РАЗГОВОРНЫЙ СТИЛЬ РЕЧИ В РОМАНЕ А. ГЕНАТУЛИНА «ЗАГОН»

РАЗГОВОРНЫЙ СТИЛЬ РЕЧИ В РОМАНЕ А. ГЕНАТУЛИНА «ЗАГОН»

Научная статья

Абдуллина А.Ш.^{1, *}, Лысова О.В.², Нигматуллина Л.А.³

¹ ORCID: 0000-0002-2176-1154;

² ORCID:0000-0002-8421-9012;

^{1, 2, 3} Бирский филиал Башкирского государственного университета, Бирск, Россия

* Корреспондирующий автор (aminaabdullina[at]mail.ru)

Аннотация

Предметом исследования является индивидуальный стиль, авторская манера Анатолия Генатулина в романе «Загон». Научная новизна статьи связана с отсутствием в отечественной филологии исследований, посвященных своеобразию языка произведений башкирского писателя. Актуализация разговорного стиля речи нашла свое отражение на всех уровнях романа, определив особенности композиционной структуры, приемов создания образов персонажей, ритма повествования. Кроме того, детальное изучение языка данного произведения закладывает методологические предпосылки для более глубокого прочтения литературного наследия башкирского писателя в целом. Работа дает целостное представление об истоках художественного метода писателя и вносит определенный вклад в понимание литературного процесса в Башкортостане второй половины ХХ века. Представленный автором иллюстративный материал позволяет аргументировать теоретические положения исследования.

Ключевые слова: А. Генатулин, «другая» проза,разговорная речь, башкирская литература, роман «Загон».

COLLOQUIAL STYLE OF SPEECH IN A. GENATULIN'S NOVEL "ZAGON"

Research article

Abdullina A.Sh.^{1, *}, Lysova O.V.², Nigmatullina L.A.³

¹ ORCID: 0000-0002-2176-1154;

² ORCID:0000-0002-8421-9012;

^{1, 2, 3} Birsk branch of Bashkir State University, Birsk, Russia

* Corresponding author (aminaabdullina[at]mail.ru)

Abstract

The subject of the study is an authorial style of Anatoly Genatulin in his novel "Zagon" (The Pen). The scientific novelty of the article is connected with the absence of studies devoted to the originality of the language in the works of the Bashkir writer under study in the Russian philology. The actualization of the conversational style of speech is reflected at all levels of the novel, defining the features of the compositional structure, techniques for creating images of characters, as well as the rhythm of the narrative. In addition, a detailed study of the language of this work lays the methodological prerequisites for a deeper reading of the literary heritage of the Bashkir writer as a whole. The study provides a holistic view of the origins of the writer's artistic method and makes a certain contribution to the understanding of the literary process in Bashkortostan in the second half of the twentieth century. The illustrative material presented by the author allows for substantiating the theoretical provisions of the study.

Keywords: A. Genatulin, "other" prose, colloquial speech, Bashkir literature, the novel "Zagon".

Введение

А. Генатулин – один из значительных башкирских художников слова конца ХХ века, чье творчество не только сыграло определенную роль в развитии современной прозы, но и стало репрезентативным для философско-эстетического мировоззрения современности. Между тем многие аспекты его прозы не всегда попадали в фокус литературоведческих интересов. Его творчество воссоздает культурную атмосферу эпохи, отражает субъективно-авторский взгляд на литературную ситуацию в Башкортостане на пороге нового тысячелетия, дает представление об эволюции историко-литературного процесса и обусловливает главные линии и направления прозы «новой» волны в национальной литературе.

Нужно сказать, что во второй половине XX в. язык художественной литературы становится открытым для всех разновидностей разговорного языка и всех «нехудожественных» разновидностей литературного языка. Поиски новых художественных средств, новых стилистических приёмов «другой» прозы наиболее ярко отразились и в творчестве А. Генатулина. Трансформировавшееся представление о функции литературы, новое отношение к творчеству проявились не только на изобразительном, но и на языковом уровне, произошли значительные изменения в сфере лексики и синтаксиса. Компоненты этих двух уровней позволили представителю «другой» прозы – Анатолию Генатулину – наиболее образно заявить о своих философско-эстетических взглядах.

В статье элементы разговорной речи анализируются на примере как авторской речи, так и речи персонажей. «В прозе Т. Гиниятуллина важнейшим предметом изображения становится слово – самые различные и многообразные формы речевой деятельности человека, слово как таковое: «завести себя, настроить на писанину и ловить слова, которые как бы диктовал мне тот, кто умнее и талантливее меня…» [1, С. 34].

Разговорная речь – особая функциональная разновидность литературного языка. Язык художественной литературы и исторически сложившаяся система речевых средств имеют единую упорядоченную основу, нормы и правила, зафиксированные в словарях и грамматике, которые должны соблюдаться при создании текстов, разговорная речь – это некодифицированная сфера общения, принципы и законы разговорного общения не фиксируются.

Разговорная речь как особая функциональная разновидность языка отмечена следующими экстралингвистическими параметрами:

• спонтанность и неподготовленность;
• сопровождение данного вида речи жестикуляцией, мимикой, различной интонацией;
• неструктурированность;
• осуществляется в основном в форме диалога.

Разговорная речь подчиняется определенным принципам, главные из которых – принцип свободы выбора средств выражения, принцип языковой экономии и принцип субъективной оценки. Они и обусловливают специфические признаки разговорной речи: широкую вариантность, эллиптизм, оценочность, семантические трансформации, главным образом метафоризацию, повышенную экспрессивность и т. п. Эти признаки носят универсальный характер, в том или ином соотношении с достаточной степенью последовательности обнаруживаются в индивидуальной речи и характерны для разговорной речи разных национальных языков. Именно они обусловливают нормы разговорной речи – так называемые нормы второго уровня, которые существуют параллельно с нормой литературного языка. «Разговорная речь – одна из форм существования литературного языка, реализуемая обычно в диалогической форме в условиях каждодневного общения в неофициальной обстановке. Основной базой разговорной речи служат образованные слои общества, лица, владеющие литературной нормой и использующие в общении специфические речевые средства» [9, С. 289].

Влияние разговорной речи на нормированный литературный язык, особенности использования разговорных конструкций и слов в художественных произведениях были в центре внимания исследователей В.В. Виноградова, Г.О. Винокура, В.Д. Левина, Т.Г. Винокур, Е.Ф. Патрищева [4], [5], [6], [10].

В романе «Загон» наряду с книжными словами встречается большое количество разговорных, просторечных и даже нецензурных слов, близких к языку улицы. «Представляется значимым осмысление сущности творческой манеры Т. Гиниятуллина через рассмотрение языка его художественных произведений как явления индивидуального словесно-художественного творчества на основе комплексного анализа его отдельных произведений. Главным объектом анализа являются стиль, языковое своеобразие и особенности речевой организации произведений башкирского прозаика»[1, С. 34]. Важнейшим объектом пристального авторского внимания оказывается живое слово действительности. Т. Гиниятуллин обращается к живому разноречию времени, к самостоятельным голосам героев, к неадаптированному народному слову. «Высокая культура разговорной и письменной речи, хорошее знание и чутье родного языка, умение пользоваться выразительными средствами, его стилистическим многообразием – самая лучшая опора, самое верное подспорье и самая надежная рекомендация для каждого человека в его общественной жизни и творческой деятельности». [4, С. 19].

Употребление стилистически сниженной лексики объясняется стремлением писателя погрузить читателя в стихию живого языка. Этим же и желанием показать процесс развития мысли, внутренней речи героя-рассказчика определяется синтаксис постмодернистского текста.

В романе «Загон» из устно-разговорной лексики представлены общеупотребительные слова, просторечная лексика, вульгарные слова. Высокая эмоциональность речи героев повести «Загон» создается употреблением просторечных и бранных слов: «Слесаря расселись на старом продавленном диване, который я приволок со свалки возле мусорного контейнера, под диваном были спрятаны мои гаечные ключи и сальниковая набивка. Накурили хоть топор вешай. Телефон, слава богу, был на месте, не сперли летом через форточку, как в прошлом году. Разговаривали пополам с привычными матюками, вставляя в косноязычие почти через каждое слово «бля, бля», говорили о том о сем, житье-бытье, незапоминающемся. Я тоже говорил что-то и матерился из солидарности, хотя не любил мат» [7, С. 103].

Довольно часто А. Генатулин вводит просторечную лексику в прямую речь персонажей: «Плохо, Толя! С нас хватит одного художника-неудачника и одной несостоявшейся литераторши. Был бы он лучше обыкновенный рабочий и пусть бы даже выпивал, а то ведь п и с а т е л ь ! А теща редакторша. Каково! Моя Инна тоже девка не промах: «Мама, помоги Юрочке напечататься» [7, С. 222].

В романе для создания ситуации непринужденного общения разговорная речь нередко строится так, что ситуация (конситуация)и речь образуют единство, единый акт общения. Ситуативный контекст обусловливает эллиптичность речи, повышает роль местоимений. Например: «В автобусе — чужие люди, незнакомые лица. Знаете, куда я еду? А, не знаете, и никогда не узнаете. Я как-то еще могу догадываться — по лицам, по одежде, кто вы, куда путь держите, а вы — нет. Метро, ноги, ноги, лица, глаза, равнодушные ко мне — ведь никто не знает, кто я, куда я еду. Грохот вагонов» [7, С. 197].

В произведении часто встречаются элементы неподготовленности, спонтанности речи, слова с ситуативным значением, так называемая ситуативная лексика: «Не прошел. Проблем много. Спивается северный народ. Примитивная жизнь, антисанитария, молодежь кончает школу и не хочет вернуться в ярангу» [7, С. 145]. А. Генатулин для правдивого и наглядного изображения времени «застоя» нередко использует слова с суффиксами ярко выраженной экспрессивности, эмоциональности, стилистической сниженности, например: «Туда заглядывали бродячие собаки и там на траве под кустами отсыпались пьянчужки» [7, С. 102]; «Шубин привел какую-то кралю, не столько красивую, сколько цветущую, пышную, грудастую» [7, С. 103]; «Я живу, понимаешь, в коммуналке, десять лет очередник, у меня больной сын, а эта цаца пришла и тут же получила» [7, С. 107]; «Вставай алкаш несчастный!» [7, С. 108]; «Затем сбегал в столовку, спешно проглотил какое-то мутное хлебово, пережаренную до угольной черноты котлетку, запил невкусным компотом и вернулся в котельную» [7, С. 109]; «Я попер на рожон и пытался снова сунуть свое пальтишко в стенный шкаф» [7, С. 120]; «Забегаловка, как всегда по воскресеньям, пьяно гудела, в сизом табачном дыму, за высокими мраморными столиками, залитыми пивом, заставленными тарелками с какой-то жратвой, кружками, стаканами, кое-где и початой бутылкой, в стоячку выпивали, закусывали, трепались, матерились какие-то зачуханные и почему-то похожие друг на друга не только рожами, но и расхристанной внешностью хмыри» [7, С. 120]; «Вместе с водительскими правами как будто невзначай сую мильтоше и билет писательский» [7, С. 127]. Часто встречаются разговорные лексические и фразеологические единицы: «Николай Иваныч, вот если бы это я так, вы с меня бы шкуру спустили, а ему хоть бы хрен по деревне» [7, С. 108]; «Я бы, будь начальником, таких, как Немцев, выгнал бы взашей», «Слушай, вчера я был на волосок от смерти» [7, С. 127]; «Ты ведь знаешь, в правилах уличного движения я ни уха ни рыла» [7, С. 127]; «Я осторожно намекнул ему об этом, он не понял и улыбнулся так, будто я сказал несусветную чушь» [7, С. 129].

Непринужденность речевого общения в произведении создается особенностями синтаксиса разговорной речи, например, преобладают простые и неполные предложения: «Умер Вася. Живой классик. Секретарь Союза писателей, редактор толстого журнала. Лауреат. Маститый романист. Правоверный соцреалист. Свой человек в «сферах». Идейный противник «Нового мира». Говорили, что он из тех, кто травил Пастернака, что на его совести не одна загубленная литературная судьба. А к Вале был добр... Не бывает номера «Литературки» без его фамилии, в обзорных статьях о текущей литературе, где перечисляются писатели, считающиеся гордостью нашей словесности, его имя обязательно» [7, С. 213]. В произведении используется обратный порядок слов, характерна частотность вопросительных и восклицательных предложений: «Давай, еще добавим, а? Не хочешь? Ну и правильно, держись подальше от этой заразы. Так я о чем? Да. Муж мой художник. Учился в художественном, возомнил себя гением, стал писать черт знает что, под какого-то Малевича, и его выгнали. В общем неудачник» [7, С. 152]; «Что будет с нами?! Бросить бы все это и уехать куда глаза глядят! Хотя бы дождаться лета и выехать на дачу, чтобы не видеть всю эту мерзость! А ты, Толя, держись, не раскисай, пиши, я верю в тебя» [7, С. 275].

Заключение

Таким образом, можно утверждать, что самобытность индивидуального стиля А. Генатулина формирует употребление разговорно-просторечной лексики. Для постмодернистских текстов писателя характерно огромное влияние разговорной речи, принципов прерывистости, перечисления и избыточности. Элементы разговорной речи в романе «Загон» свидетельствуют о слабости логических принципов и дифференциации в рассуждениях главного героя, находящегося в «пограничной ситуации», о случайном характере связей между событиями, об отсутствии причинно-следственной взаимообусловленности между явлениями.

В романе «Загон» башкирского писателя усилившееся воздействие стихии устно-разговорной речи привело к использованию большого количества простых и неполных предложений; осложнению простых предложений однородными членами, вставными конструкциями.

Все элементы разговорного стиля речи в романе А. Генаулина «Загон» выполняют характерологическую функцию, способствуя типизации и индивидуализации речи героев, позволяя увидеть их глазами автора. В романе создан речевой колорит эпохи, усиливающий эффект достоверности событий и реалистичности образов.

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Абдуллина А.Ш. Поэтика современной башкирской прозы / А.Ш. Абдуллина // Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук / Московский педагогический государственный университет. - Уфа, 2009 – 40 с.
2. Абдуллина А.Ш. Поэтика современной башкирской прозы. Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук / А.Ш. Абдуллина Московский педагогический государственный университет. - Уфа, 2009. – 261 с.
3. Абдуллина А.Ш. Языковое своеобразие и особенности речевой организации произведений А. Генатулина / А.Ш. Абдуллина // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Русская филология. - 2009. - № С. 113-117.
4. Виноградов В. В. Русская речь, ее изучение и вопросы речевой культуры / В. В. Виноградов // Вопросы языкознания, 1961. — № 4. — С.11-21.
5. Винокур Г.О. О языке художественной литературы / Г. О. Винокур; Сост. Т. Г. Винокур; [Предисл. В. Григорьева]. - М. : Высш. шк., 1991. - 447 с.
6. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц / Т. Г.Винокур; АН СССР, Ин-т русского языка;отв.ред. А. Н. Кожин. – М.: Наука, 1980. - 240 с.
7. Гиниятуллин Т. Загон / Т. Гиниятуллин. – Уфа, 2004. – 352 с.
8. Левин В.Д. Очерк стилистики русского литературного языка конца XVIII - начала XIX в. / В.Д. Левин // Акад. наук СССР. Ин-т рус. яз. - Москва: Наука, 1964. - 407 с.
9. Российский гуманитарный энциклопедический словарь : В 3. т. / С.А. Аверина и др. - М. : Гуманит. изд. центр ВЛАДОС ; СПб. : Филол. фак. С.-Петерб. гос. ун-т, - Т.2. – 2017. – 688 с.
10. Петрищева Е. Ф. Стилистически окрашенная лексика русского языка / Е. Ф. Петрищева; Акад. наук СССР, Ин-т русского языка. - М: Наука, 1984. – 220 с.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Abdullina A.S. Pojetika sovremennoj bashkirskoj prozy [Poetics of modern Bashkir prose] / A.S. Abdullina // Abstract of the dissertation for the degree of Doctor of Philology / Moscow Pedagogical State University. - Ufa, 2009 - 40 p. [in Russian]
2. Abdullina A.S. Pojetika sovremennoj bashkirskoj prozy [Poetics of modern Bashkir prose]. Dissertation for the degree of Doctor of Philology / A.Sh. Abdullina Moscow Pedagogical State University. - Ufa, 2009. - 261 p. [in Russian]
3. Abdullina A.S. Jazykovoe svoeobrazie i osobennosti rechevoj organizacii proizvedenij A. Genatulina [Linguistic originality and features of the speech organization of A. Genatulin's works] /A.Sh. Abdullina // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Serija: Russkaja filologija [Bulletin of the Moscow State Regional University. Series: Russian Philology]. - 2009. - No. 3. pp. 113-117. [in Russian]
4. Vinogradov V. V. Russkaja rech', ee izuchenie i voprosy rechevoj kul'tury [Russian speech, its study and issues of speech culture] / V. V. Vinogradov // Voprosy jazykoznanija [Questions of linguistics], 1961. - No. 4. - pp.11-21. [in Russian]
5. Vinokur G.O. O jazyke hudozhestvennoj literatury [About the language of fiction] / G. O. Vinokur; Comp. T. G. Vinokur; [Foreword by V. Grigoriev]. - M. : Higher School, 1991. - 447 p. [in Russian]
6. Vinokur T.G. Zakonomernosti stilisticheskogo ispol'zovanija jazykovyh edinic [Regularities of stylistic use of linguistic units] / T. G.Vinokur; USSR Academy of Sciences, Institute of the Russian Language; ed. by A. N. Kozhin. - M.: Nauka, 1980. - 240 p. [in Russian]
7. Giniyatullin T. Zagon [Zagon] / T. Giniyatullin. - Ufa, 2004. - 352 p. [in Russian]
8. Levin V.D. Ocherk stilistiki russkogo literaturnogo jazyka konca XVIII - nachala XIX v. [An essay on the stylistics of the Russian literary language of the late XVIII - early XIX century]. / V.D. Levin // Academy of Sciences of the USSR. In-t rus. yaz. - Moscow: Nauka, 1964. - 407 p. [in Russian]
9. Rossijskij gumanitarnyj jenciklopedicheskij slovar' [Russian Humanitarian Encyclopedic Dictionary]: In 3. vols. / S.A. Averina et al. - M. : Humanit. ed. center VLADOS ; St. Petersburg: Philol. fac. S.-Petersburg State University, - Vol.2. - 2017– - 688 p. [in Russian]
10. Petrishcheva E. F. Stilisticheski okrashennaja leksika russkogo jazyka [Stylistically colored vocabulary of the Russian language] / E. F. Petrishcheva; Academy of Sciences of the USSR, Institute of the Russian Language. - M: Nauka, 1984. - 220 p. [in Russian]