МИФ И МЕМЫ КАК СПОСОБЫ ПРОНИКНОВЕНИЯ ИДЕЙ

МИФ И МЕМЫ КАК СПОСОБЫ ПРОНИКНОВЕНИЯ ИДЕЙ

Научная статья

Карась Н.М.^1, *, Сипович В.Г.²

^{1, 2} Российский государственный социальный университет, Москва, Россия

* Корреспондирующий автор (obsel[at]mail.ru)

Аннотация

В статье проводится анализ причин, в результате которых в российской культуре проявляются кризисные тенденции. Рассматриваются миф и мем как информационные конструкты, исследуются их функции, роль в современной глобализирующейся культуре. Дается характеристика российской культуры в контексте выявления ее отношения к мифу и мему. Проводится анализ тенденций развития российской культуры под воздействием на нее внешних акторов, связанных с распространением американизированной массовой культуры, ростом влияния китайского языка и культуры, широким распространением манипулятивных технологий обработки сознания молодежи. Особое внимание уделяется изучению роли мифа и мема как формообразующим конструктам современной культуры. Делается вывод о том, что миф и мем являются независимыми переменными, которые под воздействием внешних культур, оказывают влияние на трансформацию культурных ценностей российского народа, нивелирование национальной специфики российской культуры.

Ключевые слова: миф, мем, российская культура, глобализация, кризис, массовая культура.

MYTH AND MEMES AS WAYS OF PROPAGATION OF IDEAS

Research article

Karas N. M.^1, *, Sipovich V.G.²

^{1, 2} Russian State Social University, Moscow, Russia

* Corresponding author (obsel[at]mail.ru)

Abstract

The article analyzes the reasons that lead to the emergence of crisis tendencies in Russian culture. The study examines myth and meme as informational constructs and investigates their functions and role in the modern globalizing culture. The article describes the Russian culture in the context of determining its relation to myth and meme. Furthermore, the article analyzes the trends in the development of Russian culture under the influence of external actors associated with the spread of Americanized mass culture, the growing influence of the Chinese language and culture, and the widespread use of manipulative technologies for processing the consciousness of young people. Special attention is paid to the study of the role of myth and meme as formative constructs of modern culture. It is concluded that myth and meme are independent variables that, under the influence of external cultures themselves, in turn influence the transformation of the cultural values of the Russian people, leveling the national specific character of Russian culture.

Keywords: Myth, meme, Russian culture, globalization, crisis, mass culture.

Введение

Острая фаза противостояния западной и русской цивилизаций [11] приводит к падению интереса к российской культуре. Появляется потребность в возрождении авторитета российской культурной традиции. Политические элиты не только формируют политическую повестку дискредитации России, но и принижают значимость вклада российской культуры в мировую культуру.

В результате страны стремящиеся выйти из-под давления западной культуры наталкиваются на противодействие. Замещение национального культурного кода происходит не только с помощью навязывания западной культуры, но и внедрения новой «нормальности», когда национальная культура признается устаревшей, «немодной». Параллельным процессом идет инфильтрация в национальный язык иностранных слов. И если ранее заимствование слов, не имеющих в местном языке аналогов, было вызвано необходимостью, то теперь наблюдается изменение культурного кода нации при помощи замещения слов национального языка иностранными, при этом происходит трансформация слова под местное национальное звучание.

Происходит не только внесение ранее несуществующих идей и смыслов, но также искажение уже существующих. Для проникновения чуждых для той или иной культуры смыслов активно используется интегрированные интернет-коммуникации.

Доминирование западной американизированной массовой культуры на традиционном для России пространстве позволяют не только формировать сиюминутные тренды, но и строить долгосрочную политику по созданию модели социального поведения, внедрению их в общество. Являясь наиболее восприимчивыми к любым новшествам, молодые люди наиболее подвержены данному влиянию. В погоне за «модой» происходит отодвигание родной культуры на второй план.

Обсуждение

Русский язык как один из важнейших частей российской культуры теряет свое влияние. Международным языком делового общения уже достаточно давно является английский. Китай также старается использовать собственные технологические наработки для проникновения в культурное пространство России своего языка. Культурная политика России отстает в данном отношении. Наша страна является достаточно открытой для иностранного влияния и формирования иной культурной идентичности. Распространение русской культуры и языка не подкреплено ни экономическими действиями, ни политическими. В то же время русский язык является одним из инструментов «мягкой силы» через который идет трансляция ценностей, идеалов русский культуры.

Мифы, распространённые внутри культурного поля Российский Федерации не стали глобальными в силу ряда причин. Мы рассмотрим несколько наиболее распространенных и влияющих на культуру:

Великая Отечественная Война, как набор концепций, опирающихся на факты, но в массовом сознании россиян имеющий многие признаки мифа - эмоциональность, сакральность, алогичность.

православная ветвь христианства, влияние которой во многом сформировало уникальный культурно-исторический тип России.

Набор идей, выраженных в Великой Отечественной Войне и православии представлены набором связанных между собой мифологем. Они сформировали современное культурное поле России, но на данный момент не удается их продвинуть на глобальном уровне. В результате они замыкаются на внутреннем потреблении.

Авторы считают, что одной из эндогенных причин является невозможность десакрализации или профанирования Великой Отечественной Войны и православия, поскольку результатом может явиться существенный кризис их базовых основ.

На внешнем контуре Великая Отечественная Война не принимается западной «суперцивилизацией» также по идеологическим причинам. Наградой в соревновании за первенство вклада в Победу во Второй Мировой между Российской Федерацией как правопреемницей СССР и англо-американским миром является не только моральное удовлетворение, но и идеологическое превосходство. Православие, в свою очередь, как все еще конкурирующая с католицизмом и протестантизмом ветвь христианства также не принимается.

Идеологическое противостояние дополняется возможностью формирования и интерпретации морально-нравственных ориентиров общества на основе ценностей русского мира, на что западная либеральная «суперцивилизация» пойти не может.

Сложившаяся современная конфронтационная ситуация результат столкновения двух «суперцивилизаций»: либеральной и архаико-традиционалистской [2]. Ценностный ряд, который несет либеральная «суперцивилизация» Запада не принимается обществом, для которого значимы ценности традиционной культуры. Показателен в этом отношении Китай, где с 2004 года открываются Институты Конфуция, цели и задачи которых - продвижение китайского языка и китайской культуры.

Миф — это не просто искусственно созданное образование, не имеющее к реальности отношения [3], [9]. Миф есть эмоционально формирующая система взглядов, набор тезисов, в достаточной мере передающих картину мира. Миф основан на эмоциях и создает их в момент, когда начинает действовать. В то же время он рационален и последователен. Миф обращается к эмоциональной сфере человека, но в основе своей и при создании он логичен, продуман, структурирован. Благодаря двойственности своей природы - рациональности и эмоциональности, миф способен обойти барьеры сознания и обратиться к подсознанию [7].

В двадцатом веке с развитием массовой культуры наблюдается ситуация, когда внешняя сторона мифа, его форма, становится не просто важнее содержания-ценностей культуры и цивилизации, но отделяется от заложенного изначально содержания и превращается в пустую болванку, через которую происходит инфильтрация чужеродного смысла. Миф, по сути, сохранил свое предназначение канала и точки доступа, но изменилось его содержание, изменился посыл [12], [13].

Мем как частный случай мифа, тем не менее, продолжает эксплуатировать те уникальные характеристики, которые отличают миф от иных культурных феноменов. Сложная идея, присутствующая в мифе, редуцируется до элемента структуры, который сохраняя связь с мифом, перестает нести смысловую нагрузку мифа. «Дружище Христос» из фильма «Догма» не имеет прямой связи с христианством и фигурой Иисуса Христа, но апеллирует к паттернам западной христианской культуры. Таким образом, мем становится «информационным вирусом», несущим выхолощенную информацию. Его проникновение в иную культуру облегчается в том случае, если обе культуры наследуют общие культурные традиции. В случае с мемом «Дружище Христос» прослеживается связь между мифом христианским и мемом, вычлененным из общего христианского, религиозного контекста благодаря общему культурно-историческому полю европейского мировоззрения.

Одним из первых идею информационного вируса предложил В. М. Бехтерев на выступлении в Императорской военно-медицинской академии 18 декабря 1897, где он вводит понятие «contagium psychicum». В своей речи он описывает способы влияния на общество при помощи обращения к бессознательному, эмоциональной сфере сознания [4]. Томас Бретт в своей работе развил эти идеи, дополнив их идеями Ричарда Докинза: «Мемы – это фундаментальные воспроизводящиеся единицы культурной эволюции. Заразные информационные паттерны, которые воспроизводятся паразитически, инфицируя сознание людей и видоизменяя их поведение, заставляя их распространять этот паттерн. Отдельные слоганы, лозунги, заклинания, музыкальные мелодии, визуальные изображения, изобретения, мода – типичные мемы» [5].

Миф-эмоционален, обладает рядом эстетических качеств, логичен, последователен, продуман, но апеллирует не к рациональному сознанию, а чувственному подсознанию. Мем, будучи единицей важной для культуры информации, во многом вырос из мифа. Необходимо отметить, что и мем, и миф - результат взаимодействия культуры и языка нации, являясь, при этом, уникальным феноменом. В ряде случаев мем является продолжением мифа, но есть существенные различия. Если миф является завершенной, целостной системой, влияющей на общее культурное поле, в котором форма и содержание взаимосвязаны, то мем – это своеобразная «контурная карта» максимально выхолощенная в отличие от полноценной картины мира, выраженного в мифе.

Область применения мемов достаточно широка и не ограничивается неформальным общением. Есть политические мемы, культурные, социальные, медийные: «спящий Медведев», «Карл», «Тагил!», «вежливые люди», «иноагент», «Мордор», «орки и эльфы». При этом мем способен перетекать из одной сферы в другую. Для этого необходима небольшая трансформация внешней формы, скажем, изменить надпись при сохранении общего визуального ряда мема. Полигональность, присущая мему, позволяет ему сохранить высокий уровень инфильтрации при незначительной модификации.

Современные исследователи определяют культуру цифрового мира как клиповую [1], [6]. Мозаичность, фрагментарность, яркость, быстрая сменяемость, нелогичность, несвязность — вот характерные черты клиповой культуры, в которой возникло соответствующее «клиповое мышление». В нем мем занял лидирующие позиции. Смысловое наполнение мема существенно и значимо только в контексте. Вне контекста мем лишается смысловой нагрузки [10]. Он все также способен инфильтрироваться в любой подходящий культурны фон, даже вырванный из контекста. В таком случае он становится точкой доступа к иному культурному коду и каналом передачи информации. Можно констатировать, что при этом не срабатывают естественные «иммунные» реакции национальной культуры. Мем, используя функционал мифа, проникает в культурное поле и привносит в него чуждое смысловое содержание. Первоначальное содержание мифа отбрасывается и изменяется, а форма эволюционирует. Ранее и вне контекста время существование мема было ограниченно, однако, в условиях интегрированных коммуникаций мем может жить неограниченно долго.

Заключение

В современном обществе миф из сакрального способа передачи информации превратился в инструмент манипуляции, произошла десакрализация мифа, его содержания, а способность проникновения осталась прежней. Из канала связи с божественным, миф превратился всего лишь в способ достижения определенных целей. В либеральной «суперцивилизации» этот процесс был естественным и ожидаемым. Русская цивилизация в силу ряда причин не прошла этот путь. Российская культура не смогла породить сколь-нибудь значимые и заметные мифы и, следовательно, мемы, которые возможно было распространить на мировом уровне. Это привело к тому, что российская культура не имеет возможности проникновения в глобальную, «либеральную» массовую культуру, является открытой и практически беззащитной перед проникновениями извне. Необходима разработка стратегических решений, позволяющих защитить ценности «русского мира» [8].

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Апокалипсис смысла. Сборник работ западных философов XX – XXI вв. — М.: ТД Алгоритм», 2018.
2. Ахиезер А.С.Об особенностях современного философствования. (Взгляд из России) / А.С.Ахиезер // Вопросы философии. 1995, №12, С.3-20.
3. Баркова А.Л. Введение в мифологию / А.Л. Баркова. — М.: РУПОЛ Классик, 2020.
4. Бехтерев В.М. Внушение сегодня и 100 лет назад / В.М. Бехтерев // Природа. 1990. №
5. Бретт Т. Руководство по мемам: путеводитель пользователя по вирусам сознания / Т. Бретт. [Электронный ресурс]. –URL: http://asocial.narod.ru/material/memes.html/ (дата обращения 13.02.2021)
6. Бодрийяр Ж. Матрица Апокалипсиса. Последний закат Европы / Ж.Бодрийяр,Э. Сиоран. — М.:Алисторус, 2015.
7. Голосовкер Я.Логика мифа / Я. Голосовкер.— СПб.: Унив. книга, 2010.
8. Дугин. А. Евразийский реванш России / А. Дугин.. — М.: Алисторус, 2015
9. Лосев А. Ф. Диалектика мифа / А. Ф. Лосев. — М.: Правда, 1990.
10. Лысенко Е.Н. Интернет-мемы в коммуникации молодежи / Е.Н. Лысенко // Вестник СПбГУ. Социология. 2017. Т. 10. Вып. 4. С. 410–424.
11. Хантингтон С.Столкновение цивилизаций / С. Хантингтон. — М.: АСТ, 2003.8
12. Annandale K. The Meme Myth: A Wittgensteinian Reply To Richard Dawkins / K. Annandale. Kit Annandale. 2015.
13. Varela J. Vortex to Virus, Myth to Meme: The Literary Evolution of Nihilism and Chaos in Modernism and Postmodernism / J. Varela. VDM Verlag. 2009.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Apokalipsis smysla. Sbornik rabot zapadnykh filosofov XX – XXI vv. [The Apocalypse of Meaning. Collection of Works of Western Philosophers of the 20-21st Centuries]-Moscow: TD Algoritm, 2018 [in Russian]
2. Akhiezer A. S. Ob osobennostjakh sovremennogo filosofstvovanija. (Vzgljad iz Rossii) [On the Aspects of Modern Philosophizing. (View From Russia)] / A. S. Akhiezer // Voprosy filosofii [Issues of philosophy]. 1995, No. 12, pp. 3-20 [in Russian]
3. Barkova A. L. Vvedenie v mifologiju [Introduction to Mythology] / A. L. Barkova. - Moscow: RUPOL Klassik, 2020 [in Russian]
4. Bekhterev V. M. Vnushenie segodnja i 100 let nazad [Suggestion Today and 100 Years Ago] / V. M. Bekhterev, Priroda. 1990. № 7 [in Russian]
5. Brett T. Rukovodstvo po memam: putevoditel' pol'zovatelja po virusam soznanija [A Guide to Memes: A User's Guide to the Viruses of Consciousness] [Electronic resource] / T. Brett. URL: http://asocial.narod.ru/material/memes.html/ (accessed 13.02.2021) [in Russian]
6. Baudrillard J., Sioran E. Matrica apokalipsisa. poslednijj zakat evropy [The Matrix of the Apocalypse. The Last Sunset of Europe] / J. Baudrillard, E. Sioran. - Moscow: Alistorus, 2015.
7. Golosovker Ya. Logika mifa [Logic of a myth] / Ya. Golosovker. - St. Petersburg: Univ. kniga, 2010 [in Russian]
8. A. Evrazijjskijj revansh Rossii [Eurasian Revenge of Russia] / A. Dugin. - Moscow: Alistorus, 2015 [in Russian]
9. Losev A. F. Dialektika mifa [Dialectics of Myth] / A. F. Losev. - M.: Pravda, 1990 [in Russian]
10. Lysenko E. N. Internet-memy v kommunikacii molodezhi [Internet-Memes in Youth Communication] / E. N. Lysenko // Vestnik SPbU. Sociology. 2017. Vol. 10. Issue 4., pp. 410-424. [in Russian]
11. Huntington S. Stolknovenie civilizacijj [The Clash of Civilizations] / S. Huntington. - Moscow: AST, 2003.8 [in Russian]
12. Annandale K. The Meme Myth: A Wittgensteinian Reply To Richard Dawkins / K. Annandale. Kit Annandale. 2015.
13. Varela J. Vortex to Virus, Myth to Meme: The Literary Evolution of Nihilism and Chaos in Modernism and Postmodernism / J. Varela. VDM Verlag. 2009.