О лексике правых грамот XVI века
О лексике правых грамот XVI века
Аннотация
Правые грамоты представляют собою интересный источник для исторических и лингвистических исследований. В них содержатся сведения по истории формирования судебной терминологии, по исторической диалектологии, исторической грамматике, исторической этнографии, этимологии, семасиологии. Этимологию многих лексических единиц можно проследить в ходе анализа разновременных правых грамот, так как эти документы функционировали на протяжении нескольких веков и явились предтечей современной документации в судопроизводстве.
В статье на примере нескольких правых грамот мы рассмотрели их структуру, которая в XVI веке уже сложилась, и лексический пласт анализируемых источников. Лексика грамот достаточно насыщенна: фиксируются наименования предметов и явлений из различных сфер жизни людей.
1. Введение
Изучение деловой письменности периода ХIV-ХVII веков представляется чрезвычайно актуальным в истории русского языка. В это время формировалась основная терминология разножанровых деловых памятников, а также их архитектоника. Безусловно, правые грамоты (позднее «правые» трансформируется в однокоренное «правовые») – письменные памятники, представляющие важность не только для истории русского права и делопроизводства, но и лингвистики (как в диахронии, так и в синхронии). В качестве примеров в статье приводятся цитаты из московских и двинских правых грамот, представленных в «Дополнениях к Актам историческим». Изучение деловой письменности в ее развитии позволяет нам сделать вывод о том, что источники именно указанной территориальной отнесенности в собранных собраниях письменных документов в количественном отношении преобладают среди других памятников деловой письменности. Кроме того, данный пласт наиболее четко реконструирует, по нашему мнению, многие языковые процессы, отражающие складывание русской языковой картины мира.
В статье используется методика диахронического исследования и когнитивного подхода к языку правых грамот. Применяется также прагматический анализ исследуемых исторических документов.
2. Обсуждение
В судопроизводстве XV-XVI вв. в качестве основных документов фигурировали судные списки, докладные правые грамоты и правые грамоты. Правые грамоты в XVI веке, продолжавшие активно функционировать в качестве документов судебного делопроизводства, составлялись в тех случаях, когда решение по делу выносилось на месте, его не нужно было передавать на доклад. Для различия судного списка и правой грамоты основным является наличие доклада .
А.А. Калашникова пришла к выводу, что в письменных памятниках прослеживается смешение как названий, так и функций данных судебных документов . Исследователи пришли к выводу, что в XVI веке правые грамоты в качестве жанра судебной документации имели установленную структуру, которая включала судный список, где излагалась суть дела и приводились доказательства, и сам приговор .
Изучение текста правых грамот свидетельствует в пользу следующей структуры этих документов:
1) зачин, начинавшийся с формулы «Сiй судъ судили…» (называние судей);
2) изложение сути дела с приведением имеющихся у стороны истца доказательств;
3) слово ответчика;
4) приговор;
5) концовка (называние того, кто писал грамоту).
Первые три пункта являлись судным списком, приговор и концовка писались уже для правой грамоты, которая выдавалась той стороне, которая выигрывала дело. Если в части доказательства приводились документы, то последние воспроизводились в тексте судного списка в полном объеме. Слова истца и ответчика часто строились в вопросно-ответной форме. В грамоте это описывалось как с помощью прямой, так и косвенной речи.
Отдельно обратим внимание на тщательность, скрупулезность в описании всех представленных сторонами документов в процессе: «А у списка печать казначеевъ Ивана Ивановича Третьякова да Θедора Ивановича Сукина. А подпись у списка Царя и Великого Князя дiяка Василья Григорьева» .
Можно было бы предположить, что лексикон правых грамот достаточно однообразен, однако их изучение позволяет сделать вывод о богатой, насыщенной лексической составляющей этих письменных памятников. Связано это с тем, что в судах разбирались дела, связанные с различными сторонами жизни людей.
В связи с этим по текстам правых грамот можно изучать определенные тематические группы лексики . Заметим, что среди подобной лексики можно встретить как редко использовавшиеся в письменных памятниках слова, так и те, которые были ограничены в употреблении территориально. Приведем некоторые примеры из правых грамот. Правые грамоты дают возможность исследователю изучать названия одежды: «На ОнисимкЂ платье сермяга бЂла Ржевская, да кофтан Есскои червленъ пушенъ крашениною сверху, да сагодакъ, да сабля, а на КуземкЂ, господине, платье однорядка синя да кофтанъ крашенинъ» ; названия лошадей по их окрасу и другим характеристикам: «А татбы взяли два коня, конь чалъ да конь карь /…/ два коня да два мерина, конь рыжъ да конь чалъ, меринъ соловъ да меринъ гнЂдъ» ; названия земельных участков и различных единиц измерения: «А пошни, государь, въ ней пять веревокъ, а въ сошномъ обжа безъ трети», «И двора, и дворища, и орамых земель, и поженъ, и съ притеребы и съ рыбными ловищи и со всЂми угодьи, гдЂ что ни есть изстарь потяглу къ тои деревни», «По описи отца своего, свой жеребей, по книги», «А пополонка полмЂры жита» , «С пожни и всякiе угодья церковные Петра и Павла и Климента Святого, что въ НеноксЂ, усть Двины рЂки, островъ Ягорской, а по немъ боръ соснякъ, что было на немъ корабленое пристанище, вдоль четыре версты, а поперегъ д†версты, сЂна сто копенъ» ; «А своего жъ владЂнья, отъ Елизара шло пять вервей, а другая пять вервей шла отъ Онтона и отъ Ивана, отъ ихъ же сродчевъ, и язъ Елизаръ порядился на всю десять вервей; а сЂяти мнЂ на нихъ шесть пузовъ жита уркомъ» ; названия различных документов деловой письменности: даница, крЂпость, жалобница (в ХVII веке этот документ будет называться челобитной), отступная грамота, правая грамота, судный списокъ, купчая: «И судьи спросили ищеи Истомки: что у тобя на твою землю крЂпость есть ли, кое онъ вашу землю силнЂ пашетъ? Истомка такъ рекъ: восе, государь, у насъ на ту землю тое деревни отступные грамоты, передъ вами» . Заметим, что в цитируемых выше примерах из памятника 1571 г. видно, что однокоренные наименования линейной единицы измерения вервь и веревка используются в качестве синонимов.
Бесспорно, правые грамоты являются источником для изучения терминологии по судопроизводству. Заметим, что в документах как московского происхождения, так и в севернорусских, двинских прослеживаются одни и те же термины, относящиеся к этой сфере. Обратимся к названиям должностей и лиц, участвовавших в судебном процессе: государь, господине, половина (одна из сторон на суде), ищея (ищеа), истецъ, исцы, праветчиковъ человЂкъ; отвЂтчикъ, послуси (послухи). Часто принимали участие в судебном производстве цоловалники, голова, приставъ, тiуны, казначеи, прикащикъ, недЂлщикъ, дворской, пошлинники, десятилники, заЂзщики, прикащики и другие должностные лица.
Обращение к судье в ходе судебного процесса фиксировалось чаще в звательной форме (государи, господине): «И Онисимко тако рекъ: язъ за собя и за брата за своего отвЂчаю, ни знаемъ, господине, ни вЂдаемъ, у Михайла есми по кабаламъ не служивали и покрадчи не бЂгивали, тЂмъ, господине, насъ клеплетъ» . Обратим внимание, что слово судья использовалось писцом только в косвенной речи в процессе описания судебного заседания в тексте грамоты: «И выслушавъ даницы судьи вспросили Сенки Родiонова: по той еси даници полдвора въ монастырь далъ ли? И Сенка такъ рекъ: по той есми даницы, государи, полдвора въ монастырь далъ. И отвЂтчикъ Онисимко тако рекъ: язъ, господине, живу не въ Омосовскомъ дворЂ; язъ, господине, живу въ нижнемъ дворЂ» .
Земской дiячекъ (или дiячекъ) – это обычно тот человек, который писал данную грамоту: «Грамоту писалъ правую земской дьячекъ Минька Поугородовъ, лЂта 7079 Генваря» .
Лексика правых грамот была достаточно разнообразна: часто фиксируются слова татба, порука, на поруку дати, списокъ положилъ, отступитися, искупъ, закладъ, кабала, купля, оправить, мыто (пошлина) и многие другие термины, использовавшиеся в судопроизводстве. Лексические единицы, обслуживая данную сферу, могли подвергаться различного рода переосмыслениям. Так произошло, например, со словом ищея (ударение фиксируется многими словарями на последнем гласном в слове). Первоначально ищея – это «тот, кто что-либо ищет», потом – «истец», а затем обратное переосмысление – «тот, кто что-либо ищет» . История лексемы представляет большой интерес в лингвистическом плане. Позднее появилось многозначное слово «ищейка», видимо, как уничижительное к «ищея». Кроме того, ищейка – «лягавая, гончая собака; или вообще которая ищет дичь» . Отсюда по ассоциации происходит и разговорно-сниженное многозначное «лягавый (легавый)», известное со значениями:
1) «работник правоохранительных органов, сыщик (восходит также к корню иск-), шпион»;
2) «предатель, доносчик». Корень в слове «искать» во многих индоевропейских языках восходит к значению «желать», «требовать» , что близко к значению «истец» для существительного ищея.
Однако определенная уничижительность в словах с данным корнем также прослеживается в некоторых индоевропейских языках: например, в польском iskać, iszczȩ «искать вшей», латышском iẽskât «искать вшей у кого-либо» .
3. Заключение
Таким образом, правые грамоты ХVI века представляют интерес для ученых, изучающих как становление терминов русского судопроизводства, историков, так и, безусловно, для лингвистов, исследующих их лексико-грамматические особенности. В ходе анализа московских и двинских памятников этого периода мы пришли к выводу, что в своем общем виде судебная терминология уже в какой-то мере сложилась, так как в источниках разной территориальной отнесенности используются одни и те же термины, относящиеся к судебной сфере. Разнообразие наблюдается в употреблении территориальной лексики, имевшей отношение к другим сферам жизни общества. Речь идет о наименованиях одежды, мер, видов земельных участков и др.