Наши журналы
Опубликовать статью Вход и регистрация
Расширенный поиск
Разделы статьи

НОРМЫ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ПРОТИВОРЕЧИВАЯ ПРАКТИКА ИХ ТОЛКОВАНИЯ И ПРИМЕНЕНИЯ ПРИ ЗАДЕРЖАНИИ ПОДОЗРЕВАЕМОГО, ОБВИНЯЕМОГО

Научная статья
Васильев А.М.
Васильева Н.А.
Выпуск: № 7 (38), 2015
Опубликована:
2015/08/15
PDF

Васильев А.М.1, Васильева Н.А.2

1Профессор кафедры, доктор исторических наук, кандидат юридических наук, профессор, Кубанский государственный университет, 2преподаватель кафедры философии, права и социально-гуманитарных наук, Армавирская государственная педагогическая академия

НОРМЫ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ПРОТИВОРЕЧИВАЯ ПРАКТИКА ИХ ТОЛКОВАНИЯ И ПРИМЕНЕНИЯ ПРИ ЗАДЕРЖАНИИ ПОДОЗРЕВАЕМОГО, ОБВИНЯЕМОГО

Аннотация

В данной статье мы попытались раскрыть проблемные вопросы действующего процессуального законодательства. Правильность ограничения прав личности достигается, если нормы принуждения применяются только при наличии предусмотренных оснований и условий, способных подтвердить мнение дознавателя, следователя в необходимости принуждения. Для обеспечения правомерности и эффективности ограничения прав личности не меньшую роль играет и безукоризненное соблюдение законодательно установленной процедуры. Однако сами нормы должны соответствовать не только международным стандартам в этой области, но и отвечать требованиям морали и нравственности.

Ключевые слова: право; закон; статья; уголовно-процессуальное право; дознаватель; следователь.

Vasiliev A.M.1, Vasilyeva N.A.2

1Professor, Doctor of Historical Sciences, PhD, Professor, Kuban State University branch in Tikhoretsk, 2lecturer of philosophy, law and social sciences and humanities, Armavir State Pedagogical Academy

THE RULES OF CRIMINAL PROCEDURE LAW AND CONTRADICTORY PRACTICE OF THEIR INTERPRETATION AND APPLICATION IN THE DETENTION OF THE SUSPECT, ACCUSED

Abstarct

In this article we have tried to reveal the problematic issues of the current procedural law. The validity of restrictions on the rights of the person is achieved if the coercive rules apply only if the grounds and conditions conferming the ivestigator's openion about necessary coercion are provided. Not a lesser role is played by the Strict compliance with the statutory procedureTo  to ensure the legitimacy and effectiveness of restrictions on the rights of individuals. However, they must conform not only with the international standards in this area, but also meet the requirements of morality.

Keywords: law; law; article; criminal procedure law; the investigator; the investigator.

После вступления в силу нового УПК РФ резко изменилось количество лиц задержанных по подозрению в совершении преступле­ния на основании ст. 91. Это связано с трудностью реализации на практике норм УПК. Практические работники вынуждены следовать сложившемуся в науке уголовно-процессуального права мнению, что задержание подозреваемого на основании ст. 91, в порядке ст. 92 возможно только после возбуждения уголовного дела. Дознаватели для процессуального оформления (т.е. для соблюдения закона) задержания подозреваемого по ст. 91 УПК РФ вынуждены были идти на то, что возбуждали уголовные дела «задним числом» (т.е. нарушали закон), либо лицо, задержанное по ст. 91 УПК, доставлялось, и ему придумывалось административное правонарушение и оформля­лось административное задержание на 3 часа. В течение этого времени возбуждалось уголовное дело, только после этого составлялся протокол задержания подозреваемого. А поскольку в большинстве случаев принять решение в такой срок было невозможно, то подозреваемого «выпускали» и снова оформляли административное задержание на 3 часа. Таким образом, грубо нарушались не только закон со стороны должностных лиц путем подмены уголовно-процессуального права административным правом, но и права и свободы подозреваемого. Все сказанное наводит на главный вопрос: неужели законодатель изначально заложил в правовую норму невозможность ее реализации правовым способом? Или просто бездумный перенос научных разработок, которые были выработаны и которые себя оправдывали в сфере действия УПК РСФСР, не позволяет в полной мере применить институт задержания подозревае­мого при УПК РФ? Закон должен регулировать сложившиеся, устойчивые, наиболее важные общественные отношения. Необходимость задержания подозреваемого (при наличии оснований) до возбуждения уголовного дела - это реальность, которая не требует подтверждения. Доказательствами этому служат «административные задержания», которые стали ответом на противоречия между действительными общественными отношениями и тем, что рекомендует наука уголовно-процессуального права. Подозреваемому все равно, в качестве кого он задержан: или это «административное задержание», которое незаконно продлевается и, бывает, доходит до трех суток, или уголовно-процессуальные отношения. Однако необходимость такого задержания для облегчения процесса расследования очевидна.

Высказывания о том, что для задержания подозреваемого необ­ходимы очень весомые основания, в том числе возбужденное уголовное дело, на наш взгляд, противоречивые. Получается, что для возбуждения уголовного дела в течение трех часов оснований достаточно, а для задержания подозреваемого - нет. Возбуждение уголовного дела – это целая стадия уголовного процесса со всеми вытекающими из этого последствиями.

Если отказаться на время от теоретических взглядов прошлых лет на порядок задержания подозреваемого и взглянуть на УПК РФ по-новому, то можно увидеть, что законодатель предусматривает задержание подозреваемого и до возбуждения уголовного дела, и это отражает реальность правоотношений; но по причинам, о которых можно только догадываться, он не желает прямо указать это в законе.

Итак, среди признаков того, что подозреваемый как участник уголовного судопроизводства появляется и до возбуждения уголов­ного дела, можно назвать следующие.

Согласно ст. 46 УПК РФ подозреваемым является лицо:

1) либо в отношении которого возбуждено уголовное дело по основаниям и в порядке, которые установлены главой 20 настоящего Кодекса;

2) либо которое задержано в соответствии со ст. 91 и 92;

4) либо к которому применена мера пресечения до предъявления обвинения в соответствии со ст. 100;

5) либо которое уведомлено о подозрении в совершении преступления в порядке, установленном ст. 223.1 настоящего Кодекса».

Согласно существующему мнению, подозреваемый появляется в уголовном процессе после возбуждения уголовного дела. Однако в ст. 46 УПК РФ говорится иначе. Союз «либо» равнозначен союзу «или», который является союзом взаимоисключения элементов, им соединенных, т.е. подозреваемый – это лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело, или задержанное по ст. 91, 92, или в отношении которого избрана мера пресечения до предъявления обвинения. Зачем выделять п. 2 ч. 1 ст. 46, если все равно законодатель «предусматривал» возбуждение уголовного дела? Для этого достаточно было и п. 1. По любому из пунктов ч. 1 ст. 46 лицо будет подозреваемым в равной мере. В этом выделении - существенное отличие «подозреваемого» в новом УПК РФ (ст. 46) от «подозреваемого» в УПК РСФСР (ст. 52), где нет выделения «в отношении которого возбуждено уголовное дело» потому, что это и так подразумевалось.

Являясь участником уголовного судопроизводства, подозреваемый обладает определенными правами.

Так, согласно п. 1 ч. 4 ст. 46 УПК РФ, подозреваемый вправе знать, в чем он подозревается, и получить копию постановления о возбуждении против него уголовного дела (если он подозреваемый по п. 1 ч. 1 ст. 46), либо копию протокола задержания (если он подозреваемый по п. 2 ч. 1 ст. 46), либо копию постановления о применении к нему меры пресечения.

Подтверждением сказанного служит и ч. 2 ст. 46 УПК РФ, определяющая, что подозреваемый, задержанный в порядке, установленном ст. 91 УПК РФ, должен быть допрошен не позднее 24 часов с момента фактического задержания.

Пункт 15 ст. 5 УПК РФ определяет фактическое задержание, производимое в порядке, установленном настоящим Кодексом, моментом фактического лишения свободы передвижения лица, подозреваемого в совершении преступления (не зависимо от того, совершено это преступление ранее и есть возбужденное уголовное дело, или он застигнут при совершении преступления). Подозреваемый уже появился с момента фактического лишения свободы передвижения. Говоря иначе, законодатель считает, что подозреваемый во временном промежутке появился не после его процессуального оформле­ния, а до составления протокола задержания и даже до возбуждения уголовного дела. И не надо подразделять подозреваемого на «подозреваемого фактически задержанного» и «подозреваемого в про­цессуальном смысле». Это один и тот же участник уголовного судопроизводства. Соответственно, с момента фактического задержания он имеет права подозреваемого. Оппоненты возражают, ведь нельзя обеспечить в момент фактического задержания подозреваемого его право на защитника. Но это и не требуется. В п. 3 ч. 4 ст. 46 УПК РФ сказано: «Подозреваемый вправе:

3) пользоваться помощью защитника с момента, предусмотренного п. 2 и 3 ч. 3 ст. 49 настоящего Кодекса, и иметь свидание с ним наедине и конфиденциально до первого допроса подозреваемого».

Наука уголовно-процессуального права должна давать законодателю рекомендации при разработке законов, а для этого она должна быть мобильной и отвечать требованиям современной жизни. А по­лучается, что наука отдельно, законодатель отдельно, практические работники сами по себе придумывают пути «правоприменения». Также, говоря о нормативном регулировании института задержания, следует отметить, что существуют два фундаментальных до­кумента, устанавливающие основы правового статуса такого задержанного лица, - «Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме», принятый 9 декабря 1988 г. Резолюцией 43/173 на 43-й сессии Генераль­ной Ассамблеи ООН [1,с.147], и Конституция РФ.

В настоящее время в практической деятельности сотрудников правоприменительных органов, в том числе дознавателей Государственной инспекции безопасности дорожного движения, нередки случаи нарушения следующих положений «Свода принципов защи­ты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме»:

  • принципа 4, суть которого состоит в том, что задержание или заключение должны осуществляться в силу постановления или подлежать эффективному контролю судебного или друго­го органа;
  • принципа 10 - каждому арестованному сообщается при аре­сте причина его ареста и без промедления сообщается любое предъявленное ему обвинение;
  • принципа 11 - лицо не может находиться в задержании без предоставления эффективной возможности быть в срочном порядке заслушанным судебным или иным органом;
  • принципа 12 ч. 1 п. б) - надлежащим образом заносятся в протокол время ареста этого лица и время, когда такое лицо было препровождено в место содержания, а также время пер­вого появления перед судебным или иным органом;
  • принципа 18 ч. 3 - право задержанного или находящегося в заключении лица на его посещение адвокатом, на консультации и на связь с ним, без промедления или цензуры и в условиях полной конфиденциальности, не может быть временно отменено или ограничено, кроме исключительных обстоятельств, которые определяются законом или установленными в соответствии с законом правилами, когда, по мнению судебного или иного органа, это необходимо для поддержания безопасности и порядка;
  • принципа 37 - лицо, задержанное по уголовному обвине­нию, вскоре после его ареста представляется судебному или иному органу, определенному законом;
  • положений Конституции РФ, предусмотренных, во-первых, ч. 1. ст. 22 («Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность»), во-вторых, ч. 1. ст. 48 («Каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В случаях, предусмотренных законом, юридическая помощь оказывается бесплатно»).

Вместе с тем, если даже отойти от уже имеющихся теоретиче­ских доказательств возможности задержания лица до возбуждения уголовного дела, а обратиться к законодательным документам, то удивляет: почему законодатель не применил уже имеющиеся нормы в Модельном УПК для государств - участников стран СНГ? В нем была определена ст. 159, дающая понятие задержания:

  1. Задержание состоит во взятии лица под стражу, доставлении его в орган дознания или к органу, ведущему уголовный процесс, и кратковременном содержании под стражей в местах и в условиях, определенных законом.
  2. Задержание может быть применено, только:
  • к лицу, подозреваемому в совершении преступления, за совершение которого может быть назначено наказание в виде лишения свободы, содержания в дисциплинарной воинской части или ареста;
  • к обвиняемому, нарушающему условия примененной к нему меры пресечения;
  •  осужденному, в отношении которого внесено представле­ние об отмене условного осуждения или отмене условно-досрочного освобождения.
  1. Задержание производится:

1) по непосредственно возникшему подозрению в совершении преступления;

2) на основании постановления органа уголовного преследования;

3) на основании решения суда о задержании осужденного до разрешения вопроса об отмене условного осуждения или отмене условно-досрочного освобождения» [2,с.14].

Учитывая вышеизложенное, а также современные тенденции реформирования уголовного судопроизводства, на наш взгляд, целесообразно в ст. 91 УПК РФ добавить ч. 1.1 следующего содержания:

1.1. Задержание по основаниям, предусмотренным частью первой настоящей статьи, может производиться на основании постановления органа дознания, дознавателя, следователя до возбуждения уголовного дела. При этом вопрос о возбуждении уголовного дела должен быть разрешен органом уголовного преследования в течение 24 часов с момента фактического задержания лица либо принудительного доставления гражданами подозреваемого в орган дознания, дознавателю, следователю. В случае отказа в возбуждении уголовного дела или непринятия решения о возбуждении уголовного дела в указанный срок, задержанный должен быть немедленно освобожден из-под стражи.

Таким образом, для того, чтобы все встало на свои места, при задержании подозреваемого по основаниям ст. 91 и в порядке ст. 92 УПК РФ даже не надо менять нормы УЛК, достаточно только пересмотреть данный институт.

Следующим существенными пробелом законодателя является положение ч. 3 ст. 210 УПК РФ о том, что и случае обнаружения обвиняемого, объявленного в розыск, он может быть задержан в порядке, ус­тановленном главой 12 УПК РФ. При этом ни наименование данной главы н3адержание подозреваемого» ни основания, указывающие на возможность задержания такого обвиняемого, в главе не указаны. На наш взгляд, в целях реализации положений ч. 3 ст. 210 УПК необходимо предусмотреть, во-первых, видоизменение названия главы, во-вторых, ввести ст. 91.1 УПК РФ, определяющую основания задержа­ния обвиняемого, объявленного в розыск. Такими основаниями могут являться: 1) нарушение условий применения меры пресечения, не свя­занной с содержанием под стражей, или данного письменного обязательства являться по вызову органа, ведущего уголовный процесс, и сообщать ему о перемене места жительства; 2) в случае, когда место нахождения обвиняемого неизвестно.

Таким образом, название главы 12 «Задержание подозреваемого» уже регулируемых ею отношений. Ей целесообразно дать новое название: «Задержание подозреваемого и обвиняемого, объявленного в розыск».

Литература

  1. Правовые основы деятельности системы МВД России. Сборник нормативных документов. Т. 2. - М., 2013. - С. 147.
  2. Модельный уголовно-процессуальный кодекс для государств - участников СНГ: Приложение к Информационному бюллетеню Межпарламентской Ассамблеи. 1996. № 10.

References

  1. Pravovye osnovy dejatel'nosti sistemy MVD Rossii. Sbornik normativnyh dokumentov. T. 2. - M., 2013. - S. 147.
  2. Model'nyj ugolovno-processual'nyj kodeks dlja gosudarstv - uchastnikov SNG: Prilozhenie k Informacionnomu bjulletenju Mezhparlamentskoj Assamblei. 1996. № 10.