ЭТНОКУЛЬТУРНАЯ ПРАГМАТИКА ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ
Гайломазова Е.С.
Доктор филологических наук, Ростовский институт защиты предпринимателя
ЭТНОКУЛЬТУРНАЯ ПРАГМАТИКА ЧИСЛИТЕЛЬНЫХ
Аннотация
Данная статья посвящена категории количества, ее языковой - семантической интерпретации и ее грамматической (морфологической, синтаксической) и деривационной рефлекции в современных языках, которая наряду с категорией аспектуальности, относится к типологически релевантным категориям. Категория количества представляется в языке в двух подкатегориях: в категории именной множественности и в категории глагольной множественности.
Ключевые слова: Квантификация, плюратив, числовые граммемы, дистрибутивное значение, числовое поведение.
Gaylomazova E.S.
PhD in Philology, The Rostov institute of Protection of Businessman
ETHNO-CULTURAL PRAGMATICS OF NUMERALS
Abstract
Given article is devoted to a category of quantity, its language - semantic interpretation and its grammatical (morphological, syntactic) and derivational reflexivity in the modern languages which along with a category of aspectuality, concerns typologically relevant categories. The quantity category is represented in language in two subcategories: in a category of nominal plurality and in a category of verbal plurality.
Keywords: Quantification, plurativ, numerical grammemes, distributive value, the numerical behavior.
Наличие числительных является общеязыковой универсалией. Этимологии числительных в самых разных языках показывают, что многие из них восходят к словам со значением «много». Общей закономерностью является то, что числительные, обозначающие большие числа, обычно восходят к словам, являющимся названиями вещей, которые встречаются в большом количестве или представляют собой большую массу. Слав. тьма означает ‘10000’, санскр. samudra (‘океан’) – ‘10000000000’, salima (‘морской поток’) – ‘100000000000’. Ср. также интернационализмы типа русск. мириады, англ. myriad, нем. Myriaden и т.д., восходящие к др.-греч. – μυρίάς, μυρίάδος – ‘10000’. Эта этимологическая близость обусловливает широкие возможности использования числительных, обозначающих большие количества, для передачи неточного большого количества типа в общеязыковых гиперболах типа Слышали сто раз! Миллиард раз тебя просили!
Характерно также участие числительного в передаче значения интенсивности:
Какой-то скандал, учиненный Александром весной 1881 года, вынудил Чехова написать ультимативное письмо: «Будь ты хоть 100 000 раз любимый человек, я, по принципу и почему только хочешь, не вынесу от тебя оскорблений (А. Кузичева «Чехов»).
В европейских языках числительные выделяются в особую часть речи в составе имен, и их отличительна особенность определяется так: числительные «устремлены в бесконечность», то есть числительные составляют открытое семантическое поле. Если только счетный потенциал не остался неразвитым, в принципе невозможно назвать наибольшее число любой разработанной системы. Вследствие признака открытости непрактично использование отдельных лексических единиц для более чем нескольких низших чисел, тотальная лексикализация слишком громоздка для хранения в памяти или заучивания. Значительный простор для построения сложных и составных числительных обеспечивается тем, что используемые строевые элементы опознаваемы и могут быть интерпретированы с достаточной определенностью, и используемые операции при подборе сложной единицы могут быть декодированы носителем языка.
Долгое время в лингвистике не уделялось должного внимания факту отсутствия полного параллелизма цифр и слов-числительных, различиям в использовании числительных в языке математики и общем языке. Между тем, эти различия весьма существенны. Ноль в натуральном ряду чисел также является числом, тогда как ряд числительных начинается с одного. Общенародные естественные языки не располагают особыми нумеративами, соответствующими более абстрактным числовым понятиям математики. Сочетания с числительным один в известной мере избыточны, поскольку существительное в таком сочетании способно с помощью флексии передать значение единичности.
Как пишет О.В. Гомонова [2000 : 196], есть случаи, когда необходимо с помощью числительного один подчеркнуть количественную характеристику предмета:
… Как это стул достать? Купить?
- Как же, ответил Остап, - не говоря уже о совершенно непроизводительном расходе, это вызовет толки. Почему один стул? Почему именно этот стул? (И. Ильф и Е. Петров «Двенадцать стульев»).
Выражение номер один частотно в рекламе как указание на высшую степень качества и признания со стороны потребителей. Ср.: «В рекламе реализуется стратегия превосходства рекламируемого товара, поэтому реклама пестрит словами: новый, лучший, больше, дешевле, первый, революция, открытие, непревзойденный и т.п. В этот же ряд можно поставить выражения типа товар номер один в России; ср. англ. number one ‘самый важный’.
С помощью наименований чисел не просто производился счет, но и осуществлялись процессы познания мира, национального самопознания и самовыражения. Объективная и универсальная семантика количества трансформируется в конкретном языковом сознании и приобретает культурно обусловленные оценочные смыслы.
Многие из счетных слов насыщены фоновой и коннотативной семантикой: два (и существительное пара) выступает в значении «мало» (в двух шагах, от горшка два вершка, пара пустяков), что, в общем, мотивировано. Не очевидно, почему следующее слово в натуральном ряду чисел - числительное – три - уже символизирует «много»: Наврать с три короба. А числительное семь (семеро) и вовсе связывается с представлением «очень много»: семь нянек, работать за семерых, один с сошкой - семеро с ложкой, семеро одного не ждут, семь бед – один ответ, семь раз отмерь, семь верст до небес. Сема «много» трансформируется у числительного «семь» в значение интенсивности: семь шкур спускать, за семью печатями, седьмая вода на киселе, семь потов сошло и под.
В составе ФЕ осуществляется косвенная номинация в фиксированном окружении за счет ассимилирующего воздействия другого слова, предопределяющего то или иное содержание и тем самым семантическую связность реализуемого слова: пятое колесо, пятая колонна, опять двадцать пять, черта с два, сорок сороков и под.
Итак, в отличие от нумеративов математического языка с их сигнификативнымиа значениями, числительные общего языка имеют денотативные и даже коннотативные признаки (ср. семь чудес света, семь смертных грехов). В различных лингвокультурах различные числительные окружаются ореолом богатых ассоциаций, отраженных в национально специфических ФЕ. У числительных может развиваться фразеологически связанное значение неопределенного (большого или малого) количества: в двух шагах живет, за семь верст киселя хлебать. Многие переносные, восходящие к Библии или другим старинным источникам употребления числительных в составе ФЕ являются общими для ряда языков: in the seventh heaven, seen deadly sins, seven wonders of the world и под. Ср.:
Я, изо всех сил преодолевая довольно неприятные ощущения (ну, всю жизнь проездить за левым рулем, а тут!), сел за этот самый правый руль, и мы понеслись. С меня сошло семь потов, пока мы добрались до дома… (А. Ширвиндт «Schirwindt, стертый с лица земли»).
Чем более далеки друг от друга лингвокультуры, тем больше имеется между ними нумерологических различий. В работе: [Цуй Хун Ень, 2003 : 15-16] отмечается, что этикетное поведение носителей современной китайской культуры всячески акцентирует определенную нумерологическую ориентацию. Так, китайцы стараются дарить четное количество предметов, чаще - два: две коробки конфет, два торта, шесть персиков, два цветка. В русской культуре два цветка (и вообще четное количество цветов) уместны только на похоронах.
Китайцы в своей жизни всячески стараются избегать числа «три», а число «шесть», напротив, является положительно окрашенным, так как оно омонимично в китайском языке слову ‘хороший, благополучный, успешный’. Утроенную шестерку (666) европейцы и американцы считают «числом дьявола», а с точки зрения китайцев, это число приносит удачу, счастье.
О явной и положительной оценочности нечетных наименований, прежде всего – числа три, свидетельствуют поговорки типа Три перста крест кладут или Бог троицу любит. В английских ФЕ используются числительные twenty, twenty-four, forty, fifty, ninety, nineteen, не характерные для русского языка:
He that chastens one, chastens twenty.
Кто обуздает одного, обуздает и двадцать.
Именно эти числительные специфичны для английского языка, в то время как другие (сто, тысяча / hundred, thousand) в этой функции используются разными языками. Ср.:
It will be all the same a hundred (thousand) years hence.
Все будет то же самое через сто (тысячу) лет.
В английском языке числительные dozen, hundred, thousand, million несмотря на свое конкретное числовое значение, часто употребляются в качестве синонимов местоимения many: dozens of people, hundreds of cars, thousands and thousands. Например:
In a thousand pounds of law, there’s not an ounce of love - ‘В 1000 фунтов закона нет и унции любви’ (вне ФЕ pound, ounce – показатели массы, но в сочетании с абстрактными существительными law, love они экспрессивно передают большой объем и малую степень).
Помимо определенно-количественных числительных выделяется небольшая группа неопределенно-количественных числительных – много, мало, немного, немало, омонимичных наречиям меры и степени. Существенную роль в выборе слова играет дискретность-недискретность квантифицируемого множества: Он съел немного супа (недискретное множество) / Он съел несколько ложек супа (дискретное множество). Характерно, что слова мало и немного далеко не всегда синонимичны. Слово мало является «пресуппозиционно маркированным» ибо с его помощью сообщается, что квантифицируемое множество меньше, чем ожидалось, а само существование квантифицируемого множества является при этом пресуппозицией. Слово мало неупотребительно в собственно экзистенциальных предложениях. Нельзя сказать * У меня есть мало денег, но можно У меня есть немного денег. Нельзя * Нет ли у тебя мало соли? Но можно Нет ли у тебя немного соли? Такие предложения неправильны именно потому, что экзистенциальное есть сообщает о существовании как о чем-то новом, а наличие слова мало указывает на то, что существование входит в пресуппозицию, то есть предполагается заранее. Информационный потенциал слова мало отражается и на интонационных характеристиках соответствующих высказываний: мало обычно несет на себе логическое ударение. Повтор слова мало усиливает значение, то есть мало-мало – это меньше, чем мало.
К неопределенно-количественным числительным со значением ‘мало’ приближается слово пара, которое далеко не всегда идентично числительному два. Ср.:
Через пару месяцев, впрочем, у этой служебной и, по совести, давно подлежащей списанию мебели обнаружилась более законная хозяйка – вернувшаяся после годового пребывания в Польше энергичная докторица наших наук (Вл. Новиков «Роман с языком»).
Помимо определенного количества, на выражение которого, прежде всего, нацелено категориальное значение числительного как части речи, числительные участвуют в передаче приблизительного количества. Значение приблизительного количества связано со степенью познанности количественных отношений и может быть определено как своеобразная языковая категория, так как оно представляет собой единство составляющих его противопоставленностей. Языковое обозначение приблизительного количества заключает в себе более чем одно числовое значение, но в определенном количественном интервале: там было человек двадцать. Обозначение приблизительного количества соотнесено с числом двадцать и близкими к нему числами (девятнадцать, восемнадцать, семнадцать, с одной стороны, и двадцать один, двадцать два. Двадцать три – с другой). Причем интервал близких к точке отсчета чисел не имеет каких-то строгих границ. Приблизительное количество тесно связано с идеей близости:
…мне было тогда примерно шесть лет девять месяцев и восемнадцать дней. Утром девятнадцатого дня я узнал, что порох изобрели китайцы. (А. Иванова «Порох» (на прозу В. Катаева)).
Относительно места приблизительного количества в семантической системе количественности существуют различные мнения: его рассматривают как разновидность значения неопределенного количества, как разновидность определенного множества и как самостоятельное количественное значение. Разброс мнений неслучаен, поскольку это значение синкретично по своей природе: одной своей стороной оно соприкасается со значением определенного количества, а другой – неопределенного. Хорошо описаны частные значения приблизительности: указание на начальный предел, на конечный предел, на количественный промежуток, на серединную точку отсчета и т.д.
Для выражения приблизительного количества отсутствуют специализированные (отдельные) лексические единицы, оно передается с помощью специальных схем и синтаксично по своей природе. Во всякой конструкции со значением приблизительного количества выделяются два компонента: 1. компонент, заключающий в себе идею о том или ином определенном количестве; 2. аппроксиматор (показатель приблизительности) – например, инверсия числительного и существительного: ср. пришло двадцать человек и пришло человек двадцать.
Семантика конструкций приблизительного количества зависит от характера компаратива, ср. невозможность сочетаний:
* Ждали мы недолго, больше часа, До города далеко, менее сорока километров.
То есть, идея ‘немного’ реализуется в сочетании с компаративом менее, идея ‘много’ – в сочетании с компаративом более. Таким образом, одни конструкции приблизительного количества заключают в себе только значение приблизительности (около двадцати лет), другие, помимо приблизительности, выражают оценку по шкале «много/мало».
Ср. переводческое решение относительно выражения many businesses
Before ten minutes had sped the captain with a dozen men stole with their guide into the hallway of a dark and virtuous-looking building in which many businesses were conducted by day (O. Henry “Little Speck in Garnered Fruit”)
И десяти минут не прошло, как капитан и двенадцать его подчиненных, следуя за своим проводником, уже входили в подъезд темного и вполне благопристойного с виду здания, где в дневное время вершили свои дела с десяток солидных фирм (пер. Е.В. Карпенко);
Порядковые числительные, помимо определено-порядковых значений, способны передавать неопределенно-порядковые и градационные значения:
Судя по известной сноровке, они трудились там не первый час… (Л. Леонов «Русский лес»).
Переосмыслениям подвергаются порядковые числительные, как правило, первого десятка: первый ученик, первая красавица, третий сорт, пятая колонна, пятая спица в колеснице, пятое колесо, четвертая власть (пресса), дело десятое, двое дерутся - третий не подходи, до седьмого пота и под. Порядковые числительные в составе таких фразеологически связанных порядково-именных словосочетаниях имеют качественную сему (ср. пятое колесо ‘не главный, никому не нужный, лишний’, тренировка, до седьмого пота ‘до изнеможения’ и т.п.). В сочетании третий сорт у порядкового числительного совмечаются количественная (‘третий в счетном ряду после первого и второго’) сема и качественная (‘не лучшего качества’).
Форма множественного числа порядкового числительного может передавать множество с маркированным (ассоциативным) подмножеством:
Тридцать седьмые годы чудом не задели. Загадка (В. Некрасов «Трагедия моего поколения»).
Прагматика производных субстантивов двойка, тройка, четверка, пятерка определяется традиционной российской пятибалльной системой оценки успеваемости (двойка - ‘плохо’; пятерка - ‘отлично’). А.Д. Шмелев обратил внимание на то, что числительные два, три, четыре, пять в значении оценки успеваемости имеют редуцированные парадигмы, включающие только три падежа: именительный, родительный и винительный, ср.: Он гордится пятеркой по математике, но * Он гордится пятью по математике. Слово десяток чаще всего передает неопределенное количество, близкое к десяти.
Интересный пример эквивалентности функций количественных и порядковых числительных при нумерации дает сравнение русского и английского узуса в этом плане: в английском языке более естественно использование при нумерации количественных числительных: chapter five, page seven, bus (rout)eleven, in (the year) ninetieen hundred and forty-five, при большей естественности порядкового числительного в анлогичном случае в русском языке: пятая глава, седьмая страница, одиннадцатый автобус (маршрут), в тысяча девятьсот сорок пятом году.
Распространение аналогичных моделей в русском языке справедливо расценивается как опосредованное влияние английского языка и процессов глобализации в целом.
Литература
- Цуй Хун Ень Семантика наименований чисел в русском и китайском языках (лингвокультурологический аспект). Автореф. … канд. филол. наук. Краснодар, 2003.
- Шмелев А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность. М.: Языки славянской культуры, 2002.
References
- Cui Hong Yan Semantics of the titles of numbers in Russian and Chinese languages (linguistic-culturological aspect). Author. ... candidate. doctor of Philology. Sciences. Krasnodar, 2003.
- Shmelev A. D. Russian language and extralinguistic reality. M.: Languages of Slavonic culture, 2002.