ФЕНОМЕН ЛЕСНОЙ ВСТРЕЧИ В СКАЗКАХ АННЫ КОНЬКОВОЙ

ФЕНОМЕН ЛЕСНОЙ ВСТРЕЧИ В СКАЗКАХ АННЫ КОНЬКОВОЙ

Научная статья

Косполова Н.Э.*

ORCID: 0000-0002-2759-3016,

Историко-культурный центр «Царская пристань», Тюмень, Россия

* Корреспондирующий автор (koospol[at]yandex.ru)

Аннотация

Предметом исследования является эволюция фабулы «лесная встреча» в фольклорном наследии манси на примере творчества Анны Коньковой. Объект исследования – волшебные сказки народов Севера. В работе выявляется сходство сюжетов фольклора северных народов Западной Сибири и некоторых восточных и западных народностей за счет использования фабулы «Встреча в лесу». Рассматриваются особенности и выясняется характер трансформации героев-участников «Встречи». Гипотеза исследования – независимость указанной трансформации от закономерностей сюжетной линии и связь трансформации героев с культом солнца. Автором делается предположение, что обрядовая матрица сбора ягод связана с инициацией или сменой статуса героев.

Ключевые слова: Архетипический, герой, манси, сказка, солнце, сюжет.

THE PHENOMENON OF THE FOREST MEETING IN THE FAIRY TALES OF ANNA KONKOVA

Research article

Kospolova N.E.*

ORCID: 0000-0002-2759-3016,

Historical and Cultural Center "Tsarskaya pristan'", Tyumen, Russia

* Corresponding author (koospol[at]yandex.ru)

Abstract

The subject of the study is the evolution of the "forest meeting" plot (lesnaya vstrecha) in the folklore heritage of the Mansi people on the basis of works by the Mansi author Anna Konkova. The subject of the research is the fairy tales of the peoples of the Russian North. The article identifies the similarity of the folklore plots of the northern peoples of Western Siberia and some eastern and western nationalities through the use of the "meeting in the forest". The study examines the features of the transformation of heroes participating in the "meeting" and clarifies the nature of the transformation. The hypothesis of the study is the independence of this transformation from the regularities of the storyline and the connection of the transformation of the characters with the cult of the sun. The author assumes that the ritual matrix of berry picking is associated with the initiation or change of the status of heroes.

Keywords: Archetypal, hero, the mansi people, fairy tale, sun, plot.

Введение

Один из малочисленных и слабо изученных угорских народов – манси – с антропологическим типом, сходным с венгерским как по внешним характеристикам, так и в языковом отношении, в литературной копилке хранит древние легенды, требующие особой трактовки в силу их расхождения с традиционной логикой.

Для сравнительного анализа в предлагаемом материале использованы биографические материалы и мансийские сказания, адаптированные А.М. Коньковой. В предлагаемых текстах фигурирует встреча героя и героини в лесу в момент традиционного сбора ягод. Церемониальность события подчеркивается связью с солнцем одного из героев, причем «солнечность» конкретного персонажа отмечается автором как на материале мансийского фольклора, так и в произведениях народностей обоих полушарий планеты. Гипотеза работы – наличие прото-мифа о разнообразных контактах героя с Солнцем, патернального по отношению к производным от него сказкам. Дальнейшей разработки требует уникальный пример сращения фольклорного материала с фабулой «встреча в лесу» и конкретного опыта представителя народа манси, когда быль сплетается с легендой либо легенда подтверждается былью, усиливая контекст мифа и ритуала или власть магической фабулы.

Феномен встречи

Трудно представить себе более обыденный вариант свидания с чудесным и непредвиденным, коренным образом меняющий жизнь персонажей на обоих полюсах этого контакта, чем встреча в лесу. Для мансийской женщины она естественна и неотъемлема от периодически повторяющейся коллизии и обыкновенна, так как манси большее, продуктивное и мистически наполненное время проводят в лесу. Считая своим реальным и подлинным домом окружающую и далеко не безучастную к их жизни действительность, где человек – посредник, частица мироздания, соразмерная горе – и травинке, сохатому - и рыси, дождевой капле - и распускающемуся в солнечном свете цветку. Никогда манси не сломит без нужды травинку, не замусорит протоку и не изменит русло реки. Лесная экспедиция у манси – соприкосновение с вечным, просьба о милости и благодарность за дары, и сбор ягод – не исключение: это не алчное обрывание созревших плодов, а обряд приобщения к промыслу, диалог с растениями и обретение их вековой мудрости, так как ягодные места наделены особой силой.

Среди сказок мансийской писательницы Анны Коньковой самая красивая история – о Вондр-Выдре: «Сорнин Канясь» (Золотой Князь). Капризная красавица- Вондр выделяется среди других невест благом – красотой; и не спешит с выбором жениха. Встреча с Соболем близ опушки происходит по его желанию: «Он подошел к Вондр, взял ее за руку и потянул к своей спаленке. Вондр повернулась и пошла к лесу.

- Звери, что смотрите? Держите ее, ловите!...

Бросилась Вондр в кедровник – они туда. Побежала к болоту – и тут ей спасенья нет. Подбежала тогда Вондр к реке, увидела ее из воды Кул-Нэ – Женщина-Рыба и позвала: «Беги ко мне, я тебя укрою». Распустила Кул-Нэ свои зеленые длинные волосы и скрыла под ними Выдру. Так Вондр-Выдра ушла в воду и поныне там обитает.» [3].

Сказочный маневр ухода в водную стихию женского персонажа, наделенного благом красоты, своими корнями уходит в записанный Коньковой неопубликованный рассказ о том, как сама Кул-Нэ – повелительница рек - во время лесной встречи в поисках спасения от мужского героя кинулась в воду.

«Однажды красавица пошла в лес собирать смородину. Вдруг слышит голос:

- Здравствуй, мое солнце!

Она перестала собирать ягоду, оглядывает лес, хочет увидеть того, кто поздоровался с ней. Долго смотрела, но никого не увидела и снова начала собирать ягоды.

- Любовь моя, не гляди на меня, но послушай! Не пугайся меня! – снова услышала она грубый голос.

И решила, что это оборотень, злой болотный дух Комполэн.

- Девушка! Ты такая красивая, как небесное солнце. Я устал бегать

по борам, пугать охотников своим криком… Поговорим по душам. -Оборотень обернулся в красивого юношу.

- О какой ты душе говоришь? Разве есть у злого Комполэна душа?

- А ты полюби меня, тогда и войдет в меня человеческая душа, и я буду человеком. - У меня не хватит сил тебя сделать человеком, - сказала девушка. – Я лучше умру, а с оборотнем жить не буду! – воскликнула она и побежала в бор, зарылась там в прошлогоднюю хвою и листья. А Комполэн тут как тут: «Девушка, если я чего захотел, от меня никто нигде не спрячется! Чем твои человеки лучше меня? Если выйдешь замуж за человека – он возьмется за одну оглоблю, а тебя заставит взять другую; а за меня выйдешь – я спасу твою красоту, буду у твоих ног сидеть и твои желанья исполнять.» - Нет, нет!! – крикнула девушка, побежала в мелколесье – а он рядом; она к болоту - и он за ней. Тогда ринулась она к высокому берегу реки. Комполэн протянул к ней длинные безобразные руки, она оттолкнула их, попятилась - и сорвалась с высокого яра прямо в бурлящую воду. Сколько ни всплывала – везде натыкалась на длинные руки Комполэна. Так и осталась жить в воде; много времени прошло, и стала царицей речки Евры, повелительницей рыб Кул-Нэ. Ноги превратились в рыбий хвост, руки укоротились, волосы стали длинными, зелеными. Но ни ночью, ни днем никто не видел ее [1]. Из приведенных отрывков видно, как миф о Кул-Нэ вылился в зооморфную фабулу встречи тотемических животных манси. Примечательно, что в неопубликованном романе А. Коньковой «Вильян» содержится схожая – но уже реально происходившая в жизни односельчан А.Коньковой «лесная встреча».

«Вильян сама ходила просматривать слопцы. Нагрузила нып, пришнуровала дичь и скорым шагом пошла домой. Августовский день был теплым, ноша тяжелая. Она вспотела и решила искупаться. Огляделась, убедилась, что никого нет, и начала раздеваться. В этот день сорокалетний староста Лепка недалеко от этого места ловушки просматривал, готовя их к зиме, и почувствовал, что у речки еще кто-то есть. Развел ветки Лепка и увидел Вильян. Она повесила женский нож на сук сухого деревца, сняла священные бусы из бобровых косточек, быстро сбросила халат и платье. Лепка обвел ее взглядом, уронил голову на землю и стал думать, что столько лет живет с женой, но никогда не видел подобного...» [1].

В рассказах о Вильян она неоднократно сравнивается с солнцем:

«Одни говорили, когда родилась Вильян, старая лиственница сама повивальной бабкой была. Приняв малютку на руки, бросила в сугроб снега. Ребенок забил ручонками и ножонками, закричал так громко, что сугроб завихрился, заискрился и поднялся вместе с младенцем до красного солнца. Солнце искупало дитя в золотой водице, завернуло в лучистые пеленки и вернуло на Землю» [1]. Таким образом, при трансформации биографического повествования в легенду сохраняются следующие черты: наличие сравнения героини с Солнцем; трансформация героини; место встречи – лес. Фабула встречи не содержит прямой функции продолжения рода, когда мужской персонаж, спрятавшись, наблюдает за купающейся девушкой. Ее связь с Солнцем, превосходство над другими людьми выясняются, когда она выходит на берег и одевается. Устойчивость фабулы встречи с героем, сравниваемым с солнцем и переживающим трансформацию, подтверждается примерами из фольклора других народов. Чувашская сказка «Как крестьянский сын за Солнце работал» [8, С.68-72]: «Как-то затаился он в кустах, дождался прилета птиц, и видит – голубкипревратились в девушек, сбросили платья и стали купаться в озере. Молодец подкрался, взял платье одной девушки и унес в кусты. Искупавшись, девушки вышли из воды. Двое превратились в голубей и улетели, а третья, не найдя своего платья, взмолилась: - Отдай мне, добрый молодец, мое платье! - Вы купаетесь в моем озере и, как знать, может быть, заколдовали воду, - ответил девушке хозяин сада. - Мы не колдуньи, - сказала девушка. – Мы прилетаем сюда потому, что место здесь красивое. Поверил молодец словам девушки и сказал: - Ладно, я тебя отпущу, - и отдал платье девушке. В итоге ключевой встречи он находит себе невесту в дальних краях.

Магия Солнца

Для миролюбивых манси, оттесненных воинственными соседями из теплых плодородных земель Европы к Вишере, Лысьве, в Тюмень и на Север встреча с Солнцем носит буквальный, природно-обиходно-бытовой – и одновременно магический характер. Красивая девушка замещает солнце либо наделяется его признаками.

Солнце – объект с разнообразными градациями динамики и статики.

Например, в мансийской легенде «Сын Земли» образ украденной невесты совмещается и выводится в аналогию с Солнцем буквально, так как герой увозит девушку и Солнце в нартах, совместно спасая их от злого духа: «Усадил он Тую с Солнцем в нарты – и помчались они к людям» [7, С.26].

Знаменательно, что в индейских сказках, например, в сказке «Сын Утренней звезды» действие так же происходит в лесу, когда встречаются юноша и девушка, но герой при этом – сын Духов Солнца и Луны, а она – простая земная девушка. Ему удается забрать ее с собой, и она соглашается без колебаний на смену своего статуса.» [6, С.129-132].

В сказке о спящей принцессе «Солнце, Луна и Талия» красавицу, заснувшую от укола веретена, помещают в лесную чащу, где ее находит король, благодаря которому Талия, даже не проснувшись, родила близнецов – Солнце и Луну [9, С.16].

Заключение

Наличие устойчивого кода, изоморфного Солнцу либо его ипостаси, является показателем древности солнечного культа вплоть до времен многолетних затмений после извержений вулканов, когда земля покрывалась мраком и солнечные дары оставались воспоминанием. Устная традиция запечатлела формы почитания солнца, перерабатывая их во взаимоотношения от самых близких, когда женщина рождает 10 Солнц или герой является сыном духов Солнца и Луны; до второстепенных, когда герой везет девушку и Солнце в нартах как равных друг другу персонажей, или герою приходится замещать Солнце, работая за него [8], [10]. В любом случае «солнечность» трактуется как избранность, миссия, готовность к трансформации. После выявления «солнечного кода» жизнь героя кардинально меняется: он женится; обретает богатство; просыпается от длительного сна либо обретает новую функцию, блуждая по небу либо переселяясь под воду в зооморфном, антропоморфном – заместительном облике.

Игнорировать обширный статистический материал прошлого легкомысленно, учитывая изоморфность макрокосма и микрокосма, не отрицаемую ни астрологией, ни синергетикой [2, С.150], [5, С.50]. Каков же подтекст стабильного «солнечного культа», вылившегося в обряд и сказку у манси? Этика манси пропитана архаическим мироощущением единства с Природой. Такую связь с Природой народов, выросших в пространственно-временном континууме леса в естественной среде, человеку, встроенному в континуум мегаполиса в искусственной среде, представить как форму существования трудно. Но сделать это необходимо, так как в условиях спровоцированных человеком природных катаклизмов еще не поздно переоценить мегазначение соформатного бытия с Природой на эпическом уровне [4]. На уровне, где связь с природой - та ось, вокруг которой осуществляется эволюция животного и растительного мира, жестко оттесненного новым пониманием первичности виртуального над первородным, все более укрепляющегося в современном мире. С таким пониманием человек не ощутит, как окажется на вторых ролях в мизансценах, расписанных механизмами. А дом его среди угасающих природных кластеров станет вынужденной формой остаточного оазиса, поглощенного враждебной человеку средой, когда-то представлявшей из себя опекающий все живое рай. Возврат к «раю» требует осведомленности в законодательных мифологизированных блоках, содержащих рациональные элементы уникальных, практически утраченных систем [2, С.151], образно представленных в сказаниях манси, первоначально, в дописьменный период передаваемых устно как не способное оскудеть богатство, являющееся зашифрованным планом гармоничного сосуществования с Природой по законам, не писанным человеком [11]. 

Конфликт интересов Не указан.

Conflict of Interest None declared.

Список литературы / References

1. Архив Косполовой Н.Э. Рукописи.
2. Арсеньев В.Р. Звери=Боги=Люди / В.Р. Арсеньев. М.: Политиздат, 1991. – 160 с.
3. Конькова А.М. Сказки бабушки Аннэ / А.М. Конькова. М.: Мария, 1993 – 56 с.
4. Косполова Н.Э. Антропологические методы исследования мансийских сказок (на примере творчества А.М. Коньковой). / Н.Э. Косполова // Язык и культура. Сб. статей XXVI Междунар. науч. конференции 27-30 октября 2015г. / Томск: Изд. Дом ТГУ, 2016 – 390с. - с.200-204.
5. Косполова, Н.Э. Методология изучения открытых систем / Н.Э. Косполова // Теория и экология разума. Сб. науч. тр. Вып.8. –Тюмень: ТГУ, 2000. – 220с. – С. 50 -54.
6. Сын Утренней звезды. Сказки индейцев Нового Света. – М.: детская литература,1971 - 144с. – С.129-132.
7. Ханты-Мансийские сказки / под ред. М. Вагатовой, А. Тарханова. Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1977. – 38с.
8. Чувашские легенды и сказки / Пер. Семена Шуртакова. Чебоксары: Чувашское книжное издательство, 1979. - 224с.
9. В плену у сказки. Какими на самом деле были оригиналы сказок // Ключи к тайнам, №2, 2020 Смоленск: Юнилайн, - 34с. – c.16-17.
10. Народы мира. Этнографические очерки / Под общ. Ред. Члена-корреспондента АН СССР С.П. Толстова. М.-Л.: Наука, 1965. – 1027с.
11. Koospolova N.E. Archetypic and ceremonial interpretation of mansi people fairy tale / N.E. Koospolova // Journal of science. Lyon №14 –2021. – Vol. 1.–P. 15–18.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Arhiv Kospolovoi N.E. Rukopisi. [Archive Koospolova N. E. Manuscripts]. [in Russian]
2. Arsenjev, V.R. Zvery=Bogy=ludy. /R. Arsenjev. [Animals, Gods, people]. M.: Politizdat, 1991. – 160p. [in Russian].
3. Коnкоvа А.М. Skazky babushky Anne [The Fairy tales of Granny Annet] / A.M. Коnкоvа. M.: Маria, 1993 – 56p. [in Russian].
4. Коspоlоvа N.E. Аntropologicheskie metody issledovaniya mansiiskih skazok (na primere tvorchestva M. Коnкоvoy). [Anthropological research methods of fairy tales] / N.E. Коospоlоvа // Yazik I kultura. Sb. Statey XXVI Меzdunarodnoi nauchnoyi коnferentcii 27-30 оctyabra 2015 g. [Collection of scientific works of the XXVI International Conference " Language and culture " October 27 2015] / – Tomsk: Publishing House ТGU, 2016 – 390p. - P.200-204. [in Russian].
5. Коospоlоvа N.E. Metodologia izucheniya otkritih sistem [The methodology of the study of open system]. / E. Коospоlоvа // Teoriya I ekologiya razuma [Theory and ecology of the mind]. Sbornik nauchnyih trudov. [Collection of scientific works]. Issue. 8, Tjumen: TGU, 2000. – 220p. – P. 50 -54. [in Russian].
6. Sin Utrennei Zvezdi. Skazki indeytcev Novogo Sveta. [Son from Morning Star. The Fairy tales of the Indians of the New world.] /М.: Detskaya literatura. 1971 – 144p. – P.129-132. [in Russian].
7. Khanty-Mansiyskiye skazky / ed. M. Vagatovoy. [The Fairy tales of Khanty-Mansiysk]. Sverdlovsk, Sredne-Uralskoye Publishing house, 1977 – 38p. [in Russian].
8. Chuvashskiye legendy i skazki. [The Chuvash legends and tales] / translation by Semjon Shurtakov. Cheboksari: Chuvash book publishing house,1979. – 224p. [in Russian].
9. V plenu u skazky. Kakimi na samom dele bili originali skazok [In thrall to a fairy tale. What were they really like originals of fairy tales]. / Kljuchi k tainam. [Keys to secrets]. №2, 2020. Smolensk: Junilain, - 34p. – P. 16-17. [in Russian].
10. Narody mira. Etnograficheskiye ocherki. [Peoples of the world. Ethnographic essays]. / Under the general editorship of the corresponding member of Academy of Sciences P. Tolstov. M-L.: Nauka, 1965. – 1027p. [in Russian].
11. Koospolova N.E. Archetypic and ceremonial interpretation of mansi people fairy tale / N.E. Koospolova // Journal of science. Lyon №14 –2021. – Vol. 1.– P.15–18. [in Russian].