ПОВСЕДНЕВНОСТЬ АРКТИЧЕСКИХ СЕЛ ЯКУТИИ В ЛОКАЛЬНЫХ ИСТОЧНИКАХ: 1960 – 1970-Е ГОДЫ

Винокурова Л.И.

Кандидат исторических наук, гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов СО РАН, г. Якутск

ПОВСЕДНЕВНОСТЬ АРКТИЧЕСКИХ СЕЛ ЯКУТИИ В ЛОКАЛЬНЫХ ИСТОЧНИКАХ: 1970-Е ГОДЫ

Аннотация

В статье рассматриваются локальные источники по истории сельских поселений  арктических улусов(районов) Якутии периода 1960-х  – 1970-х годов. Отмечается специфический региональный дефицит документальных источников, в свете которого подчеркивается ресурсная ценность выявленных устных источников по истории повседневности арктических сел. В частности, выявленные источники отражают региональные характеристики феномена советской идентичности.  Актуализируется включение новых источников в научный дискурс сельской истории Арктики.

Ключевые слова: социальная история, история повседневной жизни, советская повседневность, сельская Якутия, Арктика.

Vinokurova L.I.

PhD in History, Institute for Humanities Research and Indigenous Studies of the North, Siberian Branch of the RAS, Yakutsk

EVERYDAY LIFE OF ARCTIC RURAL SETTLEMENTS OF YAKUTIA  IN LOCAL SOURCES: 1960 – 1970S

Abstract

The article considers local sources on the history of the rural settlements in the Arctic ulusy (districts) of Yakutia in 1960 - 1970s. In the light of regional shortage of documentary sources the resource value of the revealed oral sources is underlined. In particular, local sources reflect regional manifestation of the phenomenon of Soviet identity. Inclusion of new sources in a scientific discourse of rural history of the Arctic is staticized.

Keywords: social history, everyday life history, soviet everyday life, rural Yakutia, the Arctic

Исследования по истории повседневности являются активно развивающимся направлением в российской науке, где советская повседневность является одной из наиболее привлекательных тем, разработанных в самых разных ракурсах и в различных хронологических рамках. Следует признать, что в существующей историографии преобладают труды, обращенные на крупные историко-культурные области центра страны и на эпохи, оставившие заметный след в общенациональном развитии. Если по некоторым российским провинциям есть отдельные исследования, то на материалах Якутии на региональном или локальном уровнях работ практически нет.

Исторические, экономические и социологические труды по Якутии содержат ценный корпус аналитического материала по советскому периоду. Но в них не ставилась задача освещения истории советской повседневности, даже в контексте общих социальных аспектов. Сельская жизнь 1960 – 1970-х гг. с ее повседневными реалиями включалась в предмет обобщающих историко-социологических изысканий, а также присутствовала в качестве социального «фона» в работах по аграрной истории [1,2]. Но в этих работах тема сельской повседневности специально не обозначалась. В целом вопросы истории советской повседневности в Якутии только недавно стали затрагиваться в региональных исследованиях.

В изучении истории советской повседневности используются различные источники: неопубликованные архивные материалы и опубликованные документальные тексты, фото- и видеодокументы в сочетании с вещественными артефактами исследуемой эпохи. Востребованы государственные и частные музейные коллекции, зафиксированные нарративы, ресурсы кино и художественной литературы. Сразу отметим, что при изучении повседневности в разных этнокультурных районах Якутии, указанные группы источников представлены неоднородно, соответственно, не могут быть задействованы в равной мере.

С учетом активизации всех возможных источников, нужно признать, что в обследованных нами арктических сельских поселениях особенно скудно с письменными документами периода 1960-х годов. Так, удалось обнаружить только единичные частные письма, почтовые поздравительные открытки, в то же время дневниковых записей или коллекций переписки практически нет. И в архивах в соответствующих фондах республиканских ведомств практически не встречаются письма и обращения из арктической сельской глубинки. Отметим, что в массиве подобных документов 1960-1970-х гг. частного происхождения преобладают  корреспонденты из поселений городского типа. Крайне мало сохранились и фотодокументы повседневной жизни в районах сельской Арктики. Даже в более поздние 1970-е гг. фотографии в частных архивах – это в основном фото на документы, одиночные, парные или семейные снимки «по особому случаю». В архивах районных учреждений также преобладают фото постановочного характера: передовики производства, официальные мероприятия, встречи с руководством на производстве и т.п.

В этом свете особое внимание было уделено сельским устным историям, в первую очередь, историям жизни (life stories) и глубинным интервью со старожилами северных сел Якутии. Обращение к подобным устным текстам как источнику апробировано в науке давно, в нашем исследовании ставилась задача путем перекрестного их анализа с документальными свидетельствами высветить реалии сельской повседневности изучаемого периода. Одновременно фиксировались данные о социальной идентичности и самочувствии на уровне повседневности в локальных сообществах сельской Арктики на полевых материалах по Булунскому и Верхоянскому улусам республики[3]. Использованы также интервью с уроженцами Усть-Янского и Нижнеколымского улусов, записанные в разное время.

Изученные материалы были сгруппированы по следующим признакам: факты и события, свидетельствующие о качестве жизни; оценочная информация о содержании и мотивации труда; характеристики личностного самоощущения в сельских социумах Арктики. Наибольший интерес вызвали две последние группы, т.к. первая в основном дополняла социально-экономическую базу повседневной жизни, в общих чертах реконструируемую по опубликованным и архивным источникам.

Основное содержание историй жизни включает сюжеты о работе, с обязательным упоминанием финансового, материального улучшения условий жизни после реорганизации колхозов в совхозы. Так, типичны высказывания: «в совхозах зарплата была больше, стало возможно для простого человека съездить на курорт, купить себе любую вещь в сельпо»[3]. При этом информанты не упоминают о значительных организационных и финансовых трудностях северных совхозов в 1960 – 1970-е гг.

В изучаемый период удельный вес русского и другого славянского населения в национальной структуре республики превысил долю коренных народов, в арктических малолюдных улусах соотношение изменилось в разы. Но сельское коренное население было занято преимущественно в традиционных отраслях хозяйства. Именно такое этническое разделение труда отражено в повествованиях информантов, вспоминающих свой труд в оленеводстве и промыслах. В них мигранты изучаемого периода чаще всего упоминаются в качестве или неожиданных конкурентов на промысловых участках, или партнеров по негласному советскому «бартеру»: услуги транспорта, бензин в обмен на натуральные продукты.

Содержание интервью и воспоминаний лиц пожилого возраста отражают канву общей советской истории. Личные истории уроженцев арктических сел – представителей малочисленных народов Севера и якутов,  наполнены воспоминаниями о военном и послевоенном детстве, о годах работы в колхозе и совхозе, размышлениями о недавних и текущих событий в республике и стране. Во многом эти истории сравнимы с результатами исследований в селах центральной и южной Якутии. Но очевидно и воздействие на повседневность специфики расселения и этнокультурных особенностей хозяйственных занятий: кочевания как образа жизни, последствий перевода на оседлость, дороговизны и сложности  функционирования социальной инфраструктуры в Арктике.

Удивительно наличие в устных историях такой «северной» особенности как относительное нивелирование локальной, родовой идентичности в самоидентификации сельского коренного населения по сравнению с ранее исследованными сельскими общинами. Так, в южных и центральных районах в охваченных малых селах якутов-скотоводов и земледельцев отмечалась четкая локальная самоидентификация, «привязка» к исторической родовой местности. В социальной памяти информантов из арктических сел более выражены элементы регионального сознания – в интервью и неформальных беседах обозначается личная сопричастность к общему вкладу: «я был среди лучших охотников республики», «республика давала валютную пушнину» и т.д.; часто используются понятия «советский народ» и «наша страна»[3]. Постоянным лейтмотивом выступает идея, что труд был занятием уважаемым, престижным. С большим пиететом и в деталях ретранслируются достижения знаменитых оленеводов, промысловиков и табунщиков. В семьях бережно хранятся памятные знаки победителей соцсоревнования, почетные грамоты и благодарности за труд при социализме.

И это, на наш взгляд, объясняет указанное выше забвение трудностей и недостатков в оленеводческих и промысловых совхозах в период 1960-1970-х гг. Кроме известного специалистам ностальгического флера, здесь кроется четко выраженная позитивная оценка социальной сферы того времени. В объемных по содержанию и времени изложения откровениях информантов явно просматривается субъективное «взвешивание прошлого». При этом позитивная оценка социального содержания перевешивает объективные негативы прошлого. Устные истории насыщены не только репликами типа «мы были уверены в своем будущем и будущем детей», «медицина и образование были бесплатными», но и суждениями «у нас была великая родина», «мы гордились своей страной» и «нас уважали в мире»[3].

Следует указать, что сегодня вне научного дискурса истории сельской повседневности в Якутии еще остаются разные источники. Так, практически не востребован сельский фольклор на языках коренных народов; опыт нашего обращения обнаружил его информативность, в частности, в аспектах взаимоотношений рядовых сельских жителей с официальной  властью. Также перспективным направлением может стать выявление и анализ сельских устных текстов в художественных произведениях. Сельская повседневность изучаемого периода отражена, в первую очередь, в массиве якутоязычных литературных рефлексий. Они содержат персонифицированный социальный опыт выходцев именно из сельской местности, поэтому представляют прямой интерес для изучающих историю сельской повседневности. Нами выявлено отражение в художественных произведениях типичных сельских устных источников, когда сюжеты опираются на узнаваемый местный фольклор, родовые и семейные истории периода социализма.

Отдельный почти невостребованный источник по истории повседневности не только сельской, но и всей Арктики – это художественная и мемуарная литература на русском языке, изданная в разное время лицами с опытом жизни на Якутском Севере. В целом же работа с источниками по истории сельской повседневности требует комплексного и компаративного их анализа с хронологически совпадающими источниками различного происхождения. В случае с малонаселенными арктическими селами Якутии с их разбросанностью на большой территории, с характерным для них отсутствием репрезентативных семейных эпистолярных и фотоархивов – дорог каждый информативный источник. Исследования относительно недавнего советского прошлого в аспектах  повседневной жизнедеятельности коренного сельского населения Якутии, безусловно, являются частью реконструкции исторического прошлого Российской Арктики.

Список литературы/ References

1. Аргунов И.А. Социальная сфера образа жизни в Якутской АССР/ И.А. Аргунов. – Якутск: Кн. *изд-во, 1988. – 232 с.
2. Ковлеков С.И. Сельское хозяйство Якутии (1946-1970 гг.) / С.И. Ковлеков. – Якутск: ЯНЦ СО РАН, 1992. – 200 с.
3. Полевые материалы автора за 2007, 2010, 2014 гг. по Булунскому, Усть-Янскому и Верхоянскому улусам Республики Саха(Якутия).

Список литературы на английском языке / References in English

1. Argunov I.A. Sosialnaya sphera obraza zhizny v Yakutskoy ASSR [Social sphere of a lifestyle in Yakutia] / I.A. Argunov. – Yakutsk: Kn. izd-vo, – 232 p. [in Russian]
2. Kovlekov S.I. Selskoe khozyastvo Yakutii (1946 – 1970 gg.) [Agriculture of Yakutia(1946 – 1970)] / S.I. Kovlekov. – Yakutsk: YaNS SO RAN, 1992. – 200 p. [in Russian]
3. Polevye materialy avtora za 2017, 2010, 2014 gg. po Bulunskomu, Ust-Yanskomu I Verkhoyanskomy ulusam Respubliki Sakha (Yakutia) [Field materials of the author of 2007, 2010, 2014 in Bulunsky, Ust-Yansky and Verkhoyansky ulusy of Republic of Sakha (Yakutia)] [in Russian]