ЦЕННОСТИ «ПОСТМОДЕРНИТИ» И МОДЕРНИЗАЦИЯ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

ЦЕННОСТИ «ПОСТМОДЕРНИТИ» И МОДЕРНИЗАЦИЯ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

Научная статья

Загорская О.В.*

Новочеркасский инженерно-мелиоративный институт Донской государственный аграрный университет; Новочеркасск, Россия

* Корреспондирующий автор (zagorskaya_nvch[at]mail.ru)

Аннотация

В статье дан философский анализ ценностей в современном российском обществе. Ключевое внимание уделено анализу ценностей в эпоху постмодерна, также рассмотрены положения, описывающие современный глобальный мир с позиции исторического синергетизма. Ценности постмодернизации также представляют собой конвергенцию противоположностей: традиция и инновация, религиозность и секуляризм, демократия и авторитаризм, индивидуальность и коллективизм, целерациональность и ценностная рациональность, централизация и децентрализация, дихотомия «или-или» - многообразие мира. Культура постмодерна, внесшая свои ценности в сознание россиян, изменила сознание российского населения и сформировала новые нормы и установки, характеризующие проблемы труда.

Ключевые слова: модернизация, ценности, постмодернизация, культура, общество.

POSTMODERNITY VALUES AND MODERNIZATION OF TODAY'S RUSSIA

Research article

Zagorskaya O.V.*

Novocherkassk Engineering and Land Improvement Institute, Don State Agrarian University; Novocherkassk, Russia

* Corresponding author (zagorskaya_nvch[at]mail.ru)

Abstract

The article presents a philosophical analysis of values in today's Russian society. Particular attention is paid to the analysis of values in the postmodern era, the provisions describing the modern world from the perspective of historical synergetism are also considered. The values of postmodernization also represent a convergence of opposites: tradition and innovation, religiosity and secularism, democracy and authoritarianism, individuality and collectivism, purposefulness and value rationality, centralization and decentralization, the "either-or" dichotomy and the diversity of the world. The postmodern culture, which introduced its values into the consciousness of Russians, changed the consciousness of the Russian population and formed new norms and attitudes that characterize labor problems.

Keywords: modernization, values, postmodernization, culture, society.

В начале 90-х годов 20 века в России была проведена неолиберальная модернизация, ставшая вариантом неоклассической модели модернизации.

Общество, вступившее на путь модернизации, должно иметь для этого институциональные и структурные предпосылки, класс, способный стать носителем современной деловой культуры, а так как таких предпосылок в 90-х годах ХХ века в России не было, то по мнению современных теоретиков модернизации в российском обществе «модернизационный рывок России захлебнулся» [4].

Первый этап российской модернизации философы называли «имитационной» модернизацией, т.к. в процессе динамики социальные группы, которые можно назвать субъектами и союзниками модернизации, оказались на обочине социальной жизни, собственность и власть распределялась по правилам присвоения, а не конкуренции, а механизмы неформального влияния замещали легитимные каналы институционализации [2].

Ликвидация разрушительных последствий трансформационного шока 1990-х годов завершилась в основном к десятым годам ХХI века, к этому времени ситуация в глобальном мире серьезно меняется, преобладает тенденция к формированию многополярного мира. Эпоха модерна с ценностями модернити исчерпала свой потенциал, и на мировую арену выступила другая культура, культура постмодерна, несущая иные ценности. Вектор развития – «социальный порядок» сменяет другой вектор – «социальный хаос». Новая эпоха с новой культурой потребовала выработки новой модели модернизационного процесса.

В философских и социально-философских концепциях Ш. Бодлера, Ж. Дериды, Ж. Лиотара, Ж. Бодрийяра постмодерн характеризуется распадом единства, плюрализмом ценностей, форм, стилей, потерей рациональности, отказом от созидания, синтеза, творчества, признанием деконструкции, деструкции. В социогуманитарной литературе общество «постмодерна» получило название «постиндустриальное» (Д. Белл, Э. Тоффлер, Э. Гидденс).

Теорию модернизации в обход ценностей «модернити» разработали Ш. Эйзенштадт, А. Турен, А. Абдель-Малек, в российской литературе Н. Зарубина [6]. По мнению Эйзенштадта, слишком поспешный и решительный отказ от традиционных ценностей приводит к срывам модернизации. В новой парадигме модернизации модель мирового процесса развития выглядит не однолинейной и моноцентричной, а полицентричной и допускающей вариативность в формах. Французский социолог А. Турен поиск новых, самобытных путей на основе собственных духовных ценностей назвал «антимодернизацией». Надо отметить, что понятие модернити до сих пор является одним из самых спорных и в то же время популярных в современной социологии.

Современный глобальный мир с позиции исторического синергетизма представляет собой сочетание хаоса и порядка. Ценности постмодернизации также представляют собой конвергенцию противоположностей: традиция и инновация, религиозность и секуляризм, демократия и авторитаризм, индивидуальность и коллективизм, целерациональность и ценностная рациональность, централизация и децентрализация, дихотомия «или-или» - многообразие мира.

Культура постмодерна, внесшая свои ценности в сознание россиян, изменила сознание российского населения и сформировала новые нормы и установки, характеризующие проблемы труда. Как в России, так и в большей части мира экономика и техника становятся определяющей сферой норм, диктующей свои требования и подчиняющей все общества. «Культура следует за экономическими возможностями» [5], – отмечают крупные американские философы, будучи далеко не марксистами. В обществе, где царит «рыночная ориентация», человек ощущает себя вещью, которая должна найти удачное применение на рынке. Он не чувствует себя активным действующим лицом, носителем человеческих сил, он отчужден от них. Его цель – выгодно продать себя на рынке. Эту особенность современного общества отметил еще Эрих Фромм. «Человек ощущает себя не активным носителем собственных сил, богатства личности, а лишенной индивидуальных качеств «вещью», зависимой от внешних сил, на которые он перенес свою жизненную субстанцию»[11]. Далее Эрих Фромм отличает преобладание в современном обществе воспринимающей ориентации, цель которой – непрерывно получать, «впитывать», приобретать что-то новое. Воспринимающая ориентация сливается с рыночной и формирует общество потребления и потребителей.

Новые тенденции в развитии современного общества отметил в работе «Индивидуализированное общество» [3] профессор З. Бауман. Общество ХХI века он охарактеризовал, с одной стороны, стремительным усложнением экономических процессов, а с другой – все более явной фрагментированностью человеческого существования. Современное общество пропитывается антигуманизмом, а современный человек становится все более дезориентированным, ограниченным и беспомощным. События в глобальном мире носят квазистихийный, незапланированный, непредвиденный, спонтанный и случайный характер. Снижается возможность контролировать человеком собственную судьбу, возрастает неопределенность человеческого бытия. Растет неуверенность человека в его положении, в правах и доступности к средствам существования, неопределенность относительно преемственности и будущей стабильности, отсутствие безопасности для физического тела человека, его личности, имущества, социального окружения. Формируется общество риска. Человек теряет контроль над собственными экономическими условиями жизни, неопределенность рефлексирует в изменении системы ценностей. Происходит отказ от достижения людьми долгосрочных целей и задач, человек утрачивает веру в возможность последовательно двигаться к определенным целям, для него теряет значение социальная устойчивость. Лозунгом дня стала «гибкость», что применительно к рынку труда означает конец трудовой деятельности в привычном для нас виде, переход к работе по кратковременным, сиюминутным контактам, либо вообще без таковых. Работа стала относиться к классу высоких достижений, практически недоступных для большинства людей средних способностей. Незначительная часть населения трудится упорно и эффективно, в то время как остальные стоят на обочине, не будучи в состоянии поспеть за темпами производства.

Трудовая жизнь насыщается неопределенностью. Неопределенность наших дней является могущественной индивидуализирующей силой. Она разъединяет, вместо того, чтобы объединить.

Если для эпохи модерна характерен союз капитала и труда, то в современном мире происходит временное разъединение капитала и труда. Капитал упразднил свою зависимость от труда посредством новой свободы передвижения. В прибыльности капитал стал зависеть от потребителей, а не от размещения и наличия рабочей силы.

Эпоха «модернити» - это эпоха безумного развития, главной чертой которого была уверенность. Легкий и растекающийся постмодерн теряет способность прогнозировать будущее. «Новый мировой беспорядок, прозванный глобализацией, имеет один революционный эффект: обесценивание порядка как такового» [3]. – Изменение норм и установок в экономическом сознании россиян в обществе «постмодерна» заметили российские философы – Д.А. Силичев, А.В. Бузгалин, В.Г. Федотова, А.Г. Глинчикова.

«Прогресс человеческого разума все более не определяет прогресс человечества» [9], - считает Д.А. Силичев в работе «Социальные последствия перехода от индустриализма и модернизма к постиндустриализму и постмодерну». Современный разум служит рыночной экономике, в которой главным ориентиром выступают прибыль, эффективность, гибкость, конкурентноспособность, которые рассматриваются в отрыве от человеческих ценностей, таких как справедливость, солидарность, достоинство, безопасность, благополучие будущих поколений.

Рыночная логика все больше проникает вглубь трудовых отношений. Стоимость труда как товара падает. Сложными становятся условия труда, усиливается интенсификация, повышается темп, большое значение приобретает самоконтроль, растут умственные и психические перегрузки, возникает ощущение постоянной нехватки времени, размывается граница между работой и не – работой, что влечет за собой превращение человека в один из ресурсов наравне с другими. Хотя для постиндустриального общества характерен рост креативности, творчества в профессиональной деятельности, но рост креативности наблюдается в сферах, где не создаются ни утилитарные, ни культурные ценности. Креативность человеческого капитала забирает превратный сектор, поглощающий больше, чем индустриальное производство природных и человеческих ресурсов и не производящих ничего, гегемония капитала использует для своего прогресса высокий профессионализм работников и их знания. Но прогресс знания не способствует развитию человека как личности, творчеству, а способствует утилизации растущего творческого потенциала человечества. Такой вектор развития порождает разделение труда, высокий профессионализм меньшинства и культурно – творческую деградацию большинства, особый вид «элитизма» при деградации «элиты» и «масс».

В обществе не складывается в массовых масштабах работник, способный к неотчужденному творческому труду. Личность превращается в специалиста или клиента, подчиненного стандартам общества потребления. Такой человек теряет свой творческий потенциал, даже если он обладает высоким образовательным уровнем.

Эпоха постмодерна остро поставила вопрос о поиске российской модели модернизации, в которой будут учтены особенности экономического сознания россиян, национальной ментальности и условий современного постиндустриального развития.

На современном этапе развития российского общества как никогда ранее необходимы идеи, ценности, способствующие мобилизации творческого потенциала населения для дальнейшего развития.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Багрова Е.В. Критический анализ реализации постиндустриализма в современном обществе / Е.В. Багрова // Философская мысль, - 2017. - №11.
2. Байрамов В.Д. Социальный хаос в российском обществе / В.Д. Байрамов.– Ростов-на-Дону, 2009.
3. Бауман З. Индивидуализированное общество / З. Бауман ; Пер. с англ. В.Л. Иноземцева. – М.: Логос, 2005.
4. Горшков М.К. Российская идентичность в условиях трансформации: опыт социологического анализа / М.К. Горшков, М.Е. Тихонова.– М., 2005. – С. 44.
5. Закария Ф. На пути к «многолинейному» будущему / Ф. Закария // Свободная мысль, – 2009. - № 1.
6. Зарубина Н.Н. Социокультурные факторы хозяйственного развития: М. Вебер и современные теории модернизации / Н.Н. Зарубина.– М.: РХГА, 2011.
7. Поланьи К. Великая трансформация. Политические и экономические истоки нашего времени / К. Поланьи. – СПб.: Алетейя, 2014.
8. Ракитов А.И. Постинформационное общество / А.И. Ракитов // Философские науки, - 2016. - №12.
9. Силичев Д.А. «Социальные последствия перехода от индустриализма и модернизма к постиндустриализму и постмодерну» / Д.А. Силичев // Вопросы философии, – 2005. - № 7.
10. Тарасов А. Россия: «второе издание капитализма» / А. Тарасов // Свободная мысль, – 2009. - № 1.
11. Фромм Э. Мужчина и женщина / Э. Фромм. – М.: Антология, 1998.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Bagrova E.V. Kriticheskij analiz realizacii postindustrializma v sovremennom obshhestve [Critical Analysis of the Implementation of Post-industrialism in Modern Society] / E.V. Bagrova // Filosofskaja mysl' [Philosophical Thought], - 2017. - №11. [in Russian]
2. Bajramov V.D. Social'nyj haos v rossijskom obshhestve [Social Chaos in Russian Society] / V.D. Bajramov // Rostov-on-Don, 2009. [in Russian]
3. Bauman Z. Individualizirovannoe obshhestvo [Individualized Society] / Z. Bauman / Translated from English, edited by V.L. Inozemceva. – M.: Logos, 2005. [in Russian]
4. Gorshkov M.K. Rossijskaja identichnost' v uslovijah transformacii: opyt sociologicheskogo analiza [Russian Identity in the Conditions of Transformation: The Experience of Sociological Analysis / M. K. Gorshkov, M. E. Tihonova] – M., 2005. – p. 44. [in Russian]
5. Zakarija F. Na puti k «mnogolinejnomu» budushhemu [On the Way to a "Multi-Linear" Future]. / F. Zakarija // Svobodnaja mysl' [Free Thought], – 2009. - № 1. [in Russian]
6. Zarubina N.N. Sociokul'turnye faktory hozjajstvennogo razvitija: M. Veber i sovremennye teorii modernizacii [Socio-Cultural Factors of Economic Development: M. Weber and Modern Theories of Modernization] / N. N. Zarubina – M.: RHGA, 2011. [in Russian]
7. Polan'i K. Velikaja transformacija. Politicheskie i jekonomicheskie istoki nashego vremeni. [A Great Transformation. The Political and Economic Origins of Our Time.] / K. Polan’i – SPb.: Aletejja, 2014. [in Russian]
8. Rakitov A.I. Postinformacionnoe obshhestvo [Post-information Society] / A.I. Rakitov // Filosofskie nauki [Philosophical Sciences], - 2016. - №12. [in Russian]
9. Silichev D.A. «Social'nye posledstvija perehoda ot industrializma i modernizma k postindustrializmu i postmodernu» ["Social Consequences of the Transition from Industrialism and Modernism to Postindustrialism and Postmodernism"] / A. Silichev // Voprosy filosofii [Problems of Philosophy], – 2005. - № 7. [in Russian]
10. Tarasov A. Rossija: «vtoroe izdanie kapitalizma» [Russia: "The Second Edition of Capitalism"] / A. Tarasov // Svobodnaja mysl' [Free Thought], – 2009. - № 1. [in Russian]
11. Fromm E. Muzhchina i zhenshhina [Man and Woman] / E. Fromm – M.: Antologija, 1998. [in Russian]