МИФОЛОГИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ РОССИЯН КАК ПРОЯВЛЕНИЕ СПЛОЧЕННОСТИ ИЛИ АНОМИЧНОСТИ ОБЩЕСТВА

МИФОЛОГИЗАЦИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ РОССИЯН КАК ПРОЯВЛЕНИЕ СПЛОЧЕННОСТИ ИЛИ АНОМИЧНОСТИ ОБЩЕСТВА

Научная статья

Гриценко Г.Д. *

Южный научный центр РАН, Ростов-на-Дону, Россия,

Ставропольский государственный медицинский университет, Ставрополь, Россия

* Корреспондирующий автор (dissovet[at]rambler.ru)

Аннотация

В статье рассматривается процесс мифологизации общественного сознания с точки зрения его влияния на направленность социального развития общества. Теоретико-методологический анализ заявленной проблемы позволил установить взаимосвязь между мифотворчеством и культурным кодом народа. Исследование политического содержания отдельных наиболее распространенных современных мифов дало возможность сделать вывод, согласно которому мифологизация общественного сознания современных россиян становится фактором снижения аномичности российского социума и восстановления его социокультурной сплоченности.

Ключевые слова: мифологизация общественного сознания, культурный код, аномичность, сплоченность.

MYTHOLOGIZATION OF PUBLIC CONSCIOUSNESS OF RUSSIANS AS MANIFESTATION OF SOCIAL COVERAGE OR ANOMICITY

Research article

Gritsenko G.D. *

Southern Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, Rostov-on-Don, Russia,

Stavropol State Medical University, Stavropol, Russia

* Corresponding author (dissovet[at]rambler.ru)

Abstract

The article considers the process of a mythologization of public consciousness for its influence on the direction of social development of society. The theoretical and methodological analysis of the stated problem allowed to establish the relationship between the myth-making and the cultural code of the people. The study of the political content of some of the most common modern myths has made it possible to conclude that the mythologization of the public consciousness of modern Russians becomes a factor in reducing the anomicity of Russian society and restoring its sociocultural cohesion.

Keywords: mythologization of public consciousness, cultural code, anomicity, cohesion.

Введение

В конце XX - начале XXI веков российское общество в результате коренных трансформаций характеризуется аномическим состоянием, проявлениями которого могут считаться актуализация исторической памяти с акцентом на негативных бедственных событиях [1] и мифологизация общественного сознания. В последнее время среди экспертного сообщества стала распространяться точка зрения, согласно которой мифологизация рассматривается как своеобразная компенсация за бедственное существование людей, как национальный метод психосоциальной терапии [2]. В общественном сознании начинают доминировать неосознанное восприятие социальной действительности, акцентироваться бессознательные инстинкты, влечения, потребности и как результат отсутствие должного рационального начала в суждениях и поведенческих актах [3, С. 15]. Такое качество общественного сознания, по мнению части экспертов, с одной стороны, может проводить к социальной апатии людей, их аполитичности и психологической пассивности, с другой – к восприимчивости человека к идеологическим смыслам и мифологемам, которые используют в своей деятельности различные социальные и политические образования для удержания или распространения своих позиций в обществе. При этом они могут быть порождением вымышленных явлений и смыслов и подменять истинные события, факты и сами смыслы [3, С. 17]. В этой социальной ситуации возникает когнитивная проблема: какую роль играет мифилогизация общественного сознания в жизни современного российского общества и каковы ее вероятностные последствия.

Методология исследования

Чтобы понять значимость мифологизации для будущности российского общества, целесообразно провести категориальный анализ понятия «миф». Обратимся, прежде всего, к яркому представителю маркбургской школы неокантианства Э. Кассиреру [4], который определил миф не только как самостоятельную форму мышления, познания мира, но и как исторически необходимый момент в развитии сознания, как «первоматерия», из которой «все произошло». Именно поэтому Э. Кассирер утверждал, что между мифом и историей нельзя провести четкое логическое разделение, кроме того, по его мнению, любое историческое понимание «пропитано подлинными элементами мифологии и неизбежно связано с ними» [5, С. 108]. Важным для исследовательской цели является положение Э. Кассирера о том, что современные политические мифы содержат составные части, достаточно хорошо известные, среди которых нет ни одной новой [6, С. 60]. Сложившись в любой конкретной культуре, мифы как форма мышления принципиально не изменились, по существу оставаясь тем же, чем и были много веков назад. Согласно Э. Кассиреру, мифологическое мышление оказывает влияние на поведение людей всегда, никогда не теряет своей значимости для человека, поскольку присутствует в нем где-то глубоко внутри и проявляется так, что он сам не осознает его влияния. При этом, по мнению Э. Кассирера, наиболее сильно мифологическое сознание проявляется в кризисных ситуациях, когда человеку трудно найти рациональный выхода из сложившихся обстоятельств или этот выход его не устраивает [6, С. 64]. Такой взгляд Э. Кассирера на миф, мифологию, мифологизацию общественного сознания дает возможность рассматривать современные процессы российского общества не как национальный метод психосоциальной терапии, а как объективное явление, позволяющее человеку в условиях неопределенности ощущать свою связь со своей историей и воспринимать себя частью данного общества.

Еще одним методологическим инструментарием, который является значимым для рассмотрения заявленной проблематики, может считаться разработанная классиком аналитической психологии К.Г. Юнгом концепция «коллективного бессознательного». Он обратил внимание, что миф – это явление, которое отражает глубинную суть души, и все мифологизированные естественные процессы есть символические выражения внутренней и бессознательной «драмы души», которая улавливается человеческим сознанием как отражение в «зеркале» природных событий. И только в результате тысячелетней истории культуры, по утверждению К.Г. Юнга, происходит отделение «улавливаемого» отражения от внешнего объекта. И поэтому образы мифа слабо обработаны индивидуальным сознанием и дают представление лишь о коллективном символизме, [7, С. 98] что делает миф понятным для всех членов общности в самых разных контекстах. [8, С. 153].

Итак, и Э. Кассирер, и К.Г. Юнг констатируют связь между древними и современными мифами общественного сознания: современные мифы сформированы с опорой на древние мифы и являются незыблемой и постоянной характеристикой человеческого поведения [9], [10, С. 72].

Продолжая логическую цепочку категориального анализа, мы подходим к понятию, введенному Л. Февром и М. Блоком, основателями исторической школой «Аннолов», – это mentalité. Оно считается непереводимым на другие языки (хотя в английском есть слово mentality, а в немецком – mentalität), и поэтому предлагается разнообразие терминологии: в частности, Ж. Дюби, еще один представитель школы «Аннолов», отмечает, что ментальность есть система образов, представлений, лежащий в основе представлений человека о мире [11, С. 145]. Хорошим дополнением трактовки ментальности Ж. Дюби может рассматриваться определение, которую дал ментальности российский культуролог А.Я. Гуревич, с точки зрения которого, менталитет есть тот уровень общественного сознания, которым пользуются люди, обычно сами того не замечая, не вдумываясь в логическую обоснованность приемов сознания [12].

Итак, проведенный категориальный анализ позволяет говорить одновременно о мифах и менталитете как устойчивой черте человеческого поведения, в которой доминирует неосознанное восприятие социальной действительности, сводится до минимума рациональное начала в суждениях и последующих поведенческих актах и актуализируются бессознательные инстинкты и влечения [2]. Для подтверждения сделанного вывода приведем высказывания ряда исследователей, в том числе и тех, кто мифологизацию воспринимает как отрицательное явление современной России. Так, Е.М. Мелетинский отмечает, что современная мифология включает в себя мифы массового сознания, отражающие общественные настроения; и что они являются, с одной стороны, продолжением традиционного мифологического мышления, а с другой стороны, соответствуют современным представлениям о комплексной действительности [13, С.173]. По мнению В.М. Пивоева, актуализирующееся в современных условиях мифологическое освоение мира обеспечивает тем самым сохранение некой преемственности и последовательности в культурном освоении мира [14, С. 77, C. 81, C. 91], а именно сохранение «привычек сознания», базовых человеческих ощущений и ценностей, изначально заложенных в культуре как способах решения различных социальных проблем [2], как выработанных поколениями предков культурных кодов, определяющих повседневное поведение людей, поведение, правила которого человек использует почти бессознательно, не отдавая себе отчета в том, почему поступает именно так. Это даже не собственно «правила», по замечанию П.М. Немировича-Данченко, а стиль общения с окружающими, который позволяет человеку сразу же выделить в толпе иностранца, даже если он великолепно говорит на родном для человека языке [15, С. 92].

Таким образом, получен теоретический ответ на первый вопрос: какую роль играет мифилогизация общественного сознания в жизни современного общества и состоит он в следующем: в мифологизации общественного сознания целесообразно видеть актуализацию менталитета, обеспечивающего сохранение культурного кода того или иного народа.

Основные результаты

В последнее время утверждается, что мифологизация общественного сознания в современной России проявляется в усилении политических и социальных аспектов мифов. В качестве примера мифологического политического содержания приводится распространение мифа о справедливом вожде. Этому способствуют масс-медиа, прямые эфиры и политические диспуты. Ряд исследователей утверждают, что сохранился оставшийся еще с советских времен миф о национальном лидере, который наведет в стране порядок, и она займет достойное место на мировой политической арене [3]. Данный миф сублимируется на современных политиков, которые преследуют далеко не высокие, а сугубо прагматические и лоббистские цели. Этому, по мнению данных ученых, также активно способствуют центральные каналы Российского телевидения. Указанную тенденцию можно проследить в отношении граждан России к власти. Исследователи считают, что в массовых представлениях о власти в России доминирует вовсе не понимание ее как источника и гаранта «закона и порядка», а как о самом «государство», его высшем руководстве, обеспечивающим функционирование государственной машины [3, С. 16].

Действительно, почти 70% населения, согласно данным ВЦИОМ, Путина воспринимают как национального лидера, который много сделал для  возрождения национальной гордости и позитивного имиджа страны: вернул Крым в состав России, возродил российскую армию, обеспечил избавление мира от радикального исламизма в Сирии и сохранению Сирии как самостоятельного народа, отстаивал твёрдую позицию по многим вопросам в отношениях как с США, так и с ЕС [16].

Однако такое восприятие лидера страны обусловливается не только заслугами лидера российского государства (которые частью элиты критикуются), но и российской ментальностью. Одной из значимых черт российского менталитета является государственность. Следует особо подчеркнуть, что данная черта тесно связана с другой чертой – духовностью и характеризует уровень взаимоотношений отдельного индивида и общества, в которых «русский человек слишком часто думает категориями не личного масштаба, а категориями всего государства» [17, С.86]. Такая, на первый взгляд «странная», взаимосвязь обусловлена тем, что история научила русский народ следующей мудрости: обеспечить свое выживание как этноса в сложных российских природно-климатических и геополитических условиях может только сильная государственная власть, способная добиться свободного, не обремененного иноземным насилием, добровольного подчинения свободного человеческого духа высшей ценности – государственной независимости [18, С. 158]. Именно в особом сакральном отношении русских к своему государству как независимому и суверенному образованию и проявляется государственность [19, с. 14].

В этом контексте, следует ли видеть в актуализации мифа о «справедливом вожде» в условиях реального возрождения национальной гордости «происки» СМИ? ложный путь развития российского общества? Или это активизация сущностной черты российского менталитета, восстановление российской самобытности, которая всегда обеспечивала существование России как России!? Здесь вспоминаются слова Н. Бердяев, сказанные им еще в 1915 году: «Для западного культурного человечества Россия все еще остается совершенно трансцендентной, каким-то чуждым Востоком, то притягивающим своей тайной, то отталкивающим своим варварством. Даже Толстой и Достоевский привлекают западного культурного человека, как экзотическая пища, непривычно для него острая» [20, С. 9]. Думается, что эти слова ярко характеризуют одну из устойчивых тенденций западного восприятия России и либерально воспитанных российских исследователей. Именно с их точки зрения, миф в российской истории является национальным методом терапии [2], благодаря тому, что в общественном сознании доминирует неосознанное восприятие социальной действительности, акцентированы бессознательные инстинкты, влечения, потребности и отсутствует должное рациональное начало в суждениях и поведенческих актах [3, С. 17].

Заключение

Однако, учитывая объективную неизбежную взаимосвязь современного мифотворчества с историей и культурой любого народа (Э. Кассерер, К. Юнг), а не только российского, следует говорить не просто о мифологизации общественного сознания современных россиян, а об актуализации в их сознании и мышлении культурных кодов, обеспечивающих сохранение исторически сформировавшегося социокультурного пространства России, рост национального самосознания, при котором актуализируется идентификация себя как части единого целого – россиян. И это означает, что постепенно будет уходить в небытие аномичность социальных отношений и восстанавливаться их социокультурная сплоченность и единство.

Финансирование Публикация подготовлена в рамках реализации ГЗ ЮНЦ РАН на 2019 г. № гр. проекта АААА-А19-119011190170-5.	Funding This work was conducted within the framework of the implementation of the government contract of the Russian Academy of Sciences for 2019 project No. AAAA-A19-119011190170-5.
Конфликт интересов Не указан.	Conflict of Interest None declared.

 

Список литературы / References

1. Проблемы социально-экономического и этнополитического развития южного региона / Научное редактирование: Батиев Л.В, Авксентьев В.А., Митрофанова И.В., Гриценко Г.Д., Иванова С.Ю./ Гл. ред. акад. Г.Г Матишов. – Ростов-на-Дону: Изд-во ЮНЦ РАН, 2012. – 528 с.
2. Квакин А.В Архетип и ментальность в контексте истории [Электронный ресурс] / А.В. Квакин / – URL: http://www.kvakin.ru/Documents/svoi.doc (дата обращения: 10.04.2019).
3. Гладков О.Б. Мифологизация общественного сознания в России конца XX - начала XXI века / О.Б. Гладков // Среднерусский вестник общественных наук.– 2012.– № 1.– С. 14-20.
4. Исаева А.В. Миф в философии Э. Кассирера и Ф.В. Шеллинга: общее и особенное / Исаева А.В. // Вестник ПАГС.– 2009.– № 4.– С. 205-210.
5. Кассирер Э. Философия символических форм / Э. Кассирер / В 3 тт. – М.-СПб.: Университетская книга, 2002. Т. 2. Мифологическое мышление.– 280 с.
6. Кассирер Э. Техника современных политических мифов / Э. Кассирер // Вестник МГУ. Серия 7, Философия.– 1990.– № 2.– С. 58-65.
7. Юнг К.Г. Архетип и символ / К.Г. Юнг /.– М.: Ренессанс,– 300 с.
8. Юнг К.Г. Психология бессознательного / К.Г. Юнг /.– М.: АСТ, 2001.– 397 с.
9. Лымарь А.А. Миф и мифологизация: история и проблемы концептуализации / А.А. Лымарь // Вестник Тюменского государственного университета. Серия Философия.– 2014.– № 10.– С. 68-75.
10. Цуладзе А. Политическая мифология / А. Цуладце /.– М.: Эксмо, 2003.– 384 с.
11. История ментальностей и историческая антропология: зарубежные исследования в обзорах и рефератах / ред. Е.М. Михина.– М.: Изд-во РГГУ, 1996.– 255 с.
12. Гуревич А.Я. Уроки Люсьена Февра / Приложение к книге Февра Л. «Бои за историю» / А.Я. Гуревич /.– М.: Наука, 1991.– С. 632.
13. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский /.– М.: Восточная литература, 2000.– 407с.
14. Пивоев В.М. Мифологическое сознание как способ освоения мира / В.М. Пивоев /.– Петрозаводск: Карелия, 1991.– 111 с.
15. Немирович-Данченко П.М. К вопросу о методах изучения ментальности / П.М. Немирович-Данченко // Вестник Томского государственного университета.– 2008.– № 1 (2).– С. 88-96.
16. Двуликий лидер: почему Путина любят в России и ненавидят на Западе? Еuronews. – 16 марта [Электронный ресурс]. URL: http://ru.euronews.com/2018/03/16/poutine-agent-double-mechant-en-occident-gentil-en-russie-ru (дата обращения: 10.04.2019).
17. Замятина Н.Ю. Зона освоения (фронтир) и ее образ в американской и русской культурах / Н.Ю. Замятина // Общественные науки и современность.– 1998. – № 5.– С. 75-88.
18. Солоневич И. Политические тезисы / И. Солоневич // Наш современник.– 1992.– № 12.– С. 154-162.
19. Шулындин Б.П. Российский менталитет и государственное устройство / Б.П. Шалындин // Государственное устройство и народ: диалог мировоззрений: материалы Международного симпозиума, 2-3 июня 1997 г. [Ред.: Николай, митрополит Нижегородский и Арзамасский, Шулындин Б.П.].– Нижний Новгород: Изд-во Волго-Вят. акад. гос. службы, 1997.– С. 10-24.
20. Бердяев Н.А. Судьба России / Н.А. Бердяев/.– М.: Философское общество СССР, 1990.– 240 с.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Problemy sotsial'no-ekonomicheskogo i etnopoliticheskogo razvitiya yuzhnogo regiona [Problems of socio-economic and ethnopolitical development of the southern region] / Scientific editing: Batiyev L.V, Avksent'yev V.A., Mitrofanova I.V., Gritsenko G.D., Ivanova S.YU. / Gl. ed. Acad. G. G. G Matishov. - Rostov-na-Donu: Publishing house YUNTS RAN, 2012. - 528 p. [in Russian]
2. Kvakin A.V Arkhetip i mental'nost' v kontekste istorii [The Archetype and Mentality in the Context of History] [Electronic resource] / A.V. Kvakin /– URL: http://www.kvakin.ru/Documents/svoi.doc (accessed 04.2019). [in Russian]
3. Gladkov O.B. Mifologizatsiya obshchestvennogo soznaniya v Rossii kontsa XX - nachala XXI veka [The mythologization of the public consciousness in Russia at the end of the 20th - beginning of the 21st century] / O.B. Gladkov // Srednerusskiy vestnik obshchestvennykh nauk.[ Srednerussky Bulletin of Social Sciences] – 2012.– № 1.– 14-20. [in Russian]
4. Isayeva A.V. Mif v filosofii E. Kassirera i F.V. Shellinga: obshcheye i osobennoye [The myth in the philosophy of E. Cassirer and F.V. Schelling: the general and the particular] / Isayeva A.V. // Vestnik PAGS. [Bulletin PAGS] – 2009.– № 4.– 205-210. [in Russian]
5. Kassirer E. Filosofiya simvolicheskikh form [Philosophy of symbolic forms] / E. Kassirer / V 3 tt. – M.-SPb.: Universitetskaya kniga, 2002. T. 2. Mifologicheskoye myshleniye [Mythological thinking].– 280 p. [in Russian]
6. Kassirer E. [The technique of the modern political myths] / E. Kassirer // Vestnik Moskovskogo universiteta. Serija 7, Filosofiia [Bulletin of Moscow State University. Series 7, Philosophy] – 1990.– № 2.– P. 58-65. [in Russian]
7. Yung K.G. Arkhetip i simvol [Archetype and symbol] / K.G. Yung /.– M.: Renessans, 1991.– 300 p. [in Russian]
8. Yung K.G. Psikhologiya bessoznatel'nogo [Psychology of the unconscious] / K.G. Yung /.– M.: AST, 2001.– 397 p. [in Russian]
9. Lymar' A.A. Mif i mifologizatsiya: istoriya i problemy kontseptualizatsii [Myth and mythologization: history and problems of conceptualization] / A.A. Lymar' // Vestnik Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya Filosofiya [Bulletin of the Tyumen State University. Philosophy Series].– 2014.– № 10.– P. 68-75. [in Russian]
10. Tsuladze A. Politicheskaia mifologiia [Political mythology] / A. Tsuladze /.– M.: Eksmo, 2003.– 384 p. [in Russian]
11. Istoriya mental'nostey i istoricheskaya antropologiya: zarubezhnyye issledovaniya v obzorakh i referatakh [The history of mentalities and historical anthropology: foreign studies in reviews and abstracts] / red. Ye.M. Mikhina.– M.: Publishing house RGGU, 1996.– 255 p. [in Russian]
12. Gurevich A.YA. Uroki Lyus'yena Fevra [Lessons of Lucien Febre] / Prilozheniye k knige Fevra L. «Boi za istoriyu» [Appendix to the book Fevre L. “Fights for history”] / A.YA. Gurevich /.– M.: Nauka, 1991.– 632. [in Russian]
13. Meletinskiy Ye.M. Poetika mifa [Poetics of the myth] / Ye.M. Meletinskiy /.– M.: Vostochnaya literatura, 2000.– 407 p. [in Russian]
14. Pivoyev V.M. Mifologicheskoye soznaniye kak sposob osvoyeniya mira [Mythological consciousness as a way of mastering the world] / V.M. Pivoyev /.– Petrozavodsk: Kareliya, 1991.– 111 p. [in Russian]
15. Nemirovich-Danchenko P.M. K voprosu o metodakh izucheniya mental'nosti [On the question of methods of studying mentality] / P.M. Nemirovich-Danchenko // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta [Tomsk State University Bulletin].– 2008.– № 1 (2).– [in Russian]
16. Dvulikiy lider: pochemu Putina lyubyat v Rossii i nenavidyat na Zapade? [A two-faced leader: why Putin is loved in Russia and hated in the West?] Yeuronews. 2018.– 16 marta [Elektronnyy resurs]. URL: http://ru.euronews.com/2018/03/16/poutine-agent-double-mechant-en-occident-gentil-en-russie-ru (accessed 04.2019). [in Russian]
17. Zamyatina N.YU. Zona osvoyeniya (frontir) i yeye obraz v amerikanskoy i russkoy kul'turakh [Development zone (frontier) and its image in American and Russian cultures] / N.YU. Zamyatina // Obshchestvennyye nauki i sovremennost' [Social Sciences and the Present].– 1998. – № 5.– P. 75-88. [in Russian]
18. Solonevich I. Politicheskiye tezisy [Political Theses] / I. Solonevich // Nash sovremennik [Our Contemporary].– 1992.– № 12.– P. 154-162. [in Russian]
19. Shulyndin B.P. Rossiyskiy mentalitet i gosudarstvennoye ustroystvo [Russian mentality and state structure] / B.P. Shalyndin // Gosudarstvennoye ustroystvo i narod: dialog mirovozzreniy [State system and people: dialogue of worldviews]: materialy Mezhdunarodnogo simpoziuma, 2-3 iyunya 1997 g. [Red.: Nikolay, mitropolit Nizhegorodskiy i Arzamasskiy, Shulyndin B.P.].– Nizhniy Novgorod: Publishing house Volgo-Vyat. akad. gos. sluzhby, 1997.– 10-24. [in Russian]
20. Berdyayev N.A. Sud'ba Rossii [The fate of Russia.] / N.A Berdyayev / – M.: Filosofskoye obshchestvo SSSR, 1990.– 240 p. [in Russian]