Проблема самооценки готовности систем здравоохранения к эпидемиям и чрезвычайным ситуациям в постковидных условиях

Самооценка готовности систем здравоохранения стран к чрезвычайным ситуациям в области общественного здравоохранения (РНЕР) является очень актуальной с точки зрения формирования общих оценок и стандартов готовности, необходимых для глобальной безопасности в области здравоохранения, гуманизации медицины в эпоху глобализации

По мнению многих авторов

Для решения этих проблем Европейским центром профилактики и контроля

HEPSA сформирован на основе анализа трех параметров готовности: прогнозирования угроз, реагирования на ситуации и восстановления после ситуаций. 

HEPSA рассматривает PHEP как процесс, сгруппированный по семи стадиям:

1) подготовка и управление;

2) человеческие ресурсы;

3) наблюдение и мониторинг;

4) оценка рисков;

5) управление реагированием на события;

6) действия после события;

7) применение извлеченных уроков.

Домены HEPSA состоят из индикаторов, которые были выбраны на основе обзора литературы, консультаций экспертов и проведения пилотного тестирования. 

К сожалению, в открытых источниках и на сайте Европейского центра профилактики и контроля (ECDC) нет обзоров регулярного измерения HEPSA, что может свидетельствовать о том, что самооценка стран-участников ECDC не проводится на регулярной основе. 

Кроме того, по результатам оценки первой фазы COVID-19 ECDC выпустил отчет

Помимо HEPSA, оценку PHEP можно сделать на основе таких инструментов как глобальный индекс безопасности здоровья (GHSI)

GHSI основан на анкете из 140 вопросов, организованных по шести категориям, 34 показателям и 85 субпоказателям. GHSI полностью основан на информации из открытых источников. Исследователи работают с международной консультативной группой из 21 эксперта из 13 стран.

Шесть категорий GHSI включают в себя такие показатели как:

- профилактика — предотвращение появления или высвобождения патогенов;

- обнаружение и отчетность — раннее выявление и отчетность об эпидемиях, потенциально вызывающих международную озабоченность;

- быстрое реагирование и смягчение последствий распространения эпидемии;

- система здравоохранения — достаточная и надежная система здравоохранения для лечения больных и защиты медицинских работников;

- соответствие международным нормам — обязательства по улучшению национального потенциала, планы финансирования для устранения пробелов и соблюдение глобальных норм;

- среда риска — общая среда риска и уязвимость страны к биологическим угрозам.

GHSI стал широко известен во время вспышки пандемии COVID-19 в 2020 году. Результаты GHSI использовалась президентом Дональдом Трампом как аргумент о том, что Соединенные Штаты являются самой подготовленной страной в мире к пандемии. 

В работе Сары Далглиш опубликованной в The Lancet в марте 2020 года

Она указывает на то, что несмотря на то, что США заняли первое место, а Великобритания — второе из 195 стран в оценке способности стран противостоять вспышкам инфекционных заболеваний, составленной Центром безопасности здоровья Школы общественного здравоохранения Джона Хопкинса, правительства США и Великобритании отреагировали на пандемию одними из худших в мире. В этих странах до сих пор нет массового доступного тестирования и отслеживания контактов. В этих странах медицинские работники не имеют надлежащего доступа к средствам индивидуальной защиты, нет достаточного количества больничных коек, чтобы выдержать натиск пациентов. Хуже того, отказавшись ослабить санкции против Ирана, Венесуэлы и Кубы, США подорвали способность других стран реагировать, продолжая блокировать поставки медикаментов и другой гуманитарной помощи.

Тем временем азиатские страны, включая Китай, Южную Корею, Сингапур и Тайвань, приняли быстрые, эффективные и зачастую новаторские ответные меры. 

До 2020 года глобальная модель здравоохранения в значительной степени была основана на технической помощи и наращивании потенциала со стороны США, Великобритании и других богатых стран. Их реакция на COVID-19 - по мнению Сары Далглиш, была склеротической и в лучшем случае запоздалой. Она считает, что пандемия опровергла представление о том, что экспертиза и опыт лучше всего организуются более богатыми государствами. Необходимо перейти от риторики о равенстве к реальности более демократичного, более многополярного, более сетевого и более распределенного понимания и функционирования глобального здравоохранения.

В ответ на сайте GHSI

Чтобы исправить недостатки GHSI, в начале 20 годов группой исследователей был разработан индекс готовности к эпидемии (EPI) для оценки национальных систем здравоохранения

Этот индекс носит глобальный характер и охватывает 188 стран. Он состоит из пяти субиндексов, измеряющих экономические ресурсы каждой страны, коммуникации в области общественного здравоохранения, инфраструктуру, системы общественного здравоохранения и институциональный потенциал. Чтобы оценить достоверность построения индекса, его разработчики проверили его корреляцию с косвенными показателями готовности, включая своевременность выявления вспышек и сообщений о них, а также уровень вакцинации.

С точки зрение EPI, наиболее подготовленными являются страны Европы и Северной Америки, а наименее подготовленные – в Центральной и Западной Африке, Юго-Восточной Азии. Было обнаружено, что лучше подготовленные страны быстрее сообщали о вспышках инфекционных заболеваний и вакцинировали большую часть своего населения.

Дальнейшее исследование проблемы готовности стран к чрезвычайным ситуациям в области общественного здравоохранения требует социально-правовых исследований.

Законы и политика многих стран в отношении чрезвычайных ситуаций общественного здравоохранения устарели, некоторые из них относятся к концу 1800-х или началу 1900-х годов; многие страны до сих пор не внедрили требования международных медико-санитарных правил; как и другие виды бедствий, чрезвычайные ситуации общественного здравоохранения несоразмерно сказываются на уязвимых людях и сообществах.

Эти выводы требуют нового отношения к пандемии COVID-19, формирования представлений о пандемии как о социальном явлении, требующем не только медицинского, но и социально-политического реагирования, развития здравоохранения не как рыночной отрасли по предоставлению медицинских услуг, а как общественного явления и общественного блага.