ПОНЯТИЕ ЕДИНИЧНОСТИ В ЯКУТСКОМ ЯЗЫКЕ (В СРАВНЕНИИ С ХАКАССКИМ ЯЗЫКОМ)

Иванова И.Б.

младший научный сотрудник, кандидат филологических наук, Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, Якутск

ПОНЯТИЕ ЕДИНИЧНОСТИ В ЯКУТСКОМ ЯЗЫКЕ (В СРАВНЕНИИ С ХАКАССКИМ ЯЗЫКОМ)

Аннотация

В статье описаны лексико-фразеологические, морфологические, синтаксические средства выражения функционально-семантического микрополя единичности в якутском языке в сравнении с родственным хакасским языком.

Ключевые слова: якутский, хакасский языки, количественность, единичность, средства выражения.

Keywords: yakut, khakas languages, quantitative, single, means of expression.  

Исследование в функционально-семантическом аспекте категории количественности в якутском языкознании проводится впервые. Функционально-семантическая категория количественности условно делится на поля определенного и неопределенного количества. Поле определенного количества членится на микрополя – единичности, двойственности, нулевого количества, определенно большого количества. А поле неопределенного количества состоит из микрополей неопределенно большого, тотального количества, неопределенно малого количества, приблизительного количества и собирательности.

Микрополе единичности представляет собой основной элемент функционально-семантического поля количественности, который обладает самостоятельностью в плане содержания и в плане выражения. Для начала представим структурно-семантические единицы якутского языка, которые являются ядерными средствами выражения единичности:

1. Лексемы с прямым значением «один», т.е. существительные в единственном числе представляют ядро функционально-семантического микрополя единичности, они несут в себе информацию о единственном количестве предмета: Катя кинигэ ааҕар (хак.  Катя книга хығырча)  'Катя читает книгу', Остуолга чааскы турар (хак. Столда аях тарча) 'На столе стоит чашка'.

К существительным относятся все слова, которые могут отвечать на вопросы ким? 'кто?' и туох? 'что?'. Особенностью якутского языка является то, что первый вопрос ким? относится только к людям, а второй – ко всем остальным предметам, отпредмеченным понятиям, включая и одушевленные предметы (кроме людей). Также и в хакасском языке существительное отвечает на вопросы кем? 'кто?', ниме? 'что?'. Также и вопрос кем? 'кто?' связан лишь с человеком, а все остальные имена существительные, обозначающие и живые и неживые предметы, отвечают на вопрос ниме? 'что?' [ГХЯ: 67].

Как отмечено выше, в тюркских языках морфологические средства выражения числа менее развиты, чем в русском языке. Особенно значение единичности лишено собственных формальных показателей, так как соотносится с основной формой имени, и, таким образом, обладает исключительно релятивной природой [ТФГ: 194-195]. Аналогичное мнение содержится и в работах ведущих тюркологов: «Единственное число имени существительного в пределах тюркской языковой общности, прежде всего, характеризуется тем, что «ни в одном из тюркских языков нет особой, материально выраженной формы единственного числа» [Щербак 1987: 82]. Таким образом, имена существительные в единственном числе не имеют специального морфологического показателя, т.е. являются немаркированными, имеющими нулевую форму: Остуолга кинигэ сытар 'На столе лежит книга'; Сайын буолла 'Наступило лето'.

Следует отметить, не отходя от темы, что существительное в единственном числе передает и значение единичности предмета, и значение дискретной собирательности, т.е. указывает на ряд однородных предметов, потенциально доступных пересчету. Форма единственного числа в якутском языке представляет собой основу слова, где единичность или множественность не указывается. Такая же ситуация распространена во всех других тюркских языках. В этом случае имя существительное воспринимается как название предмета. Причем предмет не обязательно должен быть один, их может быть сколько угодно. В таком значении может выступить практически любая основа имени существительного: Ыт – киhи доҕоро (хак. Адай кiзiнiң арғызы) 'Cобака – друг человека'; Киhи биирдэ олорор (хак. Кiзi пiр хатап чуртапча) 'Человек живет один раз; Человек живет всего один раз'. В приведенных примерах существительные ыт (хак. адай) 'собака', киhи (хак. кiзi) 'человек' или кинигэ (хак. книга) 'книга' представляют собой названия предметов, объективного мира, которые возможно пересчитать. Причем названия этих предметов образуют общность. Поскольку в данной статье функционально-семантическое понятие собирательного количества нами не рассматривается, будем рассматривать языковые средства выражения функционально-семантического именно микрополя единичности.

2. Далее в состав ядра микрополя единичности входят местоимения 1, 2, 3 лица в единственном числе: мин, эн, кини (Мин эйигин таптыыбын 'Я люблю тебя') и возвратное местоимение бэйэ в единственном числе в сочетании с местоимениями, с существительными, с глаголами. Например, мин бэйэм 'я сам', эн бэйэң 'ты сам', кини бэйэтэ 'он сам', бэйэм кэллим 'я сам пришел' или 'я один пришел'.

Соответственно и в современном хакасском языке личные местоимения 1,2,3 лиц в единственном числе (мин, син, ол 'я, ты, он') и возвратное местоимение позы: мин позым 'я сам', син позың 'ты', ол позы 'он сам' [ГХЯ: 146].

3. Также средством выражения единичности являются собственные имена, антропонимы, топонимы, названия предметов, которые считаются единственными в своем роде. Это существительные, представляющие собой индивидуальное наименование отдельного лица, предмета или явления, выделяющее его в отличие от других однородных с ним лиц, предметов и явлений. Сюда относятся антропонимы – личные имена, отчества, фамилии, псевдонимы и прозвища людей, а также клички животных: Баhылай, Уйбаан, Кэскил, Нарыйа, Суорун Омоллоон, Эрилик Эристиин... Затем сюда же входят топонимы – наименования населенных пунктов, городов, краев, областей, стран и государств, гидронимы и наименования различных географических объектов (морей, океанов, озер, гор, долин и т.д.), названия отдельных общественных организаций и т.д., а также многих космических объектов (Марс, Юпитер и т.п.) [ГСЯЛЯ 1982: 108-109]: Дьокуускай, Саха сирэ, Сунтаар, Халыма, Ый ...

4. В состав ядра расположены глаголы  1, 2, 3 лица в единственном числе -бын (-бун, -бин, -бүн), -гын, -ҕын (-ҕин, -ҕун, -ҕүн), -ар (-эр, -ор, -өр) и т.д. Например: – Уой даа, ытыы олороҕун дуо? – 'Ой, плачешь, что ли?'.

5. К ядру рассматриваемого микрополя относится также имя числительное биир (хак. пiр): Биир кинигэ (хак. пiр книга) 'Одна книга'; Биир  большевик 'Один большевик'.

Будучи числительным, слово «биир» выступает в первичной номинативной функции. От основы этого слова образуются местоимения, частицы, прилагательные, наречия, которые приобретают семантические, морфологические и синтаксические характеристики этих частей речи. Так, в результате процесса субстантивации в семантической структуре слова «биир» появляются семы предметности и обобщенности, но при этом сема количества не исчезает полностью.

- Хайа, бу туох буоллуң? – диэн биирэ охсуhаары гыммыт. ' - Ты, чего? – взбудоражился один (из двоих)'. В хакасском языке  обозначение одного из двоих, т.е. субстантированный вариант будет пiрсi.

Слово «биир» в сочетании с прилагательными используется в значении целостности, нерасчлененности: Культура отделын актыыбын кытта сүбэлэhии түмүгэр биир чопчу санааҕа кэлбиппит 'В результате переговоров с активом отдела культуры пришли к единому решению' [Ефремов: 67]. В хакасском языке также и переводится: Культура пöлииниң активынаң чоохтазығлар соонда пiр чöпке килгеннэр.

За словом «биир» закрепляется категориальное значение числительного «биир» - «единица», «один из нескольких», которое переовдится как пiрсi: Оhуор үңкүүтүн С.А. Зверев биир бөдөң айымньытынан ааҕыахха сөп 'Одним из основных произведений С.А. Зверева можно назвать танец «Узоры»' – С.А. Зверевтың ööн чайаачы тоғыстарынаң пiрсiн «Хоостар» теелбектi адирға чарир.

Есть случаи, когда при сочетании имени существительного с числительным биир передается характер неопределенности, но не количества субъекта, а скорее самого субъекта: Былыр биир ыалга биир киhи күтүөттээри хоно кэлбит 'В старину к одной семье приехал на ночевку один человек, чтобы высватать себе невесту' [Эргис 1996: 280]; Биир аптаах аҕабыт олорбут үhү 'Жил, говорят, один поп-колдун' [Эргис 1996: 189].

Числительное биир также служит основным компонентом синтаксического словообразования, продуктом которого являются некоторые устойчивые словосочетания, употребляемые в значении лексических единиц: син биир 'одинаково, все равно', эр биир 'лицом к лицу, один на один', биир кэм 'все так же', однообразно, постоянно', биир буол 'соединяться, сливаться в одно' [ГСЯЛЯ 1982: 177].

Омертвелый вариант аффикса -лас (совместно-взаимная форма от -лаа) можно видеть в формах от числительного биир: биирдэспит 'один из нас', биирдэскит 'один из вас', биирдэстэрэ 'один из них'.

Такое многообразие функций, лексико-грамматических признаков и семантики делает это слово незаменимым структурным компонентом устойчивых выражений, где оно способно оформлять определенную роль.

В современном хакасском языке количественное числительное пiр 'один' используется в следующих значениях: при именах существительных выступает в качестве определения: пiр хаңаа 'одна телега', пiр ат 'один конь'; при именах существительных со значением «некий», «какой-то», «некто», «некоторый», «нечто»: пiр кiзi килген 'Пришел какой-то человек', пiр ниме ағылды 'Он что-то принес'; отдельные формы числительного пiр выступаю в значении местоимений и наречий: пiрее / пiрееде 'иногда, когда-нибудь', пiрее чирге 'куда-нибудь', пiрде 'иногда', пiрде… пiрде 'то… то', пiрге 'вместе'.

В отрицательных предложения пiр имеет значение 'ничего', 'никто', 'никуда': Пiр дее ниме пiлбеен 'Он ничего не знал'; Пiр дее ниме кöрiнминче 'Ничего не видно' [ГХЯ: 116-117].

Одним из основных ядерных средств наравне с предыдущими являются лексемы соҕотох, чороң соҕотох с семой «исключительный, единственный в своем роде»: Чороң биир ынахтаах киhи 'У него одна единственная корова'; Чороң соҕотох хаалбытым бу Сиргэ… 'Остался я совсем один на этом Свете…'.

Слово чороң используется как усилительный компонент сложного прилагательного: чороң биир, чороң соҕотох. Имя прилагательное соҕотох, которое обозначает 'единственный', или наречие соҕотох 'один' активно употребляются в отношении к человеку:

Киhи кэлэр соҕотох, / Киhи барар соҕотох, / Киhи өрүү  соҕотох…'Человек рождается один, / Человек умирает один, / Человек всегда один…' – такие строки есть у известной якутской поэтессы Сайа. Несмотря на количество окружающих нас, человек очень одинок, он рождается на свет один и умирает один. Автор через повторения наречия соҕотох 'один' и глаголы кэлэр 'приходит на этот свет; рождается' и барар 'уходит от нас; умирает' указывает на то, что человек всю жизнь один, т.е. выражает абсолютную единичность человека.

В современном хакасском языке в качестве средства, выражающего единичность, выступают лексемы чалғыс, чалғысхан 'один', 'единственный', 'одинокий': Ол чалғысхан чуртапча 'Он один живет'; Ол чалғысхан парыбысхан 'Он один ушел' [ГХЯ: 117].

В якутском языке существуют, помимо морфологических средств, определенные лексические, метафорические, фразеологические средства, образующие периферию микрополя единичности.

В качестве периферийных средств будут рассмотрены смысловые содержания, несущие в себе сему единичности человека:

а) Понятие единственного, при этом самого ценного человека (например, в отношении единственного ребенка) выражается устойчивыми оборотами, фразеологизмом. Например, Көрдөр хараҕым дьүккэтэ, көтүрдэр тииhим миилэтэ 'единственный ребенок'. Следует отметить, что данный фразеологический оборот в текстах якутских олонхо имеет несколько разнообразных вариантов.[2]

б) Выражение баар суох обозначает 'единственный, потому очень дорогой и любимый' [ТСЯЯ II: 71], употребляется для обозначения единственного количества любимого субъекта: Мин баар суох оҕобун кимиэхэ да биэрбэппин 'Никому не отдам единственного ребенка'. В якутском языке имеются сочетания типа Баара-суоҕа биллибэт 'неприметный, скромный', Баар-суох күүһүнэн 'изо всех сил, что есть силы', обозначающие разные модальные значения. Еще довольно широко используется в языке модальное сочетание Баара-суоҕа, которое употребляется для указания на то, что приведенное количество оценивается как очень маленькое, ничтожное (всего-навсего) [ТСЯЯ II: 78]. Например, баара-суоҕа биир ынахтаахпыт 'всего-навсего одна корова'. В хакасском языке тоже есть аналогичное выражение пар-чох, которое обозначает 'все, что имеется'.

в) В отношении любимого и единственного человека используются устойчивые выражения, типа күндү көмүс 'дорогой' (хак. аарлиим), таптыыр доҕорум 'любимый друг' (хак. хынғаным), күнүм-ыйым 'солнце мое' (хак. кÿнiм-айым), чыычааҕым 'птичка моя' (хак. хусхаҹах, хузыҹах) и т. д. Данные словосочетания, ласкательные слова, конечно, могут использоваться и в любых других случаях, но, в основном, они выражают значение абсолютной единичности любимого человека. Күн сириттэн көстө күрэммит күндү көмүспүн кууhабын 'Я тщетно пытался оживить, обнимая и целуя в уже остывшие губы, самого дорогого для меня человека'. Слово күндү используется в якутском языке и в качестве прилагательного, и в качестве существительного, при этом имеет одно основное значение 'дорогой, ценный, любимый'. Слово көмүс имеет значение 'благородный металл (серебро или золото)', в переносном значении используется в отношении к дорогому и любимому объекту.

г) Имена прилагательные тулаайах, төгүрүк тулаайах имеют значение 'сирота, ребенок без родителей', в хакасском языке тоже есть прилагательное öкiс. Устойчивое сочетание сэрии тулаайаҕа обозначает 'сирота войны', где данное имя прилагательное субстантивируется. Существительное огдообо (хак. тул) 'вдова, вдовец' обозначает человека, у которого умерли жена или муж, т. е. оставшийся один человек. Далее для обозначения одинокого человека используются имя существительное аңаардам 'холостой, одинокий человек' и прилагательное аңаар, аңаардас 'одинокий' (хак. чалғыс-чарым), т.е. половина чего-либо, пары людей. Единичность в данном случае противопоставляется двойственности.

д) В якутском языке есть такие выражения: Кэргэннээх буолан, кэргэним сүтүктүө баара дуу, оҕолордоох буолан, оҕолорум күүтүөхтэрэ баара дуу… 'Разве меня, как тех, кто имеет жену, жена потеряет, разве меня, как тех, кто имеет детей, дети буду ждать…'; Ытыыр оҕом суох, маңырыыр ынаҕым суох. 'Дословно: Нет у меня ни плачущего ребенка, ни мычащей коровы'. Данные предложения выражает абсолютную единичность человека через перечисление объектов, которых нет, с помощью модальных частиц отрицания (баара дуу, кэлиэ дуо, баара дуо) и глаголов отрицания суох 'нет'. Выделение важного для кого-то в данный момент, потому и единственного человека, происходит посредством сравнения: мин саҕа көмөлөhөр киhи суох буолуо, мин курдук киhини хантан да булуоххут суоҕа, киниттэн атын ким да буолбатах 'никто кроме него' или 'такого как я вы нигде не найдете, то есть я единственный в своем роде'. Выражение Эн мин бүтэhик эрэлим буолаҕын 'Ты – моя последняя надежда' тоже передает значение единичности, в основном, за счет прилагательного бүтэhик (бэстилиэнэй) 'последний' (хак. халғанҹы). уу, ания (баара с помощью частиц модалве меня, как тех, кто имеет детей, дети буду ждать..

е) Понятие выдающегося, талантливого и при этом единственного в своем роде человека передается посредством различных сложных устойчивых выражений Сахаҕа тэңнээҕэ суох 'Во всем якутском народе нет ему равных', Yйэҕэ биирдэ көстөр 'Один раз в сто лет' и т.п. Например, Сахаҕа тэңнээҕэ суох тойуксут 'Среди якутов он единственный талантливый певец, что ему нет равных'; Ураты кэрэ уhулуччулаах дьоҕур киниэхэ эрэ баара 'Исключительный дар был только у него', т. е. 'он был единственным, у которого был исключительный талант'. Yйэҕэ биирдэ көстөр талааннаах киhи 'Человек – огромный талант, который рождается один раз в сто лет'.

Приведенный фактический материал показал, что функционально-семантическое понятие единичности в якутском языке выражается не только при помощи существительных в единственном числе или числительного биир, но и целого арсенала других языковых средств, основная смысловая суть которых заключается в усилении и ограничении единичности предмета. Особенно в языке разнообразно представлена картина единичности человека, с выражениями при этом различных человеческих отношений: любви, глубокого уважения, восхищения… Мы уверены, что наличие лексико-фразеологических средств выражения единичности данным материалом не ограничивается. Сравнительно-сопоставительный анализ родственных языков показал, что в дальнейшем особое внимание следует уделить на сравнительное изучение именно лексико-фразеологических средств выражения единичности.

Список литературы

1. Грамматика современного якутского литературного языка. – М.: Наука, 1982. – 496 с.
2. Грамматика хакасского языка. – М.: Наука, 1975. – 413 с.
3. Тео­рия функцио­наль­ной грамматики: Качественность. Количе­ст­вен­ность / Отв. ред. А. В. Бондарко. – СПб.: “Наука”, 1996. – С. 161
4. Толковый словарь якутского языка. II «Б». – Новосибирск: Наука, 2005.
5. Щербак А.М. Очерки по сравнительной грамматике тюркских языков (Имя). – Л., 1987
6. Эргис Г.У. Якутские сказки. – Якутск: Бичик, 1996

---

Статья подготовлена при поддержке Гранта РГНФ 12-14-14007 а

Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока. Якутский героический эпос  «Кыыс Дэбилийэ». – Новосибисрк, 1993. – С. 144; 180 и т.д.   Публикация научной статьи в Международном научно-исследовательском журнале.