ФЕНОМЕН «ЖЕЛАНИЯ» КАК СИСТЕМООБРАЗУЮЩИЙ ФАКТОР ФАНТАЗМА

Забара И.В.

Соискатель,

Академия психологии и педагогики, Южный Федеральный университет,

старший преподаватель,

Крымский региональный институт постдипломного педагогического образования

ФЕНОМЕН «ЖЕЛАНИЯ» КАК СИСТЕМООБРАЗУЮЩИЙ ФАКТОР ФАНТАЗМА

Аннотация

В статье рассматриваются аспекты психологического консультирования, вызывающие затруднения у психологов-практиков. Показывается необходимость исследования психики в единстве ее сознательных и бессознательных компонентов. Выявляется тесная связь психологического консультирования и психотерапии. Теоретически очерчивается феномен «желания» в качестве одного из базовых понятий структурного психоанализа. Показано соотношение желания и потребности.  Выделяется связь структуры фантазма  с желанием. Запрос клиента рассматривается с точки зрения запроса на исполнение желания. Эдипова ситуация  представляется в контексте формирования желания. Рассмотрены осознание фантазма и его символическое разрешение в процессе психотерапевтической работы.

Ключевые слова: психологическое консультирование, бессознательное, желание, потребность, фантазм, симптом, травма, наслаждение.

Zabara I.V.

External Doctorate Student,

Academy of Psychology and Pedagogy, South Federal University,

Senior Lecturer,

Crimean Regional Institute of Postgraduate Teacher Education

PHENOMENON OF “DESIRE” AS A SYSTEM-FORMING FACTOR OF FANTASM

Abstract

The article deals with the aspects of psychological counseling which cause difficulties for practicing psychologists. The necessity of studying the psyche in the unity of its conscious and unconscious components is shown. There is a close relationship between psychological counseling and psychotherapy. The phenomenon of “desire” is theoretically outlined as one of the basic concepts of structural psychoanalysis. The ratio of desire and need is shown. The connection between the structure of fantasm and desire is highlighted. The request of the client is considered from the point of view of the request for the fulfillment of a desire. The Oedipus situation appears in the context of the desire formation. The awareness of the fantasm presence and its symbolic resolution in the process of psychotherapeutic work are considered in the paper.

Keywords: psychological counseling, unconsciousness, desire, need, fantasm, symptom, trauma, pleasure.

По опросам психологов-практиков из всех направлений работы наибольшие трудности вызывает психологическое консультирование, что говорит о недостаточной подготовленности практических психологов в этом направлении профессиональной деятельности [3].

Суть запроса клиента состоит в озвучивании некоей проблемы, которую он не может разрешить. Трудности консультирования связаны, прежде всего, с позицией психолога, который, видя свою цель в помощи людям, пытается ответить на запрос клиента, показать пути разрешения проблемы, что приводит к обобщениям и не учитывает уникальной неповторимости психической реальности конкретного субъекта и его ситуации. Этому способствует и преимущественная апелляция к сознательным аспектам психики, опирающаяся на традиции деятельностной парадигмы отечественной психологии, что нивелирует бессознательные процессы и, без их учета, может порождать артефакты. Но обращаясь к бессознательным аспектам психики, консультирование тесно смыкается с психотерапией, поэтому для психологов-практиков насущно необходимы знания механизмов функционирования бессознательного [3], [9].

Консультирование, как и психотерапия, должны начинаться с исследования сознательных и бессознательных компонентов в их симультанном слиянии, отражающем единство и противоречивость психики, так как логика бессознательного отличается от логики сознания [9].

Поэтому у психолога должна быть, в первую очередь, позиция аналитика, но не в смысле использования психоаналитического направления, а в смысле использования анализа как метода исследования, опирающегося на законы функционирования сознательных и бессознательных аспектов психического, и характеризующегося выделением и изучением отдельных частей объекта исследования в их логической связи. Так как для клиента при обращении за помощью не важна градация консультирования и терапии, с точки зрения клиента мы будем называть консультанта психологом, а с точки зрения его работы – аналитиком.

Запрос клиента объединяет реальную потребность и бессознательное желание. Запрос  является означающим желания, артикулирует его. Стремление к разрешению проблемы символически означает стремление к исполнению желания в результате взаимодействия с психологом в рамках консультирования или терапии. Если психолог разделяет иллюзию клиента и принимает тождественность означающего и означаемого, он стремится ответить на запрос как на желание клиента. Эта взаимная иллюзия может привести к обоюдному разочарованию.

Желание относится к семантическому ряду, связанному с мотивацией, к которому можно отнести и потребность. В запросе желание переплетается с потребностью. Чем же отличаются потребность и желание? Их можно определить как «Я есть» и «Я хочу быть». «Я здоров» - «Я хочу быть здоровым». Для  потребности можно сформулировать четкие цели, а для желаний цель размыта. Даже при описании процесса достижения цели желания и потребности появляются языковые различия. Про желание говорят в страдательном залоге – желания исполняются, а о потребности  - в действительном – потребность удовлетворяют.

Рассмотрим желание с точки зрения структурного психоанализа, в котором оно является одним из базовых понятий.

Изначально желание связано с первичным нарциссизмом, который Жак Лакан относил к телесному образу, создающему комфортную иллюзию целостности. Но субъект не может построить свое Я как чистую самопрезентацию. Я возможно обозначить, противопоставив его не-Я. Субъект нуждается в Другом, чтобы, отделяя себя от не-Я,  конституировать себя как личность перед лицом Другого.  Основополагающим паттерном вторичного нарциссизма, возникающего на «стадии зеркала», является отношение к Другому [4, C. 195].

Но отход от первичного нарциссизма вызывает интенсивное стремление к нему вернуться, поэтому отношение к Другому всегда связано с ответной реакцией [7, C. 86]. В отношении с Другим Лакан акцентирует «не ту функцию, которую желание выполняет в Другом, позволяя раз и навсегда установить подлинное различие между субъектом и Другим», а ту функцию, где желание устанавливает отношение взаимности [6, C. 415].

«Желание субъекта заявляет о себе как желание Другого»  [6, C. 415],  оно реализуется в Другом. Рассуждая далее, можно прийти к выводу, что желание Другого есть желанием себя, увиденного и реализованного в Другом. В конечном итоге, объектом желания в Другом является сам субъект. Это осуществление себя через Другого происходит в акте признания [4], [5], [6].

Требование любви и признания в обращении к Другому, присущее желанию, обнаруживает изъян автономного существования. Субъект, являясь фактичностью в регистре Реального, одновременно является трансцендентностью  в Другом в регистре Символического [7].

Желание открывает, что человеческая реальность есть недостаток, стремящийся реализовать проект целостности в самообмане. Как писал Лакан: «Желание – это отношение бытия к нехватке. Это не просто нехватка того или иного, а нехватка бытия, посредством которого сущее существует… Желание, эта центральная в любом человеческом опыте функция, не есть желание чего-либо именуемого. Именно в силу нехватки, именно в опыте желания приходит существо к переживанию своего Я в его отношениях с бытием» [5, C. 318].

Желание, основываясь на нехватке, является переживанием неудовольствия, неудовлетворенности существующим. Но в отличие от нехватки желание же и задает вектор своей реализации, определяя структуру человеческой реальности.

Причиной желания Лакан называет объект а, возникающий на стыке регистров Символического и Реального – избыток наслаждения, остаток, не поддающийся символизации, «пробел в опыте», связанный с вытеснением, который оформляется как «травматическое событие», заполняющее пустоту в символической структуре мира субъекта. Поэтому желание бессознательно, это нечто, отчуждаемое от потребности вытеснением. Также желание можно рассматривать как результат разрыва означаемого и означающего. Объект желания как означаемого – это не реальный, а идеальный объект. Объект желания как означающего обладает неким признаком идеального объекта, но рано или поздно приводит к разочарованию [2], [7].

Желание никогда, по сути, не направлено на достижение. Тут дело в движении. Желание направлено лишь на то, чтобы воспроизводить себя как желание (поэтому излишнее приближение к объекту заканчивается смертью желания либо страхом, бегством). Благодаря цепочке означающих желание в любой момент может соскользнуть на другой объект [2].

Структурой, в которой желание не удовлетворяется, а конституируется, является фантазм, через призму которого мир воспринимается как целостный и осмысленный, а нехватка как угроза целостности и скрыта, и проявляется в желании. Фантазм является полем, в котором желание получает возможность существовать, не исполняясь. «Фантазм – это бессознательный сценарий получения удовольствия, план и способ удовлетворения желаний Реального, о которых субъект ничего не знает» [2, C. 241].

В психотерапевтической практике структура фантазма конструирует будущую счастливую жизнь субъекта. Желание в фантазме выступает как желание Другого себя. Поэтому в фантазме исполнение желания всегда условно, связано с наступлением некоего события, которое и выступает означающим желания. Если оно произойдет, то субъект обретет новую жизнь, новую ипостась. Внешне это проявляется как ожидание этого благоприятного события. Причем это ожидание может длиться годами. В то же время декларируются препятствия на пути этого события, невозможность самого субъекта как-то повлиять на его наступление, что указывает на зависимость субъекта от чего-то, что полностью определяет его жизнь.

Происходит реверсия фактичности и трансцендентности: «Я стану таким, если это произойдет», а не «Это произойдет, если я стану таким» [7, C. 28].

Подобное разделение рождает двойственность, когда субъект, находясь в реальности, «не видит» себя, а «видит» себя в фантазме. Но тем, каким он видит себя в фантазме, он уже является в реальности. В фантазме живет желание субъекта, а в реальности - желающий субъект. На пересечении этих пластов бытия происходит смерть желания в виде его исполнения или отказа от него.

Этот раскол может стать причиной обращения к психологу, т.к. объективно субъект уже является тем, кем хочет быть, но не может выйти за рамки фантазма.

На психолога, таким образом, возлагается миссия некоего «благословения», «разрешения» клиенту обрести новую ипостась. Но желание, как птица Феникс, не может «умереть» вместе с выходом за рамки фантазма. Для возрождения ему необходим другой фантазм, вмещающий в себя и то, чем клиент теперь является и его потенциальные перспективы развития, новый объект а, к которому опять  тяготеет желание.

Н.Ф. Калина в рамках лингвистической психотерапии рассматривает как терапевтический прием конструирование фантазма посредством абсолютизации означающего, что позволяет трансформировать «симптом клиента» и предлагает ему «новое место в символической структуре мира как упорядоченной совокупности объектов и субъектов» [1, C. 99].

Фантазм симптоматичен, и смыслом его является наслаждение.  Конструируя фантазм, аналитик предлагает клиенту «другой способ организации наслаждения, итогом которого может стать «исчезновение симптома как сюрприз»[ 1, C. 100].

В дискурсе субъекта исполнение желания трактуется как слияние – с любимым человеком (фантазия о принце), с собой наедине (я один в доме на берегу моря со своей мечтой), с людьми в целом, с любимым делом, с Богом. Звучит тема счастья, экстаза. Слияние означает в то же время   и некую свободу от ограничений, травмирующих и ущемляющих субъекта.

Тема наслаждения, невозможность его реализации отсылает нас к первичному травматичному опыту потери наслаждения, обусловленному Эдиповой ситуацией. На связь желания с Эдиповой ситуацией указывают и мотивы вины, ущербности, недостойности, самонаказания, которые выступают предикторами невозможности удовлетворения желания.

Можно предположить, что в фантазме осуществляется слияние с первичными либидными объектами в символическом поле фантазма. Поэтому приближение к  объекту желания символически означает инцест, что вызывает страх и бегство. Как писал З. Фрейд: «Пока какое-нибудь желание совершенно безобидно, пока оно существует лишь в виде фантазии и кажется далеким от исполнения, «Я» терпит его, но то же «Я» тотчас же вооружается против этого желания, как только оно начинает приближаться к исполнению и грозит стать действительностью» [10, С. 26].

Но, следуя логике Лакана, можно сделать вывод, что желание не редуцируется лишь к первичному либидному желанию, которому суждено быть отвергнутым из-за страха инцеста. Эдипова ситуация маркирует желание как феномен и придает ему  окраску табу, что сказывается в последующем на самореализации субъекта.

Следовательно,  желание амбивалентно. Оно может быть одновременно и фактором развития личности, определяющим приращение субъектности, и фактором стагнации, блокирующим активность субъекта в достижении значимых целей.  Невротическое пребывание в фантазме можно трактовать в терминах З. Фрейда как стремление к небытию [10], ведь существование в рамках фантазма позволяет «не быть в реальности» и в терминах тенденции к психологической смерти Т.С. Яценко [8].

Другой аспект при работе с фантазмом заключается в том, что означающим для желания может выступать реальная потребность. Потребность как нехватка становится символом желания. Таким образом, могут не удовлетворяться реальные потребности субъекта, что  существенным образом ухудшает качество его жизни – страдают межличностные отношения, не реализуются планы, не достигается финансовое благополучие. Осознание фантазма может прийти тогда, когда субъект  в процессе работы начинает видеть и понимать, что он ничего не делает для осуществления желания, артикулируемого как основа  фантазма, его активность направлена на замещающие объекты.

Это осознание в какой-то мере позволяет перейти за грань фантазма в результате отказа от желания («А действительно, зачем мне это надо?») либо перевода желания в потребность, которая озвучивает конкретную цель. Так размыкается невротический круг и превращается в спираль развития. Желание переходит на новую грань.

 Таким образом, можно наметить направления работы с фантазмом. Об одном из них уже сказано выше – перевод желания в потребность и конструирование «нового способа организации наслаждения»,  определение нового направления движения, т.е. инициация процесса смыслообразования у клиента.

Другим направлением является проработка и корректировка первичных травм и фиксаций на либидных объектах, связанных с Эдиповой ситуацией. В результате глубинной работы частично осознаются патогенные вытесненные влечения, и, таким образом, теряют свой императив.

Еще одним направлением работы аналитика является разделение фантазма и реальности. Задача аналитика заключается в том, чтобы, нивелируя сопротивление, подвести клиента к осознанию того, как действия клиента в проблемной для него ситуации подчиняются фантазматическому представлению, которое он проецирует на актуальную ситуацию, что порождает неадекватность реагирования «здесь и сейчас» и не способствует разрешению проблемы.

На наш взгляд, эти направления нельзя рассматривать как фазы, этапы или методы работы аналитика. Это, скорее, некие концептуальные конструкты, отражающие различные аспекты функционирования фантазма, действующие одновременно и не являющиеся раздельными для самого клиента.

Поэтому, в практической работе аналитика то или иное направление на определенном этапе должно становиться  превалирующим в зависимости от продвижения клиента в самопознании, что будет способствовать  высвобождению его сущностных сил и  личностному росту. Результатом такой работы явится возрастающая способность клиента самостоятельно разрешать возникающие проблемы.

Список литературы / References

1. Калина Н.Ф. Лингвистическая психотерапия / Н.Ф. Калина. – К.: Ваклер, 1999. – 282 с.
2. Калина Н.Ф. Основы психоанализа / Н.Ф. Калина. – М.: Рефл-бук, 2001. – 352 с.
3. Калина Н.Ф. Основы психотерапии. Семиотика в психотерапии / Н.Ф. Калина. – М.: Рефл-бук, 1997. – 272 с. (Серия «Актуальная психология»).
4. Лакан Ж. Семинары. Книга 1: Работы Фрейда по технике психоанализа / Жак Лакан. - М.: Логос, 1998. – 432 с.
5. Лакан Ж. Семинары. Книга 2: «Я» в теории Фрейда и технике психоанализа / Жак Лакан. - М.: Логос, 1999. – 520 с.
6. Лакан Ж. Семинары. Книга 5. Образования бессознательного / Жак Лакан. - М.: Логос, 2002. – 608 с.
7. Маричева А.В. За гранью желания: монография / А.В. Маричева. – Симферополь: ИТ «АРИАЛ», 2012. – 132 с.
8. Яценко Т.С., Глузман А.В., Калашник И.В. Глубинная психология: диагностика и коррекция тенденции к психологической смерти. Уч. пособие / Т.С. Яценко, А.В. Глузман, И.В. Калашник. – Ялта: РВВ КГУ, 2008. – 204 с.
9. ЯценкоТ. С., Глузман А.В. Методология глубинно-коррекционной подготовки психолога / Т. С. Яценко, А. В. Глузман. – Днепропетровск: Инновация, 2015. – 394 с.
10. Фрейд З. Психоаналитические этюды / Зигмунд Фрейд. – М.: АСТ, 2006. – 219 с. – (Серия «Философия. Психология»).

Список литературы на английском языке / References in English

1. Kalina N.F. Lingvisticheskaja psihoterapija [Linguistic psychotherapy] / N.F. Kalina. – K.: Vakler, 1999. – 282 p. [in Russian]
2. Kalina N.F. Osnovy psihoanaliza [Fundamentals of Psychoanalysis] / N.F. Kalina. – M.: Refl-buk, 2001. – 352 p. [in Russian]
3. Kalina N.F. Osnovy psihoterapii. Semiotika v psihoterapii [Fundamentals of psychotherapy. Semiotics in psychotherapy] / N.F. Kalina. – M.: Refl-buk, 1997. – 272 p. (Serija «Aktual'naja psihologija»). [in Russian]
4. Lakan Zh. Seminary. Kniga 1: Raboty Frejda po tehnike psihoanaliza [Seminars. Book 1: Freud's work on the technique of psychoanalysis] / Zhak Lakan. - M.: Logos, 1998. – 432 p. [in Russian]
5. Lakan Zh. Seminary. Kniga 2: «Ja» v teorii Frejda i tehnike psihoanaliza [Seminars. Book 2: "I" in Freud's theory and technique of psychoanalysis] / Zhak Lakan. - M.: Logos, 1999. – 520 p. [in Russian]
6. Lakan Zh. Seminary. Kniga 5. Obrazovanija bessoznatel'nogo [Seminars. Book 5. Education of the unconscious] / Zhak Lakan. - M.: Logos, 2002. – 608 p. [in Russian]
7. Maricheva A.V. Za gran'ju zhelanija: monografija [Behind the verge of a wish: monograph] / A.V. Maricheva. – Simferopol': IT «ARIAL», 2012. – 132 p. [in Russian]
8. Jacenko T.S., Gluzman A.V., Kalashnik I.V. Glubinnaja psihologija: diagnostika i korrekcija tendencii k psihologicheskoj smerti. Uch. posobie [Underlying psychology: diagnosis and correction of tendencies to psychological death] / T.S. Jacenko, A.V. Gluzman, I.V. Kalashnik. – Jalta: RVV KGU, 2008. – 204 p. [in Russian]
9. Jacenko T. S., Gluzman A. V. Metodologija glubinno-korrekcionnoj podgotovki psihologa [Methodology of depth-correction education of a psychologist] / T. S. Jacenko, A. V. Gluzman. – Dnepropetrovsk: Innovacija, 2015. – 394 p. [in Russian]
10. Frejd Z. Psihoanaliticheskie jetjudy [Psychoanalytic etudes] / Zigmund Frejd. – M.: AST, 2006. – 219 p. – (Serija «Filosofija. Psihologija»). [in Russian]