ВОССОЗДАНИЕ ОБРАЗА МАКБЕТА В ПЕРЕВОДЧЕСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ БОРИСА ТЕНА

Бойкарова Л. Р.

ORCID: 0000-0003-0847-7666, аспирант, Таврическая Академия (структурное подразделение), Крымский федеральный университет им. В.И. Вернадского

ВОССОЗДАНИЕ ОБРАЗА МАКБЕТА В ПЕРЕВОДЧЕСКОЙ ИНТЕРПРЕТАЦИИ БОРИСА ТЕНА

Аннотация

В статье представлен сопоставительный анализ образа Макбета в переводческой интерпретации Бориса Тена. Перевод трагедии «Макбет» представляет интерес не только с точки зрения стилистической структуры перевода, но и с точки зрения концептуальных основ воссоздания шекспировских образов. Особое внимание уделяется воссозданию шекспировского образа в переводе. Переводчик искусно отражает конфликт Макбета с совестью, его психологическое состояние, процесс трагического признания. Мастер здесь является не только непосредственным участником сценических событий, но и мастером сложных шахматных композиций, который из определенного расстояния взвешивает оптимальные решения, подбирая подходящие фигуры.

Ключевые слова: Борис Тен, У. Шекспир, образ, перевод, интерпретация, Макбет.

Boikarova L. R.

ORCID: 0000-0003-0847-7666, Postgraduate Student, Tavricheskaya Academy (structural subdivision) V.I. Vernadsky Crimean Federal University

RECONSTRUCTION OF THE IMAGE OF MACBETH IN THE TRANSLATION INTERPRETATION OF BORYS TEN

Abstract

The article presents comparative analysis of the image of Macbeth in the translation interpretation of Boris Ten. The translation of the tragedy “Macbeth” is of interest to researchers both from the viewpoint of the stylistic structure of translation, and in terms of the conceptual bases for the reconstruction of Shakespearean images. Particular attention is paid to the reconstruction of the Shakespearean image in translation. The translator managed to skillfully reflect the conflict between Macbeth and his conscience, his psychological state, and the tragic process of admitting his guilt. In this case, the master translator is not only a direct participant of scenic events, but also a master of complex chess compositions, which weighs the most effective decisions from a certain distance, selecting the most suitable figures.

Keywords: Borys Ten, W. Shakespeare, image, translation, interpretation, Macbeth.

Трагедия «Макбет» – это психологический триллер, который не теряет своего влияния более четырехсот лет. Политический амбициозный образ Макбета является актуальным и сегодня.

Трагедия обладает широким проблемно-тематическим спектром, оригинальным развитием мысли и интригующей композицией. Пьеса является предметом изучением многих ученых: Д. И. Дроздовский, Л. В. Коломиец, В. П. Комарова, Р. Д. Лейнг, Б. Р. Напцок и другие.

Цель статьи проанализировать особенности воссоздания образа Макбета в переводческой интерпретации Бориса Тена.

Перевод трагедии «Макбет» представляет интерес не только с точки зрения стилистической структуры перевода, но и с точки зрения концептуальных основ воссоздания шекспировских образов. Так, традиционная сценическая версия Макбета как «гения зла» не очень подходит к тому образу нерешительного, но якобы вынужденного все время подчиняться какой-то внешней силе человека, живущего в переводе.

Согласно переводческой интерпретации, трагическая судьба шекспировского Макбета созвучна исторической судьбе человека духовного героизма, преданного и честного защитника короны, который стал жертвой собственного преступления и порожденного этим преступлением комплекса страха и возмущенной совести. Убив своего благодетеля, он приблизил свою физическую смерть – справедливую расправу. Но хуже всего то, что он получил отрицательный опыт смерти, поднял его ясное самосознание, вонзив его в темные лабиринты духовного маразма.

Не случайно выбирает У. Шекспир вересковые пустоши для сюжетной завязки и развязки в трагедии «Макбет». Если Дж. Коун (J. Cone) в предисловии к шекспировской трагедии «Макбет» подчеркивает, что действие происходит on an open moor, то есть «на безлесье вереска», то у украинского читателя должна появиться соответствующая ассоциация – пусть хотя бы с Прикарпатскими холмам.

К сожалению, в переводе сема «вереск» заменяется обобщающим «пустир», «пустельна місцевість» лишенной шотландской топонимики: «A heath. Thunder. / Enter the three Witches» [9]. – «Пустир. Лунає грім. / Входять три відьми» [5, C. 348]

Именно там и начинается действие трагедии о Макбете, именно там шотландским воинам-героям Макбету и Банко показываются ведьмы, пророчество которых оборачивается для них жизненной трагедией.

В начале пьесы Макбет предстает  как храбрый и благородный герой, и Дункан называет его «valiant cousin» («доблесний кузен») and «worthy gentleman» («достойний муж»). Он – герой, который вернулся с войны, добрый человек, рискуя своей жизнью, защищал Шотландию.

Но и как вся атмосфера пьесы, характер Макбета становиться «foul and fair» («найстрашніший і найкращий»). Макбет – амбициозный, жаждет власти. Безусловно, он думает о шансе заполучить трон согласно законам Шотландии, он может быть избранным как наследник Дункана. Макбет сдерживается от насилия, необходимого, чтоб заполучить трон и готов проявить терпение и подождать: «If Chance will have me King, why, / Chance may crown me, Without my stir» [9]. – «Нехай, вінець пообіцявши, доля / Сама мене й вінчає» [5, C. 353]. Борис Тен слово «Chance» (словарь подает такие значения: «випадок; випадковість, ризик, удача, щастя; можливість, ймовірність, шанс» [6]) переводит как «доля», что эксплицитно показывает взаимодействие Макбета с окружающим миром, его деятельную или бездеятельную позицию ко всему, что происходит с ним или с теми, кто вокруг него. Судьба (доля) является сложным и многогранным концептом, который стихийно формируется в сознании людей и поддерживается чувством того, что «движение жизни зависит или не зависит от кого-нибудь» [1, C. 619].

Разумеется, что Макбет знает, к чему приводит акт убийства. Это борьба здравого смысла, совести, которая и является ведущей темой в трагедии. Рационализм совести проявляется через эмоции и негодование ума. Феноменология совести Макбета служит внутренним объектом. Совесть – неотъемлемая часть человеческой природы, она не имеет физического проявления, поэтому Тан Кавдорский ставит под сомнение свои чувства, и не может найти  причины этому. Макбет не может отличить, что есть правильным, а что нет: «This supernatural soliciting cannot be ill; cannot be good. / If ill, Why hath it given me earnest of success, / Commencing in a truth?/ I am Thane of Cawdor./ If good, why do I yield to that suggestion / Whose horrid image doth unfix my hair / And make my seated heart knock at my ribs, /Against the use of nature?» [9]. – «Ні злом не може бути, ні добром / Ця заохота надприродна.  / Справді, Якщо це зло, чом з успіху воно / І з правди почалось,– / я ж тан кавдорський! / Якщо добро, чого ж від дум жахливих / На голові встає волосся дибом / І серце мов скажене в ребра б’є Наперекір природі?»  [5, C. 352]. Борис Тен фразу make my seated heart knock at my ribs интерпретирует как серце мов скажене в ребра б’є, т.е. происходит аналогизация сердца с хищником, что и выражает тяжелое и угнетающее состояние.

И когда убийство исполнено, вина ударила по совести Макбета: он возвращается с камеры царя потрясенным от ужаса. Увидев окровавленный кинжал – услышал крик и стук. Эти галлюцинации являются результатом измученного ума и проявлением безумства, что позже сделает его более смелым. Безумство – лишь результат неконтролируемых амбиций, стимулированных сильным желанием к безграничности. Стремление к власти, свободе, безопасности, которое можно отыскать за гранями морали (добра и зла).

Одержимость Макбета кровью и чувством вины является чувством опасности, от которого он не может избавиться. Пятна крови на кинжале – золотая кровь Дункана, которая является жизнью, вытекающая из тела. Кроме того, Макбет обеспокоен тем, что пятна крови на его руках, и задается вопросом и отвечает на него: «Will all great Neptune's ocean wash this blood / Clean from my hand? No, this my hand will rather / The multitudinous seas in incarnadine, / Making the green one red» [9]. – «Чи змиє весь Нептунів океан / Безвинну кров з цих рук?/ Скоріш зелена Морська глибінь від дотику цих рук / Почервоніє»  [5, C. 353].

Борис Тен фразу «The multitudinous seas in incarnadine, / Making the green one red» переводит более конкретизирующей семантикой «Скоріш зелена Морська глибінь від дотику цих рук / Почервоніє». Глагол «почервоніє» полностью передает глубину преступления («incarnadine»  и «red». У Merriam-Webster Dictionary, «incarnadine» объясняется как «to make the color of flesh, although it's more commonly used to mean «to redden» [8, C. 628]). Макбет пытается очистить свое преступление, но кровь навсегда запятнала его образ.

Таким образом, Макбет выбирает свой путь преступления и убийства, а потом сходит с ума. Фраза «fair is foul and foul is fair» [9]. – «Є зло в добрі, добро у злі» [5, C. 346] – добро для него всегда будет разрушительным. Р. Д. Лейнг (Laing) отмечает, что такой «человек… живет в своем собственном мире»[7, C. 120]. Действительно, Макбет начинает жить в своем мире: он удерживается от контакта с людьми, чтобы не быть под угрозой как король. И он понимает, что «. . lived long enough: my way of life Is fall'n into the sere, the yellow leaf; / And that which should accompany old age, / As honour, love, obedience, troops of friends,/ I must not look to have» [9]. – Пожив я досить. Шлях мого життя / Вже стелеться сухим, пожовклим листям. / Того ж, що прикрашає нашу старість,– / Любові, шани, друзів, – я не маю [5, C. 407].

Действие трагедии окутано темнотой и туманом, мы не можем разобраться в стремительности действий, поскольку находимся в таинственном пространстве символов. Тьма, будто естественная середа Макбетов, их адское желание. Макбет боится света по очевидным причинам: «Stars, hide your fires; / Let not light see my black and deep desires» [9]. – «О зорі, в душу не світіть мою – Глибокий, чорний замір я таю[5, C. 355]. Он в темноте видит гарантию безопасности «Come, seeling night,/ Scarf up the tender eye of pitiful day, / And with thy bloody and invisible hand/  Cancel and tear to pieces that great bond / Which keeps me pale» [Shakespeare]. – «Сновійна ноче, / Дню благосному очі зав’яжи / Й кривавою, незримою рукою / Скинь і порви дощенту ланцюги, / Що в’яжуть дух мій» [5, C. 379].

Благодаря таким метафорическим эпитетам, переводчик передает мировосприятие и предчувствие неминуемого будущего, а удачный подбор цветовой гаммы чорний, темне, кривавий усиливает трагизм ситуации и душевного состояния. Но все же Макбета охватывает страх: «Сон кволить денні добрі поривання, / Злі сили ночі йдуть на полювання. / Тобі це дивно? Та побудьмо тихо; / Хто злом почав, той кличе й далі лихо» [5, C. 379]. Эти фразеологические метафоры придают образу чрезвычайную силу внутреннего напряжения, максимального, обостренного авторского чувства, и обозначается всеобъемлющим освещением трагизма.

Теперь Макбет в полном духовном отчаянии, уверенный в безнадежной жизни. Считает, что темнота наполняет жизнь: Life's but a walking shadow, a poor player / that struts and frets his hour upon the stage / And then is heard no more. It is a tale / Told by an idiot, full of sound and fury, / Signifying nothing» [9]. –\ Життя – рухлива тінь, актор на сцені. / Пограв, побігав, погаласував / Свою часину – та й пропав. Воно – / Це дурня казка, вся зі слів гучних / І геть безглузда [5, C. 382].

Благодаря денотативно-образным эпитетным аналогам (воспроизведение контекстуальной основы, на фоне которого и вырисовывается образ), переводчик смог уловить, как в смысловой структуре определения происходит смещение акцентов в сторону ассоциативных, экспрессивных эмоциональных, оценочных компонентов, и передать аксиологическую и когнитивную сущность трагического: отражены крах надежд и жизненных идеалов героя.

Таким образом, образ Макбета в переводческой интерпретации Бориса Тена характеризуется экспрессивной формой, создает эффект непосредственной причастности переводчика к сценическому воздействию и его внутренней связи с говорящими в пьесе. Он красноречиво и откровенно, а иногда строго интерпретирует атмосферу ужаса и таинственные силы, которые контролируют слова и поступки в трагедии. Борис Тен искусно отражает конфликт Макбета с совестью, его психологическое состояние, процесс его трагического признания. Также переводчик здесь – не только непосредственный участник сценических событий, сколько мастер сложных шахматных композиций, который из определенного расстояния взвешивает оптимальные решения, подбирая подходящие фигуры.

Список литературы / References

1. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. – М. : Языки русской культуры, 1999. – 896 с.
2. Архипова Л. Переклад як інтерпретація / Л. Архипова // Записки перекладацької майстерні 2000-2001. – Львів : Простір-М, 2002. –Т. 3. – С. 19-48.
3. Іларіон Митрополит. Дохристиянські вірування українського народу : історичне-релігійна монографія / Мит. Іларіон. – К. : «Обереги», 1994. – 424 с.
4. Напцок Б.Р. Готические» образы в трагедии У. Шекспира «Макбет» [Электронный ресурс] / Б. Р. Напцок // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. – URL : http://cyberleninka.ru/article/n/goticheskie-obrazy-v-tragedii-u-shekspira-makbet (дата обращения09.2016)
5. Шекспір В. Твори в шести томах. Том 5. [переклад з англійської] / В. Шекспір. – К. : «Дніпро», 1984. – 534 с.
6. ABBY LINGVO 12 [Electronic Resource]. – URL : http://www.lingvo.ua/ru (дата обращения 08.2016)
7. Laing D. The Divided Self : An Existential Study in Sanity and Madness / R. D. Laing. – Harmondsworth, Middlesex : Penguin Books, 1990. – 221 p.
8. Mish F. C. Merriam-Webster's Collegiate Dictionary. Eleventh Edition /  C. Mish. – Massachussets : Merriam-Webster Inc., 2003. – 628 p.
9. Shakespeare W. Tragedy of Macbeth / W. Shakespeare [Electronic Resource]. – URL : http://shakespeare.mit.edu/macbeth/full.html (дата обращения 08.2016)

Список литературы на английском языке / References in English 

1. Arutjunova N. D. Jazyk i mir cheloveka [The language and world of human] / N. D. Arutjunova. – М. : Jazyki russkoy kul’tury, 1999. – 896 [in Russian]
2. Arhypova L. Pereklad jak interpretacija [Translation as interpretation] / Arhypova // Zapysky perekladac’koy maysterni 2000-2001 [Journal of translation’s works]. – L’viv : Prostir-M, 2002. –V. 3.  – P. 19-48. [in Ukrainian]
3. Ilarion Mytropolit Dohrystujans’ki viruvannja ukrains’kogo narodu : istorychne-religiina monographija [Pre-Christian belief of Ukrainians : historical and religious monograph] / Ilarion Mytropolit. – К. : «Оberegy», 1994. – 424 p. [in Ukrainian]
4. Napcok R. Goticheskie obrazy v tragedii U. Shekspira “Makbet”» [Gothic images in W. Shakespeares tragedy “Macbeth”] [Electronic Resource] / B. R. Napcok // Vestnik Adygeiskogo gosudarstvenogo universiteta. Serija 2 : Filologija I iskusstvovedenie [Bulletin of the Adyghe State University. Series 2. Philology and Study of Art]. – URL : http://cyberleninka.ru/article/n/goticheskie-obrazy-v-tragedii-u-shekspira-makbet (accessed: 25.09.2016) [in Russian]
5. Shakespeare W. Tvory v shesty tomach. Tom 5. [The works  in six volumes. Volume 5] [pereklad z angliys’koi][translation from English] /  Shakespeare. – К. : «Dnipro», 1984. – 534 p. [in Ukrainian]
6. ABBY LINGVO 12 [Electronic Resource]. – URL : http://www.lingvo.ua/ru (accessed: 08.2016)
7. Laing D. The Divided Self : An Existential Study in Sanity and Madness / R. D. Laing. – Harmondsworth, Middlesex : Penguin Books, 1990. – 221 p.
8. Mish F. C. Merriam-Webster's Collegiate Dictionary. Eleventh Edition. / F. C. Mish. – Massachussets : Merriam-Webster Inc., 2003. – 628 p.
9. Shakespeare W. Tragedy of Macbeth / W. Shakespeare [Electronic Resource]. – URL : http://shakespeare.mit.edu/macbeth/full.html (accessed: 08.2016)