Наши журналы
Опубликовать статью Вход и регистрация
Расширенный поиск
Разделы статьи

THE IMPORTANCE OF A DACHA IN THE LIFE OF A MODERN CITIZEN

Научная статья
Potapchuk E.Yu.
DOI:
https://doi.org/10.23670/IRJ.2021.103.2.094
Выпуск: № 2 (104), 2021
Опубликована:
2021/02/17
PDF

ЗНАЧЕНИЕ ДАЧИ В ЖИЗНИ СОВРЕМЕННОГО ГОРОЖАНИНА

Научная статья

Потапчук Е.Ю.*

Тихоокеанский государственный университет, Хабаровск, Россия

* Корреспондирующий автор (epotapchuk[at]mail.ru)

Аннотация

В статье рассматривается дача как феномен современной российской социокультурной реальности. Автор прослеживает процесс эволюции дачи в истории России, обращая внимание на ее основные значения в различные эпохи, в том числе советскую и постсоветскую. И если первоначально второе летнее жилье – дача – было символом благоволения власти, то затем – принадлежности к среднему городскому классу, в советской действительности – новой элитарности, а в 90-е гг. ХХ в. – процветания и богатства. Российская дача стала явлением общекультурным. Сначала она была способом аристократического летнего времяпрепровождения, во второй половине XIX в. она превратилась в литературно-художественный салон, а в непростом ХХ в. – в основной способ решения продовольственных проблем горожан. Изучая трансформацию культурного смысла исследуемого явления в последнее десятилетие, автор показывает, что дача снова представляется местом отдыха, уединения и обретения независимости. Уезжая на дачу, современный горожанин, и хабаровчанин в том числе, совершает побег из города с его изматывающим ритмом, и тем самым стремиться «ускользнуть» за пределы его контроля, вернувшись к природе, «корням», неформальному общению и своему подлинному существованию. Материалами для анализа дачной жизни стали воспоминания хабаровчан и публикации 2020 г. в хабаровской городской печати.

Ключевые слова: российская дача, город и горожанин, значение дачи, субурбанизация, Хабаровск, современная культура России, дача как феномен культуры.

THE IMPORTANCE OF A DACHA IN THE LIFE OF A MODERN CITIZEN

Research article

Potapchuk E.Yu.*

Pacific National University, Khabarovsk, Russia

* Corresponding author (epotapchuk[at]mail.ru)

Abstract

The article deals with a dacha (Russian summerhouse) as a phenomenon of the modern Russian sociocultural reality. The author traces the evolution process behind the dacha in the history of Russia, paying attention to its main meanings in various periods, including the Soviet and Post-Soviet eras. While initially these houses were a symbol of the favor of authorities, later they became a symbol of the urban middle class, later — the new elitism of the Soviet era, and in the 90s — a sign of prosperity and wealth. The Russian dacha has become a common cultural phenomenon. At first, it served its purpose as a place of pastime for the aristocrats, in the second half of the nineteenth century it turned into a literary and artistic salon, and in the difficult twentieth century it became the main solution for the food problems of citizens. Having studied the transformation of the cultural meaning that this phenomenon underwent in the last decade, the author shows that the dacha again seems to indicate a place of rest, solitude and independence. By going to their dacha, the modern citizens, including the Khabarovsk residents, escape from the city with its exhausting rhythm, and thereby seeks to "slip away" beyond its control, returning to nature, their "roots", informal communication and their true existence. The memories of Khabarovsk residents and the 2020 Khabarovsk city press publications served as the main source of materials for the study.

Keywords: Russian dacha, city and citizen, the meaning of dacha, suburbanization, Khabarovsk, modern culture of Russia, dacha as a cultural phenomenon.

Введение

Возникнув в XVII в. как загородные резиденции придворных вдоль дороги из Петербурга в Петергоф, российские дачи неоднократно меняли свое экономическое и социокультурное значение на протяжении прошедших веков. Первые дачи раздавались Петром I дворянам за заслуги [13, С. 15], поэтому в XVII-XVIII вв. дача – явление аристократическое, и символизирует она благоволение власти. В дальнейшем – в начале XIX в. – дача превращается в вариант летнего жилья для высших слоев общества. А во второй половине XIX в. происходит важное изменение в использовании дач в России: дачной публикой становятся разночинцы. «Для этой категории людей наемные дачи… во-первых, служили спасительной гаванью, где можно было укрыться от ужасных городских эпидемий, а, во-вторых, позволяли восстановить силы и сэкономить средства, ведь нанять дачу было дешевле, нежели содержать квартиру в центре города» [13, С. 9]. В 30-е гг. XIX в. в результате своеобразного дачного бума – «эпохи, когда внимание горожан к дачному отдыху достигает невиданного доселе масштаба» [14, С. 47] – значение самого слова значительно меняется. Дача перестала быть сугубо аристократическим явлением, она стала служить среднему горожанину в качестве летнего жилья и времяпрепровождения. Таким образом, российская дача постепенно превращается в общекультурное явление. По замечанию С. Ловелла, во второй половине XIX в. она стала своеобразным «интеллигентским анклавом», именно поэтому в культуре России рубежа XIX-XX вв. важную роль сыграли знаменитые литературные, художественные и «Академические» дачи [9, С. 82]; [18, С. 193].

После революций ХХ в. начинается новый виток в истории российской дачи: происходит их национализация, сначала они становятся «народным курортом», а затем привилегией советской элиты, появляются служебные и государственные дачи для правящей верхушки СССР, партийных функционеров, советских высших военных чинов, управленцев высокого уровня, ученых, творческой интеллигенции и пр. Начиная с 30-х гг. прошлого века в Советском Союзе для решения проблем продовольствия появляются дачи нового типа – примитивные коллективные сады и огороды.

Дефицит продуктов питания в советском государстве на несколько десятилетий превратил дачные участки в способ преодоления продовольственных проблем населения. Дача служила советским горожанам кормилицей и в годы Великой Отечественной войны, и в послевоенные десятилетия. Распространение коллективного огородничества и садоводства в СССР было поддержано постановлением Совета Министров 1949 г. [18, С. 195]. Хрущевскую эпоху принято считать началом «садово-огороднической эры» в СССР, поскольку появились послабления в процессе приобретения (получения) желаемых шести соток земли, однако размер наделов и построек жестко регламентировался, чтобы у жителей городов не распространялись частнособственнические настроения. Из-за нехватки свежих продуктов питания позже партийные и государственные органы разрешили создавать жителям городов садовые и огороднические товарищества [17], поэтому 70-80-е гг. ХХ в. стали периодом подлинного дачного бума в СССР.

В 90-е гг. прошлого века комфортабельные дорогостоящие дачи в России символизировали успех и богатство, а нестатусные дачные, садовые и огородные участки помогали россиянам выживать в условиях инфляции, безработицы и низких доходов. Но относительная экономическая стабильность начала XXI в. значительно изменила значение дачи в жизни современного горожанина. Дачи, как в и XIX в., становятся прежде всего местом отдыха, рекреации, восстановления душевных сил. И во все времена дачная жизнь способствует удалению россиян от городской суеты.

Российская дача, как разновидность второго жилья, зачастую, сравнивается с подобными зарубежными феноменами (виллы, фазенды, шале, кесамекки и т.п.), получая в этом случае оценку как «явление всемирно-историческое» [22], и представляется она «побочным продуктом урбанизации» [13, С. 6], т.е. ответом российского общества на интенсивные и быстрые урбанизационные процессы. Дача «была русским способом преодолевать стрессы урбанизации и модернизации, создавать уютное пристанище на полпути между метрополией и деревней» [13, C. 12-13].

Отмечается, что дачник это не только «городской владелец и/или пользователь загородной, временно (например, сезонно) посещаемой недвижимости (дома, участка), используемой не только как жилье и не только (не столько) для извлечения дохода… Дачник – еще и носитель неких взглядов, ценностей, установок, особой философии» [22]. Дача становится «не просто местом, а образом жизни» [13, С. 102].

Традиция жить на два дома – в городе и на даче – в России известна издавна, у нее обнаруживаются глубокие корни. Порядок летней жизни за городом задавался российской элитой, начиная с XVIII вв. [18, С. 188]. Прообразом дач были дворянские усадьбы, но с конца XIX – начала ХХ вв. «дачная жизнь стала очень демократичной, доступной людям разного достатка, объединяя людей разных чинов и званий» [18, С. 189], стремящихся в условиях нарастающей урбанизации вырваться за пределы города, освободившись не только от его нездорового образа жизни, но и утомляющего и изматывающего ритма. Поэтому современные российские городские агломерации включают в себя довольные обширные дачные массивы, где около 46% россиян [2] проводят значительную часть своей жизни.

Обнаружение основных смыслов феномена российской дачи в жизни современного горожанина и стало целью данного исследования, в котором в качестве материалов использовались размышления и воспоминания дачников, зафиксированные в сборнике «Дачное движение в Хабаровске» (2000 г.), а также публикации хабаровской городской прессы 2020 г. (газета «Хабаровские вести», издается с мая 1997 г., тираж – 14 000 экземпляров). 

Основная часть

В 2020 г. из-за эпидемии Covid-19 одним из основных вариантов летнего отдыха для жителей России стала дача [11]. «Летом 2020 года более трети россиян отдыхали дома (37%), еще четверть – на даче или садовом участке (27%)» [11], при этом большинство (71%) остались довольны своим отдыхом. Пандемия особо не изменила данные показатели: в 2018 г. на даче отдыхало 26%, в 2019 г. – 27% жителей России [10]. Дачный отдых предпочитают около 45% россиян, преимущественно старшего и среднего возраста [11]. Таким образом, дача была и остается одним из самых популярных способов отдыха современных жителей России.

По мнению Т. Г. Нефедовой, «дачники – это горожане по регистрации, имеющие дом и землю в сельский местности, где они проводят какое-то время (от считанных дней до целого года)» [15, С. 31]. В соответствии с Федеральным законом от 29 июля 2017 г. № 217-ФЗ «О ведении гражданами садоводства и огородничества для собственных нужд и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации (в ред. от 3 августа 2018 г.) садоводческие и огороднические хозяйства могут вестись горожанами только для собственных, а не коммерческих нужд [4, С. 93]. Эту черту российской дачи подчеркивал и С. Ловелл, указывая, что «дачники не стремятся извлекать доход из своих хозяйств» (в отличие, например, от владельцев усадеб) [13, С. 6].

Введение указанного нормативного акта решило ряд проблем и вопросов в организации деятельности садоводческих и огороднических товариществ (строительство, взносы, статус и пр.) [4, С. 93], что было актуально для 17 млн российских семей, поскольку они имеют дачный участок [15, С. 34].

Итак, садом, огородом или дачей обладают около половины российских горожан [6]. Дальневосточники в целом соответствуют этому общероссийскому показателю. По данным опроса ВЦИОМ, в 2014 г. 48% дальневосточников имели дачу: у 24% из них был дачный домик, пригодный для сезонного проживания, еще у 22% – земельный участок, а 2% – обладатели загородного дома, подходящего для жизни в нем круглый год [2]. В Хабаровском крае коллективным садоводством занимается более 200 тыс. семей [7, С. 5].

Выделяется три типа дач по удаленности: ближние (пригородные), среднеудаленные (в радиусе до 250-300 км от города), дальние (дачи, на которые невозможно ездить в режиме двух выходных дней) [15, С. 36-37]. Среднеудаленные дачи в Хабаровске неудобны в транспортном смысле, а дальние отсутствуют, поскольку за пределами пригородной зоны жителей ждут безлюдные, некомфортабельные места, бездорожье и т.п. В связи с этим для Хабаровска характерны дачи ближние (пригородные), в большинстве регионов расположенные в «пределах ближайших к крупным городам административных районов или в пределах агломераций» [15, С. 36-37]. Время, необходимое, чтобы до них добраться, не превышает одного-двух часов. Садоводческие массивы Хабаровского общества садоводов – Воронежское, Виноградовка, Мичуринское и др. – располагаются в 14-19 км от Хабаровска, Бычиха – 37 км, Калинка – 30 км, Галкино – 28 км, Хехцир – 31 км и т.д.

Т. Г. Нефедова описывает пять типов дач в современной России [15, С. 32-36]: классические дачи – комфортабельные дома с прилегающими к ним довольно большими участками земли; сады – участки земли, обычно с домиками дачного типа; огороды – земельные участки горожан без жилых построек; сельские дома, унаследованные или купленные горожанами; и новейший тип дач – коттеджи – возведенные в последние два-три десятилетия комфортабельные постройки на довольно больших участках земли. Отмечается печальная судьба классических дач и рост «нового «дачного пояса» [9, С. 84]. Хабаровское дачное хозяйство вписывается в указанные тенденции. Классические дачи в пригороде Хабаровска встречаются редко, они либо – наследство дореволюционных времен, либо были построены специально для советской номенклатуры. Огороды встречаются в округе Хабаровска редко из-за их сугубо утилитарной направленности. В новейшее время, начиная с конца 90-х гг. прошлого века, в городе развернулось активное коттеджное строительство. Таким образом, в хабаровском пригороде наибольшее распространение получили дачи в виде садовых участков с домиками.

Садово-дачные товарищества в пригороде Хабаровска начали появляться в конце 40-х – начале 50-х гг. [7, С. 21] именно в связи с продовольственным дефицитом. Первые их организаторы – коллективы завода им. Горького и краевого управления связи [7, С. 21]. В результате, в семьях хабаровчан и на рынках «увеличилось количество дачной продукции, которая была значительно лучше, чем привозная с других, отдаленных территорий. Вначале… выращивались привычные людям картошка, морковь, свекла, капуста, помидоры, огурцы, лук, чеснок… Потом в садах появились в больших количествах плодово-ягодные полукультурные, культурные сорта, дикоросы… Пополнилась домашняя корзина, появилась прибавка к семейному бюджету» [7, С. 29].

Постоянный продовольственный дефицит, сопровождавший жизнь советских горожан, привел к росту «аграрной составляющей в образе жизни и занятиях дачников» [18, с. 201]. Именно поэтому у 33% опрошенных ВЦИОМ в 2014 г. (у 57% – жителей ДФО) дача ассоциировалась с огородом, урожаем, заготовками и запасами на зиму [1], а у 16% (13% – ДФО) – с «бесконечным» «тяжким трудом» и «второй работой».

Б. А. Воронов замечает, что специфика дачного движения в Хабаровском крае всегда отражала время, в которое оно складывалось. В 30-е и 50-е гг. ХХ в. дача – это способ сменить городскую квартиру на летнюю – «окраинную» или «пригородную» в «тихих зеленых районах, где труд на земле был сведен к минимуму, а приоритеты изначально отдавались отдыху» [7, С. 201]. В 60-е гг. прошлого века постепенно забывается это «первичное предназначение дач»: трудящий или пенсионер «не слишком богато живет, не всегда может на рынке или в магазине купить себе в нужном количестве ягоды, фрукты, овощи… И вот люди устремились на природу, на еще не закрепленные за колхозами и совхозами земли, – на неудобья, на пригородные леса и лесочки, на самые настоящие болота. И пошла работа – осушение и обводнение, раскорчевка и вспашка, посадка и планировка, строительство и электрификация» [7, С. 201-202].

Дачные участки приносят горожанину выгоду, но требуют сил и самоотдачи. Дача «обременяла и затягивала» [7, С. 43]. «За субботу и воскресенье нужно провернуть на даче текущую работу и на неделю вперед; в новую субботу оказывалось, что все запущено…» [7, С. 43]. Содержание дач в советский и постсоветский период порождало и порождает целый ряд проблем, решением которых, преимущественно, занимаются сами дачевладельцы: воровство, хулиганство, отсутствие благоустроенных дорог, газо-, электро- и водоснабжения, межевание, вывоз мусора и пр. [7, С. 30, 33-34, 38-39]; [3]; [5, С. 45,71].

Но, не смотря на все тяготы, горожанин не отказывается от содержания или приобретения дачи, а около 52% россиян, не имеющих дачи, хотели бы ее приобрести [19]. Обнаруживается несколько явных мотивов этого желания: во-первых, 59% опрошенных собираются по-прежнему выращивать на ней сельскохозяйственную продукцию, во-вторых, дача используются как второе жилье, и, в-третьих, дачный домик в российских реалиях представляется способом капиталовложений и воспринимается как собственность (по К. Хамфри, «псевдособственность» [15, С. 32]).

Особую службу сослужили дачи россиянам в 90-е гг. прошлого века. В это десятилетие, сопровождаемое безденежьем, безработицей и бартером, дачи неизменно выручали хабаровчан, которые выращивали на них картофель, овощи, фрукты, ягоды, зелень для себя для потребления в свежем виде и в виде заготовок, а также для продажи. Однако, начиная с первого десятилетия XXI века, дачи, скорее, приносят финансовые убытки, чем прибыль. Стоимость самого дачного участка и домика, его ремонт, уход за землей, семена, рассада, посадочный материал, инструменты и оборудование, оплата дачных взносов, переработка выращенной продукции, транспортные расходы и т.д. давно уже не только не окупаются, но и приносят владельцам дач убыток. Таким образом, дача как средство обеспечения себя и своей семьи продовольствием в Хабаровске в последние годы исчерпала себя: слишком велики затраты на ее содержание.

Особый интерес в этом смысле представляют для наблюдений так называемые левобережные дачи в Хабаровске. Они расположены на амурских островах – Большой Уссурийский, Кабельный, Дачный. Добраться до них можно летом водным транспортом (теплоходами), зимой – по ледовой переправе, а в осенний и весенний периоды они становятся практически недоступными. Дачные товарищества на левом берегу Амура начали появляться в 1960-х гг. [7, С. 41]. Первые их владельцы – инструкторы крайкома и горкома, инспекторы краевого и городского штабов, заврайотделами, работники разнообразных управлений, преподаватели ВУЗов, директора школ, учителя, инженерные работники и т.д.

Левобережные дачи – особенные, поскольку они, во-первых, труднодоступны, а во-вторых, располагаются в зоне подтопления, где существует постоянный риск, что погибнет урожай, разрушатся плодородный слой почвы и постройки, а сами дачные домики могут быть снесены водой. Незначительные подтопления в этих районах бывают постоянно, а крупные наводнения были отмечены в 1981 г., 1991 г., 2013 г. и 2020 г. Например, во время подъема воды в 2020 г. в Хабаровском крае «залило 1764 земельных и приусадебных, 1743 дачных участка» [8]. Однако ни после масштабного и разрушительного наводнения на Амуре в 2013 г., ни позже владельцы дач, находящихся в зоне риска, не отказались от своих участков.

Лишенная прагматизма привязанность хабаровчан к своим «родовым» дачам на левом берегу – доказательство возвращения прежнего, подзабытого в советский период, смысла российской дачи. Сами дачники отмечают, что их «огурец или капуста втрое дороже, чем на рынке, но это тот огурец, который … дает не только витамины и калории, но и радость» [7, С. 116]. Например, дачница из Хабаровска рассказывает в сентябре 2020 г.: «Когда еще прежние мои соседи выставили дачу на продажу, поинтересовалась у одного, во сколько он ее оценил. Оказалось, что дорого, почти в полмиллиона. И ведь купили! Действительно, на Хехцире дачи одни из самых дорогих, но они того стоят… Вода, электричество, охрана – все это здесь есть. А еще много солнца, никогда не топит, хотя излишки влаги тоже бывают, земля плодородная. Еще одно немаловажное преимущество – до города рукой подать, …а народу, …как правило, не очень много, особенно в это коронавирусное время» [23].

Рациональность содержания дачи в сегодняшних условиях – не экономическая, а иная выгода: отдых, связь с природой и землей, общение с семьей, детьми и внуками, друзьями и близкими, соседями, сохранение семейных традиций. Хабаровская дачница с пятидесятилетним стажем делится воспоминаниями: «Нашему СНТ «Труд» много лет, мне дача досталась в наследство от родителей, и расставаться с ней не собираюсь, как мои соседи. Я хорошо помню, как отец со своим братом корчевали здесь землю, строили дом. Не забуду и первую грядку с клубникой, которую мама специально выписала откуда-то и посадила для меня. Она учила, как правильно полоть и рыхлить землю под кустиками, как грамотно обкладывать их сухой травой. Когда созрела ягода, конечно же, первую клубничку съела я. Давно это было. Теперь моя внучка пасется на грядках с ягодой, выбирая ту, что покрупнее» [23].

Итак, в последнее десятилетие дача служит россиянам, прежде всего, местом отдыха. Именно поэтому, отвечая на вопрос: «Что первое приходит вам в голову, когда вы слышите слово «дача»?», 20% из них ответили «Отдых от города, работы, зимы», 15% – «Отдых на природе», 5 % – «Шашлыки, баня, рыбалка», 1 % – «Встреча с друзьями, родственниками» [1]. Становится понятным, что значение российской дачи меняется: восстанавливается ее прежнее понимание, характерное для рубежа XIX-XX вв.: дача представляется местом отдыха от городской жизни. Те 52% россиян, желающие приобрести загородную недвижимость, мечтают о благоустроенной, комфортабельной даче, оборудованной электричеством, газо- и водоснабжением, канализацией [19], потому что 48% опрошенных ВЦИОМ предполагают использовать дачу для загородного отдыха и развлечений [19].

Для современных горожан «характерно определенное раздвоение сознания: в крупном городе нужно жить, а в сельскую местность хочется сбежать от стрессов мегаполисов» [16]. Дачи как второе сезонное жилье – это доступная среднему горожанину возможность осуществить побег из города с его не только изматывающим ритмом жизни, но и официально-деловой, порой антигуманной, атмосферой, тотальным контролем со стороны государства. Именно эту особенность «дачного житья» отмечает С. Ловелл, указывая, что и в XIX в., и в последующие эпохи дача выступает в России приватной территорией (privacy) – «островком уединения в море полной незащищенности от посторонних глаз» [13, С. 13]. Еще в XIX в. дачи «являлись составной частью зарождавшейся культуры досуга, которая в меньшей степени связана с публичными зрелищами, гуляньями и шумным весельем, нежели с наслаждением частной жизнью и общением в относительно небольшом кругу семьи, друзей, коллег» [13, С. 10]. И в советскую эпоху, и в постсоветский период (90-е гг. и 2000-е гг.) дача помогает россиянам ускользнуть, «убежать» от тотального контроля государства [21]. «Когда государство проникает повсюду и кажется неизбежным, легко забыть, что на протяжении большей части человеческой истории жизнь внутри государства, за его пределами или же в некоторой буферной зоне была предметом выбора, который можно было изменить… Жизнь в городе означала налоги, воинскую повинность, барщину, а зачастую и сервитут – это основа государства и его военной мощи» [21, С. 9].

Побег на дачу, с его неподотчетным никому и ничему существованием на своих собственных сотках, где устанавливается собственный ритм жизни (больше похожий, кстати, на ритм жизни земледельца, чем горожанина), реализуется свой собственный порядок, в том числе в хозяйственной, эстетической и пр. сферах, чем-то неуловимо напоминает описываемое Дж. Скоттом образующееся на периферии государства варварство. «Избегание» и «предотвращение» пронизывают все жизненные практики и идеологию периферии, …поэтому жители периферии – «сознательные варвары», а «варварство» – не остаточное явление, а сознательный выбор места и образа жизни, социальной структуры для сохранения независимости» [21, С. 10]. Таким образом, дачный образ жизни россиян с некоторой натяжкой может быть понят как национальный вариант «мини-Зомии» [20], повсеместно опоясывающей российские города своими поселками, товариществами и застройками. Жителей Зомии «следует воспринимать как сообщества беглецов и бродяг, сознательно выбравшие для жизни необитаемые территории и в течение двух тысячелетий спасавшиеся от угнетения, с которым было сопряжено государственное строительство… все в жизни населяющих эти зоны народов, включая социальную организацию, идеологию и… устную культуру, следует воспринимать как стратегические решения, принятые, чтобы удержать государство на расстоянии» [20, С. 10].

В воспоминаниях основателей первых хабаровских дачных поселков очень хорошо слышится эта жажда privacy, независимости и самостоятельности. Например, по мнению хабаровского журналиста, писателя, общественного деятеля Г. С. Чечулиной, вспоминавшей в 1986 г., как она впервые побывала в районе «левобережных» дач, дачниками двигала не столько потребность в свежих продуктах, стремление к экономической выгоде, сколько жажда деятельности, общения, освоения нового и побед [7, С. 41]. «Современная дача – универсальное приобретение, на все вкусы и для разных целей. Дача, в собственном значении: загородный дом для летнего отдыха. Для некоторых – солидное предприятие. И расширенное домохозяйство: обжитой уклад, где тебе никто не указ, на «своем» клочке земли…(Выделение мое. – Е. П.) Дача – заветное место, где мы приходим в себя – или забываем себя, отвлекаясь от грузных забот Большой жизни (Выделение мое. – Е. П.)... Здесь мы выражаем, а подчас утверждаем себя, хотя бы в собственных глазах… Мы там владычествуем, хозяйствуем (Выделение мое. – Е. П.) и наслаждаемся… Очень инициативный в частнопредпринимательском смысле гражданин не много требует от государства: сам себя обслужу, создам натуральный продукт и комфорт, только дай клочок земли, а не дашь или помедлишь – сам возьму (Выделение мое. – Е. П.)» [7, С. 44]. Неизменно в рассуждениях и воспоминаниях хабаровских дачников вырываются наружу эти мотивы: 1) отвлечения от забот города; 2) независимости и самостоятельности; 3) побега от контроля. Вот как определяет дачу в 2000 г. один из первых исследователей хабаровских дач Л. П. Кузнецов: «Дача, «фазенда» – земельный участок со строениями или без них, в садоводческих товариществах или вне их, приватизированный или нет, взятый в аренду или используемый на приятельских началах, просто облюбованный и часто посещаемый участок, … где человек находит удовлетворение своих желаний в свободной обстановке (Выделение мое. – Е. П.)… Это важнейшая основная часть жизни (Выделение мое. – Е. П.). Дача – это места, куда устремляются ручейки, потоки горожан в выходные дни и будни. Дача – место встречи, общения, разлук, надежд, дружбы…» [7, С. 60].

Фиксируется эта возможность побега на дачу и в рассуждениях хабаровчан в 2020 г.: «Учитывая, что у нас сейчас мало мест, где можно провести время, это такая отдушина. Тут люди и отдыхают, и бассейны делают, и урожай собирают. У меня тоже есть свой земельный участок, где я снес старый дом и строю двухэтажный кирпичный. В перспективе хочу жить в нем постоянно… Возрастная категория, если так можно выразиться, омолаживается. Интерес проявляют люди где-то от 30 лет» [3].

Изучение материалов, содержащих воспоминания дачников разных поколений, приоткрывает причины сильной привязанности российских горожан, и хабаровчан, в частности, к дачам. В связи с довольно быстрыми темпами процессов индустриализации и урбанизации, осуществляемых в СССР, население российских городов в 20-40-е гг. ХХ в. активно росло за счет мигрантов из сельской местности, поэтому, зачастую, современный житель города является горожанином лишь во втором или третьем поколении, как, например, в Хабаровске [12, С. 79-80]. Поэтому у них на ментальном уровне сохранились тяга к земле и знания, необходимые, чтобы хозяйствовать на ней. Впечатления детства, наставления родителей, собственный опыт жизни в деревне/селе не только помогают быстро освоиться на своем дачном участке, но и являются причиной, по которой приобретается горожанами земля с собственным домиком. Та же Г. С. Чечулина, вспоминая свою первую поездку на дачу, писала, что сначала ее ничего не впечатлило, но позже «что-то… переключилось. Скепсис растаял. Душа приникла к памяти… Вспомнилось детство, родительский дом, заросший ромашкой двор, где… росли…» [7, С. 40]. Из размышлений известного хабаровчанина В. В. Шиханова: «Если кто-нибудь лет эдак 25 тому назад сказал бы, что я стану не просто садоводом, а, как считают нынче окружающие, одержимым садоводом – от души бы расхохотался… И тем не менее это произошло. Видимо, если не в каждом из нас, то во всяком случае во многих где-то в глубинах души сокрыта не любовь, так уважение к этой великой и вечной данности – «земля». А может быть, гены? Ведь предки мои все «от сохи», из пензенской глубинки, от земли-матушки…» [7, С. 113]. Кроме того, всех привлекают дачные покой, уединение, не городская размеренность загородной жизни. Например, желание приобрести дачный участок с домом на левом берегу вызвано тем, что на острове «царило пасторальное благодушие, мир, почти счастье… И тишина. Блаженная тишина…» [7, С. 40]. Иначе это желание можно обозначить, как потребность на время перестать быть горожанином, потому что, по большому счету, дачник – это житель пространства «между городом и селом» [5]. Он стремится жить «вдали от метрополий с их цивилизацией, но не совсем в сельской местности» [13, С. 6]. При этом дача, рассматриваемая как временное пристанище, дом за городом, место, «где можно восстановить силы», отстоящее «от города на некотором расстоянии, но все же в пределах транспортного сообщения с ним» [13, С. 6], все чаще и чаще превращается в место постоянного местожительства горожан, что говорит о протекании в России активных субурбанизационных процессов. «Дачные традиции в нашей стране живучи, их не могут изменить ни революции, ни войны, ни перестройки и другие социальные катаклизмы. Слишком сильна магия дачной жизни с ее близостью к миру природы, простыми домашними радостями, лесными походами, чаепитиями на веранде и вечерним разговором «по душам» [9, С. 84], вольностями и неформальным общением.

Заключение

Итак, в последнее десятилетие дачные и садовые участки, наиболее популярные среди хабаровчан, перестали быть способом выживания и обеспечения себя и своей семьи продуктами питания. Дача преимущественно ими стала рассматриваться как способ досугового времяпрепровождения, отдыха и рекреации.

В XXI в. восстанавливается назначение российской дачи как privacy-территории, которая предполагает вольный способ существования и действия, конструируемые в основном пока только самими членами дачных сообществ, что приводит к появлению новых социальных связей, традиций и разнообразных неформальных экономических и социокультурных практик. Дача, таким образом, превращается в способ обретения экономической, хозяйственной и духовной независимости.

Попытки избавиться от угнетающего ритма городской среды, стремление к свободе, желание вернуться к «корням» – к не городскому (сельскому/деревенскому) образу жизни – одни из главных причин, толкающих хабаровчан к приобретению и содержанию дач. 

Конфликт интересов Не указан. Conflict of Interest None declared.
 

Список литературы / References

  1. 06.2014 34. Что первое приходит вам в голову, когда вы слышите слово «дача»? (открытый вопрос, любое число ответов) [Электронный ресурс] // ВЦИОМ. – URL: https://bd.wciom.ru/zh/print_q.php?s_id=965&q_id=66336&date=01.06.2014 (дата обращения 19.12.2020).
  2. 06.201436. Скажите, а у Вас есть дача, дом за городом, свой участок земли? (закрытый вопрос, один ответ, % от жителей городов) [Электронный ресурс] // Сайт ВЦИОМ. – URL: https://bd.wciom.ru/zh/print_q.php?s_id=965&q_id=66338&date=01.06.2014 (дата обращения 19.12.2020).
  3. Аверин И. В огород поворот [Электронный ресурс] / И. Аверин, Е. Черникова // Газета «Хабаровские вести». – URL: https://khab-vesti.ru/news/spetsialnye_vypuski/na_svoey_zemle-5/ (дата обращения 20.12.2020).
  4. Богданова О. В. Дачная реформа: обзор основных изменений в законодательстве / О. В. Богданова // Вестник Саратовской государственной юридической академии. – 2019. – № 6 (131). – С. 92-95.
  5. Григоричев К. В. В тени большого города / К. В. Григоричев. – Иркутск: Оттиск, 2013. – 248 с.
  6. Дача в России: место отдыха или средство выживания? [Электронный ресурс] // ВЦИОМ. – URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=3186 (дата обращения 19.12.2020).
  7. Дачное движение в Хабаровске. Зарождение, становление, проблемы. – Хабаровск: Кн. изд-во, 2000. – 448 с.
  8. Движение пассажирских теплоходов остановлено в Хабаровске [Электронный ресурс] // MK.RU.Хабаровск. – URL: https://hab.mk.ru/incident/2020/09/14/dvizhenie-passazhirskikh-teplokhodov-ostanovleno-v-khabarovske.html (дата обращения 12.10.2020).
  9. Джанджугазова Е. А. Дачная культура или национальные особенности отдыха / Е. А. Джанджугазова // Современные проблемы сервиса и туризма. – 2010. – № 2. – С. 80-84.
  10. Итоги лета-2020 в период постпандемии [Электронный ресурс] // ВЦИОМ. – URL: https://wciom.ru/fileadmin/file/reports_conferences/2020/2020-09-29_itogi_leta.pdf (дата обращения: 19.12.2020).
  11. Итоги туристического лета – 2020 [Электронный ресурс] // ВЦИОМ. – URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=10567 (дата обращения 19.12.2020).
  12. Кулинич Н. Г. Повседневная культура горожан советского Дальнего Востока в 1920-1930-е годы / Н. Г. Кулинич. – Хабаровск: Изд-во Тихоокеан. гос. ун-та, 2010. – 375 с.
  13. Ловелл С. Дачники. История дачного житья в России. 1710-2000 / С. Ловелл. – СПб.: Академический проект; Издательство ДНК, 2008. – 348 с.
  14. Малинова-Тзиафета О. Из города на дачу: социокультурные факторы освоения дачного пространства вокруг Петербурга (1860-1914) / О. Малинова-Тзиафета. – СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2013. – 336 с.
  15. Нефедова Т. Г. Десять актуальных вопросов о сельской России: Ответы географа / Т. Г. Нефедова. – М.: URSS, Ленанд, 2014. – 456 с.
  16. Нефедова Т. Российские дачи в разном масштабе пространства и времени [Электронный ресурс] / Т. Нефедова // ДемоскопWeekly. – 2015. – № 657-658. – URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2015/0657/demoscopepdf (дата обращения: 04.10.2020).
  17. Потапчук В. И. Идея солидарности как смысловая составляющая русской социальной философии / В. И. Потапчук // Вестник ТОГУ. – 2011. – № 2 (21). – С. 193-200.
  18. Путешествие из Петербурга в Москву: 222 года спустя / Сост. и науч. ред. Т. Г. Нефедова, А. И. Трейвиш. – М.: Ленанд, 2015. – 240 с.
  19. Русская дача: запрос на новый уровень комфорта [Электронный ресурс] // ВЦИОМ. – URL: – https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/russkaya-dacha-zapros-na-novyj-uroven-komforta (дата обращения: 19.12.2020).
  20. Скотт Дж. С. Искусство быть неподвластным: Анархическая история высокогорной Юго-Восточной Азии / Дж. С. Скотт. – М.: Новое издательство, 2017. – 586 с.
  21. Скотт Дж. Зомия: успешные стратегии бегства от государства / Дж. Скотт // Вестник Российского университет дружбы народов. – Серия: Социология. – 2012. – № 4. – С. 6-19.
  22. Трейвиш А. Дачная мобильность, дачный менталитет и дачеведение [Электронный ресурс] / А. Трейвиш // ДемоскопWeekly. – 2015. – № 655-656. – URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2015/0655/demoscopepdf (дата обращения: 04.10.2020).
  23. Черникова Е. Трудолюбивые здесь в почете [Электронный ресурс] / Е. Черникова // Газета «Хабаровские вести». – URL: https://khab-vesti.ru/news/spetsialnye_vypuski/na_svoey_zemle-9/ (дата обращения: 19.10.2020).

Список литературы на английском языке / References in English

  1. 06.2014 34. Chto pervoe prihodit vam v golovu, kogda vy slyshite slovo «dacha»? (otkrytyj vopros, ljuboe chislo otvetov) [What is the first thing that comes to your mind when you hear the word «dacha»?] [Electronic resource] // VCIOM. – URL: https://bd.wciom.ru/zh/print_q.php?s_id=965&q_id=66336&date=01.06.2014 (accessed: 19.12.2020). [in Russian]
  2. 06.2014 36. Skazhite, a u Vas est' dacha, dom za gorodom, svoj uchastok zemli? (zakrytyj vopros, odin otvet, % ot zhitelej gorodov) [Tell me, do you have a dacha, a house outside the city, your own piece of land? (closed-ended question, one answer,% of urban residents)] [Electronic resource] // Sajt VCIOM. – URL: https://bd.wciom.ru/zh/print_q.php?s_id=965&q_id=66338&date=01.06.2014 (accessed: 19.12.2020). [in Russian]
  3. Averin I. V ogorod povorot [Turn into the garden] [Electronic resource] / I. Averin, E. Chernikova // Gazeta «Habarovskie vesti». – URL: https://khab-vesti.ru/news/spetsialnye_vypuski/na_svoey_zemle-5/ (accessed: 20.12.2020). [in Russian]
  4. Bogdanova O. V. Dachnaja reforma: obzor osnovnyh izmenenij v zakonodatel'stve [Dacha reform: an overview of the main changes in legislation] / O. V. Bogdanova // Vestnik Saratovskoj gosudarstvennoj juridicheskoj akademii. – 2019. – № 6 (131). – P. 92-95. [in Russian]
  5. Grigorichev K. V. V teni bol'shogo goroda [In the shadow of a big city] / K. V. Grigorichev. – Irkutsk: Ottisk, 2013. – 248 p. [in Russian]
  6. Dacha v Rossii: mesto otdyha ili sredstvo vyzhivanija? [Dacha in Russia: a place of rest or a means of survival?] [Electronic resource] // VCIOM. – URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=3186 (accessed: 19.12.2020). [in Russian]
  7. Dachnoe dvizhenie v Habarovske. Zarozhdenie, stanovlenie, problem [Dacha traffic in Khabarovsk. Origin, formation, problems]. – Habarovsk: Publishing house, 2000. – 448 p. [in Russian]
  8. Dvizhenie passazhirskih teplohodov ostanovleno v Habarovske [The movement of passenger ships stopped in Khabarovsk] [Electronic resource] // MK.RU.Habarovsk. – URL: https://hab.mk.ru/incident/2020/09/14/dvizhenie-passazhirskikh-teplokhodov-ostanovleno-v-khabarovske.html (accessed: 12.10.2020). [in Russian]
  9. Dzhandzhugazova E. A. Dachnaja kul'tura ili nacional'nye osobennosti otdyha [Country culture or national peculiarities of recreation] / E. A. Dzhandzhugazova // Sovremennye problemy servisa i turizma. – 2010. – № 2. – P. 80-84. [in Russian]
  10. Itogi leta-2020 v period postpandemii [Summer 2020 results in the post-pandemic period] [Electronic resource] // VCIOM. – URL: https://wciom.ru/fileadmin/file/reports_conferences/2020/2020-09-29_itogi_leta.pdf (accessed: 19.12.2020). [in Russian]
  11. Itogi turisticheskogo leta – 2020 [Results of the tourist summer – 2020] [Electronic resource] // VCIOM. – URL: https://wciom.ru/index.php?id=236&uid=10567 (accessed: 19.12.2020). [in Russian]
  12. Kulinich N. G. Povsednevnaja kul'tura gorozhan sovetskogo Dal'nego Vostoka v 1920-1930-e gody [Everyday culture of the townspeople of the Soviet Far East in the 1920s-1930s] / N. G. Kulinich. – Habarovsk: Publishing house Tihookean. gos. un-ta, 2010. – 375 p. [in Russian]
  13. Lovell S. Dachniki. Istorija dachnogo zhit'ja v Rossii. 1710-2000 [Summerfolk. A History of the Dacha. 1710-2000] / S. Lovell. – SPb.: Akademicheskij proekt; Publishing house DNK, 2008. – 348 p. [in Russian]
  14. Malinova-Tziafeta O. Iz goroda na dachu: sociokul'turnye faktory osvoenija dachnogo prostranstva vokrug Peterburga (1860-1914) [From the city to the dacha: socio-cultural factors of the development of the dacha space around St. Petersburg (1860-1914)] / O. Malinova-Tziafeta. – SPb.: Publishing house Evropejskogo universiteta v Sankt-Peterburge, 2013. – 336 p. [in Russian]
  15. Nefedova T. G. Desjat' aktual'nyh voprosov o sel'skoj Rossii: Otvety geografa [Ten Topical Questions about Rural Russia: Geographer's Answers] / T. G. Nefedova. – M.: URSS, Lenand, 2014. – 456 p. [in Russian]
  16. Nefedova T. Rossijskie dachi v raznom masshtabe prostranstva i vremeni [Russian dachas in different scales of space and time] [Electronic resource] / T. Nefedova // DemoskopWeekly. – 2015. – № 657-658. – URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2015/0657/demoscope657.pdf (accessed: 04.10.2020). [in Russian]
  17. Potapchuk V. I. Problema ponimanija istoricheskih processov v filosofii spekuljativnogo realizma [The problem of understanding historical processes in the philosophy of speculative realism] / V. I. Potapchuk, N. V. Kshevin // Obshhestvo: filosofija, istorija i kul'tura. – 2020. – № 11 (79). – P. 32-35. [in Russian]
  18. Puteshestvie iz Peterburga v Moskvu: 222 goda spustja [Travel from St. Petersburg to Moscow: 222 years later] / Edited by T. G. Nefedova, A. I. Trejvish. – M.: Lenand, 2015. – 240 p. [in Russian]
  19. Russkaja dacha: zapros na novyj uroven' komforta [Russian dacha: a request for a new level of comfort] [Electronic resource] // VCIOM. – URL: – https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/russkaya-dacha-zapros-na-novyj-uroven-komforta (accessed: 19.12.2020). [in Russian]
  20. Scott J. C. Iskusstvo byt' nepodvlastnym: Anarhicheskaja istorija vysokogornoj Jugo-Vostochnoj Azii [The Art of Not Being Governed. An Anarchist History of Upland Southeast Asia] / J. C. Scott. – M.: New Publishing house, 2017. – 586 p. [in Russian]
  21. Scott J. Uspeshnye strategii begstva ot gosudarstva [Zomia: Successful Escape Strategies] / J. Scott // Vestnik Rossijskogo universitet druzhby narodov. – Serija: Sociologija. – 2012. – № 4. – P. 6-19. [in Russian]
  22. Trejvish A. Dachnaja mobil'nost', dachnyj mentalitet i dachevedenie [Countryside mobility, country mentality and summer residence] [Electronic resource] / A. Trejvish // DemoskopWeekly. – 2015. – № 655-656. – URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2015/0655/demoscope655.pdf (accessed: 04.10.2020). [in Russian]
  23. Chernikova E. Trudoljubivye zdes' v pochete [Hardworking is held in high esteem] [Electronic resource] / E. Chernikova // Gazeta «Habarovskie vesti». – URL: https://khab-vesti.ru/news/spetsialnye_vypuski/na_svoey_zemle-9/ (accessed: 19.10.2020). [in Russian]