РУССКАЯ ГРАФИКА - ОСНОВА ИНГУШСКОГО ПИСЬМА

Мальсагова М.И.

ORCID: 0000-0002-9765-2819, Кандидат филологических наук, Ингушский государственный университет

РУССКАЯ ГРАФИКА - ОСНОВА ИНГУШСКОГО ПИСЬМА

Аннотация

Статья посвящена вопросам становления ингушской письменности в послеоктябрьский период. Рассмотрены основные этапы ее формирования: использование арабской графики, языковая политика страны по переходу на латинскую графическую основу национальных автономий горских северокавказских народов в  1920 – 1930 гг.; директивы Центра по созданию «единого языка» в результате «слияния» наций. Обозначены причины дальнейшей унификации письменностей северокавказских автономий. Новые идеологические ориентации советской власти, обусловившие переход письменностей всех народов страны на  русскую (кириллическую) графическую основу.

Ключевые слова: ингушская письменность,  ингушский алфавит, З.К. Мальсагов, латинская основа,  русская графика (кириллица), Северо-Кавказский педиститут.

Malsagova M. I.

ORCID: 0000-0002-9765-2819, PhD in Philology, Ingush State University

THE RUSSIAN GRAPHICS - A BASIS OF THE INGUSH WRITING

Abstract

Article is devoted to questions of formation of the Ingush writing during the postoctober period. The main stages of her formation are considered: use of the Arab graphics, language policy of the country on transition to a Latin graphic basis of national autonomies of the mountain North Caucasian people in 1920 - 1930; directives of the Center for creation of "uniform language" as a result of "merge" of the nations. The reasons of further unification of writings of the North Caucasian autonomies are designated. The new ideological orientations of the Soviet power which have caused transition of writings of all people of the country to the Russian (Cyrillic) graphic basis.

Keyword: Ingush writing, Ingush alphabet, Z. K. Malsagov, Latin basis, Russian graphics (Cyrillics), North Caucasian is pedistinut.

Одним из важнейших этапов культурного развития ингушского народа является вопрос становления и развития ингуш­ского литературного языка, его основной составляющей – письменности.

Значение письменности в человеческом обществе огромно. Благодаря письму люди могут использовать огромный запас знаний, накопленных   человечеством во всех сферах деятельности, развивать наследие прошлого и сохранять опыт многих поколений для будущего.

Молодая по возрасту ингушская письменность возникла сравни­тельно недавно - после свершения Великой Октябрьской социалистической   революции. Литература, посвященная этому вопросу, немногочисленна. Основной работой по данной теме (послеоктябрьского пери­ода) является книга «История Чечено-Ингушской письменности» М. Д. Чентиевой [15]. Другие работы лишь частично освещают вопросы, связанные с историей появления письма ингушей (Мякиев А. А. «Сердало» за 40 лет», Дахкильгов И. А. «Ингушская литература» (период развития до 40-х годов») [3, 13] и др.

Попытки  применения русской графики в дореволюционный период на Северном Кавказе имелись в форме появляющихся время от времени примерных алфавитов для горских языков (барона П.К. Услара, акад. А.А. Шифнера и др.). Они создавались с широкими задачами универсального применения их ко всем бесписьменным языкам окраин России. По ряду при­чин они не имели успеха.  Царское самодержавие не было заинтересовано в культурном росте малых народов. Преследуя цель полного политического и экономического подчинения, царизм подавлял среди народов, населявших национальные окраины России, всякую государственность, держал их в невежестве. В журнале царского министерства народно­го просвещения с тревогой писали: «…утвердите язык письмен­ностью, дайте ему некоторую литературную обработку, изложите его грамматические правила, введите его в школы, и вы тем самым (страшно подумать!) утвердите и разовьете соответствующую народность» [6, С. 37].

Доктор филологических наук, профессор славянской филологии кафедры гуманитарных наук Университета Мачерата (Италия) Томеллери Витторио Спрингфилд считает, что «Главным недостатком таких попыток являлся транскрипционный разнобой в передаче одних и тех же звуков»; а также то, что «<…> на Северном Кавказе в области научных исследований кириллица встретила конкуренцию латиницы, а в качестве носительницы православного христианства – сильное сопротивление мусульманской религии, выразившееся в использовании арабского шрифта» [14, С. 161-162].

В пользу использования письменности на арабской основе выступали ингушские просветители М. Котиев, В.-Г. Э. Джабагиев.  В числе их доводов были – «<…> распространенность арабской грамоты среди ингушей, а также легкость подготовки первых учителей ингушского языка», которые уже занимались обучением детей арабскому языку в сельских медресе при мечетях Ингушетии и Чечни [5, С. 12].

Таким образом, говорить о письменности ингушей до Октябрьской революции, как о каком-то принятом и признанном средстве общения не приходится.

Профессор В. Ю. Гиреев в своей диссертации выде­ляет несколько этапов в развитии вейнахских (ингушского и чеченского – М.М.) литературных языков. Он соотносит их с графической основой письменно­сти: для ингушского – два этапа: латинская, затем русская основа; для чеченского - три: основа арабская, латинская, русская [2, С. 3]. Ингушетия сразу приняла латинизированный алфавит. Исследовательница З. К. Джамбулатова на основе изучения архивных материалов сообщает, что еще в 1920 году Ингушский исполком при отделе народного образования Назрановского окружного ревкома вынес решение об учреждении особой комиссии под председательством 3. К. Мальсагова для разработки материалов по составлению ингушской графики [4, С. 91]. Комиссия рассмотрела два проекта ингушской графики: 1) на латинской основе, разработанный наркомом просвещения Горской республики (с центром во Владикавказе) З. К. Мальсаговым; 2) на русской графи­ческой основе, составленный М. М. Альтемировым. В результате широкого обсуждения с привлечением специалистов-лингвистов был принят проект латинизированного алфавита, получивший одобрение со стороны общественности. Он был рекомендован всем горским/северокавказским народам в качестве основы алфавита.

Практическое применение созданной письменности началось в 1921 году. Доцент Северо-Кавказского пединститута (г. Владикавказ) З. К. Мальсагов организовывает этнографические экспедиции в горные районы Ингушетии (Джейрахский, Мецхальский) с участием известных ученых Н. Ф. Яковлева, А. Н. Генко, Л. П. Семенова и др., где записывает ингушские слова, используя латиницу.

Официальной датой появления ингушской письменности считается 1 мая 1923 года - день выхода первого номера национальной газеты «Сердало» (в переводе с ингушского языка «свет»). Редакция газеты находилась во Владикавказе, в административном центре Ингушетии, на первом этаже двухэтажного здания  по ул. Бутырина, № 1.

К десятилетней годовщине своего выхода газета отмечала, что алфавит, созданный З.К.Мальсаговым, был утвержден в 1921 году. С этого  года и следует считать возникновение ингушской письменности. Об огромной тяге народа к своему письму свидетельствуют слова   самого создателя алфавита: «30-40 лет ингуши не раз стремились создать алфавит своего языка, причем не только образованные, а и безграмотные крестьяне, несколько освоившие арабскую письменность» [12].

Без письменности невозможно поднять культуру народа. В Ингушетии новая графика быстро привилась и вошла в быт. Уже в 1923-1927 гг.  были изданы учебники, произведения художественной литературы,  некоторые переводы с русского языка. В 1925 году выходит в свет  первый ингушский букварь и грамматика ингушского языка с кратким словарем на латинской графической основе, составленные З.К.Мальсаговым.

Латиница в Ингушетии, как и в других северокавказских республиках стала единственно возможной, ввиду политического, идеологического и религиозного влияний обстановки того периода. Она  «сразу же оформила дотоле бесписьменный ингушский язык» [1, С. 222].

По этому поводу исследователь А. А. Леонтьев говорит следующее: «Нет сомнения, что обращение к латинскому алфавиту в качестве графической базы новой письменности в 20-х годах  было единственно правильным решением вопроса» [9, С. 85]. Введение письма на базе русской графики в этот период могло быть истолковано многочисленными врагами революции как рецидив русификаторской политики царизма.

На 1-й Краевой конференции по вопросам культуры и просвещения горских народов в 1923 году, отмечалось, что на латинскую основу перешли Ингушетия, Северная Осетия и Кабарда [1].

На 2-й Краевой конференции, посвященной вопросам культуры и просвещения горских народов Северо-Кавказского края  в июне 1925 года полемику все еще вызывал «чеченский вопрос». Большинство участников конференции были убежденным латинистами. Они отмечали, что раз нет разницы в общественно-поли­тическом отношении между Ингушетией и Чечней, то не должно её быть и в области письменного языка. Дискуссия нашла свое вы­ражение в резолюции конференции, признавшей целесообразным дальнейшую работу по установлению единого алфавита на латинской основе с последующим переходом на неё в Чечне.

Для этой цели во Владикавказе в 1922 году были организованы    курсы полиграфии. В этом же году ученые-лингвисты  З. К. Мальсагов и Т. Эльдерханов  составили алфавит чеченского языка на латинской основе,  которому и обучали на указанных курсах. По мнению С. М. Лорсанукаева «первым на чеченском языке на основе латинской графики был издан букварь Ибрагимова Аббаса, предназначенный для пунктов по ликвидации безграмотности» [10, С. 31].

Имели место и другие попытки создания алфавита для чеченского языка. В 1925 году в Чечне был разработан латинизированный алфавит Халида Ошаева, по мнению исследователя М. Чентиевой, незначительно отличавшийся от ингушского.

Параллельно с этим велась пропаганда новой, более четкой основы.

Следуя политическому курсу страны, который наметился с конца 1920 – х годов  - первой половины 1930 – х годов в области языковой политики государства, всё настойчивее звучат сталинские лозунги о «сближении культур», «ассимиляции малых народов крупными», «о перспективах слияния языков мелких народов с крупными <…>, а крупных народов между собой» [8, С. 376 - 378]. Все это было озвучено Семеном Диманштейном (бывшим в 1920-е гг. последовательно зав. нац. сектором ЦК РКП(б), директором Института национальностей при ЦИК СССР, редактором журнала «Революция и национальность») [8, С. 376]. Суть сказанного сводилась к выработке  нового алфавита, учитывавшего,  с одной стороны, местные языковые особенности каждого горского народа, а, с другой – создание объединенных «модусов» новых унифицированных  горских алфавитов.

В 1928 году по инициативе Северо -  Кавказского Крайкома Нового тюркского алфавита под председательством Умара Алиева была созвана конференция, состояв­шаяся во Владикавказе по ингушскому и чеченскому языкам (другая – по черкесским/адыгским языкам прошла в Нальчике; по осетинскому языку (и его диалектам) было намечено провести). Конференция избрала комиссию из трех человек: профессора Н. Ф. Яковлева,  3. К. Мальсагова,  Х. Ошаева для предварительной проработки проекта унифицированного алфавита (для ингушей и чеченцев), составленного З. К. Мальсаговым. Выработанный комиссией проект был представлен на обсуждение конференции и утвержден с некоторыми изменениями.

Заурбек Куразович Мальсагов отмечал, что «конференция положила начало совместному обсуждению культурных нужд и выработала основу для дальнейшего объединения и развития письменности. Эта основа - общий алфавит» [11, С. 8]. Здесь же было обращено внимание на расхождения между ингушским и чеченским алфавитами, не оправданными особенностями живой речи. Конференция наметила задачи по их ликвидации.

«В конце 1920-х годов была развернута (на местном и высшем уровнях) деятельность по объединению Чечни и Ингушетии и в 1934 г. две автономные области были слиты в одну. Одновре­менно велась работа по созданию единого литературного вайнах­ского (ингушского и чеченского – М.М.) языка и «организации» одного народа» [8, С. 379].

Дальнейшая унификация ингушского и чеченского алфа­витов и произошла в 1934 году, после объединения Ингушской и Чеченской областей. Обком ВКПб и облисполком дал  четкие установки по созданию единого чече­но - ингушского письменного языка. После некоторой дискуссии было принято постановление облисполкома от 14 апреля 1934 года  «О едином алфавите». Оно обязывало сельскохозяйственные, кооперативные, профессиональные и др. организации ввести этот алфавит.

Если в  20-е годы единственно правильным решением вопроса было создание письменности на латинской графической основе, то конец 30-х годов -  другое дело. Процесс латинизации начинает ослабевать. В этот период усилились процессы взаимовли­яния и взаимообогащения культур и языков народов СССР. Основ­ным средством общения между народами Советского Союза становится русский язык.

В период с 1936 по 1940 гг. подавляющее большинство письменностей народов СССР осуществляет переход на русскую графическую основу. С этой целью составляются словари. «Первыми были подго­товлены: русско-чеченский словарь (1930 г.), осетино-русско-немецкий (1927-1934 гг.), русско-таджикский (1934 г.) и др.» [7, С. 38].

Из института языка и письменности СССР в Чечено-Ингушетию приглашают профессора Н.Ф.Яковлева, который помогает в составлении унифицированных алфавитов на русской графической основе для  ингушского и чеченского языков. Представленные  на обсуждение алфавиты были приняты за основу письменности в 1938 году.

В этот же период руководством страны был поставлен вопрос об обязательном изучении русского языка в национальных школах. Этого требовала общественная жизнь и начавшаяся индустриализации страны.

Проведение политики унификации: перехода на единую основу – русскую кириллицу, имело целью сближение («слияние») народов Северного Кавказа, с одной стороны, и,  с другой, -  широкое освоение достижений русской и мировой культуры.

Подводя итоги,  отметим,  что рассмотрение вопроса создания письменности для горских северокавказских народов, в частности, для ингушского языка «невозможно решить нейтрально и чисто с практико – лингвистической точки зрения, без учета различных влияний идеологического, религиозного и политического порядка» [14, С.167].

Список литературы / References

1. Алиев У. Латинизация горских письмен (к истории горских народов) / У. Алиев // Записки Северо-Кавказского краевого горского научно – исследовательского института. - Ростов-на-Дону. - 1929. - Т.2. – С. 222.
2. Гиреев В. Ю. Особенности начального периода развития вайнахских литературных языков: автореф. дис. … канд. филол. наук; Исторические науки / В. Ю. Гиреев. – Грозный, 1980. – 18 с. – С. 3
3. Дахкильгов И. А. Ингушская литература: (Период развития до 40-х годов) / И. А. Дахкильгов. - Грозный, 1975. – 187 с.
4. Джамбулатова З. К. Развитие печати в Чечено-Ингушетии (1920 – 1941 гг.) / З. К. Джамбулатова // Известия Чечено-Ингушского НИИЯЛ. - Грозный, 1965. – Т. 6. - Вып. 1. – С. 91.
5. Долгиева М. Б. Общественная мысль Ингушетии второй половины XIX - начала ХХ вв.: автореф. дисс. … канд. ист. наук: 07.00.02 / Долгиева Марем Белановна; Кабардино - Балкарский госуниверситет им. Х.М. Бербекова. – Нальчик, 2002. – 193 с. – С.12
6. Журнал министерства народного просвещения. Февраль. – М., 1867. – С. 37.
7. Зак Л. М., Исаев М. И. Проблемы письменности народов СССР в культурной революции [Электронный ресурс] / Л. М. Зак, М. И. Исаев // Москва: научная цифровая библиотека portalus.ru. Дата обновления: 19 августа 2016. – С. 38. - Url: http://www.portalus.ru/modules/pedagogics/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1471617000&archive=&start_from=&ucat=& (дата обращения: 28.01.2017).
8. Карпов Ю. Ю. Северный Кавказ: рубежи и грани советского строительства наций / Ю. Ю. Карпов // Горы и границы: Этнография посттрадиционных обществ / Рос. акад. наук, Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) / отв. ред. Ю. Ю. Карпов. – Санкт-Петербург: МАЭ РАН, 2015. – 400 с. – С. 376 – 378; 379.
9. Леонтьев А. А. Общественные функции языка и его функциональные эквиваленты / А. А. Леонтьев // Языки и общество. – М.: Наука, 1968. – С. 85.
10. Лорсанукаев С. М. Первая чеченская газета «Серло» / С. М. Лорсанукаев. - Грозный, 1962. – С. 31.
11. Мальсагов З.К. Культурная работа в Чечено-Ингушетии в связи с унификацией алфавитов / З.К. Мальсагов. - Владикавказ, 1928. – С. 8.
12. Мальсагов З.К. Наш дорогой юбилей / З. К. Мальсагов // «Сердало». – 1925. - № 17.
13. Мякиев А. А. «Сердало» за 40 лет / А. А. Мякиев. – Грозный, 1964.
14. Томеллери В. С. Борьба кириллицы и латиницы на Северном Кавказе / Томеллери Витторио Спрингфилд: Электронная библиотека Белорусского государственного университета // IX Супруновские чтения: Языковой контакт – [Электронный ресурс] / В. С. Томеллери // Минск: РИВШ, 2015. – С. 161 – 162; 167. - Url: http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/113600 (дата обращения 27.01.2017).
15. Чентиева М. Д. История Чечено-Ингушской письменности / М. Д. Чентиева. - Грозный, 1958.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Aliyev U. Latinizatsiya gorskih pismen (k istorii gorskih narodov) [Latinisation of mountain letters (to history of the mountain people)] / U. Aliyev // Zapiski Severo-Kavkazskogo kraevogo gorskogo nauchno – issledovatelskogo institute[Notes of the North Caucasian regional mountain it is scientific – research institute]. - Rostov-on-Don. - 1929. - T.2. – Page 222. [in Russian]
2. Gireev V. Yu. Osobennosti nachalnogo perioda razvitiya vaynahskih literaturnyih yazyikov [Features of an initial stage of development of the Vainakh literary languages: автореф. yew. … edging. филол. Sciences; Historical sciences] / V. Yu. Gireev. – Grozny, 1980. – 18 pages – Page 3. [in Russian]
3. Dakhkilgov I. A. Ingushskaya literatura: (Period razvitiya do 40-h godov) [Ingush literature: (The development period till 40th years)] / I. A. Dakhkilgov. - Grozny, 1975. – 187 pages. [in Russian]
4. Dzhambulatova Z. K. Razvitie pechati v Checheno-Ingushetii (1920 – 1941 gg.) [Development of the press in Chechen-Ingushetia (1920 - 1941)] / Z. K. Dzhambulatova // Izvestiya Checheno-Ingushskogo NIIYaL// [News of the Checheno-Ingush NIIYaL]. - Grozny, 1965. – T. 6. - Issue 1. – Page 91. [in Russian]
5. Dolgiyeva M. B. Obschestvennaya myisl Ingushetii vtoroy polovinyi XIX - nachala XX vv [Social thought of Ingushetia of the second half of XIX - the beginning of the 20th centuries]: автореф. yew. … edging. ist. sciences: 07.00.02 / Dolgiyeva Marem Belanovna; Kabardino - the Balkar State University of H. M. Berbekov]. – Nalchik, 2002. – 193 pages – Page 12 [in Russian]
6. Zhurnal ministerstva narodnogo prosvescheniya. Fevral [Magazine of the ministry of national education. February]. – M, 1867. – Page 37.[in Russian]
7. Zack L. M., Isaev M. I. Problemyi pismennosti narodov SSSR v kulturnoy revolyutsii [Problems of writing of the people of the USSR in the cultural revolution [An electronic resource] / L. M. Zack, M. I. Isaev // Moscow: scientific digital library portalus.ru. Date of updating: August 19, 2016. – Page 38. - Url: http://www.portalus.ru/modules/pedagogics/rus_readme.php?subaction=showfull&id=1471617000&archive=&start_from=&ucat=& (date of the address: 1/28/2017). [in Russian]
8. Karpov Yu. Yu. Severnyiy Kavkaz: rubezhi i grani sovetskogo stroitelstva natsiy [North Caucasus: boundaries and sides of the Soviet construction of the nations] / Yu. Yu. Karpov // Goryi i granitsyi: Etnografiya posttraditsionnyih obschestv [Mountains and borders: Ethnography of post-traditional societies] / Dews. academician of sciences, Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography (Cabinet of curiosities) / отв. edition Yu. Yu. Karpov. – St. Petersburg: MAHE RAS, 2015. – 400 pages – Page 376 – 378; 379. [in Russian]
9. Leontyev A. A. Obschestvennyie funktsii yazyika i ego funktsionalnyie ekvivalentyi [Public functions of language and its functional equivalents] / A. A. Leontyev // Languages and society. – M.: Science, 1968. – Page 85. [in Russian]
10. Lorsanukayev S. M. Pervaya chechenskaya gazeta «Serlo»[First Chechen newspaper «Serlo»] / S. M. Lorsanukayev. - Grozny, 1962. – Page 31. [in Russian]
11. Malsagov Z. K. Kulturnaya rabota v Checheno-Ingushetii v svyazi s unifikatsiey alfavitov [Cultural work in Chechen-Ingushetia in connection with unification of alphabets] / Z.K. Malsagov. - Vladikavkaz, 1928. – Page 8. [in Russian]
12. Malsagov Z. K. Nash dorogoy yubiley [Our expensive anniversary / Z. K. Malsagov // Serdalo]. – 1925. - No. 17. [in Russian]
13. Myakiyev A. A. «Serdalo» za 40 let [Serdalo in 40 years] / A. Myakiyev. – Grozny, 1964. [in Russian]
14. Tomelleri V. S. Borba kirillitsyi i latinitsyi na Severnom Kavkaze [Fight of Cyrillics and Latin in the North Caucasus / Tomelleri Vittorio Springfild: Electronic library of the Belarusian state university // IX Suprunovsky readings: Language contact – [An electronic resource] / V. S. Tomelleri//Minsk: RIVSh, 2015. – Page 161 – 162; 167. - Url: http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/113600 (date of the address 1/27/2017). [in Russian]
15. Chentiyeva M. D. Istoriya Checheno-Ingushskoy pismennosti [History of the Checheno-Ingush writing] / M. D. Chentiyeva. - Grozny, 1958. [in Russian]