К ВОПРОСУ ОБ ИНТЕНЦИОНАЛЬНОМ УПОТРЕБЛЕНИИ ВИДОВРЕМЕННЫХ ФОРМ АНГЛИЙСКОГО ГЛАГОЛА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ

Мотожанец А.А.

Кандидат филологических наук, доцент, Южный федеральный университет

К ВОПРОСУ ОБ ИНТЕНЦИОНАЛЬНОМ УПОТРЕБЛЕНИИ ВИДОВРЕМЕННЫХ ФОРМ АНГЛИЙСКОГО ГЛАГОЛА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ДИСКУРСЕ

Аннотация

В статье выявляются и анализируются интенциональные потенции видовременных форм английского глагола на уровне художественного дискурса. Рассматривается обусловленность актуализации свойства интенциональности композиционными функциями грамматических форм. При этом определяются механизмы актуализации интенциональных потенций на основе семантических характеристик видовременных форм глагола. Интенциональная природа видовременного противопоставления выявляется на композиционном уровне текста при реализации следующих функций: обеспечение когезии текста, переключение ракурса художественного повествования, создание эффекта in medias res.  

Ключевые слова: видовременные формы, интенциональность, художественный текст, композиционные функции.

Motozhanets A.A.

PhD in Philology, Associate Professor, Southern Federal University

 ON THE PROBLEM OF INTENTIONAL USE OF TENSE-ASPECT FORMS OF THE ENGLISH VERB IN FICTIONAL DISCOURSE

Abstract

The article reveals and analyses the intentional potencies of tense-aspect forms of the English verb in fictional discourse. The actualization of intentionality is viewed as determined by the compositional functions of grammatical forms. The mechanisms of intentional actualization are specified on the basis of semantic characteristics of tense-aspect verb forms. The intentional nature of tense-aspect opposition is revealed at a compositional level of fictional text in reference to the following functions of verb forms: providing textual cohesion, switching narrative perspectives, creating in medias res effect.    

Keywords: tense-aspect verb forms, intentionality, fictional discourse, compositional function.

Исследование интенционального аспекта функционирования языковых единиц является одним из приоритетных направлений современной лингвистики. Поместив во главу угла речевой деятельности фигуру говорящего с его коммуникативными намерениями и уникальным видением картины мира, в центре внимания лингвистов оказался семантико-функциональный потенциал языковых единиц и вопрос выбора из всего многообразия языковых средств той или иной единицы в процессе речемыслительной деятельности говорящего. Таким образом, семантические функции языковых единиц оказались связанными с намерениями говорящего, его коммуникативными целями, и средством актуализации элементов речевого смысла [1]. Художественный текст как единица коммуникативного уровня, на наш взгляд, является наиболее благодарным материалом для исследования интенциональных потенций языковых единиц. Уровень художественного текста способствует наиболее полному раскрытию их семантико-функционального потенциала, преобразуя языковые единицы в коммуникативно и художественно обусловленные речевые единицы.

Интенциональность языковых единиц различных уровней изучалась в работах представителей многих лингвистических направлений [2, 3, 4, 5, 6]. Наиболее детально исследован интенциональный аспект лексических единиц на материале русского языка с точки зрения нормативности употребления. Тем не менее, многие принципиальные вопросы теории интенциональности не нашли однозначного ответа. В частности, проблемным остается вопрос о способах и критериях выявления признака интенциональности [1]. В настоящей статье мы попытаемся применить концепцию интенционального потенциала к изучению функционирования грамматических единиц, а именно видовременных форм английского глагола в художественном дискурсе. Основной целью работы является выявление случаев интенционального употребления видовременных форм английского глагола при композиционном построении художественного текста и описание механизмов актуализации интенциональных потенций данных грамматических единиц на основе их семантико-функциональных характеристик.

Одним из основополагающих параметров текста, в особенности текста художественного, является его цельность и связность [7, 8]. Неоднократно отмечался тот факт, что связность текста проявляется не только на уровне субъектных, но и на уровне предикатных характеристик высказывания [9]. В этом смысле видовременные формы глагола могут становиться композиционным элементом текста, тем средством, при помощи которого достигается текстовая когерентность. Рассмотрим следующий пример:

Roseleen stretched luxuriously as she awakened. She felt inordinately refreshed, as if she'd slept for several days. She also felt good, incredibly good…There was a stuffy smell she couldn't quite identify, almost like mildew, but it didn't really intrude on what she was feeling [10, c. 185]. 

В данном случае обращает на себя внимание тот факт, что одно и то же действие передано при помощи разных видовременных форм. Формы общего вида в первых двух случаях употребления глагола to feel описывают нюансы ощущений главной героини. Форма длительного вида в последнем случае не вносит никакой новой информации в описание чувств, а лишь отсылает нас упоминанием к предыдущему описанию. Очевидно, что видовое противопоставление в данном случае не является облигаторным, то есть не обусловлено объективными характеристиками изображаемой ситуации. Значит мы имеем дело с интенционально обусловленным видовым противопоставлением, где различные видовые формы служат средством связности текстовой информации.

В отношении указанной выше функции видового противопоставления для нас представляет интерес работа Е.С. Павловой, в которой противопоставление форм длительного и общего вида рассматривается как средство кореференции в тексте. По мысли автора, общему виду свойственна бытийная функция, то есть введение в текст информации, о которой не было известно ранее, а длительному виду свойственна функция таксономическая – отсылка к информации, введенной в предтексте [11]. С нашей точки зрения, таксономическая функция длительного вида обусловлена особенностями семантического потенциала этих форм. Сочетание признаков наблюдаемости, динамичности и длительности, свойственных длительному виду, обусловливает ретроспективную направленность, поскольку формы длительного вида имплицитно передают информацию о наличии в поле зрения участников коммуникации предшествующих этапов развития процесса. В противоположность длительному виду, формы общего вида лишь констатируют факт совершения действия, поэтому ретроспективной направленности не имеют. Рассмотрим еще один пример:

“I don’t know. I just feel it in my guts.” That was exactly where he felt it. He wasn’t feeling it in his heart, or his head… [12, с. 189]

Как и в первом примере, все три видовременные формы глагола to feel описывают одну и ту же ситуацию в разных ракурсах. Кроме видового противопоставления, в данном отрывке используется противопоставление временных форм. В первом случае форма настоящего времени общего вида маркирует речевой режим интерпретации высказывания, то есть появляется в речи персонажа. Вторая форма прошедшего времени общего вида обозначает переход к нарративному режиму интерпретации (термин Падучевой [13]), то есть определяет сюжетное время. И, наконец, форма длительного вида осуществляет кореферентную функцию, отсылая читателя к ранее упомянутой информации. Таким образом, мы можем констатировать интенциональное употребление видовременных форм в целях композиционного построения художественного текста.

Композиционная функция видовременных форм английского глагола в художественном тексте не ограничивается кореферентной функцией и распространяется на более глубокие слои авторского художественного замысла. Рассмотрим следующий пример:

Neither Boylan nor she had ever spoken of the envelope on her desk. On Tuesday, as she was coming out of the office after work, the Buick was there, with Boylan at the wheel. He had opened the car door without a word and she had gotten in and he had driven to his house. They had made love and after that gone to The Farmer’s Inn for dinner and after that had driven home and made love again. When he took her into town, towards midnight, he had dropped her off two blocks from her home and she had walked the rest of the way [14, с. 95-96].

Обращает на себя внимание необычное употребление перфектных форм прошедшего времени в нарративной функции. Традиционно повествование ведется при помощи форм общего вида, тогда как однократное употребление перфектных форм маркирует переход к периоду, предшествующему основному сюжетному времени. В примере, приведенном выше, выбор видовременного оформления глаголов-сказуемых следует совершенно противоположной логике. Автор начинает описание событий, предшествующих основному сюжетному времени, с прошедших форм общего вида, затем переходит на перфект и продолжает повествование при помощи этих форм. Очевидно, и в данном случае мы имеем дело с интенциональным использованием видового противопоставления, когда выбор автора обусловлен не объективными пространственно-временными характеристиками отображаемых событий, а особенностями композиционного замысла. На наш взгляд, переход на формы перфекта символизирует смену ракурса повествования: при помощи форм общего вида повествование ведет автор, перфект «переключает» читателя на точку зрения персонажа, помогает увидеть происходящие изнутри, глазами главной героини, тем самым добиваясь эффекта сопереживания.

Для композиционного построения художественного текста значимым может оказаться грамматическое оформление начала повествования. Одним из наиболее эффектных приемов, открывающих главу или само произведение, считается прием in medias res. Данный прием заключается в том, что с самого начала повествования автор «бросает» читателя в гущу событий, создает у него иллюзию псевдопродолжения рассказа, ощущение реальности происходящего [15]. Данный прием детально изучен на материале определенных лексических классов слов, однако на наш взгляд, может быть соотнесен с использованием грамматических форм. Рассмотрим следующий пример:

‘I'm going to sell my body, I do declare,' Mary Jane Hackett was saying. She came from Kentucky. 'They don't want talent any more, just bare, fruity flesh' [14, c. 171].

Так начинается одна из глав романа И. Шоу «Богач, бедняк». Форма длительного вида глагола to say перемещает читателя в центр разговора персонажей, за счет актуализации семантики процессности - маркируя срединные этапы развития действия - и длительности. Важно отметить, что форма общего вида в данном случае не внесла бы кардинальных изменений в пространственно-временные характеристики изображаемого процесса, поэтому логично предположить, что перед нами – интенциональное употребление формы длительного вида как средства создания стилистического приема in medias res.

Итак, на основании проанализированного материала мы можем сделать следующие выводы:

1. Интенциональное употребление видовременных форм английского глагола в художественном тексте связано с актуализацией композиционных функций данных форм;
2. На композиционном уровне текста определяется интенциональность как видового, так и временного противопоставления;
3. Мы выявили следующие случаи интенциональной реализации видовременного противопоставления в художественном тексте: видовременные формы как средство связности текста, переключение ракурса художественного повествования, средство создания эффекта in medias res.

Список литературы / References

1. Бондарко А. В. К проблеме интенциональности в грамматике // Вопросы языкознания. 1994. №2. С. 29-42.
2. Грайс Г. П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс,1985. С. 217-237.
3. Серль Дж. Природа интенциональных состояний // Философия, логика, язык. М., 1987. С. 96-126.
4. Леонтьев А. А. Основы психолингвистики. М.: Смысл, 1999. 287 с.
5. Шахнарович А. М. К проблеме языковой способности (механизма) // Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи. М.: Наука, 1991. С. 185-220.
6. Данилов С. Ю. Речевой жанр проработки в тоталитарной культуре: дисс. … канд. филол. наук. Екатеринбург, 2001. 170 с.
7. Баранов А. Г. Функционально-прагматическая концепция текста. Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. ун-та, 1993. 182 с.
8. Зиновьева А. Ф. Функционально-коммуникативный аспект целостности текста. Вып. 209. Прагматика и структура текста. М.: МГПИ ИЯ им. М. Тореза, 1983. С. 100-113.
9. Чернышева Е. Л. Функционирование в тексте форм продолженного вида (на материале современного английского языка): автореф. дис. …канд. филол. наук. М., 1986. 22 с.
10. Lindsey J. Until Forever. New York: Avon Books, 1995. 395 p.
11. Павлова Е. С. Прогрессив как средство кореференции в тексте (на материале английского языка): автореф. дис. … канд. филол. наук. Иваново, 2001. 17 с.
12. Hornby N. About a Boy. L.: Penguin Books, 2002. 278 p.
13. Падучева Е.В. Семантические исследования (семантика времени и вида в русском языке; семантика нарратива). М.: Школа “Языки русской кульутры”, 1996. 464 с.
14. Shaw I. Rich Man, Poor Man. L.: New English Library, 1984. 780 p.
15. Ноздрина Л.А. Влияние композиции художественного текста на функционирование грамматических категорий. Вып. 318. Коммуникативно-функциональная грамматика (Состояние и перспективы). М.: МГПИИЯ им. М. Тореза, 1988. С. 40-48.

Список литературы на английском языке / References in English

1. Bondarko A. V. K probleme intencional'nosti v grammatike [Towards the problem of intentionality in grammar] // Voprosy jazykoznanija [Language study issues]. 1994. №2. S. 29-42. [in Russian]
2. Grajs G. P. Logika i rechevoe obshhenie [Logic and verbal communication] // Novoe v zarubezhnoj lingvistike [The new in foreign linguistics]. Vyp.16. Lingvisticheskaja pragmatika [Linguapragmatics]. M.: Progress, 1985. S. 217-237. [in Russian]
3. Serl' Dzh. Priroda intencional'nyh sostojanij [The nature of intentional states] // Filosofija, logika, jazyk [Philosophy, logic, language]. M., 1987. S. 96-126. [in Russian]
4. Leont'ev A. A. Osnovy psiholingvistiki [The fundamentals of psycholinguistics]. M.: Smysl, 1999. 287 s. [in Russian]
5. Shahnarovich A. M. K probleme jazykovoj sposobnosti (mehanizma) [Towards the problem of language capacity (mechanism)] // Chelovecheskij faktor v jazyke: jazyk i porozhdenie rechi [Human factor in language: language and speech production]. M.: Nauka, 1991. S. 185-220. [in Russian]
6. Danilov S. Ju. Rechevoj zhanr prorabotki v totalitarnoj kul'ture [Elaboration speech genre in totalitarian culture]: diss. … kand. filol. nauk. Ekaterinburg, 2001. 170 s. [in Russian]
7. Baranov A. G. Funkcional'no-pragmaticheskaja koncepcija teksta [Functional-pragmatic theory of text]. Rostov-na-Donu: Izd-vo Rost. un-ta, 1993. 182 s. [in Russian]
8. Zinov'eva A. F. Funkcional'no-kommunikativnyj aspekt celostnosti teksta [Functional-communicative aspect of textual cohesion]. Vyp. 209. Pragmatika i struktura teksta [Pragmatics and structure of text]. M.: MGPI IJa im. M. Toreza, 1983. S. 100-113. [in Russian]
9. Chernysheva E. L. Funkcionirovanie v tekste form prodolzhennogo vida (na materiale sovremennogo anglijskogo jazyka) [Textual functions of the Progressive aspect (based on the modern English language)]: avtoref. dis. …kand. filol. nauk. M., 1986. 22 s. [in Russian]
10. Lindsey J. Until Forever. New York: Avon Books, 1995. 395 p.
11. Pavlova E. S. Progressiv kak sredstvo koreferencii v tekste (na materiale anglijskogo jazyka) [Progressive as the means of coreference in text (based on the English language)]: avtoref. dis. … kand. filol. nauk. Ivanovo, 2001. 17 s. [in Russian]
12. Hornby N. About a Boy. L.: Penguin Books, 2002. 278 p.
13. Paducheva E.V. Semanticheskie issledovanija (semantika vremeni i vida v russkom jazyke; semantika narrativa) [Research into semantics (semantics of tense and aspect in the Russian language; semantics of narration)]. M.: Shkola “Jazyki russkoj kul'utry”, 1996. 464 s. [in Russian]
14. Shaw I. Rich Man, Poor Man. L.: New English Library, 1984. 780 p.
15. Nozdrina L.A. Vlijanie kompozicii hudozhestvennogo teksta na funkcionirovanie grammaticheskih kategorij [The influence of literary text composition on the functional aspect of grammatical categories]. Vyp. 318. Kommunikativno-funkcional'naja grammatika (Sostojanie i perspektivy) [Communicative-functional grammar (Present state and prospects)]. M.: MGPIIJa im. M. Toreza, 1988. S. 40-48. [in Russian]