БАЗОВЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ И КРИТЕРИИ УСТОЙЧИВОСТИ В УСЛОВИЯХ РЕАЛИЗАЦИИ ЦИФРОВОЙ СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ РЕГИОНОВ РОССИИ

Стремительное развитие цифровых технологий способствовало развитию мировой экономики и международной торговли. Цифровые инновации расширяют возможности хозяйствующих субъектов, усиливают их конкуренцию и позволяют создать преимущества при меньших затратах и большем количестве принимаемых решений. Развитие интернета и онлайн-бизнеса привели к повышению производительности, лучшему, более эффективному использованию ресурсов и улучшению сервиса удовлетворения потребностей клиентов. Таким образом, развитие рынка, основанного на цифровых технологиях и инструментах, в целом положительно сказывается на развитии национального рынка

Развитие цифровой экономики оказывает непосредственное воздействие на практическое совершенствование экономики и общества. В такой ситуации проблемы устойчивости экономического развития проявляют себя наиболее остро, поскольку сегодня развитие экономики происходит неравномерно и порождает существенную дифференциацию между хозяйствующими субъектами, населением и регионами, обладающими разным набором ресурсов и уровнем цифрового потенциала

Таким образом, экономика знаний, основанная на развитии интеллектуальных, финансовых, информационно-коммуникационных технологий, где основными факторами производства выступают капитал и знания, с одной стороны способствует развитию инноваций, интеллектуального и экономического потенциала в целом, с другой стороны – способствует углублению экономической диспропорциональности региональных систем, ввиду ассиметричности развития рыночных институтов и имеющихся ресурсов.

Достижение устойчивого развития возможно при рациональном сочетании технологического прогресса и традиционных подходов, в том числе сбалансированного развития триединства ESG (Environmental- Social- Governance). По большей части развитая экономика следует новой идее улучшения развития, координации, экологичности, восприимчивости и обмена

В 2015 году ООН был сформирован новый курс по достижению устойчивого развития до 2030 года, который включал в себя 17 Целей устойчивого развития (ЦУР) и 169 задач (рис. 1)

[3]

. Принятая Повестка

[4]

в области устойчивого развития для многих стран является основой для разработки программ стратегического развития и планирования.

Рисунок 1 - Цели устойчивого развития согласно Повестке ООН

DOI:10.23670/IRJ.2023.134.54.1

Ключевыми акторами достижения устойчивого развития являются государство, бизнес и финансовый сектор. Они являются главными распорядителями и контролерами ресурсов, которые предоставляет в их распоряжение общество и природа в целях развития экономики и создания экономических благ. Только эффективное взаимодействие всех участников экономической деятельности позволит достичь поставленных целей. И «новая экономика» может способствовать достижению этого взаимодействия, предоставляя ценные инновационные инструменты.

Национальное рейтинговое агентство

Первое место в рэнкинге по итогам 2022 года заняла Москва, в топ-5 регионов вошли республика Татарстан, Тюменская и Белгородская области, а также Санкт-Петербург.

Выделены лидеры по отдельным блокам. Лучшими субъектами по экологическим показателям являются республика Татарстан и Тюменская область, в социальном блоке лидируют Москва и Санкт-Петербург (Чувашская Республика в блоке Sзанимает 5 место с уровнем «умеренный»), а в управленческом – Сахалинская область и Ямало-Ненецкий АО (рис. 2). «Продвинутый» ESG-уровень в рэнкинге присвоен 19 регионам, а в начале пути трансформации находятся 15

[6]

.

Рисунок 2 - Рэнкинг устойчивости развития интеграции ESG-критериев в деятельность субъектов Российской Федерации

DOI:10.23670/IRJ.2023.134.54.2

Мотивацией дальнейшего вовлечения регионов в повестку устойчивого развития и ESG-трансформации в перспективе могут стать финансовые, экономические, репутационные и другие стимулы.

Так, например, госкорпорация ВЭБ.РФ обозначила приоритетом до 2030 года финансирование проектов, соответствующих условиям устойчивого развития.

Счетная палата РФ объявила о разработке методических рекомендаций по устойчивому развитию и ESG-трансформации для регионов. Несмотря на то, что речь идет о методических рекомендациях, с учетом контрольно-надзорных полномочий Счетной палаты России документ может стать действенным стимулом вовлечения регионов в ESG-повестку и фактически «инструкцией к применению».

Мощным стимулом и мотиватором внедрения механизмов устойчивого развития может также стать:

- появление ESG-критериев в порядках распределения регионам субсидий из федерального бюджета;

- приоритетное предоставление бюджетных кредитов регионам, выпускающих нефинансовую ESG-отчетность и принимающих активные меры для достижения целей устойчивости развития;

- включение регионов в качестве ответственных исполнителей в план реализации социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года и план реализации мероприятий по адаптации российской экономики к глобальному энергопереходу;

- выпуск Минэкономразвития России методических рекомендаций по формированию региональных стратегий устойчивого развития.

Однако экономика знаний, как было отмечено выше, также порождает неравенство в развитии хозяйствующих субъектов и территорий. Возникают новые риски и угрозы, порождающие нестабильность в обществе. Структура системы меняется, классические постулаты теории систем перестают работать, происходит их платформизация. Количество потребителей растет, но «новые технологии и переход к экономике замкнутого цикла дают возможность и преимущества экологически ответственного роста при ограниченных ресурсах»

Одним из факторов устойчивости является наличие развитой инфраструктуры. «Новая экономика» выдвигает требования доступности, открытости и надежности к инфраструктуре, задействованной в цифровой экономике и экономике знаний. Центральные регионы и региональные центры в этом плане практически справляются с поставленной задачей, однако периферийные территории сталкиваются с определенными ограничениями:

- небольшое количество высокотехнологичных компаний, а в некоторых районах их полное отсутствие;

- неразвитая система связи и сети Интернет;

- отсутствие координированного и ответственного взаимодействия между всеми уровнями власти и коммуникации между ними;

- слаборазвитые экосистемы;

- низкий уровень сервиса или его отсутствие для стартапов и молодых предпринимателей;

- отсутствие цифровой инфраструктуры, или очень низкий уровень ее развития для провинциальных территорий;

- отсутствие квалифицированного персонала и возможности его обучения в условиях требований цифровой трансформации;

- высокие риски цифровых технологий;

- упор на развитие «старых» отраслей.

Данные проблемы требуют решения в рамках каждой региональной стратегии цифровой экономики. В первую очередь, необходимо обратить внимание на доступность инфраструктуры

Цёхла С.Ю. и Симченко Н.А.

1) Соблюдение принципа системности: любой регион при принятии управленческих решений должен придерживаться стратегически последовательной политики в единстве с территориальными, предметными и социальными факторами;

2) Инфраструктурность: структурная организация экосистем должна быть сбалансирована и универсальна;

3) Платформенность: жизненные циклы платформ должны быть узнаваемы и определены в отличие от границ территорий их функционирования;

4) Признак инновационности: в отличие от платформ, жизненный цикл продукта и границы его распространения должны быть четко определены;

5) Интегративность: координация и налаженное взаимодействие всех объектов экосистемы.

Проблемы современного устойчивого развития территорий требуют системного подхода, решения должны учитывать, что регионы имеют сложную экономическую, социальную и управленческую структуру. Помимо этого, каждый регион обладает своей спецификой развития территории и потенциалом. Этим и обуславливается чрезмерная дифференциация субъектов Российской Федерации. Поэтому каждый регион требует формирования собственного подхода к цифровой трансформации и достижению устойчивости с учетом местной специфики, основанной на универсальных общегосударственных принципах.