О концепции правового симулякра: постановка проблемы
О концепции правового симулякра: постановка проблемы
Аннотация
Статья посвящена проблеме неопределенности феномена симулякра в правовой сфере. Развитие правовой среды под влиянием цифровых технологий сопровождается преумножением символичного и иллюзорного в праве, что, в свою очередь, требует справедливой оценки в рамках правовой науки. Однако в доктрине не выработано единого подхода к определению данного явления, несмотря на его тесную связь с практикой реализации права. Единая концепция понимания симулякра позволила бы определить через него некоторые проявления цифровизации права, не умещающиеся в рамки классической правовой науки. И формирование единого подхода к определению данного феномена видится первым значимым шагом на пути изучения перспектив его развития.
1. Введение
Развитие отечественной юридической науки сегодня обусловлено рядом проблем, нуждающихся в комплексном научном обосновании. Среди актуальных вызовов юриспруденции можно выделить такие как преодоление деформации правосознания граждан, правовое регулирование киберпространства и построение единого правового пространства, цифровая трансформация правовых процедур, защита персональных данных, кибербезопасность и другие. Многие из них связаны с цифровизацией права, в условиях которой постоянно преумножаемый нормативно-правовой массив постепенно наполняется коллизиями, апориями, иллюзиями и симулякрами. Термин «симулякр» сам по себе не является юридическим понятием, однако его применение и интерпретация в контексте права стали объектом интереса и обсуждения российских исследователей во многом благодаря названной тенденции.
2. Основные результаты
Сам термин получил широкое распространение благодаря французскому социологу и философу постмодернизма Жану Бодрийяру, определившим его как знак или копию, не имеющих референта в реальности , однако исследователи обнаруживают прообраз симулякра и в античной философии — в трудах Платона. Размышляя над его работами, Жиль Делёз выделяет его метод классификации — не на основании подобия, но на основании отличия. Именно в различии кроется природа симулякра или как его определяет Платон — фантазма
. Благодаря работе Жиля Делёза «Платон и симулякр», в которой он переосмыслил тезис Фридриха Ницше — «перевернуть платонизм» — исходя из тенденций развития науки в новое и новейшее время, стало возможным сформировать онтологическую основу формирования концепта симулякра в парадигме неклассической философии. Комментируя концепцию пещеры Платона, Делёз утверждает, что она закладывает основу природы симулякра как такового , соглашаясь, что люди существуют в реальности иллюзий — образов, которые лишь отдаленно определяют свою истинную сущность. Делёз акцентирует внимание на классификации образов: некоторые из них — копии, некоторые — симулякры, но в реальности они перемешаны. И если Платон указывает на превосходство копии, так как она обладает характеристикой подобия Идее и потому претендует на большую истинность, Делёз, сопоставляя «То же самое» и «Подобное», приходит к мысли, что симулякр не может быть определен через копию, поскольку основан на различии и не соотносится с какой-либо идеей. В процессе интерпретации человеком, который по этой причине становится частью механизма симулякра , он порождает новый смысл, новую Идею, новую реальность. Делёз отвергает статичные связи знака и означаемого, переворачивая тем самым классическую теорию репрезентации. Он утверждает, что смысл знака всегда изменяется под влиянием точки зрения наблюдателя, а потому репрезентация скорее представляет собой процесс, а не статическую связь . Вместе с тем на итог репрезентации влияет контекст, а потому ее результат может меняться в зависимости от культурных, политических, экономических и иных условий. Что, в свою очередь, подкрепляет тезис Жиля Делёза о конструируемом характере реальности, которая формируется человеком в процессе репрезентации.Это позволяет нам в целях дальнейшего исследования данного феномена вывести два ключевых подхода к пониманию природы симулякра: репрезентативная теория (классический подход) и нерепрезентативная теория (в рамках неклассической философии). Согласно первому подходу, природа симулякра заключается в искажении и извращении реальности (действительности). Сторонники первого подхода рассматривают симулякр как «копию копии», следовательно, не имеющую оригинала. Поскольку процесс «копирования» повторяется, обнаружить оригинал не представляется возможным. В рамках этого подхода Платон определяет природу фантазмов, которые только кажутся сходными с предметом, с идеей.
Сторонники второго подхода, преимущественно теоретики постмодернизма (Ж. Делез, Ж. Бодрийяр), указывают, что симулякры существуют за пределами классической тории репрезентации и создают свои собственные реальности, поскольку не ограничены оригиналом. Хотя большинство исследований относят Ж. Бодрийяра к сторонникам нерепрезентативной теории, анализ его работ в части прецессии симулякров ставит это положение под сомнение.
На следующем этапе исследования важно обратиться к работам отечественных авторов, определяющих сущность и границы существования симулякра в праве. Здесь особенно проявляется проблема отсутствия единого подхода, поскольку, как показывает анализ, несмотря на то, что в своих трудах исследователи ссылаются друг на друга, не всегда остаются в рамках нерепрезентативной теории (которая, на наш взгляд, преобладает в формирующейся отечественной правовой мысли). Рассмотрим подробнее на примере нескольких значимых работ.
Многие авторы рассматривают проблему симулякра именно через призму цифровизации права , которая стала современной тенденцией развития социальных, экономических, политических и правовых институтов. В то же время видится возможным рассматривать её в качестве сущностной характеристики развития юридической науки постмодерна, основная проблема которой сводится в самом общем смысле к распространению действия правовых предписаний и суверенитета государства на цифровые аналоги явлений материального мира.
В социальной среде развиваются технологии, позволяющие переосмыслить возможности и способы бытия в мире. Механизмы цифровизации в большинстве случаев отражают и подменяют образы действительности, и в конечном счете смешиваются с ними. Происходит то, что выделил Ж. Делёз в аллегории Платона — смешение копий и симулякров . На современном этапе развития цивилизации симуляция приобретает глобальный характер, что ведет к развитию общества, в котором истинные и симулятивные утверждения смешиваются и становятся неразличимыми.
В этих условиях И. И. Осветимская определяет задачу разграничения «настоящего» и «симулякра» в праве. Обращаясь к трудам В. В. Архипова и А. В. Полякова, она определяет суверенного самостоятельного субъекта (человека) в качестве критерия такого разделения . Только люди, основываясь в своих действиях на принципе взаимного признания, способны создавать настоящее право. Симулякр в праве определяется И. И. Осветимской как законодательство, в основе которого лежит псевдоправовая коммуникация, которая строится не на признании за личностью её субъективного статуса, а отношении к личности как объекту властного манипулирования . В целях дальнейшего выделения симулякров среди правовых конструктов она вводит критерий справедливости. Тогда как В. В. Архипов определяет настоящее в праве через выработанный в рамках социологии критерий значимости . Именно значимость объекта или явления для развития общественных отношений и социума в целом выражает его «настоящесть», истинность. Право же представляется им в качестве символического посредника справедливости. Через механизмы осуществления правосудия и разрешение споров эта «социальная волюта» — справедливость — достигается . Следовательно, согласно концепции В. В. Архипова настоящим в праве является то, что обладает значимостью, то есть отражает в себе в нашем случае справедливость, ценность справедливости. Соответственно, симулякр такой ценностью (справедливостью) не обладает, не имеет значимости для развития социума. Вместе с тем симулякрами в праве могут являться положения законодательства, не соотносящиеся, несправедливые по отношению к правовой действительности. Названых авторов возможно отнести к сторонникам репрезентативной теории симулякра.
В. В. Архипов, освещая проблематику симулякров в праве, утверждает, что поскольку объективное право по определению невозможно как симулякр , симулякры не могут включаться в правовую действительность (поскольку их дальнейшее развитие опровергло бы этот тезис). Они рассматриваются автором скорее как предметы, по поводу которых могут возникать общественные отношения, регулируемые правом. В рамках своего исследования в качестве примеров он приводит игровое имущество, объекты виртуальной реальности и т.д., определяя основные закономерности и пределы их урегулирования законом.
Несколько иначе, но не менее ёмко определяет природу симулякров профессор Р.Б. Головкин. В своей работе «Иллюзии в праве» он развивает идеи В.В. Лазарева , который определяет понятие симулякра через латинское слово «simulo», т.е. делать вид, притворяться . Лазарев предлагает определять симулякр в праве в качестве копии, не имеющей оригинала в реальности, знака, не имеющего означаемого объекта. Однако очевидно такой подход базируется на понятии симулякра Ж. Бодрийяра, не отражает его сущностных признаков в правовой сфере и скорее проецируется на некоторые правовые явления. Обобщая размышления профессора о проявлении симулякров в правовой среде, Р. Б. Головкин предлагает следующее определение: это форма статической юридической иллюзии, предусмотренная юридическими нормами в виде относительно стабильного конкретного субъективного локализованного образа мыслимой как реальной, но реально не реализованной действительности, в ее понятийном выражении, признаваемой как самим субъектом, сформировавшим иллюзию, так и другими участниками правоотношений . Такая интерпретация отражает сущностные свойства симулякра, определяя их вместе с тем в рамках правовой реальности, что позволяет в перспективе развивать его в рамках нерепрезентативной теории. Вместе с тем предлагаемая формулировка в перспективе может быть несколько оптимизирована и сокращена, что не исключает однако снижение смысловой нагрузки. Вместе с тем концептуально важным положением в предложенной дефиниции видится определение симулякра не через форму иллюзии, а скорее через образ мыслимой правовой реальности. Поэтому в целях дальнейшего развития теории симулякра в праве, учитывая опыт других исследователей в этом направлении, видится возможным предложить термин «правовой симулякр», определив его следующим образом. Правовой симулякр — это закрепленный в юридической норме и признаваемый субъектами права социально значимый образ правовой реальности, не имеющей должной реализации в действительности.
3. Заключение
Предлагаемое определение отражает сущностные особенности рассматриваемого явления в контексте правовой реальности, что особенно явно прослеживается в условиях цифровизации права. Развитие правовой среды под влиянием цифровых технологий сопровождается преумножением символичного и иллюзорного в праве, что в свою очередь требует справедливой оценки в рамках правовой науки. И формирование единого подхода к определению данного феномена видится значимым шагом на пути изучения перспектив его развития.