ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ В АСПЕКТЕ ПРИНЦИПА КАТЕГОРИЧЕСКОГО ИМПЕРАТИВА

Снашков C.А.

ORCID: 0000-0003-1145-9434, Аспирант

Казанский (Приволжский) федеральный университет

ОСОБЕННОСТИ ПРАВОВОЙ КУЛЬТУРЫ В АСПЕКТЕ ПРИНЦИПА КАТЕГОРИЧЕСКОГО ИМПЕРАТИВА

Аннотация

Автор рассматривает правовую культуру индивида в контексте принципа категорического императива. Понимание механизма действия правовой культуры со стороны личности строится на факторном анализе совокупности правовых поведенческих характеристик индивида на уровне участия в общественных взаимодействиях, свободной правовой деятельности, включая выбор правового участия в жизни социума. Автор приходит к выводу, что правовая культура регламентирует процессы общественных ограничений, позволяющих выстраивать новые максимы правового пространства, и является гарантом легитимации закона как формы сдерживания произвола и противостояния инволюции.

Ключевые слова: правовая культура, категорический императив, правовое пространство, правовая рефлексия, правомерное поведение.

Snashkov S.A.

ORCID: 0000-0003-1145-9434, Postgraduate student

Kazan (Volga region) Federal University

FEATURES OF THE LEGAL CULTURE IN THE ASPECT THE PRINCIPLE OF THE CATEGORICAL IMPERATIVE

Abstract

The author considers the legal culture of individual person in the context of the principle of categorical imperative. The conception of the mechanism of action of the legal culture from the personality is built upon the factorial analysis of set of the legal behavioral characteristics of individual person at the plane of participation in public interactions, free legal activity, including the choice of legal participation in society life. The author comes to the conclusion that the legal culture regulates processes of the public restrictions allowing building new maxims of legal space, and is guarantor of legitimation of the law as forms containment of despotism and opposition of involution.

Keywords: legal culture, a categorical imperative, legal environment, legal reflection, in lawful behavior.

В любом обществе право является общей совокупностью правил поведения человека (члена общества), что играет роль базиса для определения того, что и как человек должен делать на основе знания об этом. Известен такой важный парадокс гуманизации, который заключается в том, что человека нельзя сделать истинно добрым или любящим извне, так как нельзя сформировать за человека присущие ему или должные гуманистические убеждения. Убеждения человека могут быть сформированы только на основании свободы выбора, возможной в тех условиях, которые созданы изнутри – самим человеком. Они одновременно будут являться побудительным фактором, способствующим принятию решений, в том числе и поведенческого характера. Правомерное социально-активное поведение гражданина, «характеризующееся степенью исполнения требований законности, состоянием правопорядка в обществе» [1, С. 12], а также, по мнению Л.А. Петручак, выражающееся в интересе к праву, его уважении на основе сознательности и добровольности, отражают степень развитости правовой культуры индивида, как неотъемлемой части правовой культуры общества [1].

Для понимания механизма действия правовой культуры со стороны личности, обратимся к известному открытию И. Канта – этике нового типа, главным понятием которой стало понятие категорического императива. Категорический императив может быть рассмотрен в качестве определяющего фактора развития правовой культуры как совокупности правовых поведенческих характеристик индивида на уровне участия в общественных взаимодействиях, свободной правовой деятельности, включая выбор правового участия в жизни социума.

И. Кант вывел своеобразную формулу, широко известную в научных кругах: «Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой, ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом» [2, С. 195]. Этим эталоном или совокупностью правил поведения, согласно которым необходимо поступать, является право. Так как оно обладает смыслом сведения свободы и произвола общества или его членов в такие рамки, «которые отвечали бы принципам общественной полезности, целесообразности, разумности, нравственности» [3, С. 224]. Правовая культура регламентирует процессы общественных ограничений, позволяющих выстраивать новые максимы правового пространства. По мнению И.И. Мюрберга, «для современного сознания закон как таковой всегда потенциально репрессивен и потому неотъемлемым условием его легитимации должна быть зафиксированная в правовом поле возможность внесения изменений в действующее законодательство» [4]. Правовая культура может являться гарантом легитимации закона как формы сдерживания произвола и противостояния инволюции.

В своей теории Кант постулирует существование разных типов принуждения индивидуальной воли, самый сильный из них – это «понятие безусловной и притом объективной и, стало быть, общезначимой необходимости» [2, С. 190], что, по сути, и определяется Кантом как категорический императив. С его помощью, подчеркивает философ, «мы, хотя и оставляем нерешенным вопрос, не пустое ли понятие то, что называют долгом, можем, по крайней мере, показать, что мы мыслим посредством этого понятия и что хотим им выразить» [2, С. 195]. В своей работе «Критика практического разума» И. Кант утверждает, что человек живет лишь из чувства долга, а не потому, что находит какое-то удовольствие в жизни [5, С. 479].

Для человека, согласно теории Канта, разум является не единственным определяющим основанием воли. Важен мотив. Если под мотивом понимать, по Канту, субъективное основание определения воли существа, чей разум не необходимо сообразуется с объективным законом уже в силу его природы, то отсюда мотивы человеческой воли никогда не могут быть ничем другим, кроме морального закона [5, С. 459]. Нравственное состояние каждого - это результат актуализации свободной воли или способности самозаконодательства, автономии индивида. Законодательная автономия человека – движущий механизм формирования правовой культуры, способствующий установлению тех законов, которые помогут личности находиться в рамках правового поля на основе моральных регуляторов. Уникальность каждого индивида требует создания регулятора общей воли, каковым выступает закон.

Выражающийся в правовых нормах функционал сдерживания, своеобразного ограничения антиобщественных поступков людей, очерчивает в обществе внешние границы общедоступного поведения, как отмечает З.К. Глазунова, выступает в виде запретов и предписывает или регламентирует наказание за нарушение этих запретов [3, С. 224]. Кант утверждает, что закон выдвигает институт права в качестве моральной «способности обязывать других». Когда на основе прирожденного равенства другие не могут обязать кого-либо к большему, чем то, к чему он со своей стороны может их обязать [6, С. 261]. В связи с этим Э.Ю. Соловьев подчеркнул, что «глубочайший смысл правовой идеи – лимитация самого ограничения свободы» [7, С. 148].

В основе действенного процесса порождения правовой культуры индивида лежит механизм сдерживания антиобщественного и представления общедоступного в правовом пространстве на основе правовой рефлексии. Представления индивида о должном способствуют развитию его правовой культуры.

Согласно исследованиям философов и правоведов, существует противоречие между поступком человека согласно закону и мотивацией, основанной на личных склонностях и чувствах. Если человек поступает согласно закону, но вопреки своим личным склонностям и чувствам, то, несмотря на похвалу, которой он заслуживает, он не может считаться высоконравственной личностью. Справедливо утверждение З.К. Глазуновой: «Трудно себе представить законопослушного гражданина, не имеющего склонности к правомерному поведению» [3, С. 225]. Как трудно представить себе гражданина, обладающего высокой степенью развитости правовой культуры и не имеющего мотивации к правомерному поведению. В большинстве случаев это является результатом жесткого давления, которое рано или поздно может привести к социальному и личностному протесту. Личностный протест на основе усиления противоречий, в том числе и на основе усиливающейся правовой рефлексии, становится формой протестной правовой культуры, отражающей недостаточную степень легитимации права как средства сдерживания. Долг – та часть правовой поддержки законопослушного гражданина и общества в целом, которая дает возможность проявлению личностных моральных и нравственных ориентиров при выборе правового поведения. Несмотря на то, что долг – это форма принуждения, обеспеченная правовыми нормами, в ней содержатся предписания поступков согласно потребностям, ориентированным на этические ценности. Категорический императив как веление разума носит безусловный характер и по предмету, и по содержанию. Моральные установки требуют исполнения долга ради самого долга, хотя определяются правила должного поведения и на основе морали, и на основе права все также исходя из требований разума.

Долг и его идея являются, согласно Канту, объединяющим началом, которое формирует человека в правовом государстве и гражданском обществе. Формирование личностных черт присуще и процессу развития правовой культуры, которая в основе также опирается на понятие долга. Правовая культура исходит из целесообразности объединяющей силы правового пространства для обеспечения целостности и гармонизации правовой системы. Основой такого объединения, например, становится единый нравственный закон, позволяющий противостоять разрушительной силе толпы, когда человеком овладевают первобытные мотивы, вырывающиеся наружу, чуть только индивид оказывается в массе, поддерживаемый чувством анонимности и безответственности. Индивид, по выражению А.П. Назаретяна, попадая в толпу, перестает быть личностью, толпа, при этом, становится «все менее управляемой при помощи нормативных механизмов и вместе с тем все легче подверженной иррациональным манипуляциям» [8, С. 21]. На подобное указывал и Г. Лебон в своей работе «Психология народов и масс», объясняя психологические механизмы формирования коллективной души, позволяющей думать и  чувствовать иначе, чем каждый ее составляющий индивид, когда «человек опускается на несколько ступеней по лестнице цивилизации» [9].

Чувство долга – это тот регулятор поведения, приводящий к объединению и сдерживанию разрушительных процессов, способный противостоять радикализации мышления, неизбежной в условиях толпы. Правовая культура – это та платформа личности, позволяющая формировать чувство долга и культивировать идею долга как должного в правовом пространстве.

Таким образом, одним из регуляторов поведения индивида в правовой системе становится правовая культура, в которой отражается качество правовых отношений. Одним из важнейших принципов формирования правовой культуры является принцип категорического императива как установка на благо с позиций общественного интереса/пользы и личностной свободы принятия обязанностей выполнения правил и следования нормам, установленным в правовой системе. Следование этому принципу позволяет сформировать устойчивую правовую культуру, способствующую развитию правотворческих и законодательных инициатив для достижения гармонизации правовой системы.

Список литературы / References

1. Петручак Л.А. Правовая культура современной России: теоретико-правовое исследование: автореф. дис…..д-ра юрид. наук / Л.А. Петручак. – М., 2012. – 44 с.
2. Кант И. Основоположения метафизики нравов / И. Кант // Кант И. Собр. соч.: В 8 т. Т.4. – М., 1994.
3. Глазунова З.К. О правовых аспектах категорического императива / З.К. Глазунова // Совершенствование гуманитарного образования в высшей школе: Материалы научно-методической конференции слушателей Казанского филиала ИППК при СПбУ, 25 июня 1998 г. и 27 мая 1999 г. – Казань: Карпол, 1999. – С.224-226.
4. Мюрберг И.И. Категорический императив Иммануила Канта и понятие политического [Электронный ресурс] / И.И. Мюрберг // URL:http://www.intelros.ru/readroom/politiko-filosofskij-ezhegodnik/pfe-1-2008/7254 (дата обращения 14.02 2017).
5. Кант И. Критика практического разума / И. Кант // Кант И. Собр. соч.: В 8 т. Т.4. – М., 1994.
6. Кант И. Метафизика нравов / И. Кант // Кант И. Собр. соч.: В 8 т. Т.6. – М., 1994.
7. Соловьев Э.Ю. Категорический императив нравственности и права / Э.Ю. Соловьев. – М., 2005. – 342 с.
8. Назаретян А.П. Психология стихийного массового поведения: Толпа, слухи, политические и рекламные кампании / А.П. Назаретян. – М., 2005. – 160 с.
9. Лебон Г. Психология народов и масс / Г. Лебон. – СПб., 1995. – 234 с.

Список литературы на английском языке /References in English

1. Petruchak L.A. Pravovaja kul'tura sovremennoj Rossii: teoretiko-pravovoe issledovanie [Legal culture in modern Russia: theoretical-legal research]: auto abstract dis…of PhD in Low / L.A. Petruchak. – M., 2012. – 44 p. [In Russian]
2. Kant I. Osnovopolozhenija metafiziki nravov [The fundamentals of metaphysics of morals] / I. Kant // Kant I. Collected works: In 8 volumes. Vol.4. – M., 1994. [In Russian]
3. Glazunova Z.K. O pravovyh aspektah kategoricheskogo imperativa [On the legal aspects of the categorical imperative] / Z.K. Glazunova // Sovershenstvovanie gumanitarnogo obrazovanija v vysshej shkole: Materialy nauchno-metodicheskoj konferencii slushatelej Kazanskogo filiala IPPK pri SPbU, 25 ijunja 1998 g. i 27 maja 1999 g.[The improvement of the humanitarian education in higher school: materials of scientific conference of students of Kazan branch of the training Institute at St. Petersburg state University, June 25, 1998 and May 27, 1999]. – Kazan: Karpol, 1999. – Pp.224-226. [In Russian]
4. Mjurberg I.I. Kategoricheskij imperativ Immanuila Kanta i ponjatie politicheskogo [The categorical imperative Immanuel Kant and the concept of the political] [Electronic resource] / I.I. Mjurberg // URL:http://www.intelros.ru/readroom/politiko-filosofskij-ezhegodnik/pfe-1-2008/7254 (accessed: 14.02 2017). [In Russian]
5. Kant I. Kritika prakticheskogo razuma [Critique of practical reason] / I. Kant // Kant I. Collected works: In 8 volumes. Vol.4. – M., 1994. [In Russian]
6. Kant I. Metafizika nravov [Metaphysics of morals] / I. Kant // Kant I. Collected works: In 8 volumes. Vol.6. – M., 1994. [In Russian]
7. Solov'ev Je.Ju. Kategoricheskij imperativ nravstvennosti i prava [The categorical imperative of morality and law] / Je.Ju. Solov'ev. – M., 2005. – 342 p. [In Russian]
8. Nazaretjan A.P. Psihologija stihijnogo massovogo povedenija: Tolpa, sluhi, politicheskie i reklamnye kampanii [Psychology of spontaneous mass behavior: Crowd, rumors, political and advertising campaigns] / A.P. Nazaretjan. – M., 2005. – 160 p. [In Russian]
9. Lebon G. Psihologija narodov i mass [Psychology of peoples and masses] / G. Lebon. – SPb., 1995. – 234 p. [In Russian]