Соль земли». «Блудный сын» ...» , или «Сильна, как смерть, любовь, страшна ревность, стрелы ее – стрелы огненные» . Неоднократно В.А. Солоухиным используется выражение: «А тяги нет...» . Или приводится фразеологизм «...это (что-либо) далеко друг от друга, как небо и земля» , а также фразу из научно-фантастического романа, название которого автор не упоминает: «На пальце у Джона я заметил перстень из натурального дуба. Я подумал, что при его скромном положении не следовало бы выставлять напоказ такие драгоценности» . В.А. Солоухин цитирует Марка Аврелия из книги «Наедине с собой» , В.В. Маяковского: «Лучших сосок не было и нет, готов сосать до старых лет» . Вторая группа составляет измененные прецедентные высказывания, узнаваемые, несмотря на его преобразование. В текстах миниатюр «Камешки на ладони» мы не обнаружили подобных прецедентных высказываний.
Отличительной чертой прецедентного высказывания является наличие готовой устойчивой структуры, т.е. прецедентное высказывание имеет признак шаблонности, воспринимается как существующе-готовое, неизмененное воспроизводимое произведение. Использование прецедентного высказывания «отсылает» к контексту, фоновым знаниям, формирующим когнитивный уровень сознания.
Четвертую форму прецедентного феномена составляет прецедентное имя – это имя собственное, которое используется как фигура, выражающая те или иные качественные и ситуативные признаки, подразумевающее конкретный прецедентный текст или событие: «...Евгений Онегин и Татьяна, Печорин и Обломов, Чичиков и Ноздрев, Базаров и Соня Мармеладова, Хаджи-Мурат и Анна Каренина...» , «Шерлок Холмс, доктор Ватсон» , или же могут не быть связанным с прецедентными текстами или событиями, но обладать при этом всеми признаками прецедентности. В миниатюрах В.А. Солоухина встречаются Леонардо да Винчи, Моцарт, Аристотель, Архимед и др. Обобщающим фактором является наличие общенационального инвариантного образа, стоящего за каждым именем.
Таким образом, на основе категории интертекстуальности возникла категория прецедентности, состоящая из прецедентного текста, прецедентного высказывания, прецедентного имени и прецедентной ситуации. Анализ приведенных примеров миниатюр-«камешков» В.А.Солоухина показал, что перечисленные формы прецедентности тесно взаимосвязаны, между ними нет жёстких рамок: прецедентное высказывание, отделяясь от текста-источника и становясь самостоятельной единицей, может приобрести форму прецедентных текстов, то есть прецедентный текст может «этимологически» восходить к прецедентному высказыванию, но если прецедентный текст выражается одним или несколькими высказываниями, он может перейти в разряд прецедентного высказывания.
4. Заключение
Мы несомненно можем отнести творчество В.А. Солоухина к элитарному типу речевой культуры, которая «основана на широком охвате сознанием говорящего (пишущего) разнообразных прецедентных текстов, имеющих непереходящее общекультурное значение» . В.А. Солоухин владеет достижениями зарубежной и национальной традиции, владеет знаниями артефактов материальной культуры, шедевров искусства и литературы, научных, музыкальных, архитектурных шедевров и т.д., т.е. прослеживается неограниченная и глубокая активная область интертекста.
Удивительная виртуозность обращения с большим количеством интертекстов, продемонстрированная В.А. Солоухиным в «Камешках на ладони», частота их использования, продуманное включение текст позволяет дать характеристику основных черт элитарной языковой личности В.А. Солоухина, а интертекстуальность может стать источником к раскрытию загадки об элитарном типе речевой культуры в творчестве автора.