Паспортная сегрегация восточноазиатских иммигрантов в Приамурском генерал-губернаторстве Российской империи (1885-1917 гг.)

Широкое использование труда подданных стран Северо-Восточной Азии (Китая, Кореи и Японии) способствовало массовому притоку на русский Дальний Восток иммигрантов из указанных государств.

Местная администрация столкнулась с проблемой интеграции в российское правовое пространство постоянно увеличивающегося количества переселенцев в ситуации продолжения ведения ими реального, автономного развития в рамках национальной идентичности внутри иммигрантских общин, строящихся на земляческих, кровных или профессиональных отношениях.

Применение особых паспортных правил было одной из форм сдерживания миграционного потока на территорию Приамурского генерал-губернаторства.

1 августа 1885 г. «Временными правилами по благоустройству китайского и корейского населения в Приамурском крае», в установленные ранее правила регистрации китайских подданных по месту жительства и пребывания были внесены изменения. Теперь, по прибытию на территорию Приамурского генерал-губернаторства, они были обязаны предъявить национальный паспорт, с проставленной визой в русском консульстве или пограничном управлении. Национальный паспорт подлежал изъятию полицией и замене его на контрмарку, которая по истечении семидневного срока подлежала замене на русский билет с уплатой пошлины в размере 1 руб. 20 коп. Неявка в установленный срок влекла за собой привлечение к ответственности за бродяжничество, а отсутствие паспорта вело к аресту и последующей высылке за границу. По окончании срока действия русского билета владельцу устанавливался срок в шесть месяцев для его возобновления. Отсутствие национального паспорта и нарушение регистрационных правил влекло за собой взыскание штрафа в размере 5 руб.

Для покрытия расходов по применению указанных паспортных правил Приамурским генерал-губернатором были установлены дополнительные сборы за визирование национальных паспортов и канцелярские расходы за выдачу русского паспорта, составляющих в обоих случаях по 30 коп. В дальнейшем указанная практика была преобразована мнением Государственного совета в п. 4 ст. 344 Учреждения Сибирского в право Приамурского генерал-губернатора на его усмотрение устанавливать особые сборы в отношении китайских и корейских подданных, не владеющих недвижимым имуществом и не проводивших торговые обороты в крае. Указанное право предоставлялось в виде опыта на 10 лет, но после этого неоднократно продлевалось мнением Государственного совета: 17 мая 1899 г. на 3 года, затем 4 мая 1901 г. на 1 год и наконец, 21 июня 1910 г., до введения общего иммиграционного закона

Установленная общая сумма паспортного сбора в размере 1 руб. 20 коп. в год с человека, со временем подвергалась изменениям: 1890 г. – 2 р. 70 коп., с 1894 г. – 3 руб. 90 коп., с 1896 г. – 5 руб.  с 1912 г. – 5 руб. 50 коп.

Из сумм, взимаемых при выдаче русского билета (3 руб., 1894 г.), обращалось: 1 руб. 80 коп. в государственный доход (за 3 гербовых марки 60 коп. достоинства: одна на билет, другая на перевод с него и третья на китайский паспорт), 20 коп. в распоряжение полицейского управления на заготовление бланков для билетов и контрмарки и 1 руб. в городской доход на вознаграждение китайских старшин

В 1892 г. распоряжением генерал-губернатора в паспортные правила для прибывающих к край китайских и корейских подданных были внесены следующие изменения:

1) срок проживания по выдаваемым полицией вместо национальных паспортов русским свидетельствам был сокращен с одного года до шести месяцев;

2) к существующим дополнительным сборам добавился больничный сбор в размере 2 р., который вносился при получении долгосрочного паспорта

Вместе с тем, подданные других государств на основании ст. 129, 132, 135 Устава о паспортах продолжали пользоваться правом шестимесячного проживания в пределах России по национальным паспортам и облагались только уплатой гербового сбора – 75 копеек при обмене этих паспортов на русские свидетельства

Назначенный в 1897 г. в г. Владивосток Дайцинский коммерческий агент Ли-тья-ао возбудил протест против подобной правовой дискриминации китайских подданных в отношении применения к ним особых паспортных правил. А существование установленных Приамурским генерал-губернатором на основании п. 4 ст. 344 Учреждения Сибирского дополнительных сборов назвал бесполезной мерой сдерживания массового наплыва китайцев.

Подчеркивая, что основной поток прибывающих для работы в край китайских подданных представлен бедными слоями населения из г. Чифу, попадающих в Приморскую область морским путем через г. Владивосток. Китайцы по прибытии, оплачивая визовый сбор в 60 коп. и канцелярский сбор в 30 коп. – всего 90 коп., а в дальнейшем, уклоняясь от выборки русских видов на жительство, продолжали работать на нелегальной основе. По окончании рабочего сезона, чтобы избежать уплаты штрафа за не выборку русского билета, они вынуждены были возвращаться домой через сухопутную границу, пополняя в дальнейшем бродячее китайское население и банды хунхузов (китайский бандитизм).

По мнению Дайцинского коммерческого агента Ли-тья-ао, ситуацию можно было исправить путем уравнивания китайских подданных в правах в отношении паспортных требований с остальными иностранцами. Это, в свою очередь, заставило бы перенаправить поток китайских рабочих возвращаться к себе на родину в г. Чифу морским путем. В подтверждение своих слов он привел статистические данные за 1897 г. Владивостокского китайского общества, согласно которым в город прибыло 3712 тыс. человек, тогда как, по имеющимся у него данным, из г. Чифу в г. Владивосток в 1897 г. убыло 20 тыс. человек. Исходя из этого, русские паспорта имели только 1/5 часть выехавших китайских рабочих

В 1898 г. Приамурский генерал-губернатор, желая исправить ситуацию, указанную китайским коммерческим агентом, вводит для китайских и корейских подданных одновременную оплату паспортного сбора – гербовый 60 коп, 30 коп. – на канцелярские расходы и оплату пошлины за получение русского билета, тем самым ещё больше увеличив неравенство в правах с остальными иностранцами.

В январе 1912 г. для Амурской области были установлены правила перехода государственной границы порубежными жителями Китая. Переход границы для указанной категории иностранцев стал осуществляться по пропуску, который они получали у представителей китайской пограничной власти. Указанный документ был действительным в течение трех дней со дня выдачи и давал его владельцу право однократного перехода границы после уплаты российской стороне гербового сбора в размере 75 коп.

1 июля 1912 г. местная администрация ввела для японских подданных, проживающих в приграничном китайском г. Сахалян и занимающихся коммерческой деятельностью на российской стороне, пошлину за визирование пропуска в 1 руб. 50 коп. с последующим правом проживания на российской стороне сроком на один месяц

20 апреля 1912 г. были введены в действие новые правила пребывания китайских подданных в крае, установленных Приамурским генерал-губернатором. Китайские подданные, прибывающие в пределы России через сухопутную границу, при переходе границы обязаны были немедленно обменивать свои национальные паспорта на русские виды на жительство, прибывающие же морем китайские подданные должны брать русские виды на жительство немедленно по сходу на берег. За право получения указанных видов на жительство в России китайские подданные должны уплачивать 5 рублей 50 копеек

Необходимо отметить, что власть на местах нередко применяла экстраординарные меры для регистрации, прибывающих и находящихся в регионе китайских и корейских подданных. Так, в 1905 г. во время событий русско-японской войны комендант Владивостокской крепости в целях выселения из крепости китайских и корейских подданных, не внушающих доверия или бесполезных для обороны крепости, своим приказом от 2 июня 1905 г. за № 428 вводит обязательную регистрацию путем получения в полиции особого металлического номерного значка. При этом для рабочих значки были изготовлены из белой жести, а для остальных – из желтой меди. Все, не получившие значков, в случае надобности могли быть немедленно выселены из пределов крепостного района

Похожая практика имела свое повторение в 1911 г. и была связана с именем вступившего на пост генерал-губернатора Н.Л. Гондатти, который в целях точной регистрации китайского населения, проживающего в Приморской области, распорядился должностным лицам организовать такую регистрацию путем обязательного ношения китайскими подданными регистрационного браслета на пальце или шее. Подобной регистрации не подлежали иностранные китайцы знатного происхождения, чиновники и купцы первой гильдии

Несмотря на введенные паспортные ограничения, а также вносимые изменения в них должны были с каждым разом усложнять нахождение иностранных китайцев и корейцев в крае и препятствовать притоку беспаспортных лиц, однако архивные документы свидетельствуют об обратном.

Так, С.Д. Меркулов отмечал, что из всего количества китайцев, проживающих в Приамурском крае, только 30% имели паспорта и то только те, кто проживал в городских поселениях, тогда как на остальной территории в крае 100% китайских подданных не имели паспортов.

В качестве подтверждения он приводит информацию, полученную в результате рейда, проведенного в Приморской области против такого явления, как хунхузничество (китайский бандитизм) в 1910 г. Данные показали, что только в западной части Ольгинского участка проживало свыше 25 тыс. беспаспортных китайцев

В своем рапорте заведующий китайским кварталом в г. Благовещенск так описывает причину появления в городе большого количества китайских подданных, не имеющих национальных билетов: «китайцы, не имея национальных паспортов, переходят на нашу сторону только с одним китайским пропуском, стоящим на той стороне 3 коп., а затем, оплатив пропуск гербовым сбором в 70 коп., свободно проходят в город, бросая там же пропуск и, следовательно, всего за 73 коп. они попадают в Благовещенск, где и скрываются до тех пор, пока не будут обнаружены полицией. Высылка безбилетных китайцев также не может дать желаемого результата ещё и потому, что высланные китайцы сейчас же по прибытию на ту сторону освобождаются и вновь за 73 копейки перебираются в г. Благовещенск»

Паспортная сегрегация заключалась в установлении в отношении китайских и корейских подданных особых паспортных правил, лишающих их равноправия с подданными других государств, которые после визирования национальных паспортов имели право проживать шесть месяцев на территории Российской империи, а при обмене этих паспортов на русские свидетельства оплачивать только гербовый сбор.

Китайские и корейские же подданные после визирования национальных паспортов могли проживать по ним только один месяц, оплачивая помимо гербового сбора различные дополнительные сборы.

При этом взыскание сборов за право проживания в пределах края обязательно производилось одновременно с выдачей им русских билетов на жительство, а по прибытии в Россию они обязаны были немедленно обменивать свои национальные паспорта на русские виды на жительство.

Также были случаи применения экстраординарных мер регистрации китайских и корейских подданных, связанных с обязательным ношением номерных значков и регистрационных браслетов. Помимо этого, указанные паспортные правила очень часто нарушали права, предоставляемые китайским и японским подданным международными договорами, заключенными Российским государством с правительствами этих стран.

Вместе с тем, в основе указанной сегрегации лежал не расовый, а экономический (имущественный) признак, поскольку она не касалась подданных указанных государств, владеющих недвижимостью и занимающихся предпринимательской деятельностью на территории края, а также лиц знатного происхождения и чиновников.