АРХЕТИПИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ КРАСОТЫ ХУМАЙ В ЭПОСЕ «УРАЛ БАТЫР»

Салямова-Абулгатина З.Р.

ORCID: 0000-0002-1825-0097, Аспирант, ФГБНУ Институт истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН

АРХЕТИПИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ КРАСОТЫ ХУМАЙ В ЭПОСЕ «УРАЛ БАТЫР»

Аннотация

Красота и мудрость Хумай (основной женский мифологизированный образ жены Урал-батыра в одноименном эпосе) - вдохновляющая тема для создателей и носителей башкирского эпоса. Категория красоты восходит к культовым представлениям, за многовековые традиции эпической словесности наполняется новыми художественными решениями и образами. В описаниях идеализируется внешняя красота, имеются самостоятельный стиль, функции, действуют стереотипы, свойственные тюркскому эпосотворчеству. Красота Хумай основана на архаических представлениях о чрезвычайных качествах перевоплощения, идеях единения человека и природы. В статье освещается Красота как самостоятельная субстанция, могущественное начало в первотворении, движущая сила в эволюции человечества и приоритетах будущности.

Ключевые слова: Хумай, красота, образ, культ, поэтика.

Salymova-Abulgatina Z. R.

ORCID: 0000-0002-1825-0097, Postgraduate student, Institute of history, language and literature Ufa scientific center RAS

ARCHETYPIC FEATURES OF BEAUTY OF HUMAY IN THE EPOS URAL BATYR

Abstract

Beauty and wisdom of Humay (the main female mythologized image of the Ural batyr’s wife in the epos) is an inspiring subject for composers and storytellers of the Bashkir epos. The category of beauty dates back to cultic perceptions and is filled with new artistic solutions and images during centuries-old traditions of epic literature. Surface beauty is idealized in descriptions; there are individual style, functions and stereotypes which are peculiar to the Turkic epos writing. Beauty of Humay is based on archaic ideas of extreme qualities of transformation, the ideas of a unification of the person and the nature. This article analyzes beauty as independent substance, the powerful beginning of everything, driving motive in evolution of mankind and priorities of future.

Keywords: Humay, beauty, image, cult, poetics.

Культ женской красоты - один из основных концептов в мировоззренческой сфере народов, получивший многообразное отображение в мировом эпическом творчестве. Многовековой духовный опыт и представления о красоте традиционно передаются через образы основных героинь эпоса, обобщая эстетические, а также морально-нравственные взгляды народа. Внешняя красота в фольклоре всегда функциональна, она несет идею о положительности и исключительности образа. Отрицательные персонажи всегда уродливы (оборотни, ведьмы, водяные), иногда внешняя красота выступает как качество злых змей, оборотней. В «Толковом словаре современного башкирского языка» красота трактуется как 1) красивая внешность и 2) качество, дающее наслаждение душе  [1, С. 528]. Почти в каждом из фольклорных произведений действует женщина, обладающая неотразимой красотой, занимает, наряду с основным героем, центральное место и участвует в динамике событий. Хумай, Айхылыу, Хыухылыу, Наркас, Тандыса, Мактымхылыу – это мифические героини из башкирских эпосов, которых отличает, прежде всего, выдающаяся красота и обаяние.

Столь активное место красоты в фольклоре связано с древними культовыми представлениями, мифологизацией красоты как значимой и функциональной категории. Она культивируется равно недюжинной физической силе батыров, прославляется в высоком слоге кубаиров, песен, сказок легенд. Известный фольклорист Р. А.Султангареева отмечает в башкирском фольклоре сохранение идеи о неразделимой связи названия родной страны (иль) с культовой женщиной-матерью, почитанием ее высокого статуса. Так, слово это Иль (страна) созвучно с именем Хэлль, богини земли, хозяйки царства мертвых по германо-скандинавской мифологии (Мифы народов мира т 1.М: Советская энциклопедия. 1980, с. 288). На фоне этого, как отмечает автор, активная роль красивой женщины связана с персонификацией в ее лице страны (Иль), обозначена в весенних, осенних празднествах в контексте ее производительной магии [2, С. 131]. Именно красивая женщина имела право определять победителя основных соревнований, решать спорные вопросы, одаривать борцов, первых на конных скачках [3, С. 26]. Возникшие спорные вопросы о праве владения платком из рук женщины решали борьбой или состязанием лука. В этот момент «Шест с платком в руке держит женщина или девушка, славящаяся красотой, щегольством и искусством в рукоделии [4, С. 157]. Таким образом, в обрядовом фольклоре сохранены следы культового почитания красоты как имеющей в древности особое правовое значение и потому силу влияния.

В башкирском фольклоре, наряду с многовековой мудростью и чаяниями народа, отразились представления об идеале женской красоты [5, С. 119]. Центральное место в эпическом сказании «Урал батыр» занимает необыкновенной красоты и мудрости Хумай. Божество Хумай в разных вариантах (Умай, Убай, Ымай, Май, Юмо) широко распространено в фольклоре, языке не только тюрко-монгольских народов, но и финно-угорских, ираноязычных народов и имеет древнее происхождение. Впервые оно зафиксировано в орхоно-енисейских памятниках [6, С. 31]. Божество Умай, связанный с культом плодородия и покровительницы детей, встречается в киргизском эпосе «Манас» [6, С. 32]. Связь с материнским началом хорошо прослеживается и на материале монгольского языка и фольклора. Так, в монгольском языке термин умай известен в значении «утроба матери», «матка», а в эпосе Чингис-хан называется сыном самой Умай, чрево которой воспевается как золотое [6,  С. 32].

В башкирском эпическом сказании «Урал батыр»  Хумай – мифическая птица, жена Урал-батыра, покровительница людей. Впервые в эпосе «Урал батыр»  Хумай упоминается в эпизоде, когда в облике лебедя попадает в руки Янбирде и Янбике. Когда Янбирде, опутав ноги, собирается отсечь ей голову, то она плача, говорит о себе, о своем происхождении:

Самрау тигән батшаның

Һомай тигән ҡыҙымын;

Алтын сәсем тарҡаһам,

Нурға илде күмәмен:

Көндөҙ ергә нур һибәм,

Кисен айға нур бирәм [7, С. 17].

Царя, чье имя Самрау,

Дочь я, зовут меня Хумай;

Если златые волосы распущу,

Лучами страну заполню.

Днем на землю лучи распускаю,

Ночью свет луне я дарю [8, С. 47].

Хумай – божественного происхождения девушка. Ее красота обозначена солярными знаками. Это традиционная особенность в фольклоре, когда сила невиданной красоты соотносится с сияющими образами небожителей - Солнцем, Луной, звездами. Восторг, восхищение, сильные эмоции восприятия красоты, как наиболее поразившие воображение, позволяют охарактеризовать прекрасных женщин в ореоле небесных светил. Мифологическая суть, планетарный масштаб Хумай обозначены в ее признаниях: «Хумай землю золотыми лучами заливает, а вечером дарит луне свет».

Красота девушки и сила красоты даются глазами других, через восприятие двух братьев – основных героев эпоса Урала и Шульгена. Хумай восхищает Урала:

Уның усма шәлкемдәй,

Енсегене ҡапларҙай,

Кәйтән менән биҙәлгән:

Сәс толомо һалынған;

Оҙон керпеге үтә

Ҡара күҙе текәлгән;

Уйнап торған ҡыйғас ҡаш

Күҙ өҫтөндә йылмайған;

Тертәйешкән ҡалҡыу түш

Күҙ алдында тулҡынған;

Бал ҡортондай нәҙек бил:

Борғоланып уйнаған;

Гүйә күптәнге танышы,

Көмөштәй саф тауышлы [7, С. 59].

Необъятная, как водопад,

Сбросишь вниз – упадет до пят,

Монетами унизана вся

Ниспадающая коса;

Черных глаз обжигающий взор

Сквозь ресницы смотрит в упор;

Над глазами парящие брови

Улыбаются с любовью.

А упругая грудь налитая,

Словно волна речная, играет;

Стан ее тонкий, как у пчелы

Своей подвижностью удивляет;

Голос будто давно знаком –

Переливается серебром [8, С. 83].

В описании дочери Солнца - Хумай отражены представления и идеалы о невиданной красоте и  неотразимости. Все художественные средства, сравнения имеют особое значение и функции, обобщаются в так называемых семиотических кодах, «служащих для выявления символики, первоначальной скрытой информации» [9, С. 35]. По данному тексту описания Хумай мы выделяем энергетический код (сияющие глаза, ясный, обжигающий взор, играющие брови, извивающаяся талия), звуковой код (голос переливается серебром), насекомый, птичий код (пчелиная талия), предметный код (монетами унизана коса). Так, для создания образа человека в эпосе используется традиционный прием ассоциативного сопряжения с природными явлениями. Фольклорный образ красоты привлекателен тем, что портретная характеристика физического облика героя (-ини) создается привлечением многообразных красивых картин, зрелищ, перечислениями, понятийными описаниями. Таковые характеристики традиционно применяются и в описании других эпических, сказочных красавиц. Сравнения, эпитеты, применяемые для создания положительного образа, отражают жизненные наблюдения, привычные картины жизни или внешнего  женского облика.

Во всех случаях первой встречи основных героев с красавицами происходит потрясение силой красоты, она привораживает, останавливает время, заставляет на время забыться героев. Этот акцент имеет функциональное значение как знак обновления, перехода героев на новый уровень восприятия жизни и подготовки к поступкам. «Приворожить можно сверхъестественным проявлением своей силы, необыкновенно красивой внешностью и даже одним лишь взглядом, волшебным словом или магическим воздействием на другого человека», отмечает С. Бадретдинов [9]. Своей красотой Хумай очаровывает, приводит в восхищение Урал-батыра. Красота дочери Солнца становится причиной возникновения большой любви. Сильная красота в фольклоре всегда действует в паре с образом сильного мужчины. Потому преимущество в женитьбе на прекрасной девушке получает Урал- батыр, наделенный недюжинными способностями.

Урал ташҡа барған, ти

Йоҙороҡлап һуҡҡун, -

Таш тәгәрәп киткән, ти.

Шунан алған ҡулына,

Ташты атҡан һауаға. [7, С. 82]

К камню Урал подошел, говорят.

По камню он стукнул кулаком,

Из земли его вырвал рывком,

И затем тот камень схватил,

В небо синее запустил. [8, С. 102]

Право продолжения героического рода  от союза с браком с необыкновенной женщиной также удостаивается  Урал. Так проводится идея соотносимости и равноправности женской Красоты мужской физической Силы.

Хумай в силу своей красоты и качеств магических превращений (знак сверхъестественности и единства с природой) имеет влияние на мифического небесного коня Акбузата. Она может тулпара позвать, поговорить, подарить, ласкать. Информативно то, что она владеет булатным мечом – это знак того, что Хумай - воительница и храбрая защитница своего пространства. Так обобщается идея красоты как знаковой силы во имя защиты добродетели и покровительства. Овладение небесным конем и оружием – знак избранных и знак статуса высокой посвященности. Прежде чем подарить эти достояния, Хумай ставит условия, чем подвигает Урал-батыра на великие деяния, победы над драконами. В тексте воспроизводится архетип женщины-повелительницы, покровительницы и царицы.

Булат ҡылысын алалһаң,

Шундай батыр булалһаң, -

Буҙым бүләк ҡылайым;

Атама әйтеп туй яһап,

Үҙеңә йәр булайым [7, С. 78].

Если из ножен вынешь меч,

Притороченный к луке седла,

Скинешь его над собой,-тогда

Будешь признан батыром ты,

Перейдет к тебе конь навсегда.

Отцу скажу, свадьбу сыграем

Тебе любимой буду! [8, С. 99].

Особая красота Хумай имеет особую силу влияния и власти. Только после благословения Хумай и преподнесения знаковых даров:

Майҙанымда буҙ атты

Ҡулыңа алып менәлһәң,

Эйәренең ҡашынан

Булат ҡылысын алалһаң,

Шундай батыр булалһаң, -

Буҙым бүләк ҡылайым; [7, С. 78]

Акбуз-тулпара тебе я дам:

Коня того не спалить огням,

В воду ль упадет – не утонет,

Ураганы его не догонят; [8, С. 85].

 Урал-батыр достигает решающих, дающих ему право звания Батыр, побед. Таким образом поэтизируется не только сила внешней красоты, но красоты Духа. Ведь благословление на необходимость борьбы с великим Злом способна дать только мудрая женщина. Благодаря мудрости и поддержке Хумай, Урал батыр побеждает дивов. Днем и ночью он сражается с нечистью, заполнившей землю. Акбузат выносил его из битвы, когда батыр уставал и вихрем мчался в бой, когда Урал батыр набирался сил. Урал вдохновлен любовью богини, в руках его – не знающий поражения меч, с ним верный его друг – Акбузат.

Еще одно проявление красоты Хумай содержит эпизод рождения сына Иделя. Материнство мифологической женщины имеет глобальное значение в мироустройстве. Именно с ней, с ее величием связывается продолжение рода человеческого на Урале: «от батыра батыр родится, поколение таких сыновей всесильным будет в стране своей». Хумай – мать Иделя, главной реки Башкортостана, полноводной, сильной. Таким образом, осознается магическое и божественное происхождение реки, олицетворяющей единство мужского и женского начал.

Хумай как мифическая женщина, в архетипе своем содержит магию превращений и привязанности к месту, пространству и времени. Она навсегда осталась в облике птицы и покинула страну. Лишь спустя много лет, соскучившись по мужу, она прилетела на Урал, вывела птенцов, и тогда размножилось от нее лебединое племя людей. Более того, сказав, что «там спокойная страна», Хумай привела туда других птиц, и с тех пор Урал стал благодатным краем, полным дичи, птиц, животных». Иными словами, в эпосе «Урал батыр» Хумай выступает как родоначальница лебединого племени. «Здесь сохранился также весьма архаический мотив партогенеза, который относится к одному из древнейших мотивов: лебеди появляются из снесенных Хумай яиц, которые были оплодотворены воздухом» [3, С. 15].

Как известно, у красивой женщины в башкирском эпосе красивая, сильная любовь. Любовь Хумая к мужу, сыновьям, отцу, матери и всему живому обобщает идеи о всесильном чувстве, имеющем значение первотворения: ведь от ее брака с Урал-батыром произошло лебединое племя людей на Урале. Духовная и физическая красота Хумай является основой всех благородных начал в эпосе. Магизм красоты в течение веков наполняется новыми художественными решениями и образами. Красота мифологизируется, имеет колоссальное звучание во всей эмоционально-экспрессивной картине эпосов. В этой связи место и влияние категории красоты в эпических сказаниях важны сами по себе, они неотделимы от темы героизма и побед основных персонажей. На этом фоне мотивация красоты имеет сюжетообразующее значение, предопределяет особенности поступков героев.

Список литературы / References

1. Толковый словарь современного башкирского языка. Уфа, 2004. – 528 с.
2. Султангареева Р. А. Весенне-летние обрядовые праздники / Р. А. Султангареева // Ватандаш. - 2012. – С. 131.
3. Лепехин И. И. Записки путешествия академика И. Лепехина по разным провинциям Российского государства в 1770 году / И. И. Лепехин // –СПб., Т. 4. – 1802. –С. 26.
4. Черемшанский В. М. Описание Оренбургской губернии в хозяйственно-статистическом, этнографическом отношениях / В. М. Черемшанский – Уфа. – 1859. С. 157.
5. Галин С.А. Башкирский мифологический эпос / С. А. Галин // Учебное пособие. Башкирский институт развития образования. – Уфа. – 1999 - 103 с.
6. Урал батыр. Башкирский народный эпос. – Уфа: Информреклама, 2005. – 120 с.
7. Башкирское народное творчество. Том 1. / Эпос – Башкирское книжное издательство. - 1987. – 545 с.
8. Захарова А. Е. Архаическая ритуально-обрядовая символика народа саха / А. Е. Захарова – Новосибирск. -   -  С.35.
9. Бадретдинов С. М. Отражение традиций создания семьи в древних башкирских эпосах, преданиях и легендах [Электронный ресурс] / С. М. Бадретдинов //  Соотечественник. - URL: http://www.vatandash.ru/?article=1924 (дата обращения  01.2017)
10. Башкирский народный эпос / сост. А. С. Мирбалдаева, М. М. Сагитов, А. И. Харисов, автор предисл. А. С. Мирбалдаева; отв. Ред. Н.В. Кидайш-Покровская, М., 1997. - 518 с.
11. Хусаинова Г. Р. Формула красоты. Статус и роль башкирской женщины в современном мире / Под общей ред. Р. А. Султангареевой, С. Г. Сабирьяновой, Г. Ф. Хилажевой. – Уфа: АН РБ, Гилем. – 2011. - 160 с.

Список литературы на английском языке/ References in English

1. Tolkovyj slovar' sovremennogo bashkirskogo jazyka [Definition dictionary of Modern Bashkir language]. - Ufa, 2004. - 528 P. [in Russian]
2. Sultangareeva R. A. Vesenne-letnie obrjadovye prazdniki [Spring and summer ceremonial holidays] / R. A. Sultangareeva // Сontemporaries, 2012. – P. 131. [in Russian]
3. Lepehin I. I. Zapiski puteshestvija akademika I. Lepehina po raznym provincijam Rossijskogo gosudarstva v 1770 godu [Notes of travel of academician I. lepekhina in different provinces of the Russian state in 1770] / I. I. Lepehin  –SPb., Т.4. – 1802 – P. 26. [in Russian]
4. Cheremshanskij V. M. Opisanie Orenburgskoj gubernii v hozjajstvenno-statisticheskom, jenograficheskom otnoshenijah [Description of the Orenburg province in economic statistical, ethnographic aspects] / V. M. Cheremshanskij – Ufa. – 1859. – P. 157. [in Russian]
5. Galin S. A. Bashkirskij mifologicheskij jepos [Bashkir mythological epic] / S. A. Galin // Uchebnoe posobie / Bashkir Institute of education development. – Ufa. - 1999. – 103 P. [in Russian]
6. Ural batyr. Bashkirskij narodnyj jepos [Ural batur. Bashkir folk epic]. – Ufa: Informreklama. - 2005. – 120 P. [in Russian]
7. Bashkirskoe narodnoe tvorchestvo. Tom 1. Jepos [Bashkir folk art. Volume 1. The epos]. –– Башкирское книжное издательство. - 1987. – 545 P. [in Russian]
8. 8. Zaharova E. Arhaicheskaja ritual'no-obrjadovaja simvolika naroda saha [Archaic ritual and ceremonial symbolism of the Sakha people] / A. E. Zaharova // Novosibirsk. - 2004. - P.35. [in Russian]
9. Badretdinov S. M. Otrazhenie tradicij sozdanija sem'i v drevnih bashkirskih jeposah, predanijah i legendah [Reflection of the traditions of the family in ancient Bashkir epics, tales and legends] [Electronic resource]  / S. M. Badretdinov //  Sootechestvennik. - URL: http://www.vatandash.ru/?article=1924  (accessed: 21.01.2017) [in Russian]
10. 10. Bashkirskij narodnyj jepos [Bashkir national epos] / comp. S. Mirbaldaeva, M. M. Sagitov, A. I. Harisov, author of the foreword A. S. Mirbaldaeva; executive editor N.V. Kidajsh-Pokrovskaja, M., 1997. - 518 P. [in Russian]
11. Husainova G. R. Formula krasoty. Status i rol' bashkirskoj zhenshhiny v sovremennom mire/podlbshhej re. R. A. Sultangareevoj, S.G. Sabir'janovoj, G.F. Hilazhevoj, [Beauty formula. The status and the role of the Bashkir woman in the modern world / under the General editorship of R. A. Sultangalieva, S. G. Sabirianova, G. F. Hilariou] – Ufa: AN RB, Gilem. - 2011. – 160 P. [in Russian]