ОБЩИЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ АНАЛИЗА ВЫСКАЗЫВАНИЙ ПРЕДПОЧТЕНИЯ-СРАВНЕНИЯ В СИСТЕМЕ АКСИОЛОГИЧЕСКИХ МОДАЛЬНОСТЕЙ (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА)

ОБЩИЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ АНАЛИЗА ВЫСКАЗЫВАНИЙ ПРЕДПОЧТЕНИЯ-СРАВНЕНИЯ В СИСТЕМЕ АКСИОЛОГИЧЕСКИХ МОДАЛЬНОСТЕЙ (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА)

Научная статья

Шамина Н. В.^1, *, Сеничева В. Н.²

¹ ORCID: 0000-0001-5522-5205;

¹ Мордовский Национальный исследовательский государственный университет им. Н. П. Огарёва, Саранск, Россия;

² Средне-Волжский филиал Российской правовой академии Министерства юстиции Российской Федерации, Саранск, Россия

* Корреспондирующий автор (mopcap[at]mail.ru)

Аннотация

Целью настоящей статьи является рассмотрение модальных фраз предпочтения-сравнения в аспекте их семантических и прагматических характеристик, а также модальных функций, реализуемых в высказывании средствами английского языка. Научная новизна исследования предопределена актуальным комплексным подходом к изучению модальности сравнения-предпочтения как полимодальности, выраженной в форме модальных фраз в контексте анализа проблем аксиологической модальности художественного текста. В результате исследования были углублены научные представления о модальности художественного текста, а также о синтаксических, логических, грамматических модальных фразах предпочтения-сравнения в системе преференциальных высказываний.

Ключевые слова: модальность; категория оценки; высказывания предпочтения-сравнения; преференциальные высказывания; оптативные высказывания.

GENERAL THEORETICAL BASIS OF EXPRESSING PREFERENCES-COMPARISONS IN THE SYSTEM OF AXIOLOGICAL MODALITIES (ON THE MATERIAL OF THE ENGLISH LANGUAGE)

Research article

Shamina N.V.¹*, Senicheva V.N.²

¹ ORCID: 0000-0001-5522-5205;

¹N. P. Ogarev’s Mordovia State University, Saransk, Russia;

² Mid-Volga Branch of the Russian Law Academy of the Ministry of Justice of the Russian Federation, Saransk, Russia

* Correspondent author (mopcap[at]mail.ru)

Abstract

The purpose of this article is to consider modal phrases that express preference and comparison in terms of their semantic and pragmatic characteristics, as well as modal functions realized in utterances by means of the English language. The scientific novelty of the paper is predetermined by the currently used integrated approach to the study of the preference and comparison modality as poly-modality expressed in the form of modal phrases in the context of the problem analysis of the axiological modality of a literary text. The study deepened scientific ideas concerning the modality of the literary text, as well as syntactic, logical, and grammatical modal phrases of preference-comparison in the system of preferential sentences.

Keywords: modality; evaluation category; statements of preference-comparison; preferential statements; optative statements.

Введение

Актуальность темы исследования модальных фраз предопределена включением её в контекст наиболее дискуссионных проблем современной лингвистики, фокус внимания которой сосредоточен на антропоцентрической и модальной семантике. Особое внимание в статье посвящено соотношению модальности предпочтения с иными видами аксиологических модальностей, а также типологии логических модальностей и логическим законам построения модальных фраз предпочтения-сравнения. Научная новизна исследования определяется актуальным комплексным подходом к изучению модальности сравнения-предпочтения как полимодальности, выраженной в форме модальных фраз в контексте анализа проблем аксиологической модальности текста. Целью исследования является анализ модальных фраз предпочтения-сравнения в аспекте их семантических и прагматических характеристик и модальных функций, реализуемых в высказывании средствами английского языка. Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1. рассмотреть особенности модальных фраз и модальных средств текстообразования в системе оценочной модальности;
2. составить типологию логических модальностей;
3. проанализировать предпочтение в системе аксиологических модальностей, изучить языковые модели выражения модальности предпочтения-сравнения в английских художественных текстах.

Проведение анализа модальных фраз предпочтения-сравнения основывается на изучении ряда примеров, взятых из текстов художественных произведений на английском языке, таких как «Гордость и предубеждение» Дж. Остен, «Карман, полный ржи» А. Кристи, «Алхимик» Д. Бойд, «Код да Винчи» Д. Брауна, «Накануне вечером» Л. Джексон и других, послуживших материалом исследования.

Методы исследования

Методы семантико-синтаксического анализа, логико-семантического анализа, контекстуального и трансформационного анализа составили методическую основу исследования. Теоретическая значимость статьи предопределяется углублением научных представлений о модальности художественного текста, а также синтаксических, логических, грамматических особенностях модальных фраз предпочтения-сравнения в системе преференциальных высказываний. Основные результаты исследования, достигнутые в данной работе, могут быть в дальнейшем применены при проведении лекционных и семинарских занятий, при подготовке научных исследований, выполнении курсовых, выпускных квалификационных работ, в чём и заключается практическая значимость работы.

Модальность, рассматриваемая как широкая семантическая категория, во многом определяющая смысловую структуру предложения, является объектом пристального внимания исследователей-лингвистов, которое активизировалось в последние годы в связи с активной разработкой функциональной семантики и развитием когнитивной лингвистики [См., например: 8; 21; 22]. Рассмотрение и изучение особенностей содержания категории модальности в её соотношении с категорией оценки предполагает обращение к концепции, выраженной в исследованиях Ш. Балли, Е. М. Вольфа [4], В. Н. Телии, которая заключается в том, что модальность перекрещивается с оценочностью, зачастую модальные значения поглощаются оценочными. Обращение к изучениюпрагматических аспектов субъективной модальности актуализирует проблемы соотношения прагматики и оценки. Лингвистами высказывается точка зрения, что «оценка представляет собой сущность, организующее начало лингвистической прагматики» [19, С. 201].

Анализ категории оценочной модальности привел исследователей к выводу о существовании двух видов оценки: абсолютной и сравнительной. Абсолютная модальность оперирует категориями «хорошо или плохо» и предполагает сравнение, основанное на общих социальных стереотипах, а сравнительная использует понятия «лучше или хуже» и основана на сопоставлении объектов друг с другом. При этом образованию стереотипа предшествует сравнение. Можно выделить два основных типа аксиологических значений сравнения: «общеоценочное и частнооценочное» [3, С. 198]. Ю. Д. Апресян выделяет общую оценку, эстетическую, этическую, утилитарную, истинностную [1, С. 64]. С точки зрения Е. М. Вольфа оценки подразделяются на эмоциональные (чувства) и рациональные (мнения), при этом исследователь обращает внимание на то, что разделение является условным, и способы выражения двух видов оценки в языке различаются, «показывая, какое начало лежит в основе суждения о ценности объекта, эмоциональное или рациональное» [4, С. 40]. Т. В. Романова подразделяет оценки на «этические, эстетические, логические и эмоциональные», а также на «моносубъектные и полисубъектные, мономодальные и полимодальные», которые представляют собой разные, зачастую противоположные оценки одного и того же объекта [15, С. 70]. Е. М. Вольф выделяет такие свойства оценки как эмотивность, экспрессивность, аффективность, интенсификацию, и, как следствие, выделяет эмотивную оценку как особый вид оценки. Т. Е. Милевская определяет такие виды авторства, как автор-повествователь, автор-персонаж, автор-комментатор: «автор-повествователь, во-первых, демонстрирует оценку на уровне отбора фактов и событий. В этой ситуации даже избирательность памяти является характеризующей. Во-вторых, он отбирает языковые оценочные средства для повествования об этих фактах и событиях. Автор-персонаж существует в описываемой ситуации и, скорее всего, лишь иллюстрирует её. Автор-комментатор является носителем эксплицитной оценки с точки зрения сегодняшнего дня. Имплицитно в его оценке присутствует «шкала оценок и стереотипы», на которые он ориентирован как представитель определенного эмоционального, социального и культурного типа. Таким образом, мы наблюдаем ситуацию совпадения субъектов речи и субъектов оценки в двух из трех авторских ипостасях» [13, С. 17–21]. По замечанию Т. Е. Милевской, «оценка автора-комментатора никогда не останется лишь на эмоциональном уровне, в ней всегда присутствует рационально-аналитический аспект, поскольку время неизбежно вносит коррективы в шкалу оценок и стереотипы, на которые ориентирован в данный момент говорящий. Совпадение оценок автора-повествователя и автора-комментатора возможно и в ментальной плоскости, когда ситуация не только описывается, но и анализируется» [13, С. 17]. Та или иная текстовая категория может быть рассмотрена с двух точек зрения: во-первых, на уровне функции, и, во-вторых, как средство, на уровне способа выражения текстообразования.

 Общепризнанным в современной лингвистике является утверждение, что в основе модальности находится категория оценки. Т. В. Маркелова отмечает: «Оценка относится к числу собственно человеческих категорий. Она задана физической и психической природой человека, его бытием и чувствованием, она задает его мышление и деятельность, отношение к другим людям и предметам действительности, его восприятие искусства» [10, С. 67]. Оценка динамична и относительна применительно к каждой конкретной ситуации, так как разные субъекты могут по-разному, индивидуально и субъективно оценивать те или иные аспекты происходящего. Можно сказать, что одни и те же объекты, предметы окружающего мира предстают в субъективном, индивидуальном восприятии с различных качественных и функциональных сторон, что и делает возможным существование категории оценки [12].

В современной лингвистике категория оценки исследуется на нескольких уровнях, включающих как слово, так и высказывание и текст. По убеждению некоторых исследователей, самым «сложным в плане аксиологического описания является текст, поскольку в тексте, как в комплексном лингвистическом объекте обнаруживаются все проблемы, связанные с оценочностью слова и оценочностью высказывания» [11, С. 100]. Анализируя значение категории оценки, А. Н. Максимов обозначает связь предпочтения и оценки, поскольку, по его мнению, «именно в предпочтении такие свойства оценки как относительность и динамичность выступают на передний план. Действительно, в предпочтениях не акцентируются положительные или отрицательные свойства вещи как таковые, но определяются такие свойства вещей, которые позволяют констатировать их преимущества перед другими в данной ситуации. В другой ситуации предпочтение может отдаваться противоположным свойствам» [9, С. 32]. Можно сказать, что любое высказывание, актуализированное в ситуации общения, в явном или скрытом виде содержит оценку.

Далее определим соотношение высказываний предпочтения с фразами нравственно-этического характера. Первое, что необходимо отметить, данные высказывания являются сходными по содержанию, поскольку фразы предпочтения-сравнения выражают субъективные представления и желания говорящего. Морально-этические высказывания, в свою очередь, направлены на решение ситуации морального выбора, выражают представления о «плохом» и «хорошем», «должном» и «недолжном», «добре и зле». Морально-этические высказывания также направлены на воспитание, наставление, указание правильного поведения, должного выбора. В основе морально-этических высказываний лежат как универсальные общечеловеческие, так и национально-специфические концепты, содержащие информацию о традициях, моральных основах и нормах поведения в обществе. Таким образом, морально-этические высказывания повествуют о ценностях, принятых в том или ином культурном сообществе [Об этом см., например: 17, С. 188].

Что касается проблемы соотношения оптативных и преференциальных высказываний, то, по мнению А. Н. Максимова, «главным отличием оптативных высказываний от преференциальных является то, что они не выражают сравнения и выбора» [9, С. 188]. Можно провести различия и по ситуациям их использования, при которых субъект высказывания реализует своё желание, в таких, например, словах, как «я хочу спать», «сейчас бы пообедать» и не предполагает выбора определенных альтернатив. Таким образом, модальность оптативных высказываний может быть охарактеризована как «пассивная мечтательность», а не как «волевой выбор», активный выбор в преференциальных высказываниях. Отличия оптативных и преференциальных высказываний можно проводить и по основным характеристикам. Для оптативных высказываний свойственна кореферентность говорящего и субъекта желания, а также адресованность и каузация действия. Целью оптативных высказываний является выражение чувств, желаний субъекта высказывания, они не имеют адресата, не предполагают воплощение. В этом заключается их главное отличие от императивных высказываний с определенным адресатом, основной целью которого является предписание исполнить действие. Поскольку из каждого правила есть исключения, в некоторых ситуациях оптативные высказывания могут сближаться по характеристикам с императивными, выражая смягченное побуждение.

 Рассмотрим основные аспекты отличий чистых сравнений от модальных фраз предпочтения-сравнения, основываясь на научных идеях А. Н. Максимова [9]. Прежде всего, предложения сравнения направлены на констатацию неэквивалентного количества признака отдельных предметов, без обращения к анализу их утилитарности для субъекта. Сравнивая один объект с другим, субъект высказывания находится в ситуации отчуждения от данных объектов. В модальных фразах предпочтения-сравнения главенствующей целью является ситуация выбора, когда сравнению подвергаются не любые качестве объекта, а качестве полезные, утилитарные в данной конкретной ситуации для субъекта. Сравнительные степени прилагательных, такие, как better или worse, bigger или smaller, имманентные сравнительным предложениям, в незначительной степени используются в конструкциях с модальностью предпочтения-сравнения. Таким образом, фразы сравнения могут быть рассмотрены в качестве основы модальности предпочтения-сравнения.

Одной из актуальных областей исследований в сфере анализа категории модальности является поиск направлений соответствия между «модальными категориями в логике и языке, представление оснований для синтеза логического и языковедческого понимания модальности путём установления корреляции между категориями модальности и разрядами языковых средств, используемых для выражения категории логической модальности в речи» [7, С. 71]. Первый вид логической модальности называется алетической, эпистемической или познавательной модальностью. Данный вид модальности имеет древнее античное происхождение и разрабатывался Аристотелем, который так характеризовал алетическую модальность: «Алетическая модальность – характеристика высказывания, включающего такие модальные операторы, как «необходимо», «возможно», «невозможно» [Цит. по: 2, С. 32]. Эпистемическаямодальность разрабатывалась И. Кантом, который выделял твердое знание, предположение и веру. Современная логика определяет содержание эпистемической модальности следующим образом: «Можно выделить, в частности, эпистемические модальные понятия, относящиеся к доказуемости: «доказуемо», «опровержимо», «неразрешимо» [6, С. 77–78]. Следовательно, современная модальная логика предполагает исследование эпистемической модальности высказываний, содержащих разного рода теоретико-познавательные процессы [16; 18]. Обобщая сказанное выше, можно сделать вывод о том, чтои алетическая, и эпистемическая модальности предопределены ограниченностью знаний субъекта высказывания.

Существует проблема разграничения двух видов модальности, в некоторых случаях названные выше термины трактуются как синонимичные. В лингвистике данные виды модальности разграничиваются по различным классам языковых средств. Так, эпистемичесая модальность, понимаемая как рефлексия над познавательным модусом субъекта познания, как правило, выражается такими глаголами, как «знаю», «допускаю», «верю» (например, “consider” «cчитать», “guess” «предполагать»). В то же время выражение алетической модальности как оценки истинности высказывания происходит посредством «возможно», «конечно», «скорее всего» (например, “obviously” «очевидно», “probably” «возможно»), а кроме того, в определенных случаях – посредством модальных предикатов «может», «должно быть» в русском языке и “can”, “may”, “might”, “must” в английском.

В современной лингвистике концепция «эпистемическая модальность» появилась лишь в XX в. Глаголам, характеризующим интеллектуальную деятельность, посвящен ряд работ таких исследователей, как Ю. Д. Апресян [1], Е. В. Падучева [14], М. А. Дмитровская [5]. Ещё одним типом логической модальности является деонтическая модальность, которая выражается модальными средствами значений долга, возможности, разрешения. Деонтическая модальность направлена на описание и характеристику действия с точки зрения определенной системы норм. Нормативная логика изучает нормативную характеристику действия и выражается понятиями «обязательно», «запрещено», «разрешено», и «безразлично». Идея о том, что нормы основаны на логике, развивалась на протяжении тысячелетий Аристотелем, стоиками, средневековыми философами, Г. Лейбницем, Д. Юмом. Впервые идея создания формальной теории нормативных понятий была выдвинута Э. Малли в работе «Элементы логики волеизъявлений», 1926 [20]. Но данная работа была предопределена идеями И. Бентама, которым был предложен сам термин «деонтология», посвященный разделу этики, в котором рассматриваются проблемы долга и моральных требований («Деонтология, или наука о морали», 1834). В XX веке проблемами исследования норм занимались Г. Х. фон Вригт, А. А. Ивин [См., например: 6].

Современный исследователь А. Н. Максимов отмечает, что интродукция объекта предпочтения в предложении зачастую сопровождается его специализацией словами, мотивирующими его выбор из множества подобных объектов. «Иначе, – подчёркивает исследователь, – объект предпочтения не будет точно обозначен, и слово, конкретизирующее его, может осмысляться в родовом статусе» [9, С. 185]. Обратимся к анализу следующего предложения: «Из всех домашних животных она предпочитает кошек». В данном предложении объект предпочтения «кошки» противопоставляется всем другим домашним животным, которые не являются кошками. Обратим внимание на другое предложение: «Из всех домашних животных она предпочитает пушистых кошек». В данном предложении объект предпочтения «пушистые кошки» противопоставляется кошкам гладкошерстным или кошкам других пород. Следовательно, модальные фразы предпочтения-сравнения применимы и в сфере некатегорированных/категорированных, родовых понятий, выражающихся в названиях общих классов, так и в сфере категорированных, т.е. видовых понятий, выражающихся в названиях частных классов, причём второй вид предпочтений реализуется намного чаще. Сравнение, содержащееся в предложении, будет источником противопоставления объектов. В ряде предложений сравнение может нивелироваться, в связи с тем, что объект, которому отдано предпочтение из ряда альтернатив, приобретает значение абсолютной ценности. Довольно распространенными являются ситуации, когда исключающие друг друга отношения пропозиций в модальных фразах предпочтения-сравнения выражаются прилагательными антонимами или прилагательными в сравнительной степени. Рассмотрение тех или иных видов прилагательных, обозначающих модальность предпочтения-сравнения, показывает, что основным маркером модальности сравнения является прилагательное better. Какое бы прилагательное с использованием сравнительной степени не использовалось в предложении, оно будет выражать модальность предпочтения-сравнения постольку, поскольку интегрирует в себе значение слова better.

Обобщая сказанное выше, следует отметить, что признак «положительности», или «предпочтительности», в значении «полезность», «утилитарность» может быть рассмотрен и с объективной, и с субъективной точек зрения. Можно предположить, что у предметов, объектов или ситуаций имеются некие объективные свойства, которые, по всеобщему мнению исследователей, трактуются как должные и надлежащие, и, как следствие, являются предпочтительными. Данные объективные свойства направлены на определение того, каким этот предмет должен быть на самом деле, и каким он быть не должен. Иными словами, предпочтительным тот или иной предмет или объект можно назвать в такой ситуации, когда он соответствует конкретным определенным требованиям. Например, техника должна быть удобной, эргономичной и надежной, иначе работа или творчество не будут эффективными. Напротив, можно выделить и такие свойства предметов, которые субъект предпочитает индивидуально, безотносительно общих стандартов, общего мнения. Например, фраза “This is a larger room” может выражать субъективное предпочтение лица, которому нравятся просторные комнаты, а высказывание “This is a brighter tie” может выражать индивидуальное предпочтение лица, вкус которого предпочитает яркие галстуки. Следовательно, условно можно провести различие между объективными и субъективными предпочтениями. На первый взгляд может представляться, что предпочтение всегда является результатом субъективного, персонального выбора. Но могут складываться и такие ситуации, когда вследствие объективно существующих условий у человека фактически нет альтернативы, нет выбора, кроме надлежащего. Таким образом, в ситуациях выбора объектов или предметов, которые предполагают вариативность и многоаспектность свойств и признаков, которые можно рассматривать с точки зрения тех или иных качеств, используются субъективные предпочтения.

Дополнительно следует обратить внимание на то, что существуют такие субъекты высказываний, которые в каждом предложении и сравнении пытаются сделать объективными, обязательными для других, бесспорными собственные субъективные, индивидуальные предпочтения и представить их в виде настоятельных советов или предписаний. В качестве совета и предписания также могут быть рассмотрены речевые выражения внутренних предпочтений. Они являются отражением целевых установок высказывающегося, а также той ситуации, которую он хотел бы воплотить в действительности. Наряду с субъектами, стремящимися к объективации своих предпочтений, есть и лица, для которых, напротив, абсолютизация предпочтений является неприемлемой. В ситуации выбора данные субъекты преимущественно руководствуются эмоциями, нежели рациональными соображениями и более склонны к смене настроения, мнения, вкусов. В широком смысле предпочтение может быть рассмотрено как семантическое отражение субъективной модальности, выражающей внутреннюю жизнь человека, его убеждения, вкусы, ценности. Иным словами, та или иная «характеристика личности человека может быть интерпретирована в свете теории предпочтений» [9, С. 188], например: He is a man of few words = He is not very talkative = He doesn't like to talk much, but prefers to keep his own counsel.

Далее рассмотрим основные ситуации грамматического употребления компаратива better. Прежде всего, он может применяться в предложении как обстоятельство меры и степени и, следовательно, занимать надлежащую позицию по отношению к глаголу (be better, love / like better). Компаратив better может использоваться как прилагательное, например, “that's a better deed than many”. Особо следует отметить и использование better в отношении целого высказывания, в случаях, когда одна ситуация предпочитается другой. В таком варианте модальность предпочтения является отношением говорящего ко всему пропозитивному имени, выраженному в предложении.

Had better, would rather, would sooner представляют собой относительно небольшую группу словосочетаний, обеспечивающих выражение модальности предпочтения-сравнения. Данные словосочетания корректно рассматривать как аналог слова prefer. Анализ данных словосочетаний показывает, что в них слова had или would не имеют отдельного значения, в силу того, что другие формы в данных идиомах не используются, а также в разговорной современной речи они сокращаются до буквы 'd. Справедливо предположить, что данные словосочетания могут быть рассмотрены как наиболее часто используемые схемы для выражения модальности предпочтения-сравнения. Проведённый краткий анализ словосочетаний had better и would rather позволяет установить различия между ними и отметить более частое использование по отношению ко второму лицу и, следовательно, выражение более пассивного предпочтения в случае с had better. Напротив, словосочетание would rather будет направлено на выражение более активного предпочтения и волеизъявления и более часто использоваться от первого лица.

Что касается, значения и цели рамочной конструкции “what more... than...?”, то она может быть рассмотрена как средство максимального подчеркивания превосходства одного объекта или действия по отношению к другим. Наиболее часто данное словосочетание используется в ситуациях эмоционально-выраженного сравнения-предпочтения, например: “What more do we need than a glass of sherry to talk over the latest happenings of the world”. Модальность предпочтения-сравнения может быть выражена и структурой предложения, предполагающей включение в нее таких союзов, как or, or else, either or, otherwise, сравнительных союзов rather than, in preference to. Операцию сравнения-предпочтения можно рассматривать как осуществление процесса выбора наиболее приоритетного, релевантного варианта в ситуации выбора. Выбор того или иного объекта в результате сравнения-предпочтения обусловлен рядом объективных и субъективных обстоятельств и может определяться как положительными свойствами самого объекта, его полезными качествами в данной конкретной ситуации, так и необходимостью для данного субъекта или индивидуальными предпочтениями того или иного человека.

Заключение

В художественном тексте модальность предпочтения-сравнения реализуется посредством сложного комплекса лексических и грамматических средств. Логическая структура модальной фразы предпочтения-сравнения представляет собой системное взаимоотношение ряда аргументов, которые можно представить в виде следующей структуры: субъект, объект, которому отдается предпочтение, иные объекты сравнения, рациональное обоснование выбора, эмоциональное описание предпочтительных свойств объекта выбора. На основе анализа ряда предложений из художественных текстов можно сделать вывод о том, что фразы волеизъявления могут быть рассмотрены как конструкции сокращенного предпочтения. Из таковых сокращенных словосочетаний возможно восстановить те альтернативы, из которых производился выбор. Кроме того, фразы предпочтения-сравнения схожи и в способах выражения.

Таким образом, внастоящей статье отмечается сложная комплексная сущность высказываний предпочтения-сравнения. В исследовании рассмотрен ряд лексем со значением модальности предпочтения-сравнения, таких как “prefer”, “choose”, ”favour”,”taste”, а также аналитические сочетания “would rather”, “had better” и словосочетания с прилагательным или наречием “better”. Можно сказать, они представляют собой определенный синтез модальностей волеизъявления, желательности и сравнения. В статье кратко проанализированы лексические и грамматические средства выражения модальности сравнения-предпочтения. Логическая основа предпочтения-сравнения структурируется грамматическими средствами, которые предопределяют взаимосвязи между субъектом и объектом предпочтения, сравнительные взаимоотношения между ними, направленные на обеспечение выбора того или иного объекта из возможных альтернатив. Лексические же средства наполняют выстроенную грамматическими средствами логическую основу.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Апресян Ю. Д. Языки русской культуры // Избранные труды. Т. II. – М., 1995. – 766 c.
2. Арутюнова Н. Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. – М.: Советская энциклопедия, 1990. – С. 136–137.
3. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. – М.: Наука, 1999. – 896 с.
4. Вольф Е. М. Функциональная семантика оценки. – М., 1985. – 228 с.
5. Дмитровская М. А. Знание и достоверность // Логический анализ языка. Прагматика и проблемы интенсиональности. – М.: Институт языкознания АН СССР, 1988. – C. 166–188.
6. Ивин А. А. Логика. – М.: Фаир-пресс, 2000. – 320 с.
7. Костюченко В. Ю. Категория модальности с точки зрения логики и лингвистики: сходства, различия и перспективы синтеза // Журнал Белорусского государственного университета. Филология. 2018. № 3. – С. 71–82.
8. Ломаев Б. Ф. К вопросу о модальности в логике и лингвистике // Филология и лингвистика в современном обществе / Мат-лы II Междунар. науч. конф. – М., 2014. – С. 88–90.
9. Максимов А. Н. Модальность предпочтения и ее выражение в современном английском языке // Вестник Костромского государственного университета. 2008. № 1. – С. 184–188.
10. Маркелова Т. В. Семантика и прагматика средств выражения оценки в русском языке // Филологические науки. 1995. № 3. – С. 67–79.
11. Марьянчик В. А. Оценка как категория текста // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. 2011. № 11. – С. 100–103.
12. Мерзлякова Н. П. Система непрототипических средств выражения субъектных модальных значений: дис. … канд. филол. наук. – Ижевск, 2010. –228 с.
13. Милевская Т. Е. Природа оценки в мемуарном жанре // Мат-лы XXX межвуз. науч.-метод. конф. преподавателей и аспирантов, С.-Петербург, 11-17 марта 2001 года. Вып. 13: Стилистика художественной речи. – СПб, 2001. – С. 17–21.
14. Падучева Е. В. Наблюдатель: типология и возможные трактовки // Труды международной конференции «Диалог 2006». – М., 2006. – С. 403–413.
15. Романова Т. В. Модальность. Оценка. Эмоциональность. – Нижний Новгород: Изд-во НГЛУ им. H. A. Добролюбова, 2008. – 310 с.
16. Шамина Н. В. Лингвотопологические особенности научной коммуникации // Социально-гуманитарные исследования: теоретические и практические аспекты / Межвуз. сб. науч. тр. – Саранск: СВМО, 2000. – С. 208–211.
17. Шамина Н. В. Некоторые аспекты обучения иноязычной коммуникации студентов экономических специальностей // Актуальные проблемы устной и письменной коммуникации: теоретические и прикладные аспекты / Межвуз. сб. науч. работ. – Саранск: Изд-во Морд. ун-та, 2007. – С. 187–190.
18. Шамина Н. В. О лингвотопологических особенностях научной коммуникации // Актуальные проблемы устной и письменной коммуникации: теоретические и прикладные аспекты / Межвуз. сб. науч. тр. МГУ им. Н. П. Огарёва. – Саранск, 2007. – С. 107–111.
19. Язык и антропологические сущности / Кубанский госуд. ун-т. Отв. ред. Г. П. Немец. – Краснодар, 1997. – 393 с.
20. Mally, Ernst, 1926, Grundgesetze des Sollens: Elemente der Logik des Willens, Graz: Leuschner und Lubensky, Universitäts-Buchhandlung. Reprinted in Ernst Mally, Logische Schriften: Großes Logikfragment, Grundgesetze des Sollens, Karl Wolf and Paul Weingartner (eds.). – Dordrecht: D. Reidel, 1971. – Pp. 227–324.
21. Shamina N. V., Senicheva V. N. On Modality as a Linguistic Category // Colloquium-journal. № 23-4 (47), 2019. – С. 46–48.
22. Shamina N. V., Senicheva V. N. On Specific Issues of Legal Translation and the Ways of Conveying Modality // Мат-лы XXII науч.-практ. конф. молодых учёных, аспирантов и студентов. В 3 ч. / Нац. исслед. МГУ им. Н. П. Огарёва. – Саранск, 2019. – С. 309–314.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Apresyan Yu. D. Yazyki russkoi kultury [Languages of the Russian Culture] // Selected Works. V. II. - M., 1995. – 766 p. [in Russian]
2. Arutyunova N. D. Diskurs [Discourse] // Linguistic Encyclopedic Dictionary. – M.: Soviet Encyclopedia, 1990. – P. 136–137. [in Russian]
3. Arutyunova N. D. Yazyk i mir cheloveka [Language and the World of Man]. – M.: Nauka, 1999. – 896 p. [in Russian]
4. Wolf E. M. Funktsionalnaya semantika otsenki [Functional Evaluation Semantics]. – M., 1985. – 228 p. [in Russian]
5. Dmitrovskaya M. A. Znanie i dostovernost [Knowledge and Authenticity] // Logical Language Analysis. Pragmatics and Problems of Intensionality. – M.: Institute of Linguistics of the Academy of Sciences of the USSR, 1988. – P. 166–188. [in Russian]
6. Ivin A. A. Logika [Logic]. – M.: Fair-press, 2000. – 320 p. [in Russian]
7. Kostyuchenko V. Yu. Kategoriya modalnosti s tochki zreniya logiki i lingvistiki: shodstva, razlichiya i perspektivy sinteza [Category of Modality from the Point of View of Logic and Linguistics: Similarities, Differences and Prospects of Synthesis] // Zhurnal Belarusskogo Gosudarstvennogo universiteta. Psikhologiya [Journal of Belarusian State University. Philology]. – 2018. – No.3. – P. 71–82. [in Russian]
8. Lomaev B. F. K voprosu o modalnosti v logike i lingvistike [On Modality in Logic and Linguistics] // Filologiya i lingvistika v sorvemennom obshchestve / Materialy 2 Mezhdunar. Nauch. Konf. [Philology and Linguistics in Modern Society / Materials of II International Scientific Conf]. – M., 2014. – P. 88–90. [in Russian]
9. Maksimov A. N. Modalnost predpochteniya i ee vyrazhenie v sovremennom angliiskom yazyke [Modality of Preference and its Expression in Modern English] // Vestnik Kostromskogo Gosudarstvennogo Universiteta [Bulletin of Kostroma State University]. – 2008. – No.1. – P. 184–188. [in Russian]
10. Markelova T. V. Semantika i pragmatika sredstv vyrazheniya otsenki v russkom yazyke [Semantics and Pragmatics of Means of Expressing Evaluation in Russian] // Filologicheskiye nauki [Philological Sciences]. – 1995. – No.3. – P. 67–79. [in Russian]
11. Maryanchik V. A. Otsenka kak kategoriya teksta [Evaluation as a Category of Text] // Vestnik Severnogo (Arkticheskogo) Federalnogo Universiteta. Seriya: Gumanitarniye i sotsialniye nauki [Bulletin of the Northern (Arctic) Federal University. Series: Humanities and Social Sciences]. – 2011. – No.11. – P. 100–103. [in Russian]
12. Merzlyakova N. P. Sistema neprototipicheskikh sredstv vyrazheniya subyektnykh modalnykh znachenii: dis. … kand. filol. Nauk [System of Non-prototypic Means of Expressing Subject Modal Meanings: Thesis of PhD in Phil.] – Izhevsk, 2010. – 228 p. [in Russian]
13. Milevskaya T. E. Priroda otsenki v memuarnom zhanre [Nature of Evaluation in Memoirs] // Materialy XXX mezhuniversitetskoy nauch.-metod. Konf. Prepodavateley i studentov [Materials of XXX Inter-university Scientific Method. Conf. of Professors and Postgraduate Students], St. Petersburg, March 11-17, 2001. Vol. 13: Style of Artistic Speech. – St. Petersburg, 2001. – P. 17-21. [in Russian]
14. Paducheva E. V. Nablyudatel: tipologiya i vozmozhnye traktovki [Observer: Typology and Possible Interpretations] // Materialy mezhdunarodnoy konferentsii «Dialog 2006». [Proceedings of the International Conference “Dialogue 2006.” – M., 2006. – P. 403-413. [in Russian]
15. Romanova T. V. Modalnost. Otsenka. Emotsionalnost [Modality. Evaluation. Emotionality]. – Nizhny Novgorod: Publishing House of NSLU named after H. A. Dobrolyubov, 2008. – 310 p. [in Russian]
16. Shamina N. V. Lingvotopologicheskie osobennosti nauchnoi kommunikatsii [Linguistic and Topological Features of Scientific Communication] // Social and Humanitarian Research: Theoretical and Practical Aspects / Interu-niversity Coll. of Scientific Works – Saransk: MVMS, 2000. – P. 208–211. [in Russian]
17. Shamina N. V. Nekotorye aspekty obucheniya inoyazychnoi kommunikatsii studentov ekonomicheskikh spetsialnostei [Some Aspects of Teaching Foreign Language Communication to Students of Economic Specialties] // Aktualniye problem Ustnoy i pissmennoy komunikatsii: teoreticheskiye I prikladniye aspekty [Topical Problems of Oral and Written Communication: Theoretical and Applied Aspects] / Interuniversity Coll. of Scientific Works. – Saransk: Publishing House of Mord. University, 2007. – P. 187–190. [in Russian]
18. Shamina N. V. O lingvotopologicheskikh osobennostyakh nauchnoi kommunikatsii [On Linguo-topological Features of Scientific Communication] // Aktualniye problem Ustnoy i pissmennoy komunikatsii: teoreticheskiye I prikladniye aspekty [Topical Problems of Oral and Written Communication: Theoretical and Applied Aspects] / Interuniversity Coll. of Scientific Works. – Saransk: Publishing House of Mord. University, 2007. – P. 107–111. [in Russian]
19. Yazyk i antropologicheskie sushchnosti [Language and Anthropological Entities] / Kuban State Un. Resp. ed. G.P. Nemets. – Krasnodar, 1997. – 393 p. [in Russian]
20. Mally, Ernst, 1926, Grundgesetze des Sollens: Elemente der Logik des Willens, Graz: Leuschner und Lubensky, Universitäts-Buchhandlung. Reprinted in Ernst Mally, Logische Schriften: Großes Logikfragment, Grundgesetze des Sollens, Karl Wolf and Paul Weingartner (eds.). – Dordrecht: D. Reidel, 1971. – Pp. 227–324. [in German]
21. Shamina N. V., Senicheva V. N. On Modality as a Linguistic Category // Colloquium-journal. No. 23-4 (47), 2019. – P. 46–48.
22. Shamina N. V., Senicheva V. N. On Specific Issues of Legal Translation and the Ways of Conveying Modality // Materials of XXII Science-to-Practice Conf. of Young Scientists, Postgraduate Students, Sophomores and Freshmen. In 3 parts. / Nat. Research Moscow State University named after N.P. Ogaryov. – Saransk, 2019. – P. 309-314.