«Жир да кожа»: к проблеме этимологии юкагирской лексики
«Жир да кожа»: к проблеме этимологии юкагирской лексики
Аннотация
Статья посвящена истории происхождения лексики языка юкагиров – одного из древних автохтонов северо-востока Сибири. Исследование охватывает языки, не являющиеся родственными, но относящихся, с одной стороны, к палеоазиатской ареальной языковой общности, между которыми обнаруживаются различные явления, свидетельствующие о вековых и взаимопроникающих контактах, с другой – к языковым семьям евроазиатских языков. Рассмотрены этимологии юкагирских слов, передающих значение «жир», «кожа», «шкура», «кора», среди которых автор выделяет реликт гендерного произношения и корневые алломорфы. Уточняется значения и происхождение отдельных компонентов простых и сложных слов, представленных корнями и аффиксами. Методика исследования применена с упором на описательный, сравнительно-сопоставительный и компонентный анализ.
1. Введение
В юкагироведении проблема заимствования тесно связана с проблемой происхождения юкагирского языка, что обусловлено спорным статусом родства языка юкагиров как древнейшего аборигенного этноса северо-востока Сибири с определенной языковой семьей. Первопроходцем в данном направлении является Е.А. Иохельсон, который указал на наличие тунгусизмов как результат значительной степени смешения юкагиров с тунгусами и морфологические признаки, схожие с языками коренных народов Северной Америки , . Позднее в рамках отдельных и систематических работ, были предложены различные гипотезы о связях юкагирского языка с уральскими , , , и нивхскими языками , рассматривались параллели с тунгусо-маньчжурскими, алтайскими и камчукотскими языками . Наибольшую поддержку среди археологов, историков, этнографов, лингвистов, фольклористов получила юкагиро-уральская гипотеза, у которой есть свои противники , , . С учетом существующих точек зрения в настоящей статье рассматриваются юкагирские слова, обозначающие «жир», «кожа», «шкура», «кора» и взаимосвязанные между собой по определенному семантическому признаку. Все приводимые реконструкции снабжены номером в круглых скобках согласно источникам – этимологическим базам и словарям.
2. Основные результаты
В языках многих арктических народов, для которых условием выживания в особо суровых природно-климатических условиях всегда была т.н. белково-жировая диета, функционирует ряд лексических единиц, связанных с понятием «жир». Особый интерес представляют корневые элементы, совпадающие в плане выражения и содержания, как например, ньан и ньыр в словах, обозначающих «жир» в юкагирском и чукотском языках соответственно.
Для слова юк. ньан реконструируются следующие варианты древнего корня:
ПЮк. *ńan- (1365): K ńanbe- «переесть, чувствовать себя плохо от переедания»; KJ ńańbe-; T ńańbe-; TK ńańbelit' «иметь вкус»; TD ńiańbelič ; *ńańbə- (741) «объесться (жирной пищей) 1, жирный (о пище), приторный, чересчур сладкий 2, сытный 3, вкусный, острый (о жирном) 4»: TUNSL ńańbə-j (ńańbəl) 4, 2; TUND ńańbəĺi-c 2; LES «ńanbə-j (ńanbə-ti) 1, ńanbə-li-ś 2, 3»; KOL ńańbəĺi-c 2 ; *ńańir (~ -δ, aʷ) (1873) «жир (пищевой), масло» < ПСиб. *ņĕnĭ ~ -ĕ (469), ПНив. *ŋen- (2183) «обжаривать в жире» .
В евразийских языках юкагирский *ńan- подводится к общему пракорню *nENV «кожа, подкожный жир», к которому восходят:
ПЧук. *ŋъRbъ-, *ŋərve- (~ ạ) (491) «приторный 1, жирная еда 2, пресыщаться жирной пищей 3»: чук. ŋə́rɣu- 2, ŋərv-at- 3, кор. nəcvə- 1 ; *ŋъсvъn- «тешиться; приторный»: чук. ŋәcwәnát-, кор. ŋәcvәnat-; nәcvә- (ср.: чук. ныӈырвықэн, нын'ырвык'эн «очень жирный», н'ырватык «пресытиться чем-то жирным»; кор. нынычвықэн «приторный» , , ); алют. нынямқин «вкусный, жирный», ӈаюк «насытиться; напиваться» ; ител. нтыргикин «жирный», ӈейу- «наедаться, насыщаться» ;
ПЭск. *nanəʁ-a- < *nanъʁ-a- (292) «жир морского зверя»: ПЮп. *nanəʁa- < *nanъʁa- «моржовый жир» (чапл. nānʁaq ~ nāŋʁaq), ПИн. *naniʁ- < *naneʁ- «вытапливать жир» (вост.-канад. naniq) (ср. эск. на̄ңӷақ «моржовый жир», наңзы́ӷа̄қ «тюлений жир», нани́қ «жирник, светильник; крытая часть кормы или носа у байдары» );
ПАлт. *nā́ne (1404) «кожа»: ПТюрк. *j̄ɨn «кожа, тело» (карах. jɨn, як. sīn); ПТМ *nansa (113) «кожа 1, шкура 2»: эвк. nanna 2; эв. nanrъ 2; нег. nana 1; ульч. nanta 1; орок. nata 2; нан. nanta 2; ороч. nasa 1, удег. nehä 1, 2, сол. nanda 1, 2 (ср. эвк. с. нимнарэ̄- «намазать содержимое кишок», эв. ох. нимнэ «жир», орок. нумис’э ~ нуңис’э «желудок; требуха (оленя, коровы)» ; нег. вн. н'анмака̄н, иноск.«верхний тонкий слой мяса над ребрами медведя», нимтумуси «пахнущий салом; запах сала» .
ПУ. *nine (*ńine) (1445) «1 лыко, 2 липовое лыко, подкорье»: фин. niini 1, niinipuu «липа» (< саам. ninna); эст. niin 1, 2; морд. ĺeŋde, ĺeŋgä «молодая липа»; мар. ńi, ni «молодая липа», nij «кора молодой липы», удм. ńiń «липовое лыко», ńiń-pu «липа»; ком. ńin «лыко, липовое лыко», ńiń-pu «молодая липа» ;
ПДрав. *neṇ- (3746) «жир, сало»: юж.-драв. *ńIṇ-am «жир» (тамил. ñiṇam, niṇam «жир, плоть, сыворотка (крови)», также нильг. *naṇīg «чистый жир, сало, жир в животе животного» (кот. naṇīg); мал. niṇam «свернувшаяся кровь»; кенн. neṇa «костный мозг»; тул. nina «свернувшаяся кровь мяса, костный мозг»); сев.-драв. *nen- «жир, сало» (курух. neta «сало, жир, свиное сало»; малт. nen_ya «животный жир») .
Во всех вышеприведенных случаях значения праформ от *nENV возводимы к инвариантному значению «жир, сало», за исключением уральской этимологии, где реализуется значение, связанное с конкретным объектом природного мира. Понятие «жир» в свою очередь в уральских реконструируется в виде *kuje (386) «жир», которое вместе с другими индоевропейскими, алтайскими, картвельской и предположительно эскимосско-алеутскими реконструкциями восходят к общеевразийскому *gwVjV «жир».
В современном юкагирском корень ньан «жир, сало» сохранился в языках тундровых и лесных юкагиров, однако у последних для обозначения жир используется шоунбо ~ шоунбэ, а ньан функционирует уже в отдельной форме ньанбэ- тем же смысловым значением, что и в тундровом юкагирском, ср.:
а) как имя существительное
тю. ньаньир «жир (животный, рыбий)»: ньаньирньэ- intr «быть жирным; иметь жир»; ньаньирдэ- intr «заиметь жир»; ньаньиртэ- tr «снабдить жиром; намазать маслом» ;
лю. шоунбэ ~ шоунбо «жир (твердый), сало»: шоунбэнь- intr «быть жирным»; шоунбэт- intr «жиреть» (> шоунбэтиэ- intr «начать жиреть, начать поправляться», шоунбэтну- intr «жиреть», шоунбэтчии- intr «слегка разжиреть») , );
б) как глагол
тю. ньанбэ- intr «почувствовать себя плохо от чрезмерного употребления жира, жирной пищи»: ньанбэл n «жирное; вкусное; сладкое»; ньанбуол- intr «любить кушать много жирного или вкусного»; ньанбэлуу- intr «быть жирным, вкусным» (> ньанбэлуумуол- intr «быть слегка жирным, сладковатым», ньанбэлхаа- intr «стать жирным, сладким», ньаньбэлҕии- tr «считать что-л. жирным или сладким», ньанбэличнэҥ adv «вкусно», ньанбэлчэрукун «жирное, сладкое»); ньанбэс- tr «дать съесть жирное, сладкое; перен. наобещать невыполнимое» (> ньанбэсаа- tr «начать кормить жирным, сладким; перен. начать обещать невыполнимое») ;
лю. ньанбэ- intr «объесться жирного до тошноты, отрыжки, переесть жирного»: ньанбэл n «переедание (состояние, когда от съеденной пищи плохо)»; ньанбуо- intr «быть объевшимся»; ньанбэлись- intr «объесться жирного до отрыжки, тошноты, переесть жирного; быть жирным (о еде)»; ньанбаа- intr «начать объедаться, начать переедать» ; .
Для лю. шоунбо ~ шоунбэ «жир, сало» реконструированы два варианта корней и соответственно сравниваются с фактами разных языковых групп (первое с тунгусо-маньчжурскими, второй – палеосибирскими):
ПЮк. *suwo- (2345): K šo:nbә, šounbә «жир», KK šuonbe, šubonbe; KJ čubonbe, šubonbe; KD cogońbe; MO ubońpa [правильно: šubońpa] «мясо»; ME tschuenba , имеющий параллель ПТМ *sebe (2077) «внутренний жир (животных) 1, вытапливать жир 2»: эвк. sewen 1, sewe- 2; эв. hewje «одно из наименований медведя»; орок. seɣine 1; ороч. sewe- 2; удег. sewesi- 2 , (ср. ТМ. сэвэ «жир» );
ПЮк. *ro(o)nbə- (+ eʷi) «жир, сало (человека, животного) 1, жиреть 2» , имеющий параллель ПНив. *tom (1433) «жир, масло» , (ср. нивх. т’ом /ршом/ «жир», чо p̆ом «рыбий жир» , ).
Более близким является сближение с пратунгусской формой, на что указывает звукосоответствие ш//с и б//w в сохранившихся языках двух локальных групп юкагиров (ср. тю. саал – лю. шаал «дерево», тю. чаwул – лю. чобул «море»). Однако, в юкагирском также имеется корень чоҥ- «жир», для которого имеются следующие праформы:
ПЮк. *čоŋ- (317): K čoŋčә «жир, сало»; KJ čoŋčo; KD čoŋče «поверхностный слой жира под кожей»; T čoŋdә; TK t'oŋd'e; TD čoŋd'e; RS čončoon ; ПЮк. *caʷŋ(ə)jə- (746) «вкусный 1, жирный (о мясе) 2, сало 3, вкус 4, сладкий 5»: TUND coŋʒənʒə 2, coŋʒəŋ* 3, LES coŋi-ś 1, 5, coŋul 4; KOL coŋi-ś 1; BIL čãgič [tshangitsh Bil, tschangitsch Me] 2 (ср. лю. чоҥись intr «быть вкусным; быть сладким; вкусно; сладко», чоҥууну- dur «бывать вкусным», чоҥул n «вкус (еды)» , »; тю. чоҥдьэ n «сало, жир (животный)», чоҥдьэнь- intr «быть жирным; иметь жир», чоҥдьэндьэдьуул «жирная оленина», чоҥдьэндьэрукун «жирное», чоҥдьэр- intr «набрать жир» ); сюда же видимо *roʒə- ~ *coʒə- (1307) «затвердевший (затвердевание)»: BIL čõǯe-ni [tshondsheni] .
Тождественность в плане выражения и содержания корневых морфем чоҥ и шоун наводят на мысль об алломорфах. Возможно здесь имеем дело с нормами гендерного произношения. Так, В.И. Иохельсон, описывая звуки юкагирской речи лесных юкагиров конца XX столетия, отмечает, что мужчины через ч реализуют звуки ч и ш, в то время как женщины и дети (обычно находящиеся при матерях) произносят ч как ц. Со временем гендерное различение было утрачено и распространение получили женские особенности произношения . Подобное описание с различением женского и мужского произношения мы находим у П.Я. Скорика, который пишет, что в чукотском есть аффриката подобная русской ц, но слегка смягченная и свойственная только женскому произношению; в мужской норме произношения ц реализуется согласными р и ч .
Еще одно наименование жира, употребляемое в лесном юкагирском – поҥисьэ «жир (внутренний)», по образцу древнего корня которого, выводится схожий для тундрового.
юк. *pоŋičә- (1867): K ponice «жир, сало»; KK ponice, ponit’e; KJ ponice; KD ponice «подтаявший жир»; SD pongice, – pogice; B pongitsir; MK -pongitscha ; *poŋir̃ə- ~ -aʷ- (422) «жир»: LES poŋiśə (pul); KOL poŋiśə, poŋicə; BIL põgičir, -põgičà (лю. поҥисьэ n «жир (внутренний)» > поҥисьэнь- intr «быть жирным (с жиром); быть грязным (от жира)» > поҥисьэндьуон n, поҥисьэндьэ part, поҥисьэньну- dur , );
юк. *pönč’әrә- (1864): T pod'erend'e «еда, приготовленная из внутреннего жира, помещенное в кишку, похожую на длинный мешок» (ср. тю. пɵдьэрэндьэ «сычуг (внутренний жир, похожий на накидку; кладется в кишку, похожую на не очень длинный мешок»));
Реконструкция для тю. пɵдьэрэндьэ опциональна, поскольку в действительности, данное слово обозначает продукт (блюдо) с использованием жира и представляет собой субстантив комитативной формы пөдьэрэй- «приобрести запах, начиная портиться; скиснуть (о молоке)» от пөдьэл «запах» (отсюда также пɵдьэрэндьэдаwур «вместилище для сычуга» ). Также ср. параллель с камчук. *ponta «печень»: ПЧук. *ponta '', камч. *ponta '' (ср. чук. понты «печень» , кор. понта «печень’ , алют. пунта «печень» , ител. понтапонт ~ понтапон «печень (человека, животного)» ).
Для корней тю. сурэ и сомтилэ семантическая связь с понятием «жир» вторична. Так, основное значение тю. сурэ, лю. шурэ сводится к семе «кожа».
тю. сурэ «1) кожа (как орган); 2) размездренная поверхность шкуры, мехового изделия; 3) ровдужное покрывало с облезшей шерстью; 4) цвет» ;
лю. шурэ «1) кожа; 2) тело (внешняя форма)» .
Исследователи дают два варианта реконструкции данному явлению:
юк. *sure- (2341): K šure, šuže «тело», T sure, suru «кожа (рук); мездра; цвет»; TK sure «внутреннаяя сторона шкуры»; RS šura, šuren-; MC šurilo ;
юк. *rurə- (582) «внутренняя поверхность кожи 1, жирный 2, кожа (чего-либо, напр. руки) 3, поправиться, нагулять жир 4, иметь цвет лица 5, тело 6»: TUNSL surə 1, 3, surə-ńəj 2, 5, surə-rə-j 4; TUND surə 1, suru-ńəj 2; LES šurə 6; CHUV šuri-po pl. [шурил̲о < "шурипо МЧ] 6 .
Модификацию пракорня *sure-/*rurə- мы находим в чукотском у'рэн / у'ръэн «кожа, идущая на покрытие носовой и кормовой части байдары» , , с инициальным усечением глухого согласного /с/, не характерного звуковому составу чукотского языка. В отличие от чукотского, где не отмечается продуктивность данного корня, и других камчукотских языков, в которых подобный рефлекс не фиксируется, в юкагирском корень *sure-/*rurə- представлен в северных и южных диалектах и продуктивен (тю. сурэньэ- com «иметь тот или иной цвет лица; иметь луб; быть упитанным, жирным» > сурэньии- appl «содержать кого-л. в упитанном состоянии», сурэрэ- com «поправиться, нагулять жир», сурэсэ- caus «дать нагулять жир», сурэньэйльэ n «нечто упитанное, жирное», сурэньэл n «упитанность»).
Слово тю. сомдилэ встречается только в составе производных слов, исходя из значений которых можно предположить о значении абстрактного характера: «расплывчатость, неясность, нечеткость» (напр., в сочетании с маркеров посессивности в значении приобретения, примыкающий в основам, выраженным существительным: сомдилэр- com «затуманиться (о взгляде, о глазах)», т.е. букв. «заиметь нечеткость»). Однако семантический объем сомдилэ, так же как и сурэ, расширяется и специализируется в сочетании с посессивными маркерами: тю. сомдилэнь- com «быть затуманенными (о глазах); иметь тонкий, еле заметный слой жира (о туше оленя)», сомтилэр- com «затуманиться (о взгляде, глазах)» > сомдилич- mult). Для данного слова предлагается пракорень *sоmtilә- (2285) с нерегулярным кластером -мт- . На наш взгляд, данная основа увязывается с морфами саб ~ сам, означающие «плоский, ровный» (сабинэ- «быть ровным, без выпуклостей», самнэ- «быть плоским», где -нэ показатель статичного образа действия), и соб ~ сом, просматриваемые с словах собулҕа «низкосортное мясо (мясо тощего оленя)» и собственно сомдилэ. Соответственно в собулҕа и сомдилэ намечаются два семантических признака (семы), составляющие их значения: «что-то тонкое, в недостаточном количестве» и «мясо животного».
Обращаясь к материалу чукотского языка при рассмотрении юк. *sure-/*rurə-, отметим, что для языков камчукотской группы для слов со значением «кожа, шкура» реконструируется корень *ɣъlɣъ- и его разновидности, отражающие прачукотское количественно-качественное чередование звуков:
*ɣъlɣъ- (345) «кожа»: прачук. *ɣъlɣъ-n, камчад. *kilɣi- (ср. чук. гылгын «кожа» , кор. гылгын «кожа» , алют. юӄаюг'алгын «крашеная шкура, ровдуга без шерсти» , ител. кылвыӆҳ «1) тело; 2) кожа (человека)» );
*qułɣə- (1220) «шкурка, рыбья кожа»: прачук. *qulɣə-n, камчад. *kułx , ; отсюда *'iłə̆-qəlɣə «кора»: прачук. *’ịł-qə̣lɣə̣-n, камчад. *’il'al (ср. чук. итк'илгын «1) древесная кора; 2) кожа с подкожным жиром (у кита, белухи); 3) защитный покров», алют. илӄылгын «кора деревьев, кожура, оболочка» (также алют. ӄулгыӄул «рыбья кожа» ), ител. куԓӽ «нерпичья шкура, шкура (животного, птицы, рыбы», ӄуԓӽ «шкура (животного, птицы, рыбы)» );
*nĕł́ɣə (876) «шкура»: прачук. *nạłɣə̣-n, камчад. *xinsx ; (ср. чук. нэлгын «шкура», к'эюунэлгын «1) шкура олененка; 2) пыжик» , алют. нылгын «шкура» , ител. хинсх «рыбья кожа (одной рыбы)», әнсх «рыбья кожа» );
*’təlɣə- (~ *t-) (1220) «шкура, чешуя»: прачук. *təlɣə '', камчад. *t'il(ɣ), отсюда *ɣʷɨj-tălə- «шкура»: прачук. *wɨj-tala-, камчад. *xi-t'il (ср. чук. иитылк'ыл «оленья шкура, предназначенная для пошива одежды» , алют. наситъул «обработанная кожа без шерсти», тултул «чешуя» ), ител. кэентэл «медвежья шкура», схунт’ил «шкура выкрашенная ольхой» );
О.А. Мудрак также выделяет т.н. прачукотскую основу без камчадальской этимологии *kulte- '' (610) «шкура морского зверя’: чук. kúltɛ=, qúltɛ=, кор. kulte-, пал. kulte '', алют. kulta- (ср. чук. колталгын «1) шкура лахтака; 2) сухая шкура морского зверя; 3) кожа лахтака для подошвы; 4) подошва» , алют. култалнын «шкура морского зверя; 2) подошва торбасов» ).
В юкагирских языках, если связывать праформы по этимологическим базам Starling, ПЧук. *ɣъlɣъ- усматривается в слове тю. халдаwэ «кора; чешуя», состоящий из двух компонентов: ха(л)- < ? хаар «шкура» и -даwэ < саwа ~ раwа «шкура», и мог бы возводиться к предложенному корню:
юк. *qal- (1193) «кора, чешуя»: тю. qal-dəwəŋ*, qal-rəwə(ŋ)* .
Однако ряд исследователей – Г.Н. Курилов (1977), И.А. Николаева (1988), М. Фортескью (1998) – возводят его к уральскому корню *kala «рыба» :
*qal- (1982), *kal- «рыба»: T qal-dawe «кора (дерева); чешуя (рыбы)»; TK qal-rewe, qal-dewe; TD xal-dewo «чешуя (рыбы)» , .
Свое несогласие в этом отношении выразил А. Айкио, считающий такое сравнение недопустимым в связи с отсутствием тождественности в плане содержания . Однако тут мы имеем дело со сложным словом, структурно представленным двумя корнями – той самой предположительно исторически сохранившейся в своей древней форме морфемой хал «рыба» (современное аль-) и морфемой даwа «шкура» (современное саwа), где у последнего инициальная фонема является трансформом под влиянием генетива. В юкагирском языке подобных сложений с понятием «шкура» предостаточно: сукунраwа ~ сукундаwа «облако, туча» (сукун «небо» + саwа), надараwа «ясак» (нада «волк» + саwа), йаараwа «береста» (йаа «береза» + саwа), чалдьэраwа «кожа рук» (чалдьэ «рука» + саwа), лаамараwа «собачья шкура» (лаама «собака» + саwа) и др. В этом случае в своем историческом развитии хал- не утратил основную сему «рыба» и даже инициальное придыхательное, но при этом включилось в развитие семантики всего словосочетания, осуществив переход «чешуя» > «кора» на метафорической основе. Таким образом, значение «чешуя» первично с диахронической точки зрения, о чем отчасти свидетельствует словообразовательная парадигма. Например, глагольная форма тю. халдаwэнь- может использоваться как по отношению в чешуе рыбы, так и коре дерева («иметь чешую, иметь кору»), в то время как халдаwэр- и халдаwэтэ- главным образом применимо к чешуе («загрязниться, запачкаться чешуей» и «испачкать чешуей’ resp.), а не к коре («заиметь кору» и «снабдить корой» соответственно). При этом встречается субстантивированная форма халдаwэрэйл, означающая «появление коры», но никак не «появление чешуи» .
Схожесть с ПЧук. *ɣъlɣъ- обнаруживается у лексемы лю. ньэлбу- tr «1) стричь (о волосах, шерсти); 2) брить» , , пракорень которого реконструируется в виде *ńelbә «нагрудная одежда, передник» и *ńelpә- «стричь, брить, обдирать». Релевантные реконструкции приводятся для фактов юкагирского языка:
юк. *ńelpә (1405): K ńelbә «нагрудная одежда, передник» ;
юк. *ńelpә- (1406): K ńelbәdej-, ńelbәt-, KJ ńelbedei-, ńelbet- «скоблить, обдирать шкуру»; KJ, KD ńelbu- «стричь волосы»; ? MO ńel’dojgoq [вероятно верно: nel’bojgoq] «работа»; K ńelbo:- «бритый» | KK ńelb- «обдирать шкуру» | KJ ńelbe «обдирание шкуры» ;
юк. *ńelbu- (827) «сдирать, обдирать (шкуру) 1, брить 2»: LES ńelbə-tum 1, 2, ńelbə-dəj-m sing. perf. 1; KOL ńelbu-m 1 .
В то же время И.А. Николаевой отмечается возможная лексическая связь с финно-угорским *ńilke-/*ńülke- «обдирать, сдирать кожу, волосы» или северотунгусским нэл «нагрудник» в случае, если морфема *-pe в юкагирском является словообразовательным аффиксом , , . В работах, посвященных исследованию юкагирского языка, формально близкой к обсуждаемой нами морфеме в лесном юкагирском выступает аффикс -бэ, со значением «места, где осуществляется процесс или действие, выраженное основой», участвующий в образовании имен существительных, с одной стороны, от непереходных и переходных глаголов несовершенного вида (лю. мойбэ ~ мойнубэ «рукоятка» от мой- tr «держать, удерживать», шөунубэ «вход» от шөу- intr «войти, зайти» + dur -ну, эгужубэ «тропинка» от эгуртэ- intr «бродить, ходить» < iter -жу), с другой – от существительных (ажуубэ «разговор» от ажуу «слово; язык; речь; голос») и наречий (лю. пудэбэ «поверхность; корка, кожура» от пудэ adv «на улице, на дворе, снаружи; на улицу, наружу») , , . Таким образом, понятие места, передаваемого значением аффикса -бэ, предполагает не только действие, совершаемое в определенных границах пространства, но также объект и местоопределение в этом пространстве. Аффикс -бэ также входит в структуру основ непереходных и переходных глаголов в лесном юкагирском (лю. төнбэ- intr «быть сильным; напрягаться», ижулбэ- intr «быть уставшим, устать», хадьилбэ- intr «смеяться»), а в тундровом ему соответствует морфема -wэ непереходных глаголов несовершенного вида (тю. икиwэ- intr «пугаться», пугэлwэ- intr греться», хадьилwэ- intr «остывать») , , . В итоге имеем дело со словообразовательным формантом -бэ, который также встречается в вышеприведенном случае с лю. шоунбо ~ шоунбэ «жир, сало». А. Айкио же абсолютно не видит никаких оснований проводить такого рода анализ с позиций словообразования, если только не собственно урало-юкагирское сопоставление .
Лесной юкагирский для такого понятия гардероба как передник располагает лексемой нигиэмун ~ ниҥиэмун «передник, нагрудник», производная от ниҥиэ «душа; психический мир человека; те или иные качества человека» в сочетании с субстантивным показателем -мун. В тундровом юкагирском этой лексеме соответствует ньуҥурукун, производная от ньиҥиэ «чрево, живот; настроение; дух, душевное состояние» с субстантивом рукун < сукун «одежда; вещи, пожитки; материал; земля; небо; погода; год, возраст; мир, свет; жизнь; факт, событие». То есть функция данного предмета гардероба сводится не только к практическому применению (защита груди и живота от холода, потому что полы традиционного юкагирского пальто полностью не запахиваются), но также имеет сакральное значение, на что указывает одно из значений компонента ниҥиэ «душа» и особым образом украшенная часть передника, символика и элементы которого призваны служить оберегом своему владельцу .
Упоминаемые выше тю. саwа «шкура, кожа» и лю. хаар «шкура; кора (дерева); кожица; кожа» восходят к соответствующим реконструкциям, последняя из которых рефлексирует в обоих юкагирских языках:
юк. *sawa (2173): T sawa, -rawa, -dawa «кожа»; TK sawa; TD sawo- + «шерсть» ; *rawa- (310) «шкура 1, кожа 2, чешуя 3, отрастить новую шерсть 4»: TUNSL sawa(ŋ) (-rawa), TUND sawa-ŋ(*) (+) 1, 2, -rawa 1, LES ~ anin šān-ɣār 3, KOL -rā 1, 2 (ср. тю. хонмэраw «1) кора; 2) чешуя», сукунраwа ~ сукундаwа «облако, туча» );
юк. *qa:r/*qair (2018): K qa:r «кожа»; KK qar, qa:r-; KJ qar; KD xar; SD -gar-, -qar-; T qajr «кожа с головы животного»; SU -xar; RS kar; M -kar; B char, -kar, -gar; ME kaar, -gar; MU chártet «облако»; MK -cháёr, -her- ; *qá(a)r, *-ɣa(j)r (81) «шкура 1, кожа 2, кора 3, чешуя 4»: LES qār 2(*), 1, 3, šān-ɣar* 3, anin šān-ɣar 4; KOL qaṟ, ꭓar (+) 1, 2, šān-ɣar 3; BIL xar 2, čã-gar 3, -ɣar, -kar, kār, -gar, -xáer, -her- 1-3, irrẽ-di-ɣar «мех или шкура с живота животного» (ср. тю. ньаачаҕайр «шкура с морды животного» ; лю. шинҕаар «кора (дерева)», нинҕаар ~ ниҥхаар «облако, туча; камус (шкура с ног оленя или лося)», нонхаар ~ нонҕаар «камус (шкура с ног оленя)» ).
М. Фортескью связывает лю. хаар с урало-сибирской праформой *kerә/korә «шкура», объединяя этимологии наряду с финно-угорским kere/kore «кожа, кожура» (и ПУ kora- «кожа, корка»), ПЮк. qaltә «сдирать кору», ПЧук. ker(ker) «комбинезон, одежда» . В свою очередь, по Аникину А.Е. и Хелимскому Е.А., такая связь между ПУ *kere «кора» и ностр. *Kara «кора» могла быть только опосредованной через сельк. kuə̂r «мездра’ . Однако, принимая во внимание сомнения других исследователей , , А. Айкио считает такую связь ПЮк *qa:r/*qair с ПУ **kore «кора, кожа» проблематичной по причине нерегулярных фонетических соответствий и необоснованной сегментированности (фин. kuori «кожура, кожа, кожура, кора, корка», эрз. kaŕ «обувь из луба», ком. ki̬rś «деревянная обувь», юж.-хант. χărә «красноватый слой коры березы», χurәp «корка (хлеба); короста», вост.-манс. χorp «корка»)
Первый компонент слова лю. шинҕаар видимо составляет видоизмененное шаал «дерево» (ср. тю. саал «дерево; лес, тайга; палка»), а не саwа, поскольку его первичным значением является «кора дерева» (букв. древесная кора), и такую форму можно, например, наблюдать в словосочетании лю. анин шаанҕаар «чешуя (рыбы)» (букв. «рыбная древесная кора»).
3. Заключение
Анализ слов, передающих значение «жир» в юкагирском языке, дает нам интересные результаты и почву для дальнейшего продуктивного обсуждения связей с другими языками в историческом прошлом. В юкагирском языке понятие «жир» заключается в семантике основ шести слов, для которых разные исследователи реконструируют соответствующие пракорни.
*ńan- / *ńańbə- / *ńańir (~ -δ, aʷ): тю. ньаньир, ньанбэ-; лю. ньанбэ-
*suwo- / *ro(o)nbə- (+ eʷi): лю. шоунбэ ~ шоунбо
*čоŋ- / *caʷŋ(ə)jə-: тю. чоҥдьэ, лю. чоҥись
*pоŋičә- / *poŋir̃ə- ~ -aʷ-: лю. поҥисьэ
*sure- / *rurə-: тю. сурэ; лю. шурэ
*sоmtilә-: тю. сомдилэнь-
ПЮк *ńan- и его современные трансформы сближаются в плане выражения и содержания с пракорнем *nENV и современными их рефлексами некоторых семей евразийских языков – алтайскими, уральскими и дравидийскими языками, что может указывать на близость систем этих языков. Будучи возможным реликтом мужского произношения, корень лю. шоун выступает своеобразным алломорфом юк. чоҥ, если не заимствованием из тунгусо-маньчжурского. В лю. поҥисьэ также усматривается связь с юк. чоҥ, хотя и с нерегулярным соответствием начальных согласных. В семантическое поле «жир» также включаются на метонимической основе комитативные формы юк. сурэ ~ шурэ и тю. сомдилэ, основные семы которых связаны с понятиями «кожа’ и «нечто незначительное». В своем основном значении юк. сурэ ~ шурэ вероятно было заимствовано чукотским, где имела место семантическая специализация с последующей подменой исконного термина, аналогичного эск. нани́қ «крытая часть кормы или носа у байдары», который также имеет отношение к праевразийскому *nENV, о чем свидетельствует другое его значение «жирник, светильник». Зона наложения семантических полей в случае рассмотрения многозначных слов предполагает рассмотрение юкагирской лексики, связанной с понятиями «кожа», «кора», «шкура».
*sure- / *rurə-: тю. сурэ; лю. шурэ
*sawa / *rawa-: тю. саwа
*qa:r / *qair / *qá(a)r / *-ɣa(j)r : тю. ньаачаҕайр; лю. хаар
Рефлексы последних двух возводятся к прауральским корням, причем тю. саwа, участвующее в образовании сложных слов, сохранило до наших дней древний корень *qal-, возводимый к ПУ *kala «рыба», а сохранившееся в обоих юкагирских языках *qa:r связывают с ПУ kora- «кожа, корка» через селькупский. Привлечение камчукотского и тунгусо-маньчжурского материала позволило более широко рассмотреть возможные варианты происхождения других юкагирских слов, имеющих отношение к понятию «шкура». Дальнейшие исследования на основе фонетических соответствий будут способствовать верификации имеющихся в научной среде и уточнению изложенных предположений в данной статье рассуждений.
3.1. Сокращения
Общие:
- adv – наречие;
- appl – аппликатив;
- caus – каузатив;
- com – комитатив;
- dur – дуратив;
- intr – непереходный глагол;
- iter – итератив;
- n – существительное, субстантив;
- tr – переходный глагол.
Языки и диалекты:
- алют. – алюторский;
- вн. – верховской говор негидальского языка;
- вост.-канад. – восточно-канадский;
- вост.-манс. – восточно-мансийский;
- ител. – ительменский;
- камчук. – камчукотский;
- канн. – каннада;
- карах. – караханидский;
- ком. – коми;
- кор. – корякский;
- кот. – кота;
- курух. – курукх;
- лю. – язык лесных юкагиров;
- мал. – малаялам;
- малт. – малто;
- мар. – марийский;
- морд. – мордовский;
- нан. – нанайский;
- нег. – негидальский;
- нивх. – нивхский;
- нильг. – нильгирийский;
- нн. – низовской говор негидальского языка;
- ороч. – орочский;
- орок. – орокский;
- ох. – охотский говор восточного наречия эвенского языка;
- ПАлт. – праалтайский;
- ПДрав. – прадравидийский;
- ПИн. – праинупикский;
- ПНив. – пранивхский;
- ПСиб. – прасибирский;
- ПТМ – пратунгусо-маньчжурский;
- ПТюрк. – пратюркский;
- ПУ – прауральский;
- ПЧук. – прачукотский;
- ПФУ – прафинно-угорский;
- ПЭск. – праэскимосский;
- ПЮп. – праюпикский;
- с. – сымский говор южного наречия эвенкийского языка;
- саам. – саамский;
- сев.-драв. - севернодравидийский;
- сол. – солонский;
- там. – тамильский;
- ТМ – тунгусо-маньчжурский;
- тул. – тулу;
- тю. – язык тундровых юкагиров;
- удег. – удэйский язык;
- удм. – удмуртский;
- ульч. – ульчский язык;
- фин. – финский;
- чапл. – чаплинский;
- чук. – чукотский;
- эвк. – эвенкийский;
- эв. – эвенский;
- эрз. – эрзянский;
- эск. – эскимосский;
- эст. – эстонский;
- юж.-драв. – южнодравидийский;
- юж.-хант. – южнохантыйский;
- юк. – юкагирский;
- як. – якутский.
Словари и базы данных:
- ЛЮРС – юкагирско-русский словарь (язык лесных юкагиров).
- ПИРС – полный ительменско-русский словарь.
- РКС – русско-корякский словарь.
- РНС – русско-нивхский словарь.
- СИРиРИ – словарь ительменско-русский и русско-ительменский.
- ССТМЯ – сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков.
- СЮРиРЮ – словарь юкагирско-русский и русско-юкагирский.
- ЧРС – чукотско-русский словарь.
- ЧРТС – чукотско-русский тематический словарь.
- ЭскРС – эскимосско-русский словарь.
- ЭСЧКЯ – этимологический словарь чукотско-камчатских языков.
- ЭЭ – эскимосский этимологикон.
- ЮРС – юкагирско-русский словарь (язык тундровых юкагиров).
- B, BIL – материалы по колымскому юкагирскому языку, записанные в 1787 г. во время Северо-Западной экспедиции И.И. Биллингса в немецкой орфографии К.Г. Мерка и опубликованные в труде М. Зауэра 1802 г. изд.
- CHUV, МО – материалы по омокскому языку, записанные Ф. Матюшкиным на р. Малый Анюй в 1821 г. и опубликованные в дневниках Ф.П. Врангеля 1841 г. изд.
- EDAL – Etymological dictionary of the Altaic languages.
- EUW – Uralisches Etymologisches Wörterbuch.
- HDY – a Historical dictionary of Yukaghir.
- К – материалы по современному лесному юкагирскому языку из личного архива И.А. Николаевой и словаря лесных юкагиров 2003 г. изд.
- KD – словник по колымскому юкагирскому языку, хранящийся в архиве Института восточных рукописей РАН (Санкт-Петербург) и частично опубликованный в труде В.И. Иохельсона 1926 г. изд.
- КJ – материалы по колымскому юкагирскому языку из трудов В.И. Иохельсона 1898, 1900 г. изд.
- КК – материалы по колымскому юкагирскому языку из труда Е.А. Крейновича 1982 г. изд.
- KOL – материалы по колымскому юкагирскому языку из трудов Иохельсона 1900, 1926, 1989 гг. изд.
- LES – материалы по современному лесному юкагирскому языку из словаря лесных юкагиров 2003 г. изд.
- М – материалы по колымскому юкагирскому языку, записанные Г.Л. Майделем в с. Марково у р. Анадырь в 1870 г. и опубликованные в труде А.А. Шифнера 1871б г. изд.
- MC – материалы по чуванскому языку, записанные Ф. Матюшкиным на р. Малый Анюй в 1821 г. и опубликованные в дневниках Ф.П. Врангеля 1841 г. изд.
- МЕ – материалы по колымскому юкагирскому языку, записанные в немецкой орфографии К.Г. Мерком в 1787 г. во время Северо-Западной экспедиции И.И. Биллингса и опубликованные в труде М. Зауэра 1802 г. изд.
- MK – материалы по колымскому юкагирскому языку, записанные Я.И. Линденау в 1741 г. в среднем бассейне р. Колыма во время Второй Камчатской экспедиции и хранящиеся в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА)
- MU – материалы по тундровому юкагирскому языку, записанные Я.И. Линденау в 1741 г. в с. Усть-Янск во время Второй Камчатской экспедиции и хранящиеся в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА)
- RS – материалы по колымскому юкагирскому языку, записанные Ф. Райским и Ю. Штубендорфом в 1858 г. и опубликованные в труде А.А. Шифнера 1871а г. изд.
- SD – материалы по колымскому юкагирскому языку из словаря Е.А. Спиридонова 2003 г. изд.
- STDB – Starling Database
- SU – материалы по колымскому юкагирскому языку, записанные П. Суворовым в 1861 г. и опубликованные в труде А.А. Шифнера 1871а г. изд.
- T, TUNSL, TUND – материалы по современному тундровому юкагирскому языку из словарей Г.Н. Курилова 1990, 2001 гг. изд.
- TD – неопубликованный словник по тундровому юкагирскому языку, хранящийся в архиве Института восточных рукописей РАН (Санкт-Петербург) и частично опубликованный в труде В.И. Иохельсона 1926 г. изд.
- TK – материалы по тундровому юкагирскому языку из трудов Е.А. Крейновича 1958, 1982 гг. изд.